Синхронизация

Никита Никифоров (2024)

Человечество угасает, люди живут в тени прошлого. На планете, затерянной в глубинах космоса, живет Гвидо. Он — наследник легендарного рода мастеров, создающих музыкальные инструменты. Молодой человек поневоле оказывается втянут в противостояние между силами, борющимися за будущее его родного мира и всего человечества. Волею судьбы он получает древнюю технологию, которая может стать ключом к спасению человечества, но способна погубить весь мир.

Уотермирский университет

Университет располагался в пятиэтажном кирпичном здании. К главному корпусу, увитому плющом, примыкала арочная галерея. Она окружала внутренний двор, засаженный рядами каштанов. Там гуляли несколько студентов. Здание университета казалась крошечным на фоне титанической фигуры корабля, возвышающейся на горизонте словно гора, отлитая из зеркального металла.

Отец и Бартоломью прошли через главный вход, Гвидо и Диана последовали за ними. За украшенной витражами дубовой дверью находился зал, украшенный скульптурами из белого мрамора. Каждая из них была изображала какую-то сферу науки. Гвидо увидел металлурга с молотом в руке, врача со скальпелем, музыканта, играющего на скрипке, рыцаря, облаченного в доспехи.

— Все надежды нашего мира, — сказал отец торжественно, — На тех, кто трудится в стенах этого университета, — после этого он подмигнул Бартоломью и усмехнулся, — Похоже, у нашего мира большие проблемы.

Бартоломью кивнул отцу, и они захохотали. Их веселье прекратилось, когда в комнату вошел еще один человек.

Гвидо показалось, что Мартин и Бартоломью снова стали студентами, которые решили пошалить, но были пойманы строгим профессором.

— Мистер Моррисон, для нас большая честь принимать вас здесь, — человек, стоявший в дальней стороне зала обратился к отцу, возвысив голос. Он быстро подошел к отцу и протянул ему руку. Через мгновение он уже стоял рядом с Гвидо. Это был пожилой энергичный человек с добрыми, но хитрыми глазами. Он был гладко выбрит, на носу у него были очки в золотой оправе.

Гвидо пришла мысль, что многие земледельцы из его родного города уходили на покой в этом возрасте. Но этот пожилой человек не собирался отдыхать и тем более уходить на покой. Он выглядел прекрасно. От него исходило какое-то сияние, освещающее все пространство вокруг силой интеллекта. Отец часто говорил, что занятие наукой и образованием продлевает жизнь. Новый знакомый Гвидо воплощал в себе этот принцип. Одет он был в длинный коричневый камзол, украшенный изящным шитьем. Ректор поклонился Диане, а затем протянул Гвидо свою сухую золотистую руку и представился.

— Меня зовут Гастингс Эверетт, — сказал он с улыбкой, — Я ректор Уотермирского университета.

— Я — Гвидо, — ответил мальчик с почтением.

— Знаете ли вы, Гвидо, почему наш университет называется Уотермирским? — спросил ректор у Гвидо.

— В честь ученых старой Земли, — ответил Гвидо с гордостью. Ему было приятно, что взрослый человек обратился к нему на «Вы».

— Совершенно верно, молодой человек, — ответил Гастингс, — Ваш отец прекрасно позаботился о вашем образовании. Уотермирская группа — собрание ученых со всего мира. Их объединила мечта о путешествии человечества в космосе. Они называли это последней мечтой.

— Именно они создали пустотный двигатель, — сказал отец, — То кольцо, что мы видели в центре Провидения было именно таким реактором.

— Знаешь, что самое удивительное? — спросил у Гвидо ректор, — Чтобы создать пространство абсолютной пустоты внутри кольца требуется невероятное количество энергии. Но затем, когда реактор запущен, он не требует больше затрат, наоборот, сам вырабатывает все больше и больше энергии.

— Вселенная не терпит пустоты, — добавил отец Гвидо.

— Именно, — согласился Гастингс, — Вселенная постоянно пытается вернуть себе пространство, которое у нее отняли. И чем дольше она не получает то, что хочет, тем сильнее Вселенная обрушивает все свои силы на пустоту, чтобы заполнить ее хоть чем-то. С точки зрения Вселенной эта область является невозможной структурой, статистической аномалией. Я не знаю, есть ли Бог или нет, но во Вселенной точно существует какая-то бдительная сила, которая следит за тем, чтобы аномалии не существовали.

— Вы верно описали эту силу с помощью формул и уравнений, — засмеялся отец Гвидо.

— Описали, — согласился Гастингс, — Описали с предельной точностью, но не приблизились к пониманию.

— Мы с отцом уже смотрели пустотный двигатель, — С гордостью сказал Гвидо.

— Впечатляет, да? — улыбнулся профессор, — Я сам иногда хожу туда, чтобы поразмышлять над тайнами Вселенной. Вы видели там ласточек?

Гвидо отрицательно покачал головой.

— Ласточки свили себе гнездо в магнитных катушках, которые прежде питали реактор, — засмеялся профессор, — Сейчас их стало мало, они мигрировали на запад. Но пару лет назад птиц было столько, что в реакторе было невозможно говорить. Был слышен только щебет ласточек. А когда весной у них появились птенцы… Это было удивительно. Возможно, в этих стенах до сих пор работает эффект Красикова. Вы знаете, что это такое?

Гвидо отрицательно покрутил головой. Отец однажды рассказывал ему об эффекте Красикова, но мальчик ничего не понял

— Даже величайшие ученые не знают, что это, — развел руками ректор, — Но на космическом корабле со включенным пустотным двигателем происходят удивительные вещи. На костях тридцать раз подряд выпадают шестерки. Можно тасовать колоду несколько минут, но все карты в ней будут идти по возрастанию — сначала подряд четыре двойки, потом четыре тройки и так далее, — ректор запнулся и посмотрел на Мартина, — Впрочем, вам еще рано играть в азартные игры.

Ректор позвал своего помощника, который не замедлил появился из боковой двери. Это был высокий студент с красивым и ясным лицом. Он был немного рассеян, чем сразу покорил Гвидо. Мальчик решил, что помощник ректора видимо работает над какими-то важными вычислениями в эту самую минуту.

Ректор попросил студента проводить Гвидо и Диану в библиотеку. Студент кивнул, представился своим подопечным и провел их по длинному коридору, обшитому дубовыми панелями и украшенному картинами. Вскоре Гвидо и Диана оказались в правом крыле университета, в котором находилась библиотека.

В самом центре помещения висела модель Сивиллы — изрытый горами глобус, вокруг которого были подвешены на прозрачных лесках четыре маленьких шарика, изображавших четыре луны.

Гвидо зачарованно осмотрел модель. Затем он стал изучать высокие шкафы, заставленные бесконечными рядами книг. Стеллажи были такими высокими, что чтобы взять книгу, лежащую на верхней полке, нужно было подняться по одной из стремянок, стоявших в библиотеке.

Крутая винтовая лестница уходила на второй этаж, который тоже был заставлен книгами.

— Вам повезло, — сказал студент, — Все ученики сейчас на каникулах, так что здесь почти никого нет.

Сказав это, он раскрыл перед Гвидо и Дианой несколько дорогих книг с цветными иллюстрациями. Гвидо схватил техническую энциклопедию и долго смотрел на разные диковинные изобретения — на шаттлы, которые прежде летали в воздухе над Сивиллой, на устройства дальней связи, которые можно было применять на других, менее гористых планетах и на рогатый атомный реактор, который чуть не погубил человечество.

Гвидо рассматривал иллюстрации так увлеченно, что и не заметил, как прошел день. Ближе к вечеру студент принес Гвидо и Диане булочки с ягодным морсом, и они проглотили угощение, не отрываясь от книг. Через час студент пришел еще раз, чтобы отвести детей на ужин.

Ректор принимал гостей в просторной столовой. К потолку были подвешены люстры, от которых исходил слабый электрический свет. Подали дичь, овощи и фрукты. Взрослые пили вино, Гвидо и Диане принесли еще по стакану ягодного морса.

Гвидо внимательно слушал, о чем говорили взрослые. Гости вежливо представились Гвидо и Диане, словно они обращались не к детям, а к взрослым. Мальчик познакомился с епископом Джемисоном, возглавлявшим Церковь на этой планете, с губернатором Провидения, с несколькими аристократами. Последним представился ученый, друга Мартина, которого звали Дэмиен.

— Через неделю он поедет в Тень горы, — отец говорил это с горечью в голосе. Гвидо это сразу заметил.

— Наша колония больше не может содержать Тень горы, — добавил ректор и пожал плечами так, словно он извинялся за что-то, — Величайшая из наших станций, которая должна была раскрыть загадку вечно бушующего шторма, теперь не нужна. Настолько сложная станция, что мы строили ее с помощью спутников-бурильщиков, направляющих энергию с орбиты прямо в горные породы. Мы потратили огромные усилия, чтобы построить Тень горы. Но все напрасно. Мы так и не научились предсказывать грозы и понимать движения, которые совершает атмосфера нашей планеты.

— Мы многое потеряли и потеряем еще больше, — Дэмиен говорил с горечью в голосе, — Я много изучал технологии старой Земли. Тайна имплантов, производство чипов, искусственный интеллект. На старой Земле умели делать удивительные вещи. Лишь малую часть смогли повторить наши предки, первые колонизаторы Провидения. Прошло несколько сотен лет. Теперь мы ездим на лошадях и передаем сообщения телеграфом.

— Что же делать, если наша земля бедна, — развел руками ректор, — Ни металлов, ни топлива. Только залежи метана на севере, да и те нам не продают.

— А реплицирующие машины, — продолжал увлеченно говорит Дэмиен, — Сколько их осталось? Около десяти в Гефесте и еще не более пяти на весь мир. Одну из этих реплицирующих машин я должен забрать на станции Тень горы. Там она больше не понадобится.

— Будет обидно, если она потеряется, — улыбнулся ректор, — Постарайся ее сохранить. Впрочем, во всем, что касается технологий старой Земли, тебе нет равных, Дэмиен, мой друг.

Ученый сдержанно поклонился.

— А теперь специальный подарок для нашего дорогого выпускника и гостя, Мартина Моррисона и его славных детей, — ректор заговорил торжественно, — Позвольте представить вам симфонический оркестр Уотермирского университета. Впрочем, не в полном составе, так как студенты разъехались на каникулы. Но зато все инструменты изготовлены руками семьи Моррисонов. Вашими руками, руками вашего достопочтенного отца и деда.

Гвидо увидел, что у его отца на глазах появились слезы.

— Надеюсь, что в скором времени нашу музыкальную сокровищницу пополнят и инструменты, созданные твоими детьми, — ректор подмигнул Гвидо и Диане, — А еще мы с нетерпением ждем новое поколение Моррисонов здесь, в Уотремирском университете.

Пока ректор говорил, в зал вошли студенты. Они встали полукругом возле деревянных стульев. Один из студентов вышел на место дирижера и поклонился публике. Остальные достали из футляров скрипки и виолончели.

Дирижер взмахнул руками, и музыканты ударили смычками по струнам. С первых нот Гвидо узнал Времена года Вивальди.

Музыка заполнила зал. Прозвучали произведения Моцарта и Брамса, фрагменты из скрипичного концерта Чайковского.

Гвидо слушал их, отмечая мастерство, с которым музыканты исполняют произведения и чистый звук инструментов, казавшийся мальчику знакомым и родным.

Последним произведением был исполнен Гимн жизни. Это было короткое и головокружительное произведение, которое знали все люди в галактике.

Этот гимн, написанный после великой войны, исполнялся всякий раз, когда новый корабль с поселенцами, отделялся от великой солнечной верфи и запускал двигатель нулевого поля, устремляясь на околосветовых скоростях в сторону нового неизведанного мира.

Гвидо слушал торжественные и печальные мотивы, сменявшие друг друга. В его сердце теплилось благоговение от того, что этот гимн исполняется на многих других планетах, находящихся в десятках световых лет от Сивиллы. Возможно, сейчас кто-то в другом уголке галактики играет это произведение. А может быть, под звуки гимна в эту самую минуту от солнечной верфи отделяется новый корабль с колонизаторами и системами для формирования биосферы. А значит, квантовый крест станет передавать еще одни координаты, а отец Георгий назовет имя нового корабля во время воскресной службы.