Как читать книги

Моника Вуд (2023)

Вайолет выходит из тюрьмы после двадцатидвухмесячного заключения за аварию, в которой погиб человек. В тюрьме у девушки была отдушина — книжный клуб, который вела учительница на пенсии Харриет. Вайолет страшится будущего, прошлое давит на нее тяжелым грузом вины. Пенсионер Фрэнк — муж женщины, которую убила Вайолет в той автокатастрофе. Он так и не может привыкнуть к теперешнему одиночеству, хотя чувствует, что одинок был всегда. Эти трое, девушка и два неприкаянных пенсионера, встретятся в маленьком книжном магазине. И с этого момента их судьбы сплетутся в тугой узел. Вайолет предстоит стать учительницей очаровательных попугаев, которые будут поумнее многих людей. Харриет внезапно вынырнет из своего респектабельного, но скучного существования, чтобы взглянуть на окружающее по-новому. А Фрэнк… для него, по сути, все только начнется. Полная юмора, очень теплая, нежная книга о том, как принять себя и свое прошлое, как научиться жить с чувством вины, о том, что всегда есть второй шанс, пусть даже сейчас кажется, что тьма не рассеется никогда. И конечно, о том, что книги способны на очень многое, надо лишь научиться их правильно читать. И, вне всяких сомнений, после романа Моники Вуд вы полюбите попугаев жако. Содержит нецензурную брань.

Глава 8

Харриет

До того, как раздался стук, она что-то уловила, самым краем сознания, какое-то слабое мычание, как от боли, но приписала это обычному гулу книжного магазина. То ли сбой в аудиосистеме, то ли книга упала с переполненной полки, то ли хныканье ребенка в детском отделе.

Да и не было ей дела до звука, все ее внимание было сосредоточено на Вайолет. Перед ней была Вайолет, в милой розовой рубашке и джинсовой куртке, изрядно поношенной и явно любимой. Она пришла за кошкой — той самой, что уже несколько недель спала на подоконнике, невзрачная, вечно сонная, с несуразным именем Бруно или что-то в этом роде.

Харриет едва не задохнулась от восторга.

— Боже мой, вот это сюрприз!

На лице Вайолет выразилось явное облегчение, волосы она закинула за спину, от чего открылись аккуратные ушки.

— Буки, — только и сказала она.

Никогда с тех пор, как первый ребенок поймал взгляд Харриет и удержал его, ни одно лицо не выражало такую острую потребность в ней.

— У нас тут проблема… — Глаза Бейкера что-то изучали в планшете.

Харриет положила книги на прилавок:

— И какая?

Харриет безотчетно опустила ладонь на худое плечо Вайолет, выпиравшее из-под джинсовой ткани. Большой палец задел кошачьи усы, и Харриет вдруг поняла, что за все время, что она вела в тюрьме Книжный клуб, ей ни разу не довелось коснуться Вайолет Пауэлл.

Бейкер просто как пограничник, который хоть и сочувствует иммигрантам, однако верность присяге для таких людей важнее.

— Нужно заполнить анкету.

— Какую?

Планшет развернулся в их сторону.

— Анкету по усыновлению питомца.

— А анкета — это обязательно?

Когда Харриет вызволила Тэбси из коробки во время гаражной распродажи, никто никаких анкет у нее не потребовал.

Густо подведенные глаза Бейкера нервно метнулись к стопке книг, которые собиралась купить Харриет.

— Необходимо следовать инструкции.

— У нее, судя по всему, иное мнение. — Харриет указала на кошку, которая с комфортом устроилась на груди Вайолет, будто это было ее излюбленное место, причем давно.

Бейкера скрючило в бюрократической ломке.

— Но как же правила?

— Мы ведь о кошке говорим? — вопросила Харриет. — Симпатичная молодая женщина предлагает ей дом.

— Ой, ну а то! — На этот счет возражений у Бейкера не было. — Но правила существуют для того, чтобы питомцы попадали к ответственным хозяевам.

— Я ответственная, — пролепетала Вайолет и в отчаянии посмотрела на Харриет.

— Очень ответственная, — подтвердила Харриет. — Это моя бывшая студентка.

— Ничего личного, правда. Но правила существуют для всех. — Заговорщический тон Бейкера стал для Харриет уже привычным, как и манера подаваться вперед со своей Верхотуры всем туловищем. — Вы же в курсе, что есть банды психопатов, которые промышляют поиском кошек и собак для чудовищных экспериментов.

Вайолет покрепче прижала кошку к себе и прошелестела:

— Я ни о чем таком не слышала.

— Не слышала, потому что это полная чушь! — объявила Харриет и придвинула к себе планшет. — Итак, что там в вашей страшной анкете?

Выражение лица Вайолет изменилось, словно она вдруг оценила юмор ситуации, и Харриет поймала эту искру взаимопонимания — они снова вместе и снова плюют на установки властей.

— Требуется, чтобы вы шесть месяцев проживали по одному адресу. — Выкрашенный черным лаком ноготь постучал по нужной строчке.

— Да святые небеса! — возмутилась Харриет. — Она же сюда только что переехала!

— Не надо, Буки, — пробормотала Вайолет. — Я могу и подождать.

Она снова выглядела потерянной и беспомощной. Вайолет сглотнула, быстро и едва заметно, совсем как маленькая ящерка. Кошка у нее на руках пошевелилась.

Харриет захлестнул шквал чувств, затопили симпатия и желание помочь этой девушке, которая так долго ждала. Кошка тоже ждала. Харриет смотрела на Вайолет с кошкой, олицетворявших терпеливое смирение, и у нее почти закружилась голова от переполнявшего ее чувства, так похожего на материнскую любовь. Она осознала, что ее ладонь так и лежит на плече Вайолет. К Богу Харриет относилась скептически, но сейчас не могла отделаться от нелепой, но назойливой мысли, что Вайолет ей ниспослали откуда-то свыше.

К стойке подошла Марни, управляющая магазина, всегда разумная, уверенная и энергичная.

— Если бы можно было получить непробиваемую рекомендацию, — улыбнулась она, глядя на Харриет, — скажем, от нашего самого верного покупателя.

— Я с радостью дам рекомендацию! — Харриет наконец отпустила плечо Вайолет и полезла в сумку за ручкой.

Опять послышалось невнятное мычание, а потом металлический стук. Харриет подняла голову и увидела Фрэнка Дейгла с его стеклом, стоявшего на верхней ступеньке стремянки. Застыв, Фрэнк таращился на Вайолет, рот у него был приоткрыт, лицо как-то странно перекошено, а тело опасно подалось вперед. И вот снова тот же звук, который она скорее уловила, чем услышала, — страдальческое мычание, словно откуда-то из-под земли пыталось вырваться что-то неясное и очень опасное. И это было вовсе не помехой в аудиосистеме, не стуком упавшей с переполненной полки книги, не хныканьем ребенка в детском отделе.

Это был звук крушения человека.

Человека, застывшего с куском цветного стекла, отбрасывавшего на потолок призму света. Человека, в горле которого застрял крик. Человека, окаменевшего с вытаращенными глазами, устремленными на Вайолет, которая, подняв голову, тоже окаменела.

Фрэнк Дейгл, разнорабочий, зависший между «до» и «после», в суть которых Харриет вникать не желала. Он сразу показался ей человеком опасным — когда он поднял свое синее стекло и уставился на нее сквозь него.

И тут он вдруг пошевелился.

Он что, собирается броситься на Вайолет? Всегда сонная кошка так и решила. Она дернулась и вырвалась из рук Вайолет, а человек на стремянке, все так же глядя на девушку, начал медленно спускаться, перекладина за перекладиной, из горла у него по-прежнему рвалось это сиплое мычание, будто он силился произнести какое-то слово, но оно ему все не давалось — нннн… «Нет»? Он пытается сказать «нет»? И тут он выронил свою ношу.

— Боже! — вскрикнула Марни, когда, как при замедленной съемке, все повалилось, как домино: серебристый дождь тренькающих гвоздей, молоток, книги, задетые повалившейся стремянкой, и, наконец, сам человек — хрипло дыша, цепляясь ногами за перекладины и вцепившись в кусок синего стекла.

Время застыло словно в недоумении, и в этом застывшем моменте Харриет уловила во взгляде Фрэнка то ли мольбу, то ли неизбывную печаль. Что это? — подумала она, но тут и рама со стеклом решила вырваться из рук падающего человека, и в тот же миг Харриет проворно толкнула Вайолет за дверь под треньканье колокольчика, недавно подвешенного разлетающимся сейчас на части человеком.