Золотая кровь

Морнинг Ива, 2023

Судьбы четверых близких друзей неожиданно расходятся. Лео отправляется на поиски брата, Рай с Тассом сражаются в столичном турнире, а Сэриль попадает в плен к дикарям. Всё, что подростки знали о мире, о себе – выворачивается наизнанку. И в какие бы дебри не завели их звёзды, те, в чьих жилах течёт золотая кровь, всегда под присмотром Богини.

Их было четверо

Прошло три дня после Восхождения. Победители встретились с мастерами, и на крыше Дома Воды их провозгласили Представителями Порт-Ратона на предстоящем Мира Корум, вручили именные амулеты. Путешествие в столицу должно было начаться не позднее, чем через одиннадцать дней, в сопровождении отряда городской стражи. Повторения истории городов-близнецов, чьи тельдиры однажды не доехали из-за облавы наёмников, мастерам не хотелось, поэтому для Представителей готовился целый кортеж. Путь их ждал не малый, но снабжение большого количества людей и животных не пробило дыру в городской казне. Сами горожане жертвовали свои запасы, лишь бы Представители ни в чём не нуждались и выступили за родной город достойно. Мирсоны хотели собрать отдельный мешок для сына, но тот отказался. На прощальный вечер и так уйдёт много вуд.

— Как скажешь, сынок. Только не обижайся потом, — Келина нарезала овощи и кидала их в бурлящий котелок. — Ты же в город?

— Да, проведаю Лео.

— Может в свой день рассвета он и очнётся, вот будет красивое совпадение! Нарви ему цветов по пути.

— Ты что-то хотела, кажется?

Келина торопливо отошла от огня и передала сыну бумажку.

— Тут всё, что нужно купить. А вот вуд, выбирай так, чтоб хватило.

Рай посмотрел на большие, корявые буквы, кое-где перепутавшие слова. Келина написала это без помощи отца. У Рая проявилась улыбка, но мама уже вернулась к готовке и не заметила её. Он немного постоял у двери, наблюдая за огрубевшими, вечно занятыми руками матери, а потом покинул дом. Под дымкой его спокойствия зрела тревога. Совсем скоро он так же выйдет из уютного дома, закроет деревянную дверь, но её скрип он услышит в последний раз. Шляпа отца мелькала среди высоких растений, то опускаясь, то поднимаясь. Рай всегда был его третьей рукой, но в уходящие деньки на родной земле Арни не нагружал сына работой. Раю было совестно смотреть, как отец трудится в одиночку, но от любой помощи Арни отказывался. Отцу всегда было легче нести груз на себе, чем разделять ношу с близкими.

Рай завернул в перелесок. Между корней здешних деревьев росли воротнички-адалии, и Рай сорвал их. Они совершенно не вписывались в здешний простой пейзаж. В тени их изящности, остальные травы и цветы вокруг казались ничтожными.

Дойти до рынка без лишних остановок у Рая не получилось — горожане узнавали Представителя и подходили к нему с детьми, поздравляли с победой, а затем вместе произносили молитву «Все деяния наши ради света Её, снизошедшего к нам». Под эти слова, одна девочка умудрилась незаметно вытащить цветок из сумки Рая.

Под террасой среди деревянных столбов прятались ящики и плетенные корзины с овощами и фруктами. Рай подошел к одной из них. Самая большая корзина оказалась совершенно пуста.

— Эм, Риби, — позвал Рай торговку, — тыквы куда-то переложили?

— В животы предельщикам.

— Что-что? — Рай подошёл к стойке.

— Повозку с товарами ограбили. Слава Богине, дядя остался жив. Какие уж там тыквы.

— Он всегда путешествует один?

— Только в этот кхортов раз, — Риби со стуком водрузила на стойку запечатанный ящик и встала, руки в боки, — а все потому, что один из ваших тельдиров-грязедиров не явился на рассвете, и дядя отправился в Анборо без охраны. Вонючие предельщики сразу этим и воспользовались!

Лицо Риби искривилось, но через мгновение на нём снова заиграла красноречивая улыбка торговки.

— В следующий раз поступим умнее. Что брать-то будешь?

Рай покинул рыночную площадь с полной сумкой и намерением найти мастера Карвуда. Он пообещал Риби, что тельдиры загладят вину, несмотря на её отказ от помощи. Репутация Дома всегда должна защищаться его тельдирами, а репутация города — его Представителями, говорил мастер. Не предпринять ничего, столкнувшись с бедой горожанина, для Рая теперь было недопустимо. А когда Риби вспомнила имя провинившегося тельдира, Рай только утвердился в желании разобраться с этим.

Переступив последнюю ступеньку, Мирсон оказался перед Домом Воды. У самых парадных дверей Мастера Карвуда поймала взволнованная Филисия. Сначала она громко возмущалась, но постепенно стихала, ощущая поглаживания по спине. Орвис был водой её огня.

— Мы не можем удерживать человека в лечебнице, если он считает себя здоровым, — пытался втолковать ей Карвуд, — к тому же, Леонардо, по заверениям лекарей, выглядел именно таким. Вода залечила его раны, а свет коснулся его разума, — Филисия молчала, уже не зная, как возразить. — Пусть свет коснётся и вас, уважаемые опекуны, а меня ждут дела. — Карвуд почти скрылся за дверьми Дома, как его окликнул Рай.

— Мастер! Лео очнулся? — Мирсон подбежал к ним.

— Очнулся и ушёл неведомо куда, — ответила за мастера Филисия. Может другие и не ведали, но Рай догадывался, куда мог пойти очнувшийся.

— Это в его духе… — Рай улыбнулся опекунам. — Обещаю, что найду Лео и отправлю его домой, Филисия, Орвис, — заметив цветы, торчавшие из его сумки, Филисия окончательно успокоилась, — а вы как раз успеете подготовиться к его возвращению домой. Сегодня же…

— День его рассвета! — Филисию озарило, — Орвис, нам пора. Полагаемся на тебя Рай, снова. Да простят нас Лександр и Мари.

— Не за что им прощать нас, стариков, огонёк мой… — Орвис взял её под руку и они, попрощавшись, ушли.

— Как быстро эта проблема слетела с моих ноющих плеч… — довольно проговорил Карвуд. — Из тебя выйдет отличный Мессия, Мирсон.

— Благодарю, — Рай провёл ладонью по волосам и закусил губу, — но, вообще-то, есть ещё один вопрос, требующий вашего внимания, мастер.

Карвуд тяжело вздохнул. В последние дни чрезвычайные ситуации возникали одна за другой, а на их разрешение не хватало времени. Новые Представители могли бы ему с этим помочь, но напрягать их до Мира Корум было нежелательно, а вот если они сами рвутся — другое дело. Выслушав Рая, он предложил ему найти того самого тельдира, не выполнившего свои обязанности, и заставить искупить вину.

— Каким образом? Расправиться с предельщиками? Возместить убытки?

— Решать ему, — Карвуд был рад оставить очередную проблему на совести других, а Мирсон, как всегда, не возражал.

До места, где мог оказаться Лео, можно было добраться через порт. Солёная свежесть и порывистый ветер, брань уронившего груз моряка и разговор двух торговцев на исковерканном языке, стук капитанских сапог о деревянный мост — всё смешивалось в морскую бурлящую смесь, от которой кружилась голова. При виде таверны «Спящий штурман» Рай сразу вспоминал обещание, данное матери: не стать одним из развалившихся у порога пьяниц. Сдержать его было несложно — Рай пробовал хмельные напитки только два раза, и оба раза они вызывали у него лишь отторжение. Лео был свидетелем каждого. Наконец спустившись почти к самому морю, Рай завернул в тупик, но покрытая мхом скала была для него не преградой, а лестницей. На её вершине располагалось их с Лео место. На полпути Рай потерял опору, зашатался, а цветы незаметно вылетели из сумки, теряя лепестки на ветру. Сам Рай еле удержался, но продолжил взбираться. Ощутив под ногами землю, Рай побежал через берёзовую рощу, шумевшую листвой на морском ветру. Солнце дразнило его, выглядывая из-за белых стволов. Рай выбежал на край утеса, и тающее в море солнце больше не пряталось от него, как и Лео. Он сидел на самом конце скалы. Рай вязанным шагом подобрался к нему и присел рядом.

— Знал, что ты придёшь сюда, — тихо сказал Рай. Лео слегка улыбнулся и положил перевязанную голову на его плечо. — С днём твоего рассвета, Лео.

— Я успел только на закат.

Они просидели так до воцарения звёзд. В сумке Рая поубавилось заморских фруктов, а одинокий цветок заболтался перед лицом Лео.

— Их должно было быть больше… — Рай почесал затылок и с виноватой улыбкой передал ему воротничок-адалии.

— Засохший букет из них до сих пор стоит в комнате родителей, — вспомнил Лео, — нетронутые, застывшие в прошлом цветы.

— Застынь они в прошлом, не завяли бы, — пожал плечами Рай.

Лео рассматривал цветок так, будто на фиолетовых лепестках были запечатлены его собственные воспоминания.

— Я не хочу видеть его увядание, — с этими словами Лео отпустил цветок в объятия пенящихся волн. — Меня наверняка заждались дома. Пойдём?

Они покинули утёс под ласкающим бризом и разошлись в разные стороны. Лео о чём-то упорно молчал, но Рай не хотел докучать ему с вопросами. Время придёт, и всё раскроется. Перед возвращением домой Рай решил постучаться в двери «Солнечной Наковальни», кузницы семьи Гарго.

— Ты головой об дверь бился что ли? Отец спит, — раздраженно прошептал Тасс и вылез на улицу. — Чего хочешь?

— От Представителя у тебя только титул, Гарго… — вздохнул Рай, — Я узнал, что из-за тебя городского торговца ограбили предельщики. Как будешь очищать репутацию, м?

Гарго опешил и уставился на Рая, как пойманный хулиган. Затем он сглотнул комок волнения и сказал:

— Отец Сэриль меня споил. Я тебе клянусь. Весь вечер подливал мне кхортовой жжёной воды! — Тасс поморщился от воспоминаний, — Ты знаешь, как сложно отказать Сэре, так вот, её отцу….

— Что делать-то с этим будешь?

— Найду предельщиков, кхорт! — он обошёл Рая и присел на невысокую каменную ограду, — Сэра с отцом проходили мимо фермы Тома во время охоты, и местечко показалось им далеко не заброшенным. Проверю его первым.

— Я пойду с тобой.

— Жаренные крылышки Ан’Теи… Я справлюсь и без тебя, уж поверь.

— Может быть, — Рай скрестил руки, — но предельщики опасны даже в малых группах, а мы не знаем сколько их на самом деле. Ты же не хочешь потерять жизнь, так и не увидев Антеос?

Они договорились встретиться через день, перед рассветом. Когда Рай вернулся домой, родители уже спали. Он оставил сумку на столе и поднялся в свою комнату, перешагивая самые скрипучие доски. Уснуть не получалось долго. Уклончивый взгляд Лео, избегание разговоров об отъезде в Антеос… Он не понимал, что могло держать Рэванни в Порт-Ратоне. Раньше у них не было секретов друг от друга, думалось Раю. Так же думали и опекуны Лео, пока за праздничным столом он не рассказал им о письме Авеля. Филисия задула свечи на своей стороне стола и ушла в спальню со словами: «всё прояснится днём». Орвис последовал за ней, сказав Лео, что поддержит любое его решение. Рэванни задул последние свечи, но остался сидеть в трапезной. В короткие, но тёмные ночи, с рассыпанными сахаром звёздами, Лео дышалось свободнее. «Искренность ночи кроется в звёздах…» — прошептал он и спешно ушёл к себе, чтобы успеть записать строчки, сплетавшиеся в стихи. Поэзия стала его первым секретом. Он не был из тех бардов, кто на ходу ловит рифмы за хвост и людей за сердце, таких откровений он не терпел. С помощью поэзии он вытягивал вязкую тень своих переживаний и заточал её в слова. На какое-то время, это его спасало.

Мирсон весь следующий день провёл за книгами. На Мира Корум от Представителей ожидают не только идеально отточенных боевых умений, но и развитого ума. На первом этапе Восхождения, проходившем без зрителей, из трех десятков учеников отобрали восемь тех, кто смог ответить на большинство вопросов об истории Арвуда и тельдиров. Лучше всех отвечал Рэванни, одинаково поражая как учеников, так и стариков. Рай вслушивался в его размеренную речь и радовался, когда мастера хвалили Лео. Но Мира Корум не услышит его слов, не увидит его таланта. Победа клинка ценилась больше победы разума. Для самого Рая такое обстоятельство, правда, облегчало прохождение устного этапа. Книги отца всегда повергали его в сон быстрее, чем мамины колыбельные, и в этот раз он чуть не проспал встречу с Тассом. Разбудил его почему-то Лео.

— Т-ты как вошёл?! — вскрикнул Рай, увидев над собой тёмное пятно.

— Никто не спешил открывать, и я вошёл сам…

— Ты только от лекарей сбежал, а уже по домам лазаешь? И ради чего? — Рай протёр глаза и пятно обрело знакомые человеческие черты.

— Я иду с вами, — Рай сначала не понял, о чём он, но через мгновение задался вопросом, откуда вообще Лео успел узнать об их «походе».

— Ветер нашептал мне.

Рай немного поругался, потом встал с кровати, оделся. Все остальное время до выхода он пытался отправить Лео домой, но переубедить его не получилось. Пришлось идти к городским воротам с недовольным лицом и с Лео на хвосте. Недовольство увеличилось в размерах и грозило накрыть других людей, когда он увидел, что Гарго тоже пришёл не один.

— Сэриль?! Ты чего здесь…

— Буду вашим проводником, — улыбаясь, говорила она, — не хватало нам потерять в лесу своих Представителей.

— А ты привёл с собой Рэванни, конечно… — сетовал Тасс, — Он же только от лекарей сбежал, нет?

— Я сказал ему то же самое, — Рай заметил, что Сэриль прикусила губу.

— Боль для меня привычна, а вот ваша забота — нет, — сказал Лео, — она… Раздражает.

— Либо ты раздражаешь, либо тебя, — едкие слова Тасса не обижали Лео, лишь веселили, как и сейчас, а вот Сэриль нахмурилась и громко вздохнула.

— Да что с тобой не так? Лео пришел сюда даже несмотря на то, что исправляем мы именно твой прокол, Гарго. Хватит быть злобными детьми! — высказалась она и развернулась к лесу. Достав свой лук, она прицелилась и, чувствуя спиной удивлённые взгляды троицы, выстрелила в темноту лесного лабиринта. По веткам что-то повалилось и шмякнулось об землю.

— Ты кого-то убила…

— И так будет с каждым, — мрачно произнесла она, а потом улыбнулась и побежала за стрелой. Вернулась с яблоком, насквозь пробитым выстрелом.

— Угощайтесь, — Рай и Лео помотали головами, а Тасс, с застывшем восторгом на лице, схватил фрукт. — Стрелу не съешь заодно.

Сэриль пошла вниз по дороге, виляя рыжим облаком волос. Ей уже не терпелось начать опасное приключение, пахнувшее как свобода. Тасс засмотрелся на её отдалявшийся силуэт, и заметил, что такой одежды он никогда прежде не видел, ни на рынке, ни на телах арнесс или крепких стражниц, нигде. Выглядело намного удобнее чем те жилеты, в которых приходилось проводить дуэли.

— Сэра, ты где взяла такой наряд? — крикнул он ей вслед, не двигаясь с места.

— Сама сшила, — ответила Сэра, не останавливаясь и не оборачиваясь.

— Рай, она — настоящее золото… — прошептал изумлённый Тасс.

— Так догоняй, а то украдут твоё золотце и останешься бедным до конца свои дней!

Гарго закивал и побежал за ней, чуть не уронив дырявое яблоко из рук. Рай тихо посмеялся и взъерошил свои волосы. Сэриль часто приходила посмотреть на их тренировки, и больше всего она радовалась успехам Тасса, чего тот почему-то не замечал. Своими криками и хлопками в ладоши она в одиночку создавала столько шума, сколько обычно под силу лишь толпе зрителей. Сэра казалась той, кто в любой момент может перепрыгнуть ограждения и вступить с кем-нибудь в схватку. Если бы не запреты родителей, то она бы без труда стала тельдиром. Однажды, в этом убедился даже скептичный мастер Карвуд, увидев её стрельбу из лука и дерзость, с которой она общалась со старшими.

— Это Сэра тебе рассказала? — внезапно спросил Рай.

— Говорю же, ветер. Он многое поведает, если вслушаться в еле различимый шепот, — Лео старался не засмеяться от собственных слов.

— Лучше бы этот «ветер» задул тебя обратно в дом и укрыл тяжелым одеялом, — Рая раздражала недосказанность, повисшая между ними.

— Я думал, ты будешь мне рад.

Рай остановил его, схватив за плечи, и заглянул в глаза.

— Я рад, что ты с нами. Но! Ты ещё не вылечился. Зачем рисковать?

— Всего лишь синяки, забудь, — Рай всмотрелся в багрово-синее пятно под глазом друга и представил, как ставит десять таких же Сергию. — Я хочу быть рядом, пока могу.

Лео пошёл дальше, оставив беспокойного друга в недоумении, и поравнялся с остальными. «Пока могу?» — Рай сдвинулся с места только когда Сэриль окликнула его, назвав застывшим пнём. Дальше им нужно было пробираться через лес. Небо вдалеке уже светлело, указывая путь к ферме Тома, а темнота расходилась в стороны. Сэриль вела тельдиров за собой, держа наготове лук. Охота с отцом научила её различать каждый лесной шорох, но сейчас она слышала только возню позади себя.

— Вы можете не шуметь и ступать чуть тише? — прошептала она себе за спину. — Мы приближаемся.

— Надеюсь, ты не ошибаешься, Сэра, — произнёс Гарго. Ферма Тома была их единственным ориентиром. — Если предельщиков там не окажется, где ещё их искать?

Обветшалый дом среди заросших полей виднелся из-за деревьев. Никто не спешил выходить на открытое поле. Тельдиры, слушаясь Сэриль, прятались за соснами и высматривали жизнь на заброшенной ферме.

— Ждём дальше или выходим? — спросил Рай.

— Это место кажется мертвым. Никого не видно, — тихо проговорил Лео.

— Лучше подождем ещё, — предложила Сэра, — предельщики любят засады.

Они остались наблюдать за фермой, храня тишину. Даже птицы притихли, словно встали на их сторону. Пахло сгоревшей на солнце травой. Первым невыносимее молчание нарушил Тасс.

— А кто-нибудь знает, почему эту ферму покинули? Нет? — Сэриль неодобряюще уставилась на него.

— Мама рассказывала мне эту историю… — неуверенно заговорил Рай. Подождав немного, он понял, что его не собираются затыкать, и продолжил: — Том, хозяин фермы, ненавидел людей, но почему — никто не знал. Он мечтал спрятаться от них, построил себе дом, завёл хозяйство и жил в одиночестве. Однажды, его обвинили в содействии предельщикам, и тогда… Тогда к нему постучались тельдиры.

— Вот только он уже висел на верёвке, бездыханный, — закончила за Рая Сэра. — Правда, это лишь старые слухи.

Тасс помрачнел, но потом всё же сумел сказать:

— Зачем тому, кто терпеть не может людей, помогать худшим из них?

Вопрос остался без ответа. Сэра заметила движение на ферме и подала знак тельдирам. Все насторожились.

— Нам всё-таки повезло, — довольно протянул Тасс. — Я пойду первым, прикройте.

Сэриль натянула тетиву, а Тасс начал пробираться ближе к ферме, скрываясь за кустами и высокой травой. Сквозь неё он рассмотрел одного высокого мужчину в кожаном жилете, обмотанном в рванные куски ткани и мех. В руках у него был длинный топор, которым вряд ли рубили только поленья. На кривой скамье сидела женщина и разделывала кролика. Её руки на вид не уступали по силе рукам её спутника. Тасс оглянулся: Лео с Раем медленно подбирались ближе. Один предельщик зашёл в дом, и Тасс решил действовать: он подкрался к женщине и схватил её за шею, приставляя клинок к спине. Тушка кролика упала на землю, а из-за дома выскочил третий предельщик. Он закричал что-то невнятное и кинулся на Тасса. Тельдир ругнулся, оттолкнул от себя никудышную заложницу и парировал атаку изогнутого ржавого клинка. Юный предельщик совсем не умел сражаться и был повержен одним точным ударом. Предельщица накинулась на Тасса сзади с нечеловеческим криком, повалила его, и занесла над ним кинжал.

— Изверг! Кхорт! Кхорт! — визжала она, пытаясь пересилить Тасса. Кинжал почти коснулся его горла, но замер на невидимой границе. Обезумевшая предельщица свалилась на землю и Тасс увидел над собой Лео. Он протягивал руку и непривычно ему улыбался.

— Там ещё один, в доме! — предупредила Сэра.

Рай пинком открыл дверь, но не спешил входить. Последний предельщик не выбежал на крики: он либо уже увильнул с фермы, либо поджидал напавших внутри. Через открытую дверь было видно почти весь дом.

— Осторожнее, Рай, — Лео тоже подошёл к двери и вместе они перешагнули через порог. Тут же мимо их голов пронёсся топор, задев лишь деревянную балку. Последний предельщик взбесился как дикий зверь, выгонявший чужаков из своей берлоги. Он вытеснил их наружу, и взмахи его топора становились размашистее, опаснее, пока стрела не поразила его в плечо, а клинок Рая — в живот.

— Ужасно, — сокрушалась Сэриль, прикрывая глаза юному предельщику, — почему мы не могли просто поговорить?

— Говорить с ними разрешено только на языке силы. Так было всегда, — твёрдо заявил Тасс и направился в дом. Внутри он надеялся найти хоть какие-то остатки товаров Риби. На верёвках рядом с невзрачным тряпьем висели и разноцветные наряды, но тоже немного потрёпанные. В одной из бочек лежали анборские тыквы. В том, что всё это было награблено предельщиками, Тасс не сомневался.

— Здесь точно больше никого? — Рай осмотрелся. Из глубины дома послышался детский крик. У дальней стены, за полупрозрачной тканью он увидел ревущего младенца. Рай взял его на руки и попытался успокоить. Остальные окружили его, растерянно разглядывая младенца, укутанного в синее.

— Мы лишили его семьи, — сказала Сэриль, прикрыв рот ладонью.

— Найдем новую? — спонтанно вырвалось у Тасса.

— Ему нельзя в город, — замотала головой Сэра, — избавятся, как только узнают, чей он.

— А если не узнают? — Лео обдумывал пути спасения ребенка. Ещё одним сиротой в этом мире стало больше, причём, по его вине. Нельзя было позволить малышу потерять и жизнь.

— Принесём его ночью к дверям приюта, — заговорил Лео, — или к Дому Воды. Они же не смогут оставить ребенка умирать на холоде, так?

После долгого и тревожного молчания, первой очнулась Сэриль.

— Тогда мы должны вернуться в город так, чтобы никто не заметил у нас ребёнка.

Лео всколыхнул свою накидку и решительно сказал:

— Предоставьте это мне.

Трупы предельщиков было принято сжигать. Свет даровался им только в смерти. На пути домой говорили мало. Ощущение крови на руках, запах сожженных тел было не смыть речной водой, смехом, напускным безразличием. Предельщики — твердили им с детства — лицо дикости и человеческого зла, но теперь всё казалось иначе. Предельщикам не была чужда любовь, значит, не было чуждо и всё остальное «человеческое». А их жизни ценились не выше скота. В город вернулись поздно. Ребенка было невозможно усыпить днём, но нежность ночи добилась своего. Лео, похожий на тень фонаря, оставил маленького предельщика в корзине у дверей Дома Воды и скрылся в улицах спящего города.

— Почему нас учат ненавидеть предельщиков с самого детства? — Хриплым голосом спросил Рай своего отца, смотря в огонь печи. Тот закрыл книгу «По выращиванию странных чудесных трав» и на лице его отразилась усердная работа по подбору нужных слов.

— Предельщики — нарушители городских законов, — выдал он, — люди, неспособные понять ценность справедливости и порядка. Поэтому ненависть к ним — это ненависть к хаосу или, если хочешь, злу. Разве такая ненависть плоха?

— Зло… А как же их дети? — голос Рая задрожал. — В чем виноваты они? Те, кто никогда и не видел городской жизни, того, что она даёт нам? Первые предельщики, возможно, и были злом, но сейчас их потомки — это лишь изгои, отвергнутые нами без причины. Зачем истреблять тех, кому просто нужна наша помощь?

Арни улыбнулся. Иногда сын говорил неожиданно серьёзные и правильные вещи.

— Возможно, наши порядки устарели, Рай. И ты можешь их поменять.

— Мессия способен менять законы?

Арни встал и присел рядом с сыном, приобняв его.

— Мессия способен влиять на тех, кто их меняет. Его главная задача не сохранить прежние порядки, а достичь процветания Арвуда, приблизить его к идеалам Богини, понимаешь? Думаю, ты добьёшься своего, сынок.

Рай усмехнулся, не отводя глаз от огня.

— Значит, я просто обязан стать Мессией, да?