Я пойду за тобой

Светлана Черемухина

Можно ли купить любовь? И сколько это будет стоить? А взять силой? А если любовь при этом сильно сопротивляется? И что же делать, когда уважение и обожание жизненно необходимы? Проблема зависимости и подчинения не нова, и вопрос этот решали величайшие умы на протяжении многих веков, но мы не претендуем на их опыт и знания. Великие войны разражались для того, чтобы свергнуть это иго, а что делать простой скромной девушке, однажды попавшей в подобное положение?

ГЛАВА 5

— Ну чего же ты так долго! — Полина от нетерпения пританцовывала на ступенях школьного крыльца. — Обязательно приходить в последнюю минуту?

— Это я-то в последнюю минуту? Вот сколько на твоих часах? — Саша с шумом выдыхала воздух.

У нее, между прочим, сегодня стресс — она решала непростую дилемму: пойти на шейпинг с подругой или в ресторан с красивым мужчиной. Впрочем, никакая это не дилемма, решение было однозначным и мгновенным. Мужчины приходят и уходят, их не один миллиард разбросан по всей планете, и в частности несколько тысяч обретаются конкретно в их городе. Конечно, не все из них такие богатые и красивые, как Граф, это факт, но подруги встречаются еще реже, и становятся настоящими не за месяц и даже не за один год. Так что выбор для Саши был очевиден, о чем она и сообщила в деликатной форме в ответном письме своему боссу, не забыв сердечно поблагодарить за оказанную ей честь. «Окей, может, в следующий раз», — получила она ответ, и ее сердце радостно дернулось в груди, а в ушах прогремел победный звук фанфар.

— Ты знаешь, у меня нет часов, но если я достану телефон, он покажет без пятнадцати восемь, — проговорила Полина с легким укором. Сердиться всерьез она не умела.

— Вот, сама себе противоречишь. Опоздала, это когда уже восемь, — запыхавшаяся Саша взбежала по ступеням и замерла перед подругой. — Или одна минута девятого.

— Надо было сказать тебе, что начало в семь, тогда бы ты пришла вовремя.

— Да у нас еще полно времени.

— Откуда? И, главное, для чего? Галопом добежать до раздевалки? Нам еще переодеться надо, причесаться, макияж подправить, — Полина схватила Сашу за руку и распахнула двери. — Идем, а то и эти жалкие минуты потеряем. Чтобы в следующий раз пришла за полчаса до начала, понятно? За полчаса, и ни минутой позже, — ее строгий голос отдавался тихим эхом под сводами школьного фойе.

— Это из-за прически я должна терять свое личное время? — возмущалась Саша, но послушно шагала за Полиной. Из пустого фойе в коридор и там направо, мимо столовой до малого спортзала — она помнила.

— Не только. Надо еще успеть места хорошие занять.

— Это какие еще? Мы заплатили за абонемент, и нам же еще драться за место под солнцем?

— Не под солнцем, а ближе к зеркалу.

— Это еще зачем?

— Ну вот сразу видно, что ни на какие занятия ты никогда не ходила, — вздохнула Полина, приближаясь к заветному залу. — Да я и так это знаю, тебе и не за чем туда заглядывать. Просто перед зеркалом удобней заниматься, видишь себя и сразу понимаешь, где и что делаешь не так.

— Хм, а разве не тренер должен нас поправлять и следить за правильным выполнением?

— Тренер один, а нас двадцать. Думаешь, он ко всем успеет подойти? — Полина обернулась к девушке, окинула ее дружелюбным взглядом и в глазах ее загорелись искорки. — Ну, думаю, к тебе-то он сегодня точно успеет. Идем, — и с улыбкой вошла в зал, свернула налево и оказалась в школьной раздевалке.

Народ уже подтянулся, разряженные девушки и женщины разной комплекции и в ассортименте переодевались в спортивную форму, словно готовились к телевизионному выступлению: открытые маечки и топики всех цветов радуги, короткие шортики у тех, кто постройнее, и модного покроя спортивные брюки у тех, кто пока вынужден скрывать свои ноги. Всевозможные прически, яркий макияж и бьющий в нос запах духов, мешанина сладких и терпких ароматов.

— Нда, здесь еще надо выжить и не задохнуться, — пробормотала Саша, выискивая свободный крючок и место на лавке, куда можно было бросить свои вещи.

— Всем привет, — произнесла Полина бодрым голосом, но к Сашиному удивлению, ей почти никто не ответил. Обернувшись на голос и разглядев вошедших, все тут же отвернулись, совершенно не обрадованные ее появлением.

Такое поведение немного озадачило Сашу, но решив, что конкуренция, она и в Африке конкуренция, решила не заморачиваться по этому поводу, тем более, Полину это нисколько не задело. Эта девушка умела довольствоваться малым и не требовать к себе особого отношения, сама даря именно такое всем, кого любила и уважала.

— И как тебя только угораздило сюда попасть-то, — сквозь зубы произнесла чуть слышно Саша. — Просто серпентарий какой-то.

— От дома близко, и время удобное, да и цена приемлемая, не ворчи, — Полина протиснулась между какими-то женщинами с мрачным выражением на лицах, обе молча пыжились, натягивая лосины на внушительных размеров филейные части тела.

— А с чего тут вообще появилась эта оздоровительная группа? — Саша начала раздеваться, искоса поглядывая на присутствующих.

Как это она не подумала, что в общеобразовательной школе не может быть хороших условий для хранения личных вещей, и что не следовало приходить сюда с телефоном и кошельком. Ладно, другие вроде не переживают по этому поводу, и ей, в таком случае, тоже не стоит.

— Школе нужны деньги. Финансирование, сама знаешь, какое, а существовать на что-то надо, — поясняла Полина, быстро разоблачившись и копошась в спортивной сумке.

— Да уж я-то знаю, разумеется, конечно, специально изучала этот вопрос, — буркнула Саша, в подпрыге натягивая салатного цвета штаны.

— Ну и вот. Бедного учителя физкультуры принудили набрать такую группу, которая бы приносила школе хоть какой-то доход. Парню просто пришлось подчиниться решению руководства.

— Представляю, что он обо всех нас думает, — хмыкнула Саша, запрятывая телефон и ключи от квартиры за прорванную подкладку сумки. — Ему детворы днем хватает, а тут еще и тетки всякие, — она снова обвела раздевалку взглядом, заметив, что большая часть присутствующих ее уже покинула. Не иначе, побежали занимать места перед зеркалом, которое так нужно Полине.

— Нет, не представляешь. У него уроки днем, секция восточных единоборств вечером, да еще и мы для полного счастья. Так что я тоже понятия не имею, что он на самом деле чувствует, но с нами он вежлив. Все, я пошла. Я занимаю места, ты приносишь коврики, — и Полина выбежала из раздевалки.

Когда Саша вышла в зал, тренера она нигде не увидела, и это ее записали в опаздывающие! Зато девушки обступили какого-то парня, смазливенького брюнета, по виду — десятиклассника, и отчаянно кокетничали с ним, умело строя глазки. Впрочем, парень не выглядел особо смущенным и пришибленным. Когда же оказалось, что это и есть учитель физкультуры и их тренер Ян Вадимович, Саша от удивления раскрыла рот. Вот этот мальчик будет помогать им худеть? И для него надо делать прическу и ярко подводить глаза и приходить пораньше, чтобы занять место поближе к нему? Ну что ж, ладно, надо так надо.

Тренер тем временем хлопнул в ладоши, давая сигнал к началу занятий, официально поприветствовал пришедших, пожелал удачи новеньким, и пообещав выжать из них все соки, включил магнитофон.

Саша старалась. Всю тренировку она только и делала, что старалась, с досадой сделав неприятное открытие, что худоба — это еще не повод для радости. Дыхалка слабая, координация расшатанная, сосредоточенность на троечку, а выносливость вообще на донышке плещется мелкой лужицей, грозясь окончательно пересохнуть. К концу занятия Саша готова была остаться здесь ночевать, потому что полагала, что подняться уже не сможет.

В общем, все как этот кровожадный Ян Как Его Там По Батюшке и обещал.

Справедливости ради следует отметить, что Ян Вадимович помогал ей как мог: ободрял, вдохновлял, дразнил и завлекал радостными перспективами. Саша же про себя отметила, что такого внимания от тренера удостоилась лишь по одной причине — она занималась рядом с Полиной.

Даже если бы она страдала астигматизмом и имела большой минус по зрению, она бы и тогда догадалась, что Ян старается только для одной присутствующей в зале дамы — Полины Медведевой. Она прямо ощущала эту химию, правда, исходящую только от молодого человека, но зато настолько ощутимую, что сразу поняла, почему все женщины так неприязненно косились на Полину.

Оно и не удивительно: молодой парень в самом расцвете сил, с литыми мышцами, имеющий какой-то разряд по боевым искусствам и даже может быть черный пояс, не сводил глаз с одной единственной девушки на зависть всем остальным.

Саша также отметила, что Полина этого не замечала. Она старательно делала все, что ей говорили и показывали, с благодарностью принимая поправки и коррекцию, стараясь от души. Девчонка занималась всерьез, и надо иметь черное сердце, чтобы заподозрить ее в попытке флирта. Впрочем, о чем это Саша? Полина обожает своего мужа, это всем известно. Он для нее и самый красивый, и самый умный и бесконечно благородный, вопреки отсутствию черного пояса и такого роста и развитой мускулатуры, как у этого паренька. Как только в памяти всплыло самодовольное лицо этого типа, Сергея Медведева, Саша помрачнела.

Черт, она так и не знает, что ей делать. Чужая тайна ощутимо жгла ее, не давая покоя, и Саша тоскливо оглядывалась вокруг, будто ища подсказку, как ей поступить. Неужели ни одна из присутствующих здесь женщин никогда не оказывалась в такой ситуации, в качестве жертвы или нечаянной обладательницы неприглядной тайны? Что они чувствовали, о чем думали, как поступали? Как проходили через это испытание? Но все были увлечены выполнением упражнений в надежде на то, что Ян подойдет и поможет им, взяв за ножку, или расправив им плечико, или приподняв подбородок своей сильной широкой ладонью.

Всем хочется внимания, заботы и любви. Все нуждаются в этом, и каждая ждет и ищет. И если надо, можно отобрать это у других, ну, или взять на время, попользоваться, так сказать, чужим счастьем, примерить на себя чужие одежды. Плевать, что там своя жизнь, судьба, любовь. Плевать, что кому-то будет больно, это не важно. Главное — словить свой собственный кайф, пусть ворованный, пусть впопыхах и втихаря, но так даже прикольней — ощущения острее. А что там после тебя останется, что будет с бедным разбитым сердцем — не их забота, и вообще такая ерунда. В наше время слабые не выживают, и за свое счастье надо драться, а не умеют — пусть отойдут в сторонку.

— Эй, Саш, ты чего? — голос Полины заставил подругу вынырнуть из горестных раздумий. — Чего ты такая свирепая? Посмотри на свое лицо. Это всего лишь боковые махи, расслабься.

— А я что делаю? Я полностью расслаблена, и я выполняю… боковые… махи, — пот тонкими ручейками стекал по Сашиному лицу, и она на автомате повторяла и повторяла одно движение, чувствуя, как силы покидают ее.

— А ты будто пинаешь кого-то, буквально избиваешь. С таким лицом в подворотне запоздавших прохожих караулят и деньги у них отнимают, — хихикнула Полина тихонько, чтобы не мешать Яну.

Он как раз неподалеку от нее помогал бедной толстушке, едва ворочающей своими вялыми конечностями.

— А я бы и подкараулила кое-кого, — сквозь зубы проговорила Саша чувствуя, как начинает злиться. Это все из-за Сережки, будь он неладен. Интересно, это подло по отношению к подруге — пожелать импотенции ее мужу-кобелю?

— И кто это тебя так разозлил? — Полина перекинула съехавшую на грудь косу обратно за спину.

— Тебе лучше не знать, — буркнула Саша.

— Так, отлично, девушки! Молодцы! — громкий бодрый голос красавчика вызвал общий вздох облегчения, прошедший гулом по залу. — А теперь встали и дышим.

Все уже знали, что делать, и Саша краем глаза поглядывала на подругу, повторяя за ней движения, чтобы успокоить бешено скачущее сердце и восстановить дыхание.

— Спасибо, все старались, было здорово.

Ян Вадимович зааплодировал, все поддержали его, и какое-то время шум оваций отражался от стен гулким эхом.

Саша жалела о том, что забыла прихватить бутылку с водой, но Полина милостиво оставила ей последний глоток и Саша жадно припала к горлышку.

— Девушки, маленькое объявление! — Ян жаждал внимания, и закопошившиеся было женщины замерли, направив заинтересованные взгляды на брюнета. — Предлагаю для сплочения группы отмечать праздники в нашем тесном дружном кругу. Дни рождения, новый год, что-то еще. Как вам идея?

Девушки переглядывались и улыбались. Похоже, слова красавчика пришлись им по вкусу.

— Отлично. Предлагаю в этот выходной совершить пешую прогулку в лес. Вы как, готовы глотнуть свежего воздуха? Здоровый образ жизни включает в себя не только физические занятия и диету, а также много всего интересного, — завлекал присутствующих Ян.

— Секс — тоже хороший вид спорта и способ похудеть, — прошептал кто-то за спиной у Саши. — Интересно, Яна можно нанять в качестве личного тренера для индивидуальных занятий, а?

Слышавшие это захихикали, Полина с ироничной улыбкой на усталом но довольном лице глянула на Сашу. Она убрала потные волосы со лба и задумчиво провела рукой вдоль косы.

Саша заметила как Ян внимательно проследил за этим движением.

— Ну, что скажете? — казалось, он смотрел на одну только Полину, не замечая никого вокруг, и девушка согласно кивнула, одновременно пожав плечами, как бы показывая свою нерешительность. Мол, подумать надо, с мужем посоветоваться.

— Мы — «за»! — Саша решительно схватила ее за руку и подняла вверх, пока Ян не отводил от нее взгляда. Молодой человек улыбнулся и кивнул.

— Всем хорошего вечера, удачной недели, встретимся послезавтра!

И первым направился в мужскую раздевалку. За ним потянулась вереница жужжащих девушек и женщин.

Саша плюхнулась на скамейку, даже не думая начинать переодеваться. Ну уж нет, час она просидит так, и только потом, может быть, начнет пытаться шевелиться.

Полина весело поглядывала на нее, стягивая сырую футболку.

— Не думала, что худые могут так потеть, — произнесла она с улыбкой, кивая на темные пятна на белой майке подруги.

— А что же, они хуже пышечек, что ли?

— Да им просто нечем это делать! На то они и худые, что у них изначально уже все соки выжаты, — хихикнула Полина.

— Поль, ты уже сколько сюда ходишь?

— Третий раз, а что?

— Откуда только силы берешь, — позавидовала ее активности Саша. Усталость навалилась на нее, придавив к скамейке, и мысль, что надо еще добрести до дома, вгоняла в уныние.

— У меня есть цель, понимаешь? Я поставила перед собой задачу — похудеть, стать более привлекательной, и я ее достигаю. Ради этого я готова на все.

— Зачем?

— Что зачем?

— Зачем становиться лучше, чем ты есть?

Сашин серьезный взгляд озадачил девушку.

— Саш, ну ты чего, никогда не слышала о совершенствовании? Всегда есть куда и к чему стремиться и что-то в себе изменять.

— Но ведь не о внешности это говорится.

— Саш, да что с тобой? Ты как будто в чем-то упрекаешь меня, — Полина присела рядом с подругой, не замечая никого вокруг. Ее пару раз толкнули, провезли по лицу чьей-то курткой, но она даже не обратила на это внимания.

— Полина, ради кого ты это делаешь? Все это?

— Ради мужа, разумеется. А ты что подумала?

— Да просто стоит ли другой человек таких усилий и жертв, а? Надо ли ему это? Способен ли он оценить твои порывы по-настоящему?

— Да что ты говоришь! Мне же самой приятно все это. Я с радостью занимаюсь, и мне нисколечко не жалко, что я села на диету. А Сережка, ему тоже будет приятно, что ради него способны на жертвы и лишения. Ради его любви, — Полина мечтательно улыбнулась. — И конечно же речь идет не только о внешних изменениях, ты же понимаешь меня.

— А если мужикам на это плевать, на все эти потуги? Что, если они просто меняют постылых жен на молодых девиц, и все? И к черту тогда твои диеты и прогулки на свежем воздухе!

Ей вспомнился сосед, красивый видный мужчина, который ни разу не привез к себе одну и ту же женщину дважды. За пять месяцев, что он живет в их дворе, Саша в этом убедилась.

— Саша, да что ты, в самом деле? — Полина вскочила и всплеснула руками. Заметно расстроенная, она принялась натягивать на себя юбку. — Можно подумать, что я — постылая жена. Да мы всего третий год в браке, когда бы я успела опостылеть своему мужу?

— Полин, прости, я не это имела в виду…

— И не настолько я страшная, чтобы не было шансов на изменения и он бы бросился на поиски новой женщины. Мне всего двадцать шесть, и я не собираюсь записывать себя в старухи.

— Да тише ты, я же просто так это ляпнула, чисто гипотетически, — Саша вскочила, забыв про смертельную усталость, и потянула Полину за рукав блузки, которую та собиралась надеть.

— Конечно, чисто гипотетически, — ворчала Полина, не желая выпуская рубашку из рук. — А обидела ты меня тоже чисто гипотетически? Почему же мне тогда обидно реально и фактически?

— Не правда, тебе не может быть обидно, потому что все что я сказал — ерунда, и обижаться не на что, и ты это знаешь и понимаешь, потому что умная. Самая умная из нас.

Полина внимательно посмотрела в лицо подруге. Сероглазая красавица с притаившейся в глубине глаз печалью, которую, как сама она была уверена, успешно скрывала ото всех на свете, стройная и ладная, с чистой кожей и натуральным цветом волос — чего еще нужно мужчинам? Где они, настоящие, порядочные, сильные?

Попросить, что ли, Сережку познакомить ее с кем-нибудь из его друзей? Пора за нее браться, а то после своего Пашки вообще перестала смотреть в сторону парней, и разговоры эти подозрительные: зачем да к чему… Депрессия, что ли начинается?

— Ну что, все рассмотрела? — Саша состроила рожицу. — Все мои капилляры и сосудики?

— Да какие у тебя сосудики? Что ты из себя бабушку корчишь? Тебе еще далеко до всех этих сосудиков. Одевайся, пора домой.

И показывая пример, принялась облачаться с завидной скоростью и целеустремленностью.

* * *

А дома Сашу ждал сюрприз. От таких сюрпризов она вздрагивала, и ночью ей виделось что-то мутное и темное, но так как кошмары не снились в принципе, то просто просыпалась разбитой и уставшей, впрочем, опять же — так бывало всегда по утрам, стоило прозвенеть паразиту-будильнику.

На этот раз таинственный автор «сюрпризов» превзошел себя. Как только Саша переступила порог ставшего родным дома, в прихожую вышел Федор. Высокий худощавый мужчина сорока лет с приятными, немного женственными чертами лица, с легкой бородкой (как подозревала девушка — для придания лицу мужественности), в спортивном костюме и как всегда — спокойный и невозмутимый.

— Где была?

— Подругу спасала.

— Которую? И как именно? — мужчина принял Сашино пальто и повесил на плечико, как делал всегда, встречая ее по вечерам.

— Полинку, от одиночества, — Саша впихнула ноги в тапки и направилась в ванную.

— Хорошее дело, — кивнул Федор. — Ужинать будешь?

По уму — ей следовало лечь голодной, разве что выпить стакан кефира, но у худых свои преимущества: женские прелести таких девушек лишены известных округлостей, зато счастливицы могут позволить себе плотный ужин на ночь глядя, не имея при этом никаких тяжелых последствий.

Сегодня Саша еще больше уверилась, что ее поход в спортзал — совершенно не имеющая смысла авантюра, но если Полине так лучше и спокойнее, она пойдет на эту жертву. Но диета… этому не бывать.

Вот Иза никогда не нуждалась в компаньонке, решив что-либо изменить в своей жизни, и действовать всегда любила сама, в одиночестве. Да и в деле заполучения очередного плательщика по ее счетам или пригласительного билета в высший свет, где Иза обожала показываться в обществе того или иного представителя класса сильных и обеспеченных, вторая женщина была бы лишней.

Полина другая — душевная, спокойная и немного стеснительная, чтобы она сама ни говорила об этом.

Дверь в комнату, откуда только что вышел Федор, была распахнута, и проходя по коридору, краем глаза Саша заметила необычную композицию в центре стола.

— Откуда цветы? — она удивленно обернулась к дяде. — И для кого?

— Не знаю, но уж точно не мне, — подмигнув ей загадочно, он обогнал ее и скрылся на кухне. Тут же послышалось громыхание кастрюль и звон посуды. Еще бы ему не разводить бурную деятельность — всегда легче подогреть то, что готовил другой, крутясь в поте лица на одной ноге.

Саша, забыв о ванной, направилась к столу и как завороженная, уставилась на букет. Бордовые розы с крупными удлиненными бутонами, сочные и свежие, будто только что срезанные в оранжерее, стояли в скромной Фединой вазе, которая выглядела так же нелепо, как деревянное корыто для королевского торта.

— Федь! — крикнула Саша, не отрывая взгляда от цветов. — А кто принес букет? Или он сам материализовался здесь?

— Нет, не сам, курьер принес. У тебя новый воздыхатель? — Федя выглянул их кухни. — Поздравляю.

Хорошо, что он не видел Сашиного лица. В данную минуту на нем отобразился… страх.

Не прикасаясь к розам, будто они могли оказаться ядовитыми, Саша направилась в свою комнату, выдвинула нижний ящик комода и вытащила коробку из-под конфет, прикрытую сверху парой рубашек. Уселась на диван, подогнув под себя ноги, и сняла крышку. Внутри лежало четыре конверта, все — бордового цвета, подписанные от руки, без обратного адреса, с одним только словом: «Тебе».

Дрожащими руками открыла наугад один из них. На вложенном листке бумаги красивым почерком было написано только одно предложение: «Ты нужна мне». Достала второе. «Я ищу тебя». Третье. «Не прячься от меня». Четвертое. «Ты будешь моей».

Взъерошив светлые волосы, девушка тяжело вздохнула и опустила голову.

Странные письма стали приходить вскоре после разрыва с Пашкой, по одному в месяц. Сначала Саша так и подумала, что это от ее бывшего — так он пытается наладить с ней связь, чтобы помириться. Она отправилась к нему, подкараулила во дворе и устроила скандал на виду у всех. Ею двигал страх, но также и тайная надежда, что именно он автор писем. К сожалению, она ошиблась. Пашка поклялся, что был бы рад вернуть ее расположение и заслужить ее прощение, но не писал никаких писем, считая, что Саша его никогда не простит.

— Или, простишь? — произнес он тихо, заглядывая ей в глаза.

Девушка обернулась к нему, посмотрела в красивое лицо, от которого так долго сходила с ума, и произнесла тихо и твердо:

— Ни-ког-да!

Письма продолжили приходить, и Саша не знала, что и думать. У нее не было ни одного предположения, кто мог быть их автором, и каждое новое письмо, брошенное в почтовый ящик, доставала с дрожью в руках и гулко бьющимся сердцем. В подъезд теперь она всегда входила с опаской, оглядываясь по сторонам, готовая при малейшем намеке на опасность задать стрекача, но пока ее никто не трогал и не искал с ней встречи, довольствуясь лишь этими непонятными короткими посланиями.

И вот букет. У девушки были все основания полагать, что это дело рук одного и того же ненормального, потому что больше некому было посылать ей цветы.

Подумав еще немного, она вскочила, легко спрыгнув с дивана, и вновь бросилась в зал.

— Федь, — снова позвала она, пересчитывая розы. Семнадцать штук. — Федь, а никакой записки не было?

— Была, точно, я просто забыл. Я на телевизор положил, — Федор снова выглянул в коридор — Иди ужинать. Долго тебя ждать?

— Пять сек, — пробормотала Саша, беря в руки бордовый конверт. Нервно сглотнув, достала белый листок. «Ты прекрасна».

Тяжело вздохнув, она направилась в кухню.

— Как-то ты не слишком рада, что тебе прислали такие цветы, — встретил ее дядя. — Букет тянет тыщ так на…

— Не важно, насколько он тянет, — буркнула девушка, — важно, кто и с какой целью его прислал.

— Ну ты даешь, мать, — Федор поставил перед ней полную тарелку макарон с двумя котлетами (он знал, как Саша любит поесть). — Это же знак внимания, это чей-то намек на продолжение отношений.

— Вот то-то и оно, — протянула Саша мрачно, глядя на вилку.