Марк Твен. Послевоенная Америка. Маленькие рассказы о большом успехе

Николай Яковлевич Надеждин

Марк Твен или Сэмюэл Клеменс (так звали его по-настоящему) был великим писателем, настоящим юмористом и первым из наиболее удачливых литераторов Америки. Он поднялся на волне Гражданской войны, вместе со всей страной добился небывалых успехов, написал великие романы (чего стоят те же «Похождения Гекльберри Финна», сегодня эта книга читается точно также, как и сто лет назад — запоем). В судьбе Марка Твена были и большие заслуги, и существенные коммерческие провалы.

1. Автограф

Это случилось в Нью-Йорке — летом 1869 года. Возле небольшого магазина «Клифф», торгующего канцелярскими товарами и книгами, прямо на мостовой, под палящими лучами полуденного июльского солнца терпеливо переминались с ноги на ногу около полусотни горожан. Замыкающий очередь человек с белой шкиперской бородкой, обрамлявшей обветренное красное лицо, и в потёртом флотском кителе угрюмо жевал потухшую кукурузную трубку.

Внезапно за его спиной раздался хриплый голос:

— Билли Хоккинс! Ты что здесь делаешь?

Человек обернулся и просиял, показывая прокуренные жёлтые зубы, которых оказалось намного меньше, чем можно было ожидать.

— Гарри, приятель!

— Что здесь дают, Билли? Капли от насморка? Или бесплатные костыли?

— Ты не поверишь, — улыбнулся Билли Хоккинс. — Я стою за книжкой.

— За книжкой? Ты что, заболел?

Приятели обнялись. Они говорили так громко, что люди, стоявшие в очереди, стали на них оглядываться.

— Ты помнишь, Гарри, пару лет назад я ходил боцманом на «Квакер-Сити»?

— Славная посудина… И что?

— А то, что мы тогда побывали в Европе. И один пассажир описал наше плавание в своей книжке. Эту книжку я и хочу купить, дружище. Ты не представляешь, какое это чудо. Я читал кое-что из неё в «Экспрессе» — едва ни лопнул со смеху…

И тут к приятелям приблизился толстенький господин с тросточкой. И сказал:

— Прошу прощения, джентльмены. Я случайно услышал, что вы боцман с «Квакер-Сити».

— Да, — ответил Билли с достоинством. — А что?

— Не могли бы вы дать мне… автограф?

Тут очередь пришла в движение и в одно мгновенье распалась. И Билли, не веря своим ушам, услышал:

— И мне, мистер боцман! И мне!