Лекарь для императора. Обмануть судьбу

Ольга Арунд (2024)

Он заявился незваным и чуть не умер в моей постели. Я почти погибла, спасая его. И мы бы разошлись, если бы императора не убивала собственная сила, а я не оказалась его единственным средством протянуть следующий год. Осталось объяснить всё это наследнику трона, что тоже меня хочет и втиснуть очередное спасение в мои планы.А, и сохранить дворец, когда у меня, наконец, лопнет терпение!

Глава 9

Сумерки повисли над белоснежным, освещённым самими рианами дворцом. Если, конечно, Анер, Авор и Аитая действительно существовали, а не были придуманы древними фанатиками.

Сложно верить в неземное, когда каждый день встречаешься со смертью. И жаль, что это не метафора.

Стоящий у окна, он усмехнулся, а потом поднял руку и повернул тыльной стороной ладони. Зараза разворачивалась — древне-анершератские письмена проступали на коже без всякого перевоплощения. А, значит, оставалось всё меньше времени. На подготовку Ара — в том числе.

— Лориан? Не помешаю?

— Нет.

Он не стал возвращаться за стол, подошёл к сестре, взял за руку и проводил к креслам. Дёрнул за шнур, зная, что через минуту на стол накроют. Ему — тёплое молоко, ей — теври и любимые пирожные её высочества.

— Что происходит, Лориан? Араэл в чём-то провинился перед тобой? Почему ему убрали поездки в корпус боевых магов, дипломатию, тактику и стратегию?

Потому что после смерти отца не помогли ни дипломатия, ни любовь боевиков. Ему пришлось выплывать самому — никто не предоставил умного Оллэйстара, чтобы вовремя останавливать или разворачивать не те решения. Араэлу повезло больше.

— С завтрашнего дня обучением Ара займётся лично Оллэйстар.

Слуги справились быстрее обычного. Бесшумно вошли, накрыли на стол, попутно давая Рэни время на раздумья.

— Наказание?

Как будто он наказывал близнецов ради собственного развлечения.

— Привилегия. Ориан — ректор академии, у него полно дел и кроме этого. Тем не менее он согласился.

— Да, но зачем? — Рэни прикусила губу. Она всю жизнь боролась с дурной привычкой, но та всегда вылезала, когда речь заходила о близнецах. — Араэл он… Лориан, ты в его возрасте был ещё хуже, — всё-таки заломила руки. — И эти слухи про его связь с Виалентой Торканн — это только слухи. Он опозорил девчонку, она не стала бы снова связываться с Аром.

— Мне абсолютно безразлично спит супруга регента Миерии с Араэлом или нет. Это дело Торканна, не моё. Что касается занятий с Орианом — они будут, и я не желаю это обсуждать.

Рэни поджала губы. Всегда холодная и совершенная на людях, она с трудом сохраняла контроль рядом с ним. И не знала, что это вина не её, а силы, что текла по его венам. Противоестественной, жуткой, опасной. Она не просто подавляла, она вытаскивала наружу все людские страхи, подавленные желания, усмирённые черты.

— А Элион? Ему тоже грозит Оллэйстар?

Она произнесла «Оллэйстар» так, как могла бы Гвинбор или Пустошь.

— В ближайшее время.

Потому что, если Ар не справится, его место займёт брат. Да, равнодушный к политике, но умный и способный сдерживать эмоциональные порывы.

— Лориан, мальчики уже достаточно наказаны. — Рэни подняла на него влажные, сверкающие глаза. — Ты убил их отца, отобрал почти всё и продолжаешь давить. Они уже взрослые, Лориан. В этот раз найти их на краю Анершерата будет не так легко.

Также, но ей об этом знать необязательно. Хотя…

— Свою кровь я найду даже на дне Ассарийского моря.

В прошлый раз нашёл с помощью Салхи — так думали все, даже сам бывший Ищейка. Да и зачем кому-то знать, что он отслеживал близнецов каждый день, поминая шаргха и малолетних идиотов, недобравших приключений.

— Им достаточно титула моих наследников. — Разговор надоел. Он поднялся и переместился за стол, Рэни встала. — Что касается предателя Дитмара — я ещё до свадьбы предупреждал тебя, что смазливая физиономия вчерашнего свинопаса обернётся неприятностями.

— Твоя тоже смазливая! — рыкнула Рэни, осознала и склонилась в глубоком поклоне под его взглядом. — Прошу прощения, ваше императорское величество, сегодня неудачный день для бесед.

Неудачный. Девчонка Кевинбург завела его ещё с ночи, то и дело приходилось давить рвущуюся наружу магию. И это не добавляло любви к странной девице, которую он якобы обесчестил. Хотя, может, на самом деле…

— Поговорим завтра. Официально, — с нажимом. — Алкест запишет тебя на аудиенцию.

— Алкест? А как же Август?

— Разжалован.

Потому что надо быть идиотом, чтобы пропустить в кабинет императора вертлявую девицу. Даже такую наглую и любопытную, как эта. А идиотам не место во дворце и, тем более, в его приёмной.

— И всё же я умоляю, ваше императорское величество, — Рэни не поднимала глаз от ковра, — поговорите с Араэлом, ему это нужно. Объясните, что это не прихоть. В его возрасте…

— В его возрасте я раскрыл третий заговор против короны и самолично отрубил голову предателю, — жёстко. — Но не будем об этом. Иди, Рэни, Алкест с тобой свяжется.

— Доброй ночи, ваше императорское величество.

Вполовину злая, вполовину раздосадованная сестра попятилась на два шага, развернулась и только тогда пошла к двери, с каждым мгновением возвращая себе хвалёную холодность и уверенность. Мягко хлопнула дверь, заглушая суету по ту сторону.

Он прикрыл глаза и откинул голову на спинку кресла, прислушиваясь к тьме. Та ворчала, маялась, но подчинялась, позволяла загнать себя в дальний угол сознания. Приятно, ведь его вчерашний срыв закончился смертью.

Не стоило самому лезть в грязнейшие уголки Унаша, это не принесло ни пользы, ни удовольствия. Особенно когда его всё-таки задели — длинным и грязным, что с успехом заменило яд, мечом. И изначально благая миссия по уничтожению шайки, издевающейся над половиной Старого города, едва не обернулась катастрофой. Он едва не обернулся катастрофой, что уничтожила бы не половину Старого, а весь Унаш вместе с императорским дворцом.

А потом… потом он ошибся, оказавшись в чужой спальне. Впервые в жизни, хотя любая ошибка для него становилась последней. Эта не стала.

Смешно, но он первый раз после Ориана кого-то спас. Пусть даже сначала едва не убил, выпивая девчонку Кевинбург в попытке перекрыть собственные потери. И вдвойне удивился, когда услышал тихий, но вдох. Остальное случилось на одних рефлексах, что выли и требовали спасти. Метнуться в личную лабораторию, прихватить зелье, которым спасался сам, и влить его в девчонку, что уже начала бредить. И помянуть шаргха со всеми рианами, когда вместо полуживого трупа ему досталась бойкая и восстановившаяся за счёт его же тьмы асса.

Но один вопрос всё-таки остался. Почему сейчас магия подчинялась, хотя должна рвать и метать? Требовать новых жертв и крови. Что произошло за сутки? Всё из-за прихваченной случайно души ассы Кевинбург? Вряд ли. После разговора с Орианом он проверил — большая часть осталась хозяйке, а меньшая удачно залатала дыры в тех местах, где убийственная сила добралась до жизненных резервов. И держала до сих пор, чего давно не случалось — обычно выпитые крохи развеивались в течение пары часов.

Отсюда и репутация любителя развлечься за счёт симпатичных служанок. Физический контакт — лучший и самый быстрый способ заштопать собственные бреши. А то, что девушки выходили от него хорошо пожёванными, так это темперамент его императорского величества сказывался. Только темперамент и ни разу не тьма, что этими девицами питалась.

Конец ознакомительного фрагмента.