Золотое озеро детства. Рассказы для детей и взрослых

Нина Ивашинникова

Эта книга о маленькой девочке Нинке, самой обыкновенной, ничем не отличающейся от таких же детей того, давно прошедшего советского времени. О её жизни на Севере, о переезде в заповедное место Горного Алтая — Телецкое озеро. О забавных случаях, о семье и друзьях, о дружбе и любви. О её представлении о мире, переживаниях и разочарованиях. Если вы узнали себя или вспомнили давно забытые моменты своего детства, посмеялись или погрустили, значит, написана книга была не напрасно.

Иллюстратор Мария Ивашинникова

© Нина Ивашинникова, 2022

© Мария Ивашинникова, иллюстрации, 2022

ISBN 978-5-4485-6196-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Начало

Меня зовут Нинка, фамилия моя смешная, Моськина, я белобрысая коротко стриженная девочка семи лет. Вообще, моё имя мне не нравится. Вот бы назвали меня Белкой! Мне кажется, что это самое красивое имя для девочки. В пионерском лагере я познакомилась с девочкой по имени Изабелла. Все ребята её называли Белка, с того времени я тоже захотела быть именно Белкой. Дома я сказала:

— Зовите меня Белочкой!

— Козявка ты, а не белочка! — обозвал брат.

И правда, Белка Моськина — это совсем смешно. Фамилия меня смущала везде, где и с кем бы я ни знакомилась. «Ну почему моя фамилия, не Москвина, — размышляла я. — Звучит совсем по столичному, почти как Москва. И всего-то мягкий знак убрать да одну буковку добавить… Или еще лучше — Герман… Как красиво — Нина Герман! Почти так же, как Анна Герман». Её песни звучали из каждого радиоприёмника, и мама часто тихо напевала, стоя у плиты:

Один раз в год сады цветут,

Весну любви один раз ждут.

Всего один лишь только раз

Цветут сады в душе у нас,

Один лишь раз, один лишь раз.

— Мама, а если бы я была Герман Нина Адольфовна?

— Почему Герман? Одна уже есть, а ты Моськина Нина, хорошая фамилия.

— Ага, хорошая. Почему тогда мальчишки смеются?

В общем, Имя, Фамилия и Отчество лежали на плечах как тяжёлый ненавистный смешной груз, от которого так хотелось избавиться.

— Слон и Моська! — смеялись ребята, когда в третьем классе проходили басни Крылова.

— Ах, Моська, знать она сильна, что лает на слона! — хором читали мальчишки, глядя на меня.

Я специально смеялась вместе с ними. Как смешно! Маленькая собачка нападает на огромного размера животное, не задумываясь о своей ничтожности! Я хохотала, и ребята уже не так шутили. Они не не понимали, почему мне, вместо того, чтобы огрызаться, обижаться на них, было также весело? Всё просто: смех и открытая улыбка порой служила защитной реакцией. Иногда, чтобы просто не разрыдаться, я улыбалась и смешила людей, которые говорили:

— Вот так Нинка, вот хохотушка!

Никто не понимал, что у этой хохотушки в душе. Да это и неважно. Важна сама картинка. Хотите? Будет вам картинка. Помните, как вы в детстве в цирк ходили? Самый смешной клоун тот, у кого самые грустные глаза. А он смешит детей и взрослых, обливаясь слезами с двух фонтанчиков у висков, неуклюже спотыкаясь и падая. Так и я, спотыкаясь и падая, вставала, и, вопреки ожиданиям ребят, которые смеялись над нелепой ситуацией, смеялась вместе с ними. А дома ревела, когда мама зелёнкой мазала раненые коленки.

— Нина, ну почему ты такая невнимательная? — вздыхала она. — Ты куда смотришь, когда идёшь? Ворон считаешь? Мало того, что новые колготки порвала, ещё и до крови ободралась.

— Мама, а ты всегда Моськиной была? — вдруг спросила я.

— Нет, до того, как за твоего отца замуж вышла, Лельчук была.

— Как Олег?

— Да, — засмеялась мама.

— Нет, Лельчук я тоже не хочу. Мам, а можно поменять фамилию?

— Можно. Вырастешь, выйдешь замуж и сразу поменяешь.

— Ага, поменяешь! — засмеялся Олег. — Вырастешь, Нинка, подойдёшь к парню и спросишь: «Какая у тебя фамилия?». А он ответит: «Киськин». А ты скажешь ему: «Киськин? А я Моськина! Давай дружить!», — и Олег громко загоготал.

— Олежка, хватит! Нина, наша с тобой фамилия добрая, хотя и смешная.

— Вот именно, смешная! Меня ребята даже Нинкой Гитлеровной обозвали! Ненавижу… — и я от злости сжала кулаки.

— А ты чего им ответила?

— Ничего. Засмеялась вместе с ними, вот и всё, весело же. Дураки!

Вообще ссориться я не любила, уж тем более драться. Драки — это вообще удел мальчишек, которые только и знают, что ставить друг другу синяки и ссадины. И даже смотреть на дерущихся пацанов не было никакого интереса. Вот брат у меня дрался. Дрался часто, с разными ребятами и по разным причинам.

— Эй, вы зачем к нам на Алтай припёрлись? — кричали мальчишки-алтайцы. — Катитесь к своим русским или тут живите по нашим правилам!

Олег дрался с алтайцами за право жить среди них. Я же с алтайцами дружила. Для меня они были такие же, как и все остальные ребята. И я для них тоже. Мы играли в прятки, догонялки, дочки-матери, просто болтали, и ни разу ни одна алтайка меня не прогоняла к русским.

— Стану постарше — боксом заниматься буду. Мамка перчатки купит, — говорил брат, стоя перед зеркалом в боевой стойке со сжатыми кулаками. — Всех их перелуплю.

— А я, когда вырасту, буду гимнасткой, — мечтала я, задрав нос к потолку. — Буду на бревне кувыркаться. Все станут говорить: «Вот идёт чемпионка мира Нина Моськина!», и скорее со мной фотографироваться! И фотографии на стене вешать.

— Нина, ты по земле сначала научись ходить, а уж потом на бревне, — вздыхала мама.

Она была права. Вообще я редко ходила, в основном скакала: два шага пройду, на третий подпрыгну. Или просто бежала. Поэтому колготки на коленях были всегда рваные, носки сандалий сбитые, а сами колени в незаживающих болячках. Но моя жизнь была самая интересная, и ни на одну другую жизнь я бы её никогда не променяла! Кроме фамилии, имени и отчества. С этого и начну…