Гром гремит дважды

Мила Бачурова, 2021

Главный герой приходит в себя в школе Цзюань. Сюда попадают все, кто задолжал клану Чжоу, и их участь – тяжёлые работы и полное повиновение. Впрочем, можно стать борцом, если бросить вызов другому борцу и победить его, ну… или можно погибнуть в этой схватке. Лей отчетливо помнит, что он не привык сдаваться, он всегда стремился быть сильным и умел постоять за себя. Но вот кто он такой? Постепенно герой вспоминает, что неслучайно оказался в этом мире и что у него есть счёт, который кое-кому надлежит предъявить. Для этого придётся проделать нелёгкий путь наверх, но герой к этому готов.

Глава 8. Борцы

— Не спится?

Вряд ли здешних борцов обучали искусствам ниндзя — в том числе умению передвигаться бесшумно. И, будь я не так поглощён желанием вернуться обратно в койку, Джиана, скорее всего, заметил бы раньше.

Сначала Ниу, теперь Джиан. Интересно. Этому-то чего надо? Создаётся впечатление, что спит во всей школе один Тао.

— Не спалось, — поправил я. — Прогулялся, в комнату возвращаюсь. Теперь быстро усну.

Понятно было, что Джиан мне не поверит — но я и не видел смысла изобретать что-то правдоподобное.

— Прогулки по ночам запрещены правилами школы, — сказал Джиан.

— Я новенький, не знал. Спасибо, учту.

— А ты наглый, — с усмешкой заметил Джиан. — Не боишься, что позову воспитателей?

— Нет.

— Почему?

— Потому что думаю, что правила школы едины для всех, и ты тоже не должен гулять по ночам.

Я бил наугад. Чёрт их знает, какие правила школы распространяются на борцов, а какие — нет. В том, что у борцов тут куча привилегий, я не сомневался. Но насчёт нарушения режима, видимо, угадал.

По крайней мере, Джиан ничего не ответил, только грозно засопел. И никаких попыток позвать воспитателей действительно не сделал.

— У тебя всё? — Я попытался обойти Джиана, заступившего мне дорогу.

— Подожди. — Он взял меня за плечо. — Куда спешишь? Раз уж всё равно не спишь, может, в гости к нам зайдёшь?

— «К нам»? — переспросил я.

Если бы Джиан сказал «ко мне», однозначно решил бы, что это повод напрячься. С Ниу мы хотя бы разного пола. А вот что может понадобиться ночью одному пацану, более взрослому и физически развитому, от другого пацана — вопрос. По крайней мере, для моего разума, привыкшего не ждать хорошего от малознакомых людей.

— К нам, — кивнул Джиан, — к борцам. — Он мотнул головой в сторону дверей, выходящих в коридор.

Корпуса школы Цюань представляли собой прямоугольник — разомкнутый в единственном месте, там, где находились ворота.

В центре прямоугольника — двор для прогулок, по краям, в нижних ярусах — производственные и хозяйственные помещения, столовая, молельня, душевые. Краем уха я слышал слова «тренировочный зал» и «лечебница». А в верхних ярусах находились спальни. Одно крыло занимали парни — те, которым не повезло стать борцами, другое — девчонки, третье — борцы, а в оставшихся помещениях жили воспитатели и другие взрослые. Школьное начальство, вероятно, в том числе — лично я пока никого из представителей администрации не видел, но не может ведь быть, чтобы их тут не было.

Для того, чтобы попасть из девчачьего корпуса в свой, мне пришлось идти мимо дверей борцов. Я вспомнил, с какими предосторожностями вела меня тут Ниу, и мысленно выругался. Спать, всё-таки, надо больше и чаще. А то совсем мышей ловить перестану — и так уже расслабился дальше некуда.

— Идём, — позвал Джиан. — Не обидим, не бойся.

Что ж, примерно так обычно начинаются самые интересные встречи.

Я мог уйти. Наверное. Вряд ли Джиан стал бы слишком уж настаивать, чтобы остался — какими бы привилегиями ни пользовались борцы, а на дворе всё-таки ночь. Начну орать, разбужу воспитателей — никому мало не покажется. Но мне стало интересно, для чего плюгавый новичок вдруг понадобился борцам, аж спать расхотелось. И страха не было — совсем. Я откуда-то знал, что мне доводилось встречаться с борцами куда серьёзнее здешних. И выходить из этих встреч победителем.

— Идём, — сказал Джиану я.

Надеюсь, мне действительно приготовили что-то менее банальное, чем «отсоси, а то зарежем». Впрочем, при таком количестве доступных девчонок — вряд ли тут подобное вообще в ходу.

— Сюда, — сказал Джиан. И устремился к самой дальней двери.

По моим прикидкам, она должна была вести в угловую комнату. Так и оказалось — когда Джиан открыл дверь, я увидел четыре окна, по два на каждой из стен, образующих угол.

В комнате горел свет — не белые люминесцентные трубки под потолком, как в нашей с Тао, а красивые светильники, стилизованные под старину. Пол устилал ковёр. Главным украшением комнаты служил стол для маджонга. За столом сидели четыре игрока-борца. Ещё один борец расположился на длинном низком диване, рядом с ним сидела девчонка в белом ифу, другая — в красном — сидела чуть подальше. Вероятно, пара Джиана.

Диванов было два, они стояли углом, вдоль стен с окнами. На низком столике возле дивана я увидел набор для чайной церемонии, однако пахло в комнате не чаем. Пахло едой — не местной, столовской, а той, которую продают в фастфудах в городе. Я увидел на столе яркие картонные коробки — пару запечатанных, пару открытых, с торчащими из них палочками. Невольно сглотнул слюну — снова дико захотелось жрать. А запах алкоголя почудился, ещё когда я шёл сюда вслед за Джианом. Сейчас запах стал отчётливее. Но источник я не определил — по крайней мере, пока.

— У нас гость, — объявил Джиан, войдя вместе со мной в комнату. — Его зовут Лей.

Я неторопливо, не скрывая интереса, огляделся.

Вряд ли кто-то из борцов живёт в этой комнате. Видимо, это какое-то специальное общее помещение.

— Иди сюда, Лей, — позвал борец, сидящий на диване. Он был одет в сине-зелёное шёлковое ифу, с которым гармонировал зелёный пояс. Волосы на висках выбриты; те, что не выбриты, собраны в хвост. Кажется, я видел этого парня в столовой. А может, не его, а другого в таком же ифу — запоминанием лиц пока не утруждался. — Меня зовут Бохай.

Я подошёл к дивану.

— Пива? — предложил Бохай. И нырнул рукой под стол.

Пивную бутылку, которую он извлёк оттуда, я не опознал — никогда раньше таких не видел, хотя отчего-то был уверен, что опознаю. Тем не менее кивнул:

— Можно.

Бохай взял из стопки на столе картонный стаканчик — такой же, как те, в которых раздавали таблетки, меня едва не передёрнуло, — и налил в него пива. Протянул мне:

— Добро пожаловать в школу Цюань!

Я взял стакан. Спросил:

— А сам? Не пьёшь?

Вместо ответа Бохай сунул под стол бутылку и вытащил из-под стола ещё один картонный стакан — частично наполненный. Постучал его дном по столу:

— Ганьбэй?

— Ганьбэй, — согласился я.

И опрокинул в себя пиво — до дна, как предложил Бохай.

Пиво как пиво, обычное китайское. Слабенькое. Но никакой дряни вроде не намешано.

— Присаживайся, — предложил Бохай, указывая на диван рядом с собой.

Я сел. С другой стороны к столу подсел Джиан, рядом с девчонкой в красном. Слил со стоящих на подносе чашек воду, заново наполнил их кипятком. Небрежно обронил:

— Скучно. Сыграем?

Вот оно что.

Я оглянулся на игроков в маджонг — они азартно переругивались. Заканчивать игру, судя по всему, не собирались.

— Здесь же один стол?

— Верно, — кивнул Бохай, — один, и он занят. Можно в карты, — и у него в руках неизвестно откуда появилась колода.

Что ж, теперь по крайней мере ясно, для чего меня позвали.

Схема проста: главная ценность школы Цюань — таблетки. За воротами школы они, теперь уж несомненно, тоже представляют какую-то ценность. И текут отсюда полноводной рекой — в обмен на вкусную еду, пиво и не знаю, что уж там ещё. Понятно, что на вершине таблеточной пирамиды — борцы. И ясно теперь, как обзавёлся долгами Тао. Точно так же, как меня, пригласили, угостили, а уж вдвоём обыграть в карты третьего — детская забава. Развод настолько простой, что аж скучно стало, я с трудом подавил желание зевнуть.

А Тао — ох, и дурак! Хотя наверняка не он один, тут небось полшколы таких должников.

— Я бы лучше поел, чем играть, — честно сказал я Бохаю. — Налили — так хоть закусить дайте.

Бохай гоготнул:

— Не вопрос. Можно сыграть на еду. — Придвинул ко мне сразу два запечатанных контейнера: — Моя ставка. Против твоей таблетки. Идёт?

— Нет.

— Почему?

— У меня нет таблетки.

Бохай добродушно развёл руками:

— Ну, завтра принесёшь, мы ж не звери. Завтра тебе таблетки по-любому дадут, целых две. А если выиграешь, то и таблетку отдавать не надо будет, и наешься от пуза.

— Выиграет. Новичкам везёт, — поддакнул Джиан. И протянул мне колоду: — Снимай.

— Не буду.

Взгляд Бохая мгновенно потяжелел:

— Почему?

— Не умею.

Парни переглянулись.

— Врёшь, — припечатал Джиан. — Зассал, что проиграешь, так и скажи! А ещё в борцы выбиться собрался.

— С чего ты взял, что я собрался?

— Скажешь, нет? — усмехнулся Джиан. — Каждый в школе Цюань мечтает стать борцом, хоть дружка своего спроси.

— Тао?

— А ты уже другими обзавёлся?

Я промолчал.

— Дружок-то твой — кретин кретином, а фишку просёк, — продолжил Джиан. — Не сам, конечно, подсказали.

— Можем и тебе подсказать, — вклинился Бохай, — если ерепениться не будешь. Ты, вроде, парень что надо… Играем?

— Нет, — отрезал я.

Бохай прищурился. Оглядел меня с головы до ног. Не знаю, кому подражал — но я от этого взгляда, вероятно, должен был забиться в покаянной истерике.

Что ж, жаль разочаровывать, но уступать я не намерен. И если Бохай не совсем дурак, он это поймёт.

Бохай оказался не дурак. Помедлив, процедил:

— Тогда пошёл вон отсюда.

А в следующую секунду мне в лицо полетела чашка с кипятком.

Делать выводы Бохай действительно умел. Жаль, что неправильные.

Кипяток, конечно, успел немного остыть… Но, в общем, хорошо, что чашка не долетела. Моя рука действовала как будто отдельно от меня — метнулась вверх и поймала чашку на лету. А вскочил я раньше, чем поймал чашку. Швырнул её, целясь Бохаю в глаз.

Девчонки запищали. Я следил за Джианом — кипяток плеснул на него, он едва успел увернуться, и благодаря этому я выиграл пару лишних мгновений. Бросился к выходу. Второго шанса не драться одному против шестерых мне, скорее всего не предоставят.

— Ублюдок! — взревел Бохай.

Я услышал это, когда уже нёсся по коридору. А через секунду, не оборачиваясь, понял, что меня догоняют.

Ещё через секунду понял, что, как бы ни старался, догонят — тело у меня настолько тщедушное, что сам себе противен. А борцов и кормят на убой, и пожилой длинноволосый с палкой вряд ли зря свой хлеб ест. Благо хоть, судя по топоту, вдогонку бросился кто-то один.

Я бежал быстро, как мог. До нашей с Тао двери оставалось несчастных метров пять, когда меня с силой толкнули в спину. К этому я был готов и, упав, тут же ушёл перекатом в сторону. Сработало — Джиан растянулся на полу на том месте, где по его расчётам должен был оказаться я.

Я вскочил на ноги и бросился к двери. В несколько прыжков оказался возле неё, распахнул и влетел в комнату, едва не врезавшись в кровать. Дверь осталась открытой настежь — закрывать её было бесполезно, изнутри двери не запирались. Только снаружи, на ключ — это я заметил, ещё когда впервые оказался в комнате.

Я быстро огляделся. Единственное, что здесь могло сойти за оружие — тумбочка. Моя собственная пуста, а рассчитывать на то, что в тумбочке у Тао окажется что-то посерьёзнее порнографических комиксов, вряд ли стоило.

Я схватил свою тумбочку и переставил так, чтобы она оказалась между мной и дверью. Схватив, понял, что это максимум, на который способно моё убогое тело — если оторвать тумбочку от пола я ещё могу, то запустить ею в Джиана точно не сумею. Ну, хоть опрокинуть на него попробую — всё лучше, чем ничего.

От визга проехавших по полу ножек тумбочки проснулся Тао. Вскочил на кровати, бестолково завертел головой:

— Лей?! Ты чего?!

Ответить я не успел — на пороге показался разъярённый Джиан.

Оценил обстановку: отгородившегося тумбочкой меня и проснувшегося Тао.

Серьёзными соперниками мы, разумеется, не выглядели. Но Джиан бежал за мной молча, на пол рухнул, не издав ни единого звука — и я сделал вывод, что поднимать шум ему не с руки.

— Ты, — ненавистно глядя на меня, прошипел Джиан, — ничтожный кусок дерьма! Запомни — в школе Цюань узкие коридоры. Всю жизнь не пробегаешь.

— Запомнил, — пообещал я. — Если у меня появится желание сыграть, я приду. Только таблетку захвачу. Передай Бохаю, что я не привык играть, не видя ставки.