Фиктивная жена генерала драконов

Ольга Ломтева (2025)

Я — ходячее недоразумение. Ни магического дара, ни прочих талантов. Но именно мне выпал шанс спасти семью от долгов и стать женой генерала ледяных драконов. Казалось бы, о чем еще я могла мечтать! Главное, чтобы он не прознал о подмене, так как рассчитывал на мою идеальную сестру, а не на меня. Но, подождите-ка, что значит брак ненастоящий и с чего вдруг через полгода я должна исчезнуть с лица земли?

Глава 6

Мариэтта

А свой характер и намерения он решил показать уже после того, как сделку заключили? Так и знала, что есть подводные камни. Не зря договор торопил подписать…

Что ж, Винтерс, я тоже не подарок.

Мы молча вышли из гостиницы. Я мельком взглянула на мужчину. Его лицо вновь стало каменной маской спокойствия, так что догадаться, о чем он думал было невозможно.

Винтерс помог мне сесть в карету, проявив всю галантность. Подал руку, придержал дверцу, а потом поправил юбку, чтобы нигде не зацепился подол. Я улыбалась ему, но не для того, чтобы показаться влюбленной. Фальши не было. Мне по-настоящему нравилась его забота. Лакеи никогда не подходили к делу с такой щепетильностью. Отец не отличался манерами. Да и в конце концов, за мной еще никогда не ухаживали мужчины.

Усевший поудобнее, я посмотрела в окошко и увидела проходящую мимо соседку — графиню-вдову, — вместе с горничной. С довольным видом, я поприветствовала её, помахав рукой. Узнав меня, она тут же зыркнула взглядом в сторону Винтерса.

— Ты погляди, а Мари-то у нас истинная пара дракону. Не повезло бедняжке, — графиня говорила с осуждением, но самом деле она сама хотела выдать свою единственную дочь за дракона. Её привлекало богатство. Поговаривали, что она и сама хотела очаровать такого и даже ездила в Сергалию.

Я промолчала. Мы с Винтерсом договорились притворяться влюбленными, но не истинной парой. А ведь по идее у каждого дракона есть истинная.

— А почему вы еще не женаты? А разве у вас нет истинной? — спросила, когда карета тронулась в путь. Первая остановка — аптека.

— Мари, тебе надо обращаться ко мне на «ты», — тихо заметил он.

— Угу, — кивнула, соглашаясь. Надо. Но как мне назвать «Альбертом» ледяную глыбу, которой он являлся в моих глазах не подозревала. И вообще он старше меня. Разница в возрасте тоже не облегчала задачу. Я привыкла к людям обращаться на «вы». — Так что с истинной? Вы… то есть… ты не так уж молод, чтобы не найти её.

— Ну спасибо, — проворчал он, изогнув бровь.

Ох, про возраст явно было лишним.

— У меня нет истинной пары, — заявил он.

— Это почему? — удивилась я.

— Судьба распорядилась иначе, — сухо ответил Винтерс и уставился в окно.

Повисло напряженное молчание. Из-за наметенного за ночь снега, карета двигалась медленно, так что неловкость сохранялась еще долго. Я понимала, что должна задать вопрос или извиниться за бестактность, но, признаться, мне не хватало духа. Боялась, что только сильнее обижу его или выскажу еще какую-нибудь глупость.

Поэтому вместо жаркого разговора, который обычно ведут влюбленные, мы с Винтерсом отвернулись друг от друга и смотрели в окно. Я наблюдала за тем, как жители расчищают дорожки и отбивают наледь со ступеней. Многие спешили на работу в лавку или по делам.

Аптекарь жил неподалеку от гостиницы, так что наше молчание оборвалось громким «Пррррр» кучера. Лошадь встала у входа и я, естественно, не дожидаясь Винтерса, вылезла из кареты.

— И где тебя так воспитывали? — буркнул он и, не дожидаясь ответа, пошел вперед к лавке.

Я прикусила губу. Тут уже дело не в притворстве, а в элементарных манерах. Я не привыкла ко всем любезностям, потому что всегда везде ходила или ездила сама. Придется лучше следить за собой.

Поначалу аптекарь решил, что мы не вместе пришли, а раздельно. Что наше нахождение в лавке элементарное совпадение. Он выдал мне настойку для Алиссон, потом мазь для ссадин. Все это время Винтерс молча разглядывал стеллажи и оживился только когда речь зашла об оплате.

— Я заплачу, — он слегка улыбнулся ошарашенному аптекарю.

— Мы помолвлены, — поспешила сообщить радостную новость.

— О, поздравляю, — аптекарь издал нелепый смешок. Еще бы. Только вчера я умоляла его сделать лекарство в долг, а сегодня заявилась с женихом, который собирался оплатить мои расходы.

Мне стало неловко. Получалось, будто бы за ночь я нашла себе обеспеченного покровителя… Наверно, выгляжу в его глазах падшей девушкой.

Мы молча вернулись в карету и поехали в родительский особняк. Винтерс все так же безмолвно смотрел в окно, а я, сжимая в руках пузырек с настойкой и жестяную баночку с мазью, думала о родных. О том, как они воспримут новость.

Реакция мачехи была вполне предсказуема. Будет лепетать, какая я молодец, что соблазнила дракона и тем самым заставила его жениться на себе.

Младшие сестры еще дети. Обе поверят в чистую любовь с первого взгляда. А вот Алиссон… Она поймет, что что-то не так. Как убедить её?

Признаться в нашем уговоре слишком опасно. И для нас, и для сестры. Вдруг кто-нибудь из наследников наведается к моим родным и с помощью магии узнает больше, чем надо? Нет, рисковать нельзя.

— Мне тридцать два года, — неожиданно произнес Альберт. — И я не знаю почему у меня нет истинной пары. Мы, драконы, когда достигаем совершеннолетия поднимаемся к Тысячелетнему древу, срываем лист и на нем пишется имя суженной. Этот лист служит проводником к девушке, чтобы случаем не жениться на полной тезке. Когда пришел мой день рождения, я сорвал лист, и он оказался чист.

Пузырек чуть не выскользнул из пальцев. Так сильно я опешила от прозвучавшей откровенности. С чего это вдруг он разговорился?

Повернув к нему голову, я приготовилась слушать дальше. Видела, что он еще не закончил, а перебивать не хотелось.

— Почему лист оказался пустым никто не знает.

У меня в момент возникла шутка, что, возможно, суженая еще не родилась. Мало ли какая разница в возрасте приемлема для драконов. Они вроде как живут дольше, но все же промолчала. Все-таки два раза за утро упоминать возраст не стоило.

— Единственное, что я знаю, что не один такой. Бывали и другие подобные случаи. Объяснений им нет.

— Кроме как, что «Судьба так решила»? — подсказала я.

— Да, — он кивнул.

Мы встретились взглядами. Мне почудилось, что цвет его глаз стал более насыщенным и стал напоминать живую бурлящую горную реку, нежели лед.

— А что для дракона означает истинная? — я имела лишь посредственное представление зачем драконам нужны девушки. Вроде для женитьбы. А вот простой народ чего только не сочинял на эту тему. От рабства до жертвоприношения богам, которые взамен даровали бессмертие.

— Истинная согревает сердце дракона. Она — его сила, любовь и сама жизнь. Только истинную дракон по-настоящему любит, а без неё ему никогда не познать настоящего счастья, — философски изрек Винтерс.

— Какое поэтичное объяснение, — я улыбнулась ему. Слышать от него столь красноречивые фразы было непривычно. — Так значит без истинной дракон обречен на одиночество?

— Да.

Всего лишь одно маленькое слово, но сколько боли Винтерс умудрился заключить в ответ. Я сидела озадаченная и смотрела в его спокойное лицо. Понятно, почему он стал таким равнодушным, холодным. В его душе угасла надежда на счастье.

Мне тут же захотелось его взбодрить.

— Послушай, но ведь люди же как-то живут без истинных пар, — я облизала губы и их тут же защипал мороз. Ну вот, теперь они потрескаются. — Может можно любить и не по-настоящему?

Винтерс усмехнулся.

— А как? Понарошку? Как мы с тобой?

Я начала лихорадочно придумывать ответ, как объяснить то, что имела в виду. Но неожиданно сидение подо мной ушло вправо. У меня перехватило дыхание. Я испугалась, что карета переворачивается на бок. Дальше я не поняла, что произошло. Помню только, как Винтерс дернулся ко мне, а позади меня дунул холод. Настойка с мазью звякнули друг о друга в моих руках.

В следующий момент, я оказалась к Винтерсу почти нос к носу. Его рука крепко держала меня за талию, вторая покоилась на стене кареты.

— Видимо, под вами колесо сломалось, — прошептал он почти мне в губы. На короткий миг позади стало еще холоднее, и карета выправилась.

— Я столько не вешу, чтобы подо мной колеса ломались, — ответила, едва коснувшись его подбородка.

Задержав руку на моей талии, Винтерс едва улыбнулся. Только сейчас я заметила, что у левой щеки возникала крошечная обворожительная ямочка.

— Уверена? На первый взгляд ты вполне хрупкая и легкая, но может плотность высокая. Например, как у свинца.

Все очарование его внешностью вмиг исчезло.

— Насколько я помню договор не обязывал нас подтрунивать друг над другом, — высказалась ему в лицо.

— Но и не запрещал, — он медленно убрал руку, скользнув ладонью по бедру. — Предлагаю остаток пути пройти пешком.

— Согласна.

Мы вышли из кареты через дверцу Винтерса. Он ловко спрыгнул на заснеженную дорогу, а я… Ну… В общем, как всегда. Держа обиду на дракона за шутку про плотность, не подала ему руки. Плюхнулась в снег, но не так удачно, как он. В том месте, куда ступила левая нога, под снегом оказался кругляшок льда. Ступня поехала в сторону и только благодаря Винтерсу я не упала.

— Даже не представляю, как буду оставлять тебя одну, когда мы приедем в Сергалию. Там так много мест, где можно упасть, — дракон вновь придержал меня за талию.

Хорошо, что руки были заняты лекарствами, а то бы я не удержалась и толкнула бы его. Потому что никакой ответной колкости не родилось. Винтерс, впрочем, извиняться не стал. Видимо, посчитал свою шутку вполне невинной. Не проронив больше ни слова, он подошел к кучеру и принялся обсуждать оплату.

Я же осторожно обошла карету, чтобы осмотреть повреждения. Разломалась та часть, что соединяла ось с колесом. Сейчас там красовалась чистейшая глыба льда. Именно она поддерживала карету в ровном состоянии.

Вот чего мне стало так холодно, когда карета накренилась. Винтерс использовал свою ледяную магию.

Я огляделась. Мы еще не успели пересечь черту городу, так что до дома придется идти примерно полмили. Да еще не почищенной дороге. Знала бы, не соглашалась на пешую прогулку.

Винтерс заплатил кучеру и расколдовал карету. Та со скрипом плавно опустилась на бок. Я наблюдала за его действиями, как завороженная. Как бы я не относилась к дракону, его магия вызывала у меня поистине детский восторг. Я готова прыгать от радости, когда вижу это волшебство наяву. Все-таки среди людей магов рождалось все меньше. И мы с сестрами не были исключениями. Хотя это не мешало мне мечтать о поступлении в магическую академию. Даже сейчас я все еще верила, что дар рано или поздно проявит себя.

— Пойдем? — ко мне подошел Винтерс и предложил руку.

— Ага, — хотелось проигнорировать его жест и здесь, но ноша слишком драгоценна. Повезло, что лекарства не разбились в карете, и потом при выходе из нее.

Мужчина взял жестяную склянку с мазью, положил к себе, а потом как-то резко дунул на снежное еще никем не тронутое полотно перед нами. Появилась дорожка, ширины которой хватало, чтобы мы смогли спокойно пойти бок о бок.

— Сделай бы ты так раньше, и карета бы не сломалась, — я не удержалась от замечания. Вот никак не могла промолчать. Очень хотелось хотя бы чуть-чуть ущипнуть его…словесно!

— У него мост сгнил, так что вряд ли бы это помогло, — спокойно ответил он, а потом вновь слегка улыбнулся, показав ямочку на левой щеке. — Я сдул снег, чтобы ты видела куда ступать, а то еще поскользнёшься.

Нет, ну, нахал.

— Какая забота! — протянула я. — Твоя магия — высший класс. Мое сердце уже превратилось в кусок льда.

У меня не было намерения обидеть его. Просто не сообразила ничего другого. Но Винтерс сник после фразы и сам превратился в лед. По дороге до дома мы больше не говорили. Я только шла и думала с чего начать разговор с мачехой. А он выглядел невероятно спокойным. Почему-то это только усиливало мою тревогу.

Когда из-за леса показался особняк, я вдруг осознала, что не испытываю холода. Вчера мои ноги уже успели замерзнуть за такую дорогу, сегодня нет. Но ведь на мне все те же хлипкие сапожки.

Я мельком взглянула на Винтерса. Его рука слегка коснулась тыльной стороны моей ладони, что держалась за предплечье. Легкое покалывание в месте прикосновение напомнило те разряды, которые возникают, если потереться о шерстяную одежду. Мне вновь стало очень тепло. Надо же… Все время пока мы шли он согревал меня? То есть забирал холод! Так он вчера выразился, когда спас от насильника.

А я ему всякое гадости говорю…

Меня уколол стыд!

Хотя он тоже говорит…

Я улыбнулась мыслям. Мы оба хороши.

Порог особняка никто не расчистил. Еще бы. Младшие сестры скорее всего сейчас заняты по дому, а мачеха ни за что не станет утруждать себя. Они определенно ждали моего возвращения.

Но чистить двор сегодня мне не придется. Винтерс одним махом расчистил дорожку и ступени. Даже лед убрал.

Никогда не забуду выражение лица мачехи, когда вслед за мной в особняк вошел Винтерс. Она обомлела и постаралась спрятать розгу, с которой встретила меня у порога. Я даже успела испугаться, что получу раньше, чем успею поздороваться.

Мачеха спрятала розгу за спину. Мило заулыбавшись гостю, она засеменила приставным шагом, чтобы обойти нас слева. Хотела сунуть розгу в держатель для зонтиков. Винтерс не сказал ни слова, но, конечно же, все заметил.

— Милорд, доброе утро, не ожидала вас увидеть. Хотите чаю? — она расплывалась в улыбке и доброжелательности и напомнила, растаявший на солнце торт. Вот когда крем становился теплым, лоснился и растекался по пальцам, становясь липким.

— Нет, миссис Пемброк, времени на чаепитие нет. Послезавтра мне нужно возвращаться в Сергалию. А у нас много формальностей, которые нужно утрясти, — мужчина нежно взял меня за локоть и притянул к себе. — Мы с вашей падчерицей хотим пожениться.

У мачехи отвисла челюсть, но мне этого не хватало для полного счастья. Поэтому, повернув голову к Винтерсу, я чмокнула его в щеку. Поцелуй получился небрежным, легким, может наигранным, но каков эффект. У нее и глаза выкатились.

— Мы не можем ждать, — с улыбкой сказала я, чувствуя, как по щекам разливается румянец.

Осознание, что я только что впервые поцеловала мужчину пришло буквально через пару ударов сердца. Внезапно его присутствие стало ощущаться ярче.

— Как замечательно, — мачеха хлопнула в ладоши, недоуменно переводя взгляд с меня на Винтерса. Она не верила в происходящее.

Впрочем, я тоже. И дело даже не в свадьбе, а в поцелуе. Что это еще за странные чувства, которые я испытываю?

— Можем сыграть хоть сегодня, — мачеха потерла пальцы, как делец, обстряпавший выгодную сделку. Ну вот, все впечатление от встречи испортилось. А мне так понравилось видеть её ошеломленной!

— Предлагаю завтра. Невесте нужно подготовиться, — мягко сказал Винтерс. — Вот только у меня есть одно условие.

Я замерла. Какое условие? Ни о чем таком мы не говорили!

— Вы навсегда оставляете эту семью в покое, — безапелляционно заявил Винтерс.

— Как? — удивилась мачеха. — Как это оставляю?

Я не верила собственным ушам и была поражена не меньше нашей семейной мучительницы.

— Отказываетесь от опеки над падчерицами, передаете титул старшей дочери покойного мистера Пемброка, забираете причитающуюся вам часть выкупа и уезжаете, — в его голосе сквозило столько силы и требовательности, что даже мне захотелось собрать вещички и уехать. Мне, правда, тоже придется покинуть родительский дом, но по иной причине. Чему вдруг я неожиданно обрадовалась.

— Но… — мачеха сильно растерялась. Она взглянула на меня с… мольбой? Нет-нет, не стоило возлагать на меня надежды. После смерти отца не было и дня, когда я бы не думала о том, как избавиться от неё.

Мечты мои по большей части крутились вокруг того, что мачеха уйдет сама. Представить, что кто-то выгонит ей не получалось. Потому что а кто бы это мог быть? Муж одной из нас? Без приданного нам не светило благополучное замужество. Кто ж знал, что мне встретится дракон-авантюрист.

— Я не приму возражений, — властно заявил Винтерс. — Вы гарантированно получите вашу часть выкупа сегодня же. Завтра можете уезжать.

— Но куда… Здесь… мои девочки… — мачеха попыталась изобразить печаль. Показать, что расстается с любимыми дочками. Актриса из нее никудышная, да и факты говорили против неё.

— Настолько ваши, что вы встречаете их с розгами? — цинично заметил мужчина.

— Ну… Это вынужденная мера. Детей нужно воспитывать, — от возмущения мачеха тряхнула головой.

— А отправлять юную леди в ночи за лекарством тоже вынужденная мера воспитания? — не унимался Винтерс, чем вызвал не только уважение с моей стороны, но и полный восторг.

— Я… ну… — она сделала шаг к нам и остановилась, сначала уничижительно посмотрела на меня, а вот на мужчину уже так взглянуть на посмела. Лишь пристыженно опустила голову.

— Рад, что мы пришли к согласию, — издевательски изрек Винтерс.

На долю секунды мне захотелось вставить, что мачеха вроде как не сказала, что согласна, но вовремя осеклась. Её поведение говорило само за себя.

— Что ж, раз мы пришли к консенсусу, то давайте обговорим последние формальности, и я вернусь в город. Меня ждут дела, — заявил мой жених.

— Разумеется, — не стала спорить мачеха.

— А я… — мне не терпелось поделиться радостной новостью с сестрами. Да и что мне обсуждать с ними? Все и так понятно.

— Иди, Мари, готовься с завтрашней церемонии, — Винтерс с такой легкостью взял мою ладонь в свою, будто делал это не один раз, — и отъезду. Не забывай, после завтра мы уезжаем в Сергалию.

— Да, — я улыбнулась ему, краем зрения, уловив как скривилась мачеха. Наверно, она расстроилась, что брак все-таки состоится, а её участие сошло на нет. Видимо, мечтала, как будет через меня выпрашивать у дракона деньги для своих нужд. Не вышло.

А еще мачеха думала о том, что я не заслужила такого счастья. Это улавливалось в её жгучем взгляде. Признаться, я тоже не верила. Но невозможно передать какой же счастливой я себя чувствовала в эти минуты. У меня будто выросли крылья. Хотелось прыгать от счастья и кружиться по комнате. Внутри все пело от радости. Сестры спасены.

Винтерс нежно поцеловал тыльную часть моей ладони на прощание. Я едва удержалась, чтобы не начать благодарить его за помощь. Это точно испортило бы наше милое представление.

— До завтра, — пролепетала я, представляя в красках отъезд мачехи.

— До встречи, — сдержанно произнес он. — Завтра я пришлю за тобой карету.