Исповедь православного скептика, или Парадоксы религиозного просвещения

Сергей Михайлович Горохов

Скептицизм, являясь неотъемлемой частью процесса познания, вызывает негативную реакцию у служителей культа, поскольку отождествляется ими как нечто, посягающее на основополагающие устои самой религиозной доктрины – ее догматы.Парадокс в том, что именно скептический подход к изучению христианства укрепляет доверие верующего к религии и утверждает, что вера должна быть осознанной, а не слепой.Эта книга о содержании сути религиозного скептицизма и его месте в духовном становлении верующего.

Предисловие

Казалось бы, очевидное, не вызывающее никаких колебаний утверждение о том, что религиозная составляющая жизни верующего христианина должна сопровождаться повышением уровня его духовного образования, неожиданно для меня вызвало серьезные и вполне обоснованные сомнения.

Но прежде чем поделиться своими мыслями по поводу сказанного, предлагаю читателю задать самому себе вопрос и дать на него по возможности честный ответ — как Вы считаете, какая часть (процент) верующих христиан испытывает необходимость изучения духовного наследия исповедуемой ими религиозной доктрины.

Ведь если говорить о православии, то неумолимая, не вызывающая сомнения статистика свидетельствует о том, что, в лучшем случае к истинно (а не декларативно) верующим Российской Православной Церкви и Украинских Православных Церквей можно отнести лишь порядка 20—23% тех, кто отождествляет себя с этой христианской конфессией.

При этом, согласно [1] в украинских православных церквях лишь до 19.7% верующих посещают храмы раз в неделю, а 3.7% чаще одного раза в неделю.

Если сделать поправку на демографический состав этой категории верующих, то сомнение в их желании расширить объем своих религиозных знаний обретет вполне четкие количественные, но отнюдь не масштабные показатели.

Вот только останется вопрос — хорошо это или плохо.

Ответ зависит от того — для кого.

Попробую предположить:

— для священничества — хорошо;

— для самих верующих — не уверен.

Как Вы думаете — почему.

Возможно ответ на этот вопрос Вы найдете в этой работе.

Духовную основу любой мировой христианской религии (а таковыми себя считают католики — 2.2 млрд., протестанты — 0.6 млрд. и православные — 0.2 млрд. верующих) составляют Священное Писание как общий фундамент христианской доктрины и Священные Предания каждой из перечисленных конфессий.

Очевидно, что конфессиональные противоречия мировых христианских религий обосновываются в их Преданиях различным толкованием (или как считают в самих религиях — развитием понимания) Священного Писания.

Но разве Вас не удивляет сам факт отсутствия каких-либо результатов продолжающихся уже много столетий дискуссий и споров самых авторитетных представителей духовенства мировых христианских религий и богословского сообщества в поисках консолидированного видения ответа на, пожалуй, основной вопрос нашего спасения — возможного бессмертия.

А если быть более точным, то ответов на вопросы, связанные с описанием возможной жизни души после смерти до Страшного суда. —

За этими бесконечными дискуссиями уже закрепилось определение схоластических споров.

Хотя более образную характеристику им дала народная мудрость, предложив подобным бесконечным словесным баталиям обидную, но соответствующую действительности аналогию — «толочь воду в ступе».

Еще одним подтверждением сказанному могут служить абсолютно безрезультатные дебаты в поисках ответов на вопросы, связанные с формой и содержанием жизни после смерти, активно обсуждаемых на многочисленных интернет-форумах самым широким кругом участников — от «продвинутых» в изучении Священного Писания верующих, до представителей духовенства и богословия «обосновывающих» в этих дебатах лишь собственную точку зрения многочисленными ссылками на Священное Предание.

Как результат, формируется уверенность в том, что непрекращающиеся все эти столетия дискуссии в изучении Священного Писания, разложенного за это время на мельчайшие кирпичики лучшими умами человечества, не в состоянии привести к качественно новым результатам.

Тогда ради чего сегодня целая армия «исследователей» продолжает этот нескончаемый «творческий процесс» и какой новый информационный продукт мы вправе ожидать от этого сизифова труда.

Фактически все эти дискуссии в христианском мире превратились в поиск дополнительных аргументов, свидетельствующих лишь об истинности (а если быть более точным — убедительности) той, или иной религиозной доктрины (гипотезы, версии) существования наших душ после смерти до момента принятия решения Страшным Судом.

И единственными такими «новыми» аргументами, периодически появляющимися в этих дискуссиях, становятся мистические переживания (откровения) знаковых личностей из избирательно сформированного каждой из религий собственного (своего) перечня Святых отцов, Преподобных, Святителей и Учителей.

Этими объемными и постоянно расширяемыми самими конфессиями списками «угодников Божьих», свидетельствующих об истинности исповедуемой ими религии обладает, подчеркиваю, каждая христианская церковь.

Совершенно очевидно, что конца этим спорам нет и никогда не будет

Остается предположить, что целью и объектом накопления подобных знаний каждой из христианских религий являются исключительно верующие данной конфессии.

Фактически знания отбираются каждой церковью избирательно и формируются «для внутреннего пользования».

Поскольку в среде самих конгрегаций данные, результаты, выводы и утверждения иных религий не принимаются и скорее рассматриваются как информация, направленная на максимальное снижение присутствия своих оппонентов на религиозной карте планеты в качестве «истинных» религий.

Более того, внутри самих христианских конфессий (и православие — не исключение) не прекращается противостояние различных богословских взглядов по существу наиболее востребованных и «чувствительных» вопросов, волнующих простых (рядовых) верующих — таких как локация рая (ада), форма и, главное, содержание жизни после смерти.

И на каждый из этих вопросов существуют различные варианты ответов.

Стремясь расширить объем своих религиозных знаний, двигаясь по пути духовного развития, верующий естественно оказывается перед широкой палитрой противоречивых, а порой и диаметрально противоположных мнений, разъяснений и утверждений, оставленных нам во всей полноте Священного Предания и Преданиях каждой из христианских конфессий.

Но какие из них соответствует действительности.

Ведь если следовать наставлениям церкви, верующие не вправе подвергать сомнению святоотеческие откровения.

Как результат, верующий, поставивший перед собой задачу изучения духовного наследия христианства, «окунувшись» в это множество противоречивых утверждений и мнений, принадлежащих канонизированным историческим персоналиям избранной им религиозной доктрины, предлагаемых ему в качестве ответов те самые актуальные, «животрепещущие» вопросы, сталкивается с двумя ошеломляющими результатами:

1. Священное Писание не дает однозначных, четко сформулированных ответов на эти, волнующие его вопросы;

2. Многообразие возможных вариантов ответов на эти вопросы, представленное во всей полноте Священного Предания, вступает в противоречие с мнениями отдельных исторических личностей, представленных в перечне Святых отцов, Преподобных, Святителей и Учителей избранной им христианской конфессии.

Как результат, на фоне процесса познания становятся все более очевидными две характерные особенности:

— корпоративная зависимость религиозных учений, проявляющаяся в избирательном, целенаправленном использовании отдельных аргументов (святоотеческих откровений) Священного Предания, при этом сознательно и «упорно» игнорирующая те, которые не входят в сферу их «интересов»;

— одержимость отдельных одиозных представителей ортодоксальных религиозных групп, присутствующих в любой христианской религии, пытающихся в агрессивной форме навязывать свое собственное «видение» содержания жизни после смерти в качестве официального учения представляемой ими церкви, и что особенно опасно — критерия (как для верующих, так и священничества) принадлежности в данной конфессии.

Как следствие, подобные ортодоксальные фундаменталисты и религиозные фанатики продуцируют атмосферу нетерпимости к чужому мнению и инакомыслию, не имеющую ничего общего с понятиями уважения, любви, сострадания и милосердия к ближнему, составляющих основу христианского вероисповедания.

В конечном счете присутствие подобных «пастырей», традиционно рядящихся в доспехи «защитников истинной веры», порождает и формирует крайне «сложную» и опасную структуру отношений, возникающих в теле церкви.

Принуждение к слепому исповедованию «единственно верной», истинной религии оказывает разрушительное действие, следствием которого является устойчивое сокращение процента православных верующих в общей численности человеческой цивилизации, которое к настоящему времени за последнее столетие сократилось вдвое до 2,5% населения планеты.

Здесь просто необходимо акцентировать внимание на крайне важной особенности в практике проповедования христианской доктрины, суть которой состоит в обязанности священнослужителей доносить до верующих все многообразие и полноту святоотеческих утверждений и мнений касающихся ответов на те самые актуальные, «чувствительные» и будоражащие сознание вопросов.

Но тогда в чем заключается парадокс религиозного просвещения задаст вопрос читатель и будете прав.

С точки зрения автора, столкнувшись с многообразием различных взглядов, мнений и утверждений, предлагаемых в качестве описания содержания жизни после смерти, верующий вынужден руководствоваться одним из двух вариантов:

1. Прекратить свои поиски ответов в данном направлении, руководствуясь наставлением Священного Писания — «Мы, живущие на земле, вряд ли можем даже начать постижение реальности духовного мира, пока сами не будем там обитать.

Это процесс, который начинается сейчас, в этой жизни, а завершается в вечности, где мы лицом к лицу будем созерцать то, что теперь мы видим, как бы сквозь [тусклое] стекло, гадательно (1Кор.13:12)»;

2. Обобщив существующие знания, сформировать свое представление (собственное мнение) о жизни после смерти, основываясь на фундаментальных положениях Священного Писания, дополненных наиболее реалистичными сценариями возможного бессмертия, представленными святоотеческими откровениями во всей полноте Священного Предания.

Здесь уместно привести определение понятия собственного богословского мнения в понимании одного из наиболее известных представителей православно-догматического учения — протоиерея Олега Давыденкова [2]:

«Богословское мнение — это суждение по вероучительным вопросам, высказанное богословом, группой богословов или каким-либо церковным органом (в том числе Собором), не получившее общецерковного признания.

Если догматы являются безусловно истинными, то истинность и значение богословских мнений условны и относительны.

Законность существования богословских мнений не означает, однако, что в богословии возможен произвол.

По отношению к богословским мнениям, всегда строго выверяемым в соответствии с церковным Преданием, применяются следующие критерии:

1) критерий истинности богословского мнения, который предполагает согласие со Священным Преданием;

2) критерий допустимости богословского мнения, который предписывает не противоречие со Священным Преданием.

В принципе, догматическое богословие терпит любое богословское мнение, которое соответствует второму критерию».

Вы все поняли?

Я нет.

Во-первых — а имеет ли право рядовой верующий, ставший на путь религиозного развития иметь собственное мнение, и кто является арбитром в его богословской оценке.

Или это право иметь собственное мнение, как следует из определения, принадлежит исключительно священнослужителям и дипломированным богословам, которые в свою очередь далеко не однородны в своих суждениях.

Во-вторых, более существенным является тот факт, что отсутствует ответ на основной вопрос — как быть, если мнения, содержащиеся в Священном Предании, оказываются как минимум неоднозначными.

Более того, дискуссионным становится понятие самого Священного Предания, поскольку как православная, так и католическая церкви апеллируют каждая не ко всей полноте Предания, а к собственной его «редакции» сформированной на основе святоотеческого опыта представителей исключительно данной конфессии.

Так что, казалось бы, правильное и обоснованное по форме приведенное выше определение богословского мнения, по сути оказывается бесполезным на практике.

Но, к сожалению, этим проблемы религиозного просвещения не исчерпываются.

Ведь став на этот путь, верующий рискует оказаться в ситуации, когда его собственное (расширенное) представление бессмертия, не противоречащее Священному Писанию и имплементировавшее отдельные святоотеческие мнения и мистический опыт канонизированных избранной религией исторических личностей, будет содержать отличия от «сценариев» широкой палитры потусторонней жизни, представленных «уполномоченными» на это представителями священничества и богословия.

И, тем не менее, другого пути для сохранения веры не существует.

Весь этот далеко не полный комплекс взаимосвязанных вопросов и опасений не может не волновать верующего избравшего путь религиозного развития.

Сегодня современные технологии обеспечивают нам (верующим) практически неограниченные возможности доступа ко всей совокупности религиозных знаний, сформированной мировыми религиями за последние тысячелетия, разрушая тем самым монополию священничества на предоставление нам избирательно сепарированной в интересах конкретной конгрегации информации.

На многочисленных сетевых интернет-форумах верующие свободно ведут дискуссии обсуждая самые сложные и неоднозначно трактуемые положения мирового духовного наследия, аргументация и уровень которых отличается в лучшую сторону от наставительных поучений дипломированных представителей богословских школ разных мировых религий.

К сожалению, приходится признать, что свобода доступа к информации имеет и негативную сторону, породив такой уродливый прецедент, как массированные информационные атаки на своих оппонентов, не имеющие ничего общего с религиозным просветительством.

Характерный пример — организованная в интернет-пространстве травля такого знакового, признанного и уважаемого в мировом богословском сообществе подлинного защитника православной веры, апологета, проповедника, доктора богословия, заслуженного профессора Московской духовной академии Алексея Ильича Осипова.

Здесь не лишне напоминание осуждение этого «стремления» считать себя вершителем судеб в православии, которые мы находим в докладе Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II [3]: «Греховно и недопустимо как отдельным авторам, так и целым изданиям восхищать право церковного суда, именуя кого-либо из собратий еретиком, отступником, предателем православной веры, тяжким грешником».

Что уж тут говорить о простых, рядовых верующих, «позволивших» иметь и высказать собственное мнение.

И тем не менее у каждого из нас есть «оружие», способное обеспечить возможность не только противостоять агрессивному стремлению радикальных фундаменталистов ввергнуть верующих в духовное рабство своих представлений о содержании православно-догматического учения, но и творчески подойти к его пониманию в тех случаях, когда отсутствуют четкие, выверенные редакции тексов (что создает возможность их неоднозначного толкования) основ православной веры — ее догматов.

Этим «оружием» является скептический подход к изучению всей полноты Священного Предания в контексте истории возникновения и развития христианства.

А основой его применения является Ваша рассудительность.

Но не только объективные трудности познания христианских ценностей как смысла мирского существования станут на Вашем пути.

Вступив на путь религиозного просвещения, верующий столкнется с проблемой постоянно присутствующего в его сознании сомнения в самом праве отождествлять (идентифицировать) себя с избранной православной верой, возникающего в результате формирования собственных религиозных представлений, основанных на всей полноте Священного Предания.

Каков он и где его найти — тот индикатор, тот критерий собственной самоидентификации, то условие собственной оценки соответствия своего мировоззрения фундаментальным основам избранной религиозной доктрины.

Ведь значимость этого критерия для верующего несоизмеримо выше, чем оценки, выставляемые ему считающими себя непогрешимыми «духовными пастырями», требующими от своих последователей слепого признания их собственных убеждений и рабского повиновения.

Как оказалось, оценить свое право принадлежать православной церкви по критерию самоидентификации (признанию и исповедованию всей полноты православных догматов) далеко не так просто.

Но ведь «дорогу осилит только идущий».

Свой первый шаг в этом направлении автор сделал в 2014-м году, когда поставил перед собой задачу найти ответы на три вопроса, которые позволяют сформировать представление о «среднем» пути нашего духовного развития:

— что такое «средний (царский) путь» в понимании христианина;

— к чему мы стремимся, став на этот путь;

— чем мы руководствуемся, двигаясь этим путем.

Тем путем, которым по святоотеческим наставлениям должен двигаться православный верующий в религиозной составляющей своей мирской жизни.

Результат этой работы, содержащий в себе ответы на эти три вопроса:

был представлен интернет-порталом «Православие UA» и приведен в Приложении.