Леонид Утесов. «Дорогие мои москвичи». Маленькие рассказы о большом успехе

Николай Яковлевич Надеждин

Леонид Осипович Утёсов (или как написано в книге — Утесов) был замечательным артистом, сыном своей эпохи, русским джазменом, певцом и руководителем оркестра. И это был самый популярный в стране оркестр! Но при этом у Утёсова не было никаких природных данных к пению. Он не мог петь. И — пел. И как пел — все, кто его слышал, запоминали его голос на всю жизнь! Уникальный был человек.

Введение

Среди старых пластинок, которые уже несколько десятилетий числятся в раритетах, записан голос Утесова. И музыка в исполнении его джаз-оркестра — еще довоенного состава.

Пластинки очень старые. Толстенные, шеллачные, под грубую патефонную иглу. Они часть семейного достояния, переходящего от поколения к поколению. И вряд ли у кого из нас поднимется рука продать их (пусть и очень выгодно) и тем более выбросить. Нельзя же выбросить семейный альбом? И крестик, который на тебя надели в месячном возрасте? И пожелтевшую школьную тетрадь с твоими первыми каракулями? Так и пластинки Утесова — история семьи…

Интересно, а если поставить хотя бы одну из них на патефон и запустить — каким будет звук? Может, от старости они уже ни на что не годятся? Надо бы проверить, да… где взять тот патефон?

Впрочем, какая разница? Пусть эти старые пластинки, под которые танцевали папа и мама задолго до нашего рождения, покоятся с миром — вместе с золотыми часами «Победа», доставшимися отцу тысячу лет назад. Со старой фотографией из Сочи, где загорелый до черноты отец, уже не особенно молодой, но еще и не особенно старый, стоит у афиши с броской надписью «Леонид Утесов». С маминой камеей из непонятного, но, несомненно, драгоценного камня…

Пластинки с песнями Утесова для нас бесценны. Это наша память. И наш талисман.