Караван дурмана

Сергей Донской, 2003

Бандиты отправили в Казахстан автоколонну с оружием, чтобы обменять его на героин. Сделка прошла успешно. Только на обратном пути в Россию машины с наркотой бесследно исчезли. И надо же – среди пропавших водил оказался родной зять бывшего спецназовского майора Громова. Ну как не помочь родной дочке! Для начала он нашел бандитов и расправился с ними. Потом взял заказчика и узнал у него маршрут. Теперь осталось определить точное место, где исчезли грузовики. И майор вместе с дочерью отправился в Казахстан. Знал бы он, куда попадет…

Глава 5

Мы едем-едем-едем в далекие края

Автотранспортное предприятие «Монтажник» занималось перевозкой грузов несколько лет кряду, но дела шли через пень-колоду. То заказчик попадется жуликоватый, то грузовики застрянут на дорожном посту, то поломки, то штрафы. «Не бизнес, а геморрой», — жаловался Яртышников знакомым, морщась так, что сразу чувствовалось: человек знает, о чем говорит. Но в этом марте все изменилось: господь смилостивился над Яртышниковым, ниспослал ему удачу. Нежданно-негаданно в его кабинет заявился некто Корольков, столичный бизнесмен с целым набором кредитных карточек, которые хранились в специальном отделении его бумажника. Беспрестанно открывая и закрывая этот бумажник, вертя его так и сяк перед глазами собеседника, Корольков предложил Яртышникову не вполне обычную, но зато крайне выгодную сделку.

Три «КрАЗа», числящиеся на балансе предприятия, не просто сдаются в аренду, а продаются заказчику по сходной цене.

— Это на тот случай, — сказал Корольков, — если вдруг с грузовиками что-нибудь случится в дороге. Чтобы вы, Николай Петрович, не били тревогу, разыскивая их.

— «КрАЗы-260» — очень хорошие машины, — заметил Яртышников, поглядывая на бумажник собеседника. — Их можно сравнить с «БМП», только без брони.

— И без вооружения, — заметил Корольков, любуясь выдвинутым наружу прямоугольничком «Master Card».

— Но проходимость у них повышенная. — Яртышников энергично почесался. — В салоне установлены обогреватели и пепельницы.

— Без пепельниц, конечно, никуда, — согласился Корольков. — Можно оговорить их цену в специальном приложении к договору. Но сначала давайте определимся со стоимостью самих грузовиков.

— Давайте. Милости прошу за мной. Взглянем на предмет купли-продажи, так сказать, воочию.

Яртышников улыбнулся, довольный тем, как непринужденно, как светски прозвучала последняя фраза. Они здесь, в Курганске, не обладают столичным лоском, но все же не лаптем щи хлебают. Не падают в обморок при виде карточек с надписями «Chase Manhattan Bank». Не лебезят перед московскими бизнесменами, знают себе цену. И цену «КрАЗам» тоже знают. Спустившись во двор, Корольков с умным видом походил вокруг одного из грузовиков. Постучал кулаком по борту, носком ботинка — по скатам.

— Я родился и вырос здесь, в Курганске, — сказал он, зачем-то пересчитывая карабинчики тента. — Вы случайно не в пятьдесят четвертой школе учились?

— Не в пятьдесят четвертой, — заверил его Яртышников. — Совсем в другой школе я учился.

— Жаль, — погрустнел Корольков. — А я, признаться, подумал, у нас могут быть общие знакомые. Чернец, Чуркин, Майдуков, Кривченко… Вам никогда не приходилось сталкиваться с кем-нибудь из них?

— Никогда. Балансовая стоимость этого «КрАЗа» составляет…

— Меня не интересует балансовая стоимость, — раздраженно сказал Корольков, неосторожно забредший в весеннюю лужу, — ни этого «КрАЗа», ни двух остальных. Я уплачу десять тысяч долларов за каждый. Между прочим, насколько мне известно, Майдуков стал писателем…

— Я не читаю современную литературу. — Яртышников помог гостю выбраться на асфальт. — Гоголь, Пушкин, Чейз — вот мои приоритеты. «КрАЗы» стоят минимум в три раза дороже.

— Чем собрания сочинений ваших любимых авторов?

— Чем та цена, которую вы предлагаете за грузовики, пробег которых…

— Чуркин, говорят, спился совсем, — печально молвил Корольков. — Вам машины достались совершенно бесплатно, Николай Петрович. Побойтесь бога.

— У каждого своя судьба, — вздохнул Яртышников. — Вот у меня был одноклассник по фамилии Пьянов, так он не алкоголиком стал, а наркоманом.

— Надеюсь, вы его по старой дружбе за баранку своей машины не усадили, этого наркомана Пьянова? — Лукаво улыбнувшись, Корольков тут же посерьезнел. — Мне нужны опытные, ответственные водители. Грузовики я у вас куплю, все три — за тридцать тысяч. А водителей найму ваших. Пятьсот долларов за рейс каждому экипажу.

У Яртышникова громко забурлило в желудке.

— Рейс, надо понимать, дальний? — спросил он.

— Разумеется.

— Тогда по тысяче, — громко произнес Яртышников. — Каждому из шести водителей. Наличными. Причем деньги пройдут через мои руки. Это непременное условие.

— Вечно меня обдирают как липку, — пожаловался Корольков серенькому небу над головой. — Я совершенно не умею торговаться.

— Но дела-то у вас все равно идут неплохо? — предположил Яртышников, косясь на дорогое пальто собеседника.

— Хуже некуда, — возразил тот, тыкая пальцем в клавиши мобильного телефона. И сказал в трубку: — Сашок? Готовь тридцать шесть штук зелени, Сашок. Жду тебя на месте. Вопрос улажен.

С этого момента все завертелось с такой ошеломляющей скоростью, что у директора «Монтажника» зарябило в глазах. Завозился груз, предназначенный к отправке, оформлялись документы, пересчитывались деньги, спешно разыскивались и готовились в дальнюю дорогу шоферы. Поскольку двое из них оказались в совершенно невменяемом состоянии, пришлось нанимать людей со стороны, в том числе и Костечкина, из-за которого позже начался сыр-бор. Родственников остальных запропастившихся водителей Яртышников отсылал писать заявления в милицию, но никто из них не появлялся в его кабинете с чайником, наполненным кипятком. Впрочем, накануне поездки ничто не предвещало неприятностей. Отлаженные двигатели «КрАЗов» работали как часы. Водители пересчитывали выданные им деньги и в последний раз перебирали барахло в своих нейлоновых сумках, хранивших спортивные костюмы, белье, бритвы, термосы, туалетные принадлежности. Все поочередно предъявили Яртышникову права и два паспорта — российский плюс заграничный, нового образца. Он лично убедился, что за солнцезащитным козырьком каждого грузовика хранятся накладные и путевые листы, проверил, как закреплен груз под высокими брезентовыми тентами.

К вечеру «КрАЗы» были загружены под завязку. Как уверял Корольков, во всех 36 бочках, установленных в трех кузовах, находилась солярка, а в прочно сбитых неподъемных ящиках — запчасти для самоходных буровых установок.

— Понятно, — кивнул Яртышников, опасливо поглядывая на металлические бочки, помеченные надписями «огнеопасно» и изображением черепов с костями. На продолговатых ящиках, выкрашенных в защитный цвет, маркировка отсутствовала. Их установили штабелями поближе к кабине. Они были снабжены специальными ручками для переноски и весили килограммов по пятьдесят. Еще более тяжелыми оказались квадратные ящики из неструганых занозистых досок, которые заволакивались в «КрАЗы» втроем, а то и вчетвером. — Скважины, значит, бурить будете? — заключил Яртышников, поглядывая на таинственные ящики.

— Лично я ничего бурить не собираюсь, — ответил Корольков. — Мне и так хорошо.

Вооружась китайским фонариком, он полез в темноту затентованного кузова, чтобы проверить, как закреплен груз. При этом он наступил на полу своего длинного пальто и так ударился подбородком, что стал разговаривать исключительно сквозь зубы.

— Порядок? — спросил Яртышников, когда москвич вывалился из кузова на грязный асфальт площадки.

— Полный порядок, — процедил тот, пытаясь отряхнуть перепачканные колени.

— Значит, в добрый путь?

Яртышникову вдруг стало жаль проданных грузовиков, о дальнейшей судьбе которых он ничего не узнает. Все, что было ему известно, это примерный маршрут колонны: через Россию и Казахстан прямиком в Узбекистан, откуда шоферам надлежит вернуться своим ходом. «КрАЗы» будут следовать в сопровождении «Жигулей» с двумя людьми Королькова, которым поручено решать вопросы с милиционерами и придорожной братвой.

— В добрый путь, — буркнул Корольков, баюкая нижнюю челюсть. — Ваши водители проинструктированы, теперь им остается лишь попеременно крутить руль и не давать друг другу спать. Так что, как говорится, с богом. — Он приподнялся на цыпочки и махнул рукой.

— Крепче за баранку держись, шофер! — весело проорал Суранов, назначенный старшим. После чего сунул в рот два пальца и свистнул так лихо, что Андрей Костечкин, мочившийся на заднее колесо «КрАЗа», забрызгал носы утепленных ботинок.

Шоферы выбрались из кабин, где перекусывали перед дорогой, обошли свои машины, в последний раз проверяя крепления кузовов и состояние скатов.

— Заправлять баки будете соляркой из бочек, — напомнил Корольков. — А того, кто вздумает заправиться чем-то покрепче, ждут крупные неприятности. Замеченные в пьянстве закончат рейс на больничной койке.

Водители дружно посмотрели в сторону тонированных «Жигулей», внутри которых разместились сопровождающие, и молча полезли в кабины. Приподнятой атмосферы как не бывало.

Заработали моторы, наполняя ночной воздух вонью выхлопных газов. Один за другим грузовики тяжело тронулись с места и, кренясь вправо, пошли на разворот, скрежеща листовыми рессорами. Следом стартовала легковушка, выбросившая из-под колес веер бурой воды. Некоторое время были видны габаритные огни колонны, а потом их заслонили створки закрывшихся ворот.

— В кабине «КрАЗа» как на капитанском мостике, — сипло сказал Яртышников, однажды просидевший за рулем грузовика с начала рабочего дня до самого обеденного перерыва. — Все сверху видать, красота!

— Если стекла чистые, — уточнил Корольков, двигая нижной челюстью из стороны в сторону.

— Сидишь себе в тепле, выжимаешь газ, ни о чем не думаешь…

— А твоя жена тем временем договаривается о свидании с любовником. — Корольков тихонько засмеялся. — Вот уж кем бы я не хотел быть, так это дальнобойщиком. Вы по сколько им заплатили, Николай Петрович? Только честно.

— По пятьсот долларов, — признался Яртышников, скосив глаза в сторону.

— Дорожные расходы и обратный путь за свой счет?

— Ну, не за мой же.

— У вас бизнес пойдет, это сразу чувствуется, — хохотнул Корольков. — Есть деловая хватка плюс начальный капитал. Думаю, годика через два вы всех автотранспортников Курганска за пояс заткнете.

У Яртышникова потеплело в груди.

— Обмоем это? — предложил он.

— Ваше будущее процветание?

— Нашу сделку.

— К сожалению, не могу. — Для того чтобы развести руками, Королькову пришлось оставить в покое свой подбородок. — Приглашен в гости к одному из одноклассников.

— К писателю Майдукову?

— К алкоголику Чуркину. Сам-то он теперь привокзальный бомж, но его жена считалась в нашей школе наипервейшей красавицей. Я был влюблен в нее с восьмого по десятый класс. — Глаза Королькова подернулись мечтательной поволокой. — Надеюсь, за минувшие пятнадцать лет она изменилась не так уж сильно.

— Моя секретарша Зоя тоже когда-то была женщина хоть куда, — вздохнул Яртышников. — А теперь варикоз да целлюлит — вот и все ее прелести.

— Если бы мне предложили выбирать между партнершами с варикозным расширением вен и СПИДом, то я, не задумываясь, отдал бы предпочтение первой. Так что ваша секретарша — не самый худший вариант.

Яртышников резиново улыбнулся:

— Что ж, тогда удачи.

— Спасибо, — помрачнел Корольков. — Сейчас удача нужна мне, как никогда.

С этими словами он пожал протянутую руку собеседника и пошел с территории автобазы так поспешно, словно его распахнутое пальто превратилось в парус.

— Попутного ветра, — пробормотал Яртышников. — Чтоб у тебя после сегодняшней ночки нос провалился, хлыщ столичный.