Машинист

Павел Торанов, 2020

В начале Великой Отечественной войны половина всех немецких авиабомб было сброшено на поезда и объекты железнодорожного транспорта. Враг прилагал все усилия для остановки снабжения войск Красной Армии. Война вынуждает нарушать правила вождения поездов. Это история машиниста, самоотверженно выполнявшего служебный долг. Во имя жизни, во имя любви, во имя победы.

Глава 2. Война началась

В то время хозяином стальной магистрали был паровоз, в парке локомотивного депо «Саратов» состояли разные локомотивы, но преимущественно — серии Э. Очень надежный, неприхотливый паровоз, предназначен для перевозки грузов. Относительно прост в обслуживании, топился как углем, так и дровами, одним словом, настоящая рабочая лошадка.

Летом 41-го Алексей работал помощником машиниста паровоза, но у него уже были права на управление паровозом. Он проходил закатку на прилежащие плечи локомотивного депо. Это Саратов — Ртищево, Саратов — Урбах. Ездили в основном в Ртищево, уже в то время это был один из самых крупных и загруженных железнодорожных узлов. Зачастую приходилось стоять по пять часов у входного светофора, пока станция тебя примет. Значение этого узла в период войны трудно переоценить. Впоследствии генерал-фельдмаршал Паулюс в своих дневниках напишет: «Считаю ошибкой немецкого командования, что своевременно, в начале войны, не был выведен из строя ртищевский железнодорожный узел, имеющий большое стратегическое значение».

Больше всего Алексею нравилось прибывать на свою станцию, в город Саратов. Прибывая, он всегда подавал один и тот же сигнал: громким гудком (тифоном) три длинных и свистком три коротких. Его девушка Катя работала в товарной конторе по обработке поездных документов и в свою смену всегда выходила встречать Алексея, услышав сигнал. Да чего же это было здорово, когда после короткого расставания, проведенного в поездке, казавшейся вечностью, встречаются влюбленные сердца.

Встречался он с ней чуть меньше года и все выбирал день, чтобы сделать ей предложение. У него хранилось кольцо его бабушки, которое та отдала ему по завершении учебы в железнодорожном техникуме со словами: «Ну вот, теперь и жениться можно, держи фамильное, подаришь своей избраннице».

После техникума Алексей три года работал на железной дороге — год кочегаром и два — помощником машиниста. Руководство депо направило его в дорожно-техническую школу обучаться на должность машиниста, но наступил осенний призыв, и в силу своего возраста Алексей пошел служить в армию. По завершении трехлетней службы он вновь устроился в свое депо помощником машиниста. И его сразу отправили учиться на машиниста паровоза. Наверное, время было такое — работы много, кадров не хватало. Именно в этот период он и познакомился с Катей.

И вот этот день настал, утро было теплым и солнечным. Подгадав выходной Катерины, Алексей пораньше, когда она спала, положил ей в почтовый ящик маленький букетик цветов с запиской: «Жду в парке в 12:00». И случайно он встретился с ее отцом, который спешил на работу. Очень серьезный, но справедливый дядька. Общался он с Алексеем мало и сдержанно. Еще бы, начальник вокзала, величина.

— Это Кате, — глядя на букет, пробормотал себе под нос Алексей.

— Хорошо. Она пока спит, — сказал Петр Матвеевич, спускаясь вниз по лестнице.

В парк Алексей пришел в одиннадцать. Сел на их любимую скамейку и стал репетировать речь. Из граммофона лилась красивая музыка, какой-то вальс. Благоухали цветы, продавщица зазывала купить мороженое, гуляли люди. И вдруг он увидел ее. Сердце замерло, и все мысли унесло теплым июньским ветром, как будто это прекрасная незнакомка и ему придется с ней заговорить. На ней было белое ситцевое платье с синими кружевами, а в волосы вплетена лента в тон им.

— Здравствуй, Катя, — встав со скамейки, сказал Алексей.

Она быстро оглянулась, чтобы убедиться, что на них никто не смотрит, потом молча обняла и поцеловала, смущенно опустив глаза вниз.

— Какой красивый букет, — вдыхая аромат, сказала Катя.

— Ты знаешь, у меня к тебе важный вопрос, — сказал с волнением Алексей, ища кольцо в кармане. — Я тебя очень люблю, и, думаю, время пришло…

И только он сжал кольцо в кулаке, чтобы достать, музыка внезапно прекратилась и, словно гром среди ясного неба, раздалось сообщение:

— Сегодня, в четыре часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города — Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие… Это неслыханное нападение на нашу страну является беспримерным в истории цивилизованных народов вероломством…

Красная Армия и весь наш народ вновь поведут победоносную отечественную войну за Родину, за честь, за свободу…

Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского правительства…

Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».

Все вокруг словно замерло. Они смотрели друг на друга, не зная, как реагировать. Катя неуверенно, с дрожью в голосе спросила:

— Что же теперь будет?

Алексей взял ее за руку, крепко сжав, посмотрел в ее испуганные глаза и сказал:

— Пойдем.

Они пошли на остановку. Нужно было добраться до депо. В тот момент многие граждане пошли на свои предприятия, потому что там знают больше. Так же и рассуждал Алексей. И он был прав. Приехав в депо, он увидел своих коллег. Несмотря на выходной день, собрались сотни людей, пришли не только свободные от работы сотрудники локомотивных бригад и слесари, но и их жены, пенсионеры. Люди были очень взволнованы, говорили о том, кто что слышал. Начался митинг. Выступало начальство и некоторые из рабочих. Говорили многие, по делу и просто так, но Алексей запомнил слова Егора Васильевича, машиниста-пенсионера, которому было 73 года: «Я выступать не умею, а работать еще могу, прошу направить меня куда потребуется…»

После собрания Алексей проводил Катю до дома. Они долго стояли во дворе, о чем-то разговаривая.

В следующие дни началась всеобщая мобилизация. Много людей были призваны, многие шли добровольцами. Железная дорога всегда была стратегическим объектом, особенно в военное время. У работников, связанных напрямую с перевозками, была броня, то есть паровозные бригады не подлежали призыву.

Работая в последующие недели, Алексей много размышлял, где его место, в будке паровоза или на передовой с оружием в руках. Каждый раз после поездки он заходил в военкомат, подавал прошение о призыве, но постоянно получал отказ. Железнодорожная броня делала свое дело.

— Конечно, перевозки — дело важное, но враг наступает. К тому же много пенсионеров вышло работать в поезда, — говорил Алексей своему машинисту Иванычу.

— У нас сильная армия, немец далеко не пойдет, — постоянно успокаивал Иваныч.

— Да, но почему мы отступаем и терпим поражение? — отвечал Алексей ему в ответ.

— Мы были не готовы к такой подлости. Скоро все изменится, — твердо говорил Иваныч.

— Надеюсь, — с недоверием отвечал Алексей. А сам думал лишь об одном — надо на фронт.

По завершении очередной поездки Алексей шел домой, купив в лавке газету, чтоб ознакомиться с последними новостями. Погрузившись в свои мысли, незаметно для себя он добрел до городского военкомата. Там постоянно толпились люди, шел набор. Остановившись, он стал наблюдать за происходящим. Как вдруг его кто-то окликнул.

— Клим! Лешка Климов! — продолжали звать из толпы.

Алексей оглянулся, но не мог понять, кто зовет. К нему подошел капитан, голова перебинтована, рука на повязке держится на уровне груди. Всмотревшись, Алексей понял: это бывший командир роты.

— Здравия желаю, — сказал бодро Алексей.

— Здорово, здорово, брат! — радостно ответил капитан и протянул левую руку, чтобы поздороваться, так как правая была перебинтована. На лице появилась еле уловимая улыбка, глаза заблестели, потому что он увидел родственную душу.

— Как вы здесь, товарищ капитан? — с интересом спросил Алексей.

— Новобранцев набираю, — сухо ответил капитан и отвел взгляд в сторону. — Получил ранение, пока не поправился, вот, нашли работенку, — показывая раненую руку, сказал капитан. — Клим, такое творится, враг семимильными шагами идет вперед, людей много, а толку? Новое пополнение, необстрелянные пацаны, и времени на обучение нет. Здесь вот набираю новый призыв. Ну а ты как, добился чего хотел?

— Да, закатка подходит к завершению, жду приказа на назначение в должность машиниста.

— Закатка? — не совсем понимая, спросил капитан.

— Это обучение вождению поездов на определенных участках железной дороги, — объяснял Клим, раскрывая суть профессионального термина.

— Мы же с тобой через многое прошли, — смотря в глаза Алексею, говорил капитан. — Бойцы с такими навыками нужны стране на фронте. Ты мне нужен!

— Я все понимаю, — опустив голову, сказал Алексей. — Но уже устал заваливать военкомат прошениями о призыве. Все не так просто, у меня броня, я железнодорожник, да вы и сами знаете.

— Ты забыл, в каком подразделении я служу и какие у него полномочия. Немец на Москву нацелен. — Взгляд капитана помрачнел, появилось раздражение. Он достал папироску, нервно стуча по карманам в поисках спичек. Алексей достал свои, помог прикурить. — Ладно, Клим, сейчас занят, дела, сам понимаешь. Завтра отправление в семь утра от военкомата. Надумаешь — бери документы и приходи, остальное все оформлю.

Капитан похлопал его по плечу, развернулся и пошел в здание. Алексей, постояв немного, своей дорогой побрел домой.

Соображать трудно, сказывалась усталость после работы, нужен отдых. Придя домой, помывшись, поев, Алексей лег спать. Проснулся часов в восемь вечера. Первая мысль, которая пришла, — надо поговорить с Катей. Надевая выходной костюм, он что-то нащупал в кармане. Это было кольцо — то самое, которое предназначалось его любимой. Посмотрев на него, он убрал кольцо в шкатулку, которая стояла в серванте. Он понятие не имел, что сказать Кате. Она знала о всех его размышлениях и походах в военкомат, ему хотелось верить, что она все поймет. В последнее время Алексей перестал сигналить, прибывая на станцию, да и не до этого было, но, как ни странно, Катя словно чувствовала, что приезжает именно он, а может быть, она встречала каждый поезд.

Подойдя к двери ее квартиры, Алексей хотел нажать на кнопку звонка, но что-то остановило его. Постояв пару минут, смотря в одну точку, он развернулся, вышел из подъезда и вдруг услышал позади себя голос.

— Леша, Леша! — кричала вслед ему Катя, второпях выбегая на улицу, и вид у нее был весьма взволнованный. Алексей обернулся, и она, подбежав, тут же обняла его. — Что случилось, ты почему не зашел? — начала она его расспрашивать.

— Завтра я ухожу на фронт, — отведя взгляд в сторону, сказал Алексей, словно выдавив эти слова из себя.

— Значит, добился своего, — с упреком произнесла Катерина. — Ты думаешь, я не знаю, что все свободное от работы время ты не вылезаешь из военкомата? Года не прошло, как из армии вернулся, — и опять в бой. Леш, ну куда тебя несет? Не навоевался еще?

— Дело в другом — я просто умею это делать, — пытался объяснить Алексей.

— Ты и поезда умеешь водить, это тоже важно. Отец говорил, что скоро машинистом самостоятельно поедешь.

— Петр Матвеевич беспокоится о моих делах? — удивился Алексей.

— Конечно, он о тебе беспокоится — как о будущим зяте. Да, он строг и немногословен, но к тебе он относится с уважением. Я не понимаю, что с тобой происходит и почему ты перестал сигналить, возвращаясь на станцию. Ведь твои гудки для меня — это как признание в любви. Сейчас всем тяжело, но зачем же уходить от любимых людей?

— Чтобы к моим дорогим людям не добрался враг, — твердо ответил Алексей. — Я все уже решил. Помнишь, тогда, в парке, я хотел задать тебе вопрос…

— Задашь, когда вернешься, — перебила его Катя и крепко прижалась к груди. — Лешка, вернись ко мне.

На этой понимающей ноте они расстались. Алексей сразу направился к себе на предприятие. В депо у нарядчика он оставил заявление и на выходе в дверях случайно встретил своего машиниста — Иваныча.

— Завтра сформируют с новым помощником, — сказал Алексей. — Мое прошение на фронт удовлетворили.

— Надеюсь, ты все обдумал, — сказал Иваныч. — Бросаешь важное дело, сам знаешь, сколько времени и труда нужно, чтобы подготовить машиниста.

— Я там нужнее, — непоколебимо ответил Алексей.

— Сейчас люди везде нужны. Не только армия, народ воюет. Надеюсь, ты когда-нибудь это поймешь. Удачи тебе, Леха, — приобняв, произнес Иваныч и пошел к нарядчику сдавать какие-то документы. Видно, забыл оформить что-то после поездки.

Утром следующего дня, около семи часов, Алексей стоял возле военкомата, придерживая рукой привычный армейский вещмешок, перекинутый через плечо, в котором было собрано все необходимое для солдата. Производилась посадка людей в машины. Капитан, бывший командир его роты по срочной службе, четко знал свое дело. Он подготовил все необходимые документы и был уверен, что Алексей явится в срок.

— Местечко есть, товарищ капитан? — коротко спросил Алексей.

— Тебе найдется, — улыбнувшись, ответил капитан. — Не сомневался, что придешь, запрос еще вчера в депо отправил, можешь воевать спокойно.

Алексей и еще много молодых людей погрузились на машины, которые повезли их на вокзал. Там шла посадка на эшелон. Точно никто не знал, куда направятся. Знали одно: ехали на войну.