Запретная магия

Сергей Куц, 2023

Прорыв из чужого измерения остановлен. Только какой ценой? Локонтелор во власти сумрака и чудовищ. Потерявшая слишком многих академия на распутье. Погибших не вернуть, но как возродить потерянное? Никто не должен усомниться в силе магов, поэтому к семи самым могущественным королям Кольца направляются посольства. Декан темной школы, а вместе с ней Эван ди Рокк и две ее подруги едут в Сигмар. Долгие путешествия всегда трудны и нередко опасны. Очень опасны.

Глава 4. Новые узы

Подобрав юбки дорожного платья, дабы не цеплялись за колючие колоски, торчащие из травы, фрау Калиссандра оставила учениц и направилась к своей карете. Подле экипажа госпожи арханта уже собрались герр Патрик, капитан Ленар и несколько старших рыцарей из сотни сопровождения.

— Видите, — Тиамет снова насупилась. — Что они обсуждают? Зачем собрались на совет?

— Обсудить, что подать к столу вечером! Хотя бы для этого! — набросилась на подругу Илвет. — У них может быть тысяча причин для короткого разговора. Наше путешествие только началось!

Обернувшись к принцессе, Тиамет уперла руки в бока, намереваясь дать отпор неожиданному натиску Илвет. Глаза девушек сверкали, они гневно смотрели одна на другую.

— Тише вы! — Эван схватила обоих за руки. — Успокойтесь!

Илвет и Тиамет одновременно фыркнули и отвернулись.

–Лучше скажите, что на вас нашло? — дочь барона отпустила подруг.

— Я уже говорила, — произнесла пепельноволосая девушка, — предчувствие…

— Нет, не оно, — вздохнула Илвет, она больше не сердилась. — Прости, Тиа.

Эван почувствовала облегчение. Внезапно вспыхнувшая сора гасла, не успев превратиться в большую обиду. Тиамет тоже перестала злиться.

— Ты тоже извини, — сказала она. — Я сама не своя.

— Сотворение уз, — произнесла Илвет, — это все оно.

Принцесса покраснела, Тиамет сделалась пунцовой, у дочери барона тоже загорелись щеки. Лучше не вспоминать, как именно сотворятся узы.

Эван связана с наставницей и с Хортом, которого она… То есть вторая ее сущность, спящий внутри нее суккуб, связал в момент пробуждения ученика школы некромантии узами телохранителя. Прежде никто и никогда не делал ликтором другого мага. То есть ученика… Но не важно, не было в прошлом стража со способностью к магии, а теперь есть.

Содеянное являлось вопиющим проступком или даже преступлением, но слишком многих лишилась академия вместе со своим городом: и волшебников, и учеников. Возможная потеря еще двоих была воспринята обновленным советом академии неоправданной, сродни преступлению. Вопрос о последствиях необычных уз оставили до лучших времен, а наставникам было велено внимательно приглядывать за учениками — ныне Академия высокой магии должна оправиться от смертельной раны, полученной при отражении прорыва из чужого измерения. Для этого нужны новые маги, и, значит, ученики.

Что же до нее? Эван знала, в какую сторону направиться, чтобы рано или поздно, но найти своего ликтора. Тем более, что посольство отъехало от Локонтелора совсем недалеко. До погибшего города и Хорта легко дойти пешком. Каждый раз, вспоминая об ученике-некроманте, Эван ощущала необъяснимую тягу к нему. Вдобавок мелькала постыдная мысль, что могла бы повторить то, что в итоге сотворило узы. Эван успокаивала себя, что неприличное желание исходит от затаившегося где-то внутри суккуба.

А, если обратиться к магии, и захотеть узреть узы, то можно увидеть золотую нить, соединявшую Эван и Хорта — узы, которые она сотворила. Уходящая куда-то на север нить… Можно также увидеть узы с наставницей, только это сложнее и лучше это не делать, дабы не привлечь внимание Калиссандры ди Каллис. Но прочь мысли о себе! Эван должна окончательно помирить подруг. Потупив взоры, две ученицы разглядывали землю перед собой.

— Ты что-то сказала про узы? — спросила Эван.

Она обратилась к Илвет, но вместо принцессы ответила другая.

— Да, — согласилась Тиа, — узы. Что-то я разнервничалась, и вообще…

Высокая девушка оборвала себя, покраснев еще больше.

— Я тоже… — выдавила Илвет, — нервничаю.

Принцесса взглянула на Эван, ища в ее глазах поддержку. Дочь барона кивнула и подумала, что надо что-то сказать, но чего еще добавить? Что не нужно бояться, это всего лишь неприлично? Эван рассердилась на себя. Дура! О чем она думает? Сперва о Хорте, а теперь вместо ободряющих слов с языка просится язвительное замечание о постыдстве?

— Ничего, — произнесла Эван, — без сотворения уз вам никак не обойтись. Тем более, что фрау Калиссандра сказала, что сейчас это не опасно.

— Ты права, — Илвет и расправила плечи, гордо вскинув подборок. — Если узы нужны, то так тому и быть!

Дочь барона покосилась на Тиамет, которая подмигнула в ответ. Настроение у нее тоже пошло на поправку. Тиа ухмыльнулась и снова подмигнула, теперь уже Илвет.

— Фрейлейн!

Девушки вздрогнули от неожиданности.

— Да, герр Патрик, — на лице Тиамет все еще была легкомысленная ухмылка.

— Ты мне и нужна, — сказал страж. — Точнее фрау Калиссандре.

— Зачем? — улыбка сползла с лица рослой девушки.

Взглянув на карету наставницы, Тиамет обнаружила, что наскоро созванный совет разошелся, а волшебника вернулась в экипаж. Но дверца оставлена открытой.

— Узы, — пискнула Эван.

Она покраснела. Почувствовала, что Калиссандра ди Каллис коснулась магии. Эван сама будто бы ощутила силу; щеки словно коснулось дуновение ветра. Но для чего магия фрау Калиссандре, когда она зовет к себе ученицу? Вспомнив о намерении волшебницы сотворить новые узы, Эван зарделась еще больше. Это будет сделано прямо в карете? Прямо сейчас? Когда светит солнце, и вокруг столько людей?

— Узы, — повторила Тиамет. В отличие от дочери барона она побледнела.

— Так идете, фрейлейн? — усмехнулся герр Патрик и, нахмурившись, отчего-то перевел взгляд на Илвет.

Под взором телохранителя наставницы принцесса тоже побледнела. А если… Что если герр Патрик тоже будет вместе с ними в карете? Эван мысленно выругала себя. Что она за дуреха? Почему сразу не додумалась, что именно более всего пугает Тиамет и Илвет?

— Вам помочь, фрейлейн? — ликтор протянул пепельноволосой девушке правую руку. Обрубок левой кисти страж спрятал за спиной. Движение получилось изысканное, будто герр Патрик приглашает Тиамет к танцу на балу у высокородного господина. Ликтора забавлял страх и ступор, которые завладели двумя новыми ученицами.

— Иди, — Эван попыталась приободрить подругу, — фрау Калиссандра не кусается.

— Лучше бы кусалась, — простонала Тиа.

Поведя плечами, как заправский ратник, рослая девица приняла ладонь стража и вместе с ним направилась к карете Калиссандры ди Каллис. Эван и Илвет прыснули от смеха. Выглядело так, словно телохранитель ведет по танцевальному залу ветерана-мечника. Но смех-смехом, а дело-то нешуточное. Веселье покинуло подруг.

— Никогда бы не подумала, — пробормотала Илвет, глядя вслед Тиамет и ликтору, — что это будет вот так.

Эван кивнула. Поджав губы, она вместе с принцессой смотрела на Тиамет и герра Патрика. Страж подвел девушку к экипажу. Подождал мгновение, чтобы она поднялась в карету, и закрыл за ученицей дверь.

— Хвала Девятерым, — прошептала Илвет, — они будут одни.

Дочь барона снова кивнула. Эван бросала по сторонам осторожные взгляды, дабы никто не заметил ее внимания. Хватит уже косых взоров на ученицу Калиссандры ди Каллис. Нужно быть честной хотя бы перед собой — Эван еще не привыкла быть темной. Если кто-нибудь заподозрит, что происходит сейчас в карете… Дочь барона опять покраснела… Пока внутри экипажа ничего не началось, но вот-вот случится… В общем, если узнают, что там сейчас делается, то ехидных взоров и немых насмешек над ученицами точно не избежать.

Эван вздрогнула — связь с наставницей оборвалась… Нет, не совсем так. Девушка чувствовала, что узы по-прежнему соединяют с фрау Калиссандрой, но меж ней и волшебницей выросла стена. Такое уже бывало и не раз — когда маг желала, чтобы ученица ничего не знала о ней или чтобы Эван не передалась от наставницы и толика настроения волшебницы.

— Я не чувствую ее, — взволнованно произнесла дочь барона.

— Что? — не поняла Илвет.

— Узы! — воскликнула Эван. — Я ничего не ощущаю! Она приглушила их!

— Кто она?

— Фрау Калиссандра!

Рот принцессы раскрылся от изумления. Но поразили вовсе не слова подруги, она уже начала догадываться, кто мог повлиять на ученические узы. Илвет была потрясена тем, что ликтор декана приоткрыл дверцу кареты. Неужели он лезет внутрь?

— Ты тоже видишь? — Эван вцепилась за рукав платья принцессы.

Илвет промычала в ответ что-то неразборчивое. Она бы и сказала, что-нибудь колкое про наглеца-ликтора и возможно даже посмеялась бы незлобно над невезением подруги, но следующей в карете быть уже ей. Вместе с телохранителем волшебницы. Ох… Она не готова сотворить узы прямо в карете. Нужно что-то предпринять!

Принцесса закатила к небу глаза. А если упасть в обморок?

Эван затрясла Илвет за плечо. Только бы не вздумала лишаться чувств! Может, на юге это и принято, а в северной части Кольца сначала поморщатся, сплюнут и выругаются да лишь потом кинутся помогать.

— Что ты делаешь? — томно произнесла Илвет. Глаза принцессы были закрыты, она еще не определилась, терять ли ей сознание или повременить с этим. Только что еще придумать, дабы не лезть в карету?

— Не вздумай падать в обморок, — зашипела от злости Эван. Она злилась на золотоволосую принцессу, — не-то тебя перебросят через лошадь какого-нибудь мужлана и провезут так до следующей таверны.

Врать подруге — это, конечно, плохо, но надо же привести ее в себя! Эван еще раз затрясла Илвет за плечо. Ну же! Перестань притворяться и не вздумай падать в обморок!

— Смотри! — принцесса уставилась широко раскрытыми глазами на экипаж Калиссандры ди Каллис.

Протянув вперед правую руку, Герр Патрик помогал ученице спуститься из кареты. С последней ступеньки Тиамет спрыгнула. Поблагодарила ликтора за помощь и взглянула на подруг. Эван и Илвет изумленно таращились на нее. Тиамет улыбнулась и направилась к девушкам. Она была чуть бледна, но и только. Ступала по земле твердым шагом и не выглядела, как человек, с которым только что произошло нечто необычное.

— Что с твоими узами? — не отводя взора от Тиамет, спросила Илвет. Вместе с приближением подруги неумолимо приближалось мгновение, когда она тоже пойдет к экипажу фрау Калиссандры.

— С узами? — встрепенулась Эван. — По-прежнему ничего не чувствую кроме того, что они существуют и связывают меня с госпожой деканом. Зачем спрашиваешь?

— Не знаю, — принцесса пожала плечами и жалобно посмотрела на Эван.

Дочь барона отвела взгляд. Она тоже не знает. Не знает, как приободрить подругу — сейчас ее черед. Настанет буквально через несколько мгновений, когда к ним вернется Тиамет.

— Я все! — сообщила она, в ее голосе сквозило радостное облегчение.

— Все?.. — многозначительно спросила Илвет.

— Все, — ответила Тиа. — Ничего не было.

Эван и Илвет недоуменно переглянулись.

— Я хотела сказать, что ничего такого не было, — добавила Тиа.

Услышанное изрядно озадачило Эван. Принцесса тоже непонимающе смотрела на Тиамет.

— А узы? — спросила дочь барона.

— Узы есть, — произнесла высокая девушка, — но какие-то странные. Есть-то они есть, но я ничего не чувствую.

— Так должно быть, — сказала Эван. — Я тоже ничего не ощущаю. Фрау Калиссандра закрылась от нас.

— Закрылась? Это хорошо, что закрылась. Не-то ненароком подумала, что мне опять не везет, что снова со мной ничего путного не получается, — Тиамет хмыкнула. — Я ж несчастливая с самого рождения.

— Лучше скажи, — начала Илвет, — как это было? По-другому? Иначе, чем в первый раз?

— Было по-другому. Я села напротив наставницы, она велела закрыть глаза и обхватила мою голову ладонями. Минуту или две ничего не происходило… — Тиамет замялась и через мгновение поправила себя. — Я ничего не чувствовала, поэтому скажу за себя. Для меня ничего не происходило. Потом раз! И в меня хлынула сила!

Глаза Тиамет расширились от восторга.

— Меня наполнила сила! Как будто дуновение свежего морского воздуха!

Эван никогда не была на берегу моря, но что такое свежий воздух ей известно.

— Сила ушла, — продолжала Тиамет, — я ощутила внутри себя связь с фрау Калиссандрой, только какую-то пустую. Хотела спросить ее об этом, но наставница велела оставить ее одну.

— Скоро моя очередь, — сказала Илвет. Она успокоилась, дышала ровно и спокойно смотрела на экипаж декана темной школы.

— Тебе пора, — произнесла дочь барона. Ликтор, который все также стоял около кареты волшебницы махнул девушкам рукой.

— Пора, — Илвет поправила на поясе серое ученическое платье и направилась к карете.

Теперь Эван смотрела вслед принцессе и в мыслях спрашивала себя, почему сотворение уз с новыми ученицами столь сильно отличается от того, что было с ней? Ответа на этот вопрос у Эван, конечно, же не имелось.

— Второй идти не боязно, — Тиамет кивнула в сторону подруги, которая только что подошла к экипажу.

Подав руку ученице, герр Патрик помог девушке подняться в экипаж Калиссандры ди Каллис и закрыл за ученицей дверцу.

— Ждем, — молвила Тиамет.

— Что-нибудь чувствуешь? — спросила Эван.

— Ты про узы?

Тиамет покачала головой.

— Ничего, — сказала она, — по-прежнему ничего. Между мной и фрау Калиссандрой глухая стена. Я бы не смогла даже определить, в каком направлении ее искать, если бы не знала, что волшебница в той карете.

— Я тоже, — произнесла Эван. — Нам остается только ждать. Знать бы еще, что происходит внутри.

— Разве ты не слушала меня? — искренне удивилась Тиа. — Я же все рассказала!

— Слышала, — ответила дочь барона, — и хорошо помню, о чем ты говорила. Но со мной узы сотворены одним способом, с тобой другим. Быть может, с нашей Илвет будет что-то третье.

— Может быть, — согласилась Тиамет, — но вряд ли фрау Калиссандра придумает для Илвет что-то особенное.

— В первый раз после сотворения нас отправили в лекарский дом желтой школы, — вспомнила Эван. — Потому что сотворение уз было опасно, а сейчас иначе.

— Хочешь сказать, что в этот раз все совсем по-другому?

— Разве не так?

Тиамет кивнула. Девушки замолчали; было волнительно за подругу, и говорить не хотелось. Почему-то нарастало напряжение. Эван заметила, что одергивает свое платье. Эта привычка… Дергать платье, когда нервничает. Но ведь она волнуется? Глупо, конечно, ведь с Тиамет ничего страшного или постыдного не произошло; даже, наоборот, с ней все было быстро и просто. Но отчего до сих пор не видно Илвет?

Покосившись через плечо, дочь барона увидела, что Тиамет мрачнеет. Наверно, опять вспомнила о своих предчувствиях. Эван мысленно взмолилась Девятерым, чтобы избавили подругу от тягостных рассуждений про то, что скоро произойдет нечто нехорошее.

— Илвет! — пепельноволосая девушка шумно выдохнула. Будто задержала дыхание, пока вновь не увидит принцессу.

Дочь барона недовольно поморщилась. Чуть-чуть, чтобы не обидеть Тиа своим недовольством. Просто подумалось, что высокородной не подобает сопеть и пыхтеть, как кастрюле на плите. Но ведь Тиамет не из высокородных… С другой стороны, она теперь студентка и когда-нибудь станет магом. В лагере под Локонтелором, что ныне был за академию, частенько повторяли, дескать, нынешним и будущим магом предстоит вместе возрождать Академию высокой магии.

— Идем! — Тиамет схватила задумавшуюся Эван под локоть. — Илвет зовет!

Принцесса высунулась из кареты и помахала Эван и Тиамет рукой. Они подошли к экипажу, в котором снова скрылась принцесса, и после приглашавшего жеста ликтора тоже залезли внутрь.

Илвет сидела в углу широкого сиденья, на противоположном — раскинув юбки дорожного платья, устроилась Калиссандра ди Каллис. Если потесниться, то на сиденье напротив волшебницы можно уместиться втроем. Эван и Тиамет постарались. Прижали Илвет к внутренней стенке экипажа и уселись на одном сиденье.

— Я снимаю блок, — без предисловий начала декан темной школы, — вы снова почувствовали связь со мной, и двое из вас теперь в полной мере мои ученицы.

Волшебница пронзила взглядом Илвет и Тиамет, и неожиданно улыбнулась.

— Я вас не съем, — произнесла она, — по меньшей мере не сразу. Вы поняли меня?

— Да, фрау Калиссандра, — молвила принцесса.

— Поняли, фрау Калиссандра, — вторила ей Тиамет.

— Поняли, а что-то не видно этого, — посетовала волшебника. — Покамест вы замерли, как мышки перед кошкой. Тебя, Эван, это тоже касается.

Дочь барона кивнула. Надо бы что-то сказать, согласившись с наставницей, но сильно пересохло в горле. Лучше промолчать, но отчего она и остальные так робеют перед волшебницей?

— Ученицы! — голос мага сменил тон на более холодный. Красивое безвозвратное лицо тоже стало строгим.

Девушки враз подобрались, хотя, признаться, и так сидели, как на жердочке.

— Времена кардинально изменились, — продолжила фрау Калиссандра, — и вы сие знаете, как мало кто в нашем мире. Вы тоже были в Локонтелоре, когда он погиб. Но сейчас не о том. Времена другие, и более нет возможности плавно входить в магическую науку. Каждый вечер будет посвящен познанию силы, а прямо сейчас первый теоретический урок. Вы знаете, как в темной школе сотворятся узы.

Волшебница вскинула бровь и покачала головой.

— Не стоит краснеть, когда заходит речь о чувственной близости, в коей исток темной магии. Повторюсь, не нужно краснеть, особенно тем, кто выбрал стезю нашей школы.

Эван подумала, что она и подруги темную школу не выбирали, но не решилась озвучить эту мысль. Впрочем, Тиамет и Илвет, наверно, помыслили о том же самом.

— Сегодня узы сотворены иным способом, — говорила маг, — который практикуют все иные школы. Сей способ отнимает многократно больше силы, чем сотворение уз меж темными. Создание связи с двумя учениками обычным способом даже опасно для мага, но ныне меня переполняет сила.

Волшебница вдруг закрыла глаза и откинулась на спинку сидения. Маг молчала несколько ударов сердца, и, когда заговорила, к удивлению девушек ее голос звучал надломлено.

— Смерть ликтора отнимает очень близкого человека. Вы, верно, знаете, что для любого мага это очень болезная утрата. На третий день маг начинает терять силу и исходу первой недели может быть полностью опустошен. Словно выжжен! Но…

Фрау Калиссандра по-прежнему не открывала глаз. Волшебница горестно вздохнула прежде, чем продолжить.

— Но опустошение магических сил случается не со всеми и не всегда. Этой ночью я легко уничтожила дьявольскую голову, которая непонятным мне образом снова проникла в наш мир. Но сейчас не о том. На шестой или седьмой день после смерти телохранителя маг получает обратный ток силы. Магии прибавляется много больше, чем было отнято смертью ликтора.

Волшебница открыла глаза.

— Ночью я была даже рада необходимости обратиться к магии. У меня до сих пор избыток силы. Поэтому связь с двумя новыми ученицами была сотворена необычным для темного мага способом. Вам ясно?

Девушки закивали головами.

— Хорошо. Смерть ликтора сначала отнимает силы, опустошает магию, но затем силы возвращаются в избытке, — резюмировала маг. — Это первый теоретический урок.

Волшебница удовлетворенно оглядела учениц. Они запомнили, да и урок был простым и коротким.

— Тиамет!

Взор Калиссандры ди Каллис буравил пепельноволосую девушку.

— Тебя что-то гложет! Узы подсказывают мне! Предчувствие? Говори!

Тиамет поведала все, сразу и без утайки. Сперва Эван полагала, что волшебница отмахнется от девичьих страхов, но волшебница слушала ученицу с предельной внимательностью.

— Но я не знаю, фрау Калиссандра, — закончила свой рассказ Тиамет, — насколько все серьезно и что же должно произойти.

— Твое предчувствие не пустое, — задумчиво произнесла волшебница, изучающе разглядывая Тиамет, — я тоже чувствую напряжение.