Барголы. Алтарь Смуты

Павел Тен

Долгие годы следуя заветам Кодекса Странствующих богов, барголы усмиряли свою звериную ярость и старались уживаться с обитателями галактики Аконит. Но Странствующие боги покинули пределы Аконит, когда настал их час. Оказавшись без опеки богов, многие народы начали искать свой исключительный путь. Молодой принц Верон династии Тийда, правящей людьми в великой Империи Акуро, решает бросить вызов старым устоям и в погоне за своими тёмными амбициями вновь пробуждает в барголах их древнюю жажду крови.

Отречение от Кодекса

Доподлинно неизвестно, пришли Барголы из других миров или зародились в галактике Аконит. Но повторное столкновение акурианцев со звероящерами произошло столь же неожиданно, как и первое. Путешествия в варп уже были не в новинку, но всё ещё случались непредвиденные ситуации при выходе в реальность. Очередная экспедиция по поиску Отщепенцев, решив избежать столкновение с астероидным полем, совершила короткий варп прыжок и оказалась заперта внутри громадного астероидного купола. Несколько поисковых крейсеров попали в ловушку, где они обнаружили искусственно созданную звёздную систему. Ни люди ни сами багролы не ведали, что за боги создали мир звероящеров. Их четыре солнца вращались вокруг громадного пирамидального тела, образуя вокруг необычной планеты защитный круг из магнитных полей. В свою очередь звёзды образовали сложный, и на первый взгляд хаотичный бег собственных спутников, что создавали дополнительные сложности в навигации незваных гостей. А в довершении всего, вся эта кутерьма была заперта за многокилометровым астероидным куполом. Как в далёкие времена несчастная субмарина с Отщепенцами угодила к барголам на своём допотопном атомном двигатели, не помнили и сами барголы. Им не было дело до сохранения историй и развития своей культуры, в их жизни до прихода Странствующих преобладали только три истины: сражение, война и новые жертвы. Запертые в своей системе звероящеры в основном соперничали меж собой без особой на то причины — земли на их планете были плодородны и богаты, а небольшие племена жили в сытости среди бурных лесов. Находясь в полной изоляции, они будто прибывали в эволюционном анабиозе. Их не интересовали космос и звёзды, популяция не росла из года в год, а жизнь мало чем отличалась от существования диких хищников в лесах. Но стоило им соприкоснуться с чужой техникой и культурой, они словно пробудились ото сна.

Не ведая о грозящей угрозе поисковый отряд акурианцев совершил вынужденную посадку на планете барголов. Поразительно, но четверорукие дикари не только до поры оставили в живых все экипажи, они за считанные годы освоили технику Кренов и переняли все навыки людей. Казалось, они просто возродили из памяти свои старые знания. Получив возможность вырваться из своего заточения, барголы вновь начали сеять смерть вокруг себя. Как туча голодной саранчи, они накинулись на земли акурианцев и креонов, уничтожая и грабя мирные поселения.

Оставить без внимание угрозу со стороны диких орд звероящеров Дарующая с богом Создания не имели право, барголы непросто расправлялись с их подданными, они бросили вызов могуществу бессмертных. Боги уже вознамерились стереть с лица вселенной необузданных варваров, когда в их судьбу решил вмешаться бог Воли. По какой-то неведомой причине свирепый народ приглянулся Странствующему богу, и он сжалился над ними.

Обретая плоть, Странствующий Воли разделил себя на пятерых братьев близнецов. Каждый из них имел по пять голов и по пять рук, каждая из них сжимала свой непохожий на другого меч. Тела их сковывали доспехи, а лица скрывали устрашающие маски, и все они имели свой неповторимый лик. Отличить братьев было возможно лишь по прорезям для глаз на ужасных масках. Первый брат обладал одним зрячим ликом, у второго были открыты глаза на двух лицах и так далее по старшинству.

Свою историю барголы отмеряют с момента, когда божественные братья обратили на них свой взор. Первым делом боги Воли заточили всех до единого баргола на их родной планете. Узрев незрелость дикого племени, братья научили их пользоваться всеми цивилизационными благами галактики Аконит. Прошло семь поколений прежде, чем боги позволили Барголам вновь появиться в просторах космоса. И опять их подопечные принялись вести себя, как дикие свирепые орды. Но и тогда братья Воли не опустили руки и сохранили жизнь барголам. Вновь вернув их в заточение, Странствующие лишили барголов оружия и вложили в их руки серпы с молотками. Братья заставили звероящеров своими силами строить дома и обрабатывать землю, заводить большие семьи. И только, когда на животах барголов появился первый жирок достатка, Странствующий брат с одной зрячей маской явился к ним и провозгласил:

— Каждый из вас, кто желает быть воином, должен пойти к соседу и забрать у него дом и убить его детей с женой.

Слова бога пробудили в звероящерах былую ярость, но направили они её не на друг друга, а против Странствующего. В ответ они получили одобрение бога Воли и его напутствие:

— Я вижу, теперь вы достойны моего первого дара.

С этими словами под ногами бога Воли из земли выросла аллориновая плита, и Странствующий продолжил свою речь:

— Я дарую вам первый Завет Кодекса Барголов, кто пожелает следовать его законам, заслужит мой дар. Постигнув мой слова, у вас появиться шанс вступить в лабиринт, что я воздвигну вокруг моего алтаря. Кто сумеет достигнуть его подножья, добудет аллориновый меч. Он будет первым из достойным оружием в руках барголов. А теперь слушайте Своды моего Завета.

Все слова произнесённые богом Воли проявились на аллориновой табличке у его ног.

Покончив с перечнем Сводов Кодекса, первый Странствующий брат пронзил себя одновременно всеми пятью мечами. Его кровь брызнула во все стороны, залив его с ног до головы и окропив всё в радиусе километра. Странствующий не успел пасть на землю, его доспехи мигом сковал аллорин, так бог навечно застыл на пьедестале. Вокруг его окаменевшего тела образовался километровый лабиринт, скрытый от глаз в густом тумане. А вокруг по периметру сквозь почву пробились пять плит с заветами Жизни. Статую первого Странствующего брата барголы нарекли Алтарём Жизни, а его дар — мечом Жизни.

Барголы по природе своей отчаянные существа. Особо не задумавшись над изреченьем первого брата Воли, они толпами ринулись к Алтарю добывать мечи Жизни. Только потеряв в лабиринте несколько тысяч собратьев, барголы призадумались над сводами Кодекса. Прошло почти тридцать лет, прежде чем первый баргол заслужил у Алтаря аллориновый меч Жизни.

Следуя первому Завету, барголы вновь пришли во владенья Аконит. Однако, на этот раз они не несли смерть и разрушение ради забавы — каждый из них искал того по чьей воле будет проливать свою и чужую кровь. Пройдя немало сражений и войн, Барголы со временем начали задумываться над собственными целями и предназначением. Многие из них возвратились на родную планету, отказываясь воевать за чужие идеи. Тогда второй брат Воли явился к Барголам и провозгласил следующий Завет Кодекса. Он указывал на важность жизненного опыта и пути самопознания. Так появился алтарь Мудрости.

На протяжении последующего тысячелетия барголы обрели алтари Мастерства и Души. А по завершению второго тысячелетия, за пять столетий до ухода богов произошла жуткая катастрофа. Пятый брат со всеми открытыми глазами огласил, что пятый меч достанется лишь тому, кто научится жить по своим правилам, а не по сводам Кодекса. И всем, кому удастся познать истину этого выбора, он дарует поединок с собой. Исход их противостояния окончательно определит, кто достоин носить его меч.

К удивлению самих барголов, желающих отказаться от сводов Кодекса оказалось немало. Этот факт породил смуту и междоусобную войну среди них, но ни одному из барголов так и не удалось добиться поединка с богом. В те времена погибло немало звероящеров лишь из-за призрачной надежды заполучить меч пятого брата Воли. Страшную братоубийственную войну удалось остановить только с уходом богов, и с тех пор среди барголов не находилось желающих отступать от заветов Кодекса.

Такова была общеизвестная летопись усмирения барголов, однако Императорской семье было известно нечто большее о природе звероящеров. Дарующая перед своим уходом предостерегла своих отпрысков об истиной сути четвероруких воинов. Бог Воли вовсе не из жалости снизошёл до Барголов, в нём взыграла гордыня. Не все боги достойно выносят бремя бессмертия и среди древних созданий не мало тех, кто воспринимал жизнь, как наказание. Их больное воспалённое сознание пробуждало к жизни народы подобные барголам, в коих стремление к уничтожению всего живого заложено от рождения, и этого не изменить никогда. Дарующая и другие боги видели в звероящерах связь с богами разрушения и желали одним махом избавить мир барголов, но бог Воли настоял на своём решении и бросил вызов сумасшедшим богам. Он вознамерился изменить их творенье, и на время ему удалось усмирить ярость звероящеров. Однако, Дарующая не верила, что магия бога Воли долго удержит барголов от жажды крови.

Верон, как и все Дары знал о слабости звероящеров, и он не спроста в очередной раз вспомнил историю барголов. Вальяжно развалившись на троне за своим рабочим столом, принц внимательно вглядывался в своих четвероруких телохранителей. Напрасно окружающие думали, что Верон не ведает своего пути, все поступки молодого Дара были хорошо выверены и вели его к одной определённой цели. Он вовсе не из праздного любопытства потратил пять лет на поиски алтаря бога Воли. Его вовсе не интересовали ни аллориновые залежи на планете, ни манила Верона слава от открытия утерянного алтаря, он в первую очередь стремился зародить в своих телохранителях надежду заполучить мечи Смуты. Бог Воли, сам того не осознавая, сыграл со своими избранными злую шутку. Связав их жизни с аллориновыми мечами, он породил в барголах сильную зависимость от них. Верон верил, что Алтарь Смуты пробудит в барголах древнюю ярость богов разрушения.

С ледяной планеты из лабиринта Алтаря бога Смуты живыми выбрались всего трое из пятерых телохранителей, и за их спинами сейчас красовались три одинаковых тёмных меча. Насколько было известно Верону, до этих пор по вселенной бродил единственный звероящер, что мог похвастаться всеми пятью дарами бога Воли. Среди телохранителей Верона в данный момент только у одного из них имелось четыре меча, у двух других мечи Смуты оказались лишь третьими. Однако, принц чувствовал, что для всех них тёмные клинки были самыми желанными и ценными. Испытав своих телохранителей у алтаря, Верон допустил на Ледяную планету других звероящеров. Все четверорукие воины, раздобывшие заветные трофеи, пополняли его пока ещё небольшое войско, что не могло не радовать молодого Дара.

До сегодняшнего дня Верон и его доверенные лица не допускали ошибок, и ничто не омрачало планов принца. Его идеи, не привлекая ненужного внимания, потихоньку воплощались в жизнь. Адмирал Севор аккуратно переманивал на свою сторону акурианских офицеров и одиозных Патриархов, а его барголы телохранители заманивали к алтарю молодых четвероруких воинов. Спешки и шумихи вокруг себя Верон избегал всеми силами, в галактике Аконит вот уже два с лишним тысячелетия не случалось крупномасштабных войн, и формирование огромного флота обязательно вызовет ненужный интерес со стороны сильнейших мира сего. И именно в этот очень ответственный переходных момент, когда вокруг ледяной планеты образовалось крупное скопление боевых судов, его телохранители мало того, что приводят к алтарю лазутчика барголов, так ещё умудряются упустить его живым. Верон мягко говоря был в бешенстве, сдерживаться ему помогал только раздавленный вид его телохранителей.

С раннего детства молодой Дар осознал, что в отличие от родных его сильнее подпитывала энергия страха и унижения окружающих, чем вой поклонения и обожания. Повзрослев и обретя полную силу Дарующей, Верон научился получать истинное удовольствие, ломая и коверкать чужое сознание и тело. И чем сильнее было сопротивление, тем сладостней для него становилась победа. Вот и сейчас он успокаивал свой гнев, давя волю барголов и причиняя им внутреннюю боль. Дождавшись, когда головы звероящеров почти полностью коснуться пола в полном раскаянья поклоне, Верон очень вкрадчиво поинтересовался у них:

— Как так вышло, что одному из ваших соплеменников удалось сбежать?

Вперёд выдвинулся баргол — обладатель четырёх мечей. Так повелось у четвероруких воинов, что добытые трофеи определяли не только мастерство и возраст, а также указывали на статус в их иерархии. Старший по годам и количеству мечей, не поднимая головы, начал оправдываться:

— Это моя вина. За последнее время я привёл к Алтарю Смуты тысячи собратьев, и почти каждый из них добыл дар богов. Все они без оговорок приняли ваши условия и присягнули вам на верность. До прибытия на базу намерения брата Харума не вызывали у меня сомнений. Но столкнувшись в живую с нашими воинами и увидев мечи Смуты, он отказался спускаться на планету и тут же пожелал покинуть нашу базу.

— Почему вы не убили его на месте? — перебил баргола принц.

На миг смутившись, старший баргол отчитался:

— Я не успел. Он оскорбил молодых барголов. Заявив им, что они опорочили себя, нарушив Кодекс и обменяв мечи на присягу недостойному. В пылу обиды наши воины бросились на предателя. К сожалению, у них не было шансов его одолеть. Харум — обладатель меча Мастерства. Не вмешайся я вовремя, мы бы лишились многих воинов. В общей сумятице и неразберихи Харуму удалось вырваться и добраться до посадочной палубы, но мы успели нанести ему множество смертельных ран. Долго бунтарю не прожить.

Принц внимательно посмотрел на первых из многих, кто последовал за ним. Он чувствовал их сомнения и внутреннюю борьбу, не только молодых забияк задели слова Харума. Упрёк сородича гложит всех барголов, присягнувших принцу. Верон прекрасно понимал перед каким выбором поставил звероящеров, и как шатки его позиции среди них. Но так не должно оставаться вечно. Решившись на опасный шаг, принц разом обрушил на троих барголов всю свою магию Дарующей. Раньше ему с трудом удавалось проникать в души барголов и изменять гордых воинов, но стоило тем побывать на ледяной планете и вернуться с мечами, их воля стала пластичной, словно воск. Теперь мысли Верона с лёгкостью вливались в души барголов, коверкая их изнутри и снаружи. Чуть подавшись вперёд, принц, почти шипя, начал выговаривать каждое своё слово по слогам:

— Данный инцидент указал нам на ваше слабое место. С этого дня каждый баргол, что прибудет к планете — обязан сперва принести мне присягу на верность и навсегда отречься от Кодекса Барголов. Лишь исполнивший мою волю, имеет право вступить в лабиринт. Нарушивший мой приказ должен будет умереть немедленно. И вы, мои первые воины, очистите всех ваших братьев от старых оков. Я требую, чтобы вы сейчас же отреклись от Кодекса Барголов и признали моё слово единственным законом для вас.

Конец ознакомительного фрагмента.