Прямо сейчас

Сергей Нагаев, 2013

Молодой программист Данила мечтает об учреждении свободной онлайн страны, гражданином которой может стать любой, кто зарегистрируется на ее сайте. Но пока наш киберанархист – гражданин России, живет в Москве, где немало реальных проблем, где снова кризис. Что станет для Данилы более важным – заумные идеи или текущая мимо него жизнь? Кто поможет Даниле, а кто реальным танком встанет на его дороге? Среди героев романа: компьютерщик, дизайнер, верхолаз, другие невеликие люди – с одной стороны. А с другой – президент России и его окружение. Два мира, чьи судьбы, казалось бы, не могут пересекаться. Но не в этом романе. Книга является вымыслом, не имеет ничего общего с действительностью, любые совпадения с реальными именами, названиями и событиями случайны. Полный список книг автора можно посмотреть тут же, кликнув на имя «Сергей Нагаев». Содержит нецензурную брань.

Глава 3. Джига

Данила вернулся к товарищу, который поджидал его у бильярдного стола.

— Ну что там было‑то? — спросил Виктор, когда они начали партию.

Данила вкратце поведал ему историю с автографом Кутыкина, и надо заметить, Виктора история про писателя не заинтересовала. С гораздо большей долей любопытства и увлеченности он стал расспрашивать Данилу о Ксении и Ольге.

Подруги вышли из туалета спустя четверть часа. Ольга была бледна. Она выглядела подавленной, Ксения — сосредоточенной. Данила заметил их через весь бильярдный зал и вместе с Виктором, немедленно увязавшимся за ним, поспешил к девушкам. Но девушки беседовали и не замечали приближающихся приятелей.

— Оля, ты все‑таки можешь мне объяснить, какой смысл был во всем этом? — Голос Ксении был суровым.

— В чем?

— Вот в этой безобразной сцене с этим писателем.

— О чем ты?

— Ну что, всё в порядке? — спросил девушек подступивший к ним Виктор.

Они посмотрели на него, но не ответили, обе были, похоже, сильно увлечены спором. Лишь Ксения, глянув на Данилу, кивнула в сторону дверей на улицу, и они все направились туда — девушки впереди, Данила с Виктором чуть сзади.

— Я что, знала, что ли, что так получится? — спросила Ольга Ксению.

В этот момент из сумочки Ольги донеслась мелодия, она достала мобильный телефон, алекнула в него, а затем ответила: «Девушка, вы не туда попали» — и дала отбой.

— Конечно, ты не знала, что так получится, — сказала Ксения, дождавшись, пока подруга даст отбой. — Но все равно, Оля, в твоих действиях должен быть смысл, правильно? А у тебя что? Откуда ни возьмись появился писатель, и ты зачем‑то идешь к нему за автографом. На кой черт тебе сдалась его подпись в книге? Ты думаешь, книга станет от этого интересней?

— Чего ты пристала? Он мой коллега. Я вообще‑то тоже пишу, если ты забыла. А во‑вторых, кто бы говорил! Ты, Ксюха, тоже постоянно во что‑то вляпываешься. Сама без конца ищешь приключения на свою задницу, а мне что‑то выговариваешь с умным видом.

Покинув клуб, подруги подошли к краю тротуара и стали ловить такси.

— Девчонки, я, между прочим, на тачке, — сказал Виктор. — Куда двигаем? Давайте рванем к нам домой? Или к вам.

Ксения опустила руку, которой призывала такси, посмотрела на него, но сказала ему только: «Одну секунду, хорошо?» — потому что в этот момент Ольга спросила ее:

— Нет, Ксюш, это вот ты теперь мне скажи, какой смысл в твоих приключениях?

— Ну хотя бы такой, — ответила Ксения, — что когда я буду бабушкой, то расскажу это внучке, и мы с ней вместе похохочем. А если, например, не будет внучки, то все равно, когда буду на пенсии, мне будет что вспомнить. А ты когда поперлась за его автографом, зачем это сделала? Ты можешь себе представить, что вот ты будешь старушенцией и будешь на последней больничной койке, и тогда откроешь эту чертову книжку, посмотришь на подпись писателя и порадуешься? Это что, интересное воспоминание, как тебе незнакомый человек что‑то черканул в книгу? Это, по‑твоему, называется: «Будет что вспомнить на старости лет»?

— Вообще‑то я хотела познакомиться с ним, — голос Ольги стал кокетливым, — а может, он неженатый?.. А во‑вторых… — Ольга хохотнула. — Знаешь, Ксюха, если бы он просто подписал мне книжку, то тогда бы — да, ты была бы права: я, скорей всего, забыла бы это. Но вот конкретно этот случай — я его точно никогда не забуду. На смертном одре буду вспоминать, ха‑ха‑ха, и ржать как сумасшедшая.

Ксения тоже рассмеялась.

— И ты тоже запомнишь, — сказала Ольга Ксении. — И он тоже. — Ольга показала на рассмеявшегося Данилу, который все это время стоял за спиной Ксении в смиренном ожидании номера телефона.

— И Виталий Олегович, я думаю, не забудет, — между тем еле выговорила сквозь смех Ольга.

— Писатель‑то? — вставил Данила. — Это да. Если, конечно, назавтра сможет хоть что‑то вспомнить.

— Ничего, ему можно напомнить, — сказала Ксения. — Я сняла на видео, как он там блевал. Завтра же выложу на YouTube.

Виктор подмигнул Даниле, шепнул ему: «Сейчас подгоню тачилу, повезем этих телок к нам» — и скрылся за углом дома.

— Не вздумай выгружать это в Интернет, — сказала Ольга Ксении. — Опозорить меня хочешь? Представляешь, какая стыдобища — на всю Москву.

— Я бы сказала, на весь мир, — усмехнулась Ксения. — Да ничего. Зато станешь знаменитой. Тебя будут приглашать на всякие телевизионные шоу. Ха‑ха‑ха. Потом еще свою книгу воспоминаний напишешь.

— И писатель Кутыкин возьмет у тебя автограф, — сказал Данила.

— Ага, — подхватила Ксения. — Причем после сегодняшнего ты уже в курсе, как надо круто подписывать свои книги.

— Ой, ну не знаю, — внезапно посерьезнев, сказала Ольга. — Мне Виталия Олеговича все равно жалко.

Телефон в ее руке вновь запиликал. Поднеся трубку к уху, Ольга послушала, затем сказала в нее:

— Девушка, я вам уже сказала, вы не туда… Сама ты прошмандовка! Проспись, чтобы в правильные кнопки попадать… Что?.. А я тебе эпиляцию всей башки сделаю, причем голыми руками. Иди в жопу, овца!

На этом Ольга прекратила беседу и, демонстрируя Ксении свой телефон, словно вместо него на ее ладони была уменьшенная копия только что звонившей девушки, сказала:

— Нет, ну это нормально? Второй раз попадает не туда и еще матерится, что почему я беру трубку, дрянь.

Ольга раскрыла свою сумку и в сердцах швырнула телефон внутрь.

Данила протянул Ксении свой мобильный и торжественно сказал:

— На правах победителя бильярдного турнира прошу вбить свой номер мобилы.

— Галантно, но слабенько, — ответила она и стала набирать в его мобильнике свой номер. — На правах победителя надо требовать, а не просить. Вот я бы потребовала.

— Интересно, кстати, чего? Ты так и не сказала, чего бы ты хотела, если бы выиграла у меня.

Ксения на секунду всерьез задумалась. От клуба доносилась зажигательная мелодия. Ксения сказала:

— Я прошу станцевать для меня. Заметь: прошу, а не требую, потому что выиграл ты. Ну что, станцуешь?

— Сейчас? — уточнил Данила, одновременно понимая, что не может не принять этот вызов.

Она кивнула. Данила улыбнулся и кивнул в знак согласия.

Он отступил, чтобы иметь вокруг себя достаточное пространство, и начал танцевать джигу.

Ольга завороженно улыбалась. Пожалуй, она не ожидала от Данилы такого огня. Ксения тоже смотрела, чуть ли не разинув рот, хотя сегодня, до знакомства с Данилой, уже видела, как искусно и залихватски он сбацал рок‑н‑ролл на танцполе. Обычно так танцуют в кругу знакомых, а он, как заметила Ксения, наблюдая за ним после танца, был в клубе один. Этим он ее и заинтриговал.

Данила эффектно отбил последние такты джиги и остановился, когда подъехал на машине Виктор и одновременно стихла мелодия.

Девушки зааплодировали.

— Данила у нас в этом деле профи, — с гордостью сказал Виктор в открытое окно машины.

— Серьезно, что ли? — спросила Ольга. — Данила, ты профессиональный танцор?

— Да нет, — ответил он. — Профессионал зарабатывает своей профессией деньги, а я на это трачу.

— И давно ты этим занимаешься? — спросила Ксения.

— Когда еще учился на втором курсе, начал. Так с тех пор и продолжаю. Мне нравится.

Ксения вспомнила про телефон Данилы, который все еще держала в руке. Она внесла последнюю цифру своего номера, для верности нажала на зеленую кнопку и, дождавшись звонка на своем телефоне, чтобы и самой иметь его номер, вернула Даниле его мобильник.

Виктор выпростался наружу из‑за руля потрепанной машины марки «ниссан», стараясь, чтобы движения были элегантными, и подошел ближе.

— Ну что, девчонки? Прыгайте в тачку, — сказал он.

— О, кавалеры провожают дам до дома. — Ксения открыла заднюю дверцу и бросила Ольге: — Падай.

— Откуда у тебя «ниссан»? — тихо спросил Виктора Данила.

— Длинная история. Вернее, не столько длинная, сколько не для этого момента.

— А твоя «тойота» где?

— В ремонте.

Когда девушки устроились на задних сиденьях, Данила закрыл дверь, а сам сел рядом с Виктором.

— Так, девушки, куда помчимся? Предлагаю к нам в гости, — сказал Виктор, когда они тронулись.

— Ты настаиваешь на этом слове? Что мы именно «помчимся»? — спросила Ксения.

— Нет, лучше медленно и нежно. Я как‑то устала, — пробурчала Ольга; она уткнулась головой в плечо подруги, закрыла глаза и, казалось, мгновенно уснула.

— Мы с Данилой двухкомнатную квартиру снимаем, — похвастался Виктор, — и у нас всегда есть что выпить. А иногда и закусить.

— Да, я бы еще чуть‑чуть выпила, а то какой‑то дурацкий конец у вечера получился, — сказала Ольга и осеклась: ее пихнула локтем Ксения.

— А я думала, вы нас по домам развезете, — протянула Ксения. — В общем, давайте все‑таки не помчимся, а потихоньку поедем…

— И нежно, — вставила томным голосом Ольга.

— Потихоньку и нежно поедем, — продолжила Ксения, — а мы с Ольгой еще подумаем, куда ехать, да, Оль?

— Когда ты начинаешь думать, все кончается какими‑нибудь приключениями на нашу… голову, — ответила Ольга.

— Ничего подобного, — негромко сказала Ксения и тоном телевизионной ведущей продолжила: — Итак, команда девушек в студии думает, куда ехать, и у меня в связи с этим есть вопрос к участнику нашего шоу Даниле.

— Какой вопрос? — сонно спросила Ольга, не открывая глаз.

— Вот какой, — сказала Ксения. — С одной стороны, можно, конечно, мальчики, к вам в гости. Ну а с другой стороны, Данила, как ты думаешь: мы же не обязаны вот так вот сразу к какому‑то парню домой ехать? Даже если он клево танцует, правильно? — Ксении не нравилось, что Данила так быстро, да еще настолько, стал ей симпатичен. И ей неприятно было сейчас вспоминать, как она несколько минут назад не только вбила свой номер в его мобильник, но и сделала после этого имитационный звонок, чтобы получить его номер на свой мобильник, а Данила все это видел — и наверняка возомнил о себе.

— Нет, не правильно, — отозвался Данила. — Я считаю, что надо. Прямо сейчас.

— Это почему? Ну правда, по какой причине, например, лично я в принципе должна продолжать знакомство, например, лично с тобой? Ваши аргументы, сэр. Потому что вы крутой?

— Ну, я бы не сказал, что я такой уж крутой. Но… если понадобится…

— Чтобы быть крутым, когда понадобится, надо тренироваться, когда не очень надобится, а ты, похоже, не тренируешься.

— С чего ты взяла? — спросил Данила.

— Ты даже ничего не собираешься с работы украсть. Тебя вышвыривают к черту, а ты не хочешь отплатить им.

Данила обернулся и пристально посмотрел на Ксению, его, похоже, задели ее слова. Только что аплодировала ему и смотрела чуть ли не с обожанием — и здрасте.

— А ты‑то что стырила, когда тебя вышвырнули? — сказал он. — Небось какую‑нибудь мелочь? Типа степлера.

Ксения тихо открыла свою сумочку и сказала ему:

— Дай‑ка мне руку, Данила. Ну протяни, не бойся.

— Чего мне бояться? — Данила, полуобернувшись, протянул ей правую руку. — Погадать хочешь?

— Фокус показать, — ответила она. И, не успел он мигнуть, как раздался щелчок у его запястья. Данила отдернул руку и увидел, что в руке у Ксении большой степлер. Он глянул на рукав своей джинсовой куртки, пощупал — в манжету была вколота довольно крупная скоба. — Ты угадал, — сказала Ксения. — Я украла степлер! Это хоть что‑то. А еще я этим степлером пробила кучу готовых элитных презервативов в кабинете своего менеджера. Пусть теперь дарит почетным гостям фабрики.

Данила попытался вытащить скобу из рукава, но она сидела крепко.

— Все свои дизайнерские работы собственной рукой пробила, — продолжила она. — Черт, мои родные креативные работы!

— Какие работы? — спросил Виктор.

— Художественные. Я дизайнер. Я накреативила кучу новых форм презервативов, и по моим эскизам даже опытные образцы успели сделать.

— Ого, — восхитился Виктор. — Презервативы новых форм!

— Да, новых. Чего вы ржете? — сказала Ксения.

— Мы не ржем. — Виктор с трудом подавлял смех. — Просто не очень понятно, какие могут быть новые формы у презервативов. Члены у мужчин во все времена были одинаковые. Ну, у нормальных, я имею в виду, мужчин, не мутантов каких‑нибудь.

— Основная часть презерватива, естественно, одна и та же, — ответила Ксения. — Но тот, знаете, чулочек на конце, который для спермы предназначен, вот его можно делать разной формы. Например, в виде петушиной головы. Хотя и основную часть тоже можно по‑разному сделать. Плюс по‑разному можно роспись на резину нанести.

— Роспись? — сказал Данила. — Под Гжель? Или под Жостово?

— Под Жостово — это для жосткого секса, — сказал Виктор и гоготнул.

— Виктор, у меня такое ощущение, что это не Данила, а ты работаешь на скотобазе, — сказала Ксения. — Ты, кстати, где работаешь?

— Да так, то в одной фирме, то в другой, — ответил Виктор.

— А кем? — спросила Ксения.

— Сейчас верхолазом, кондиционеры на стенах зданий устанавливаю. Так ты не договорила, какая там у тебя роспись на презервативах. Под Гжель?

— Гжель и всякий там Палех — это уже вчерашний день, — ответила она. — У меня, например, была серия в стиле хай‑тек. Даниле, как программисту, понравилось бы. В общем, это, конечно, надо видеть, так трудно объяснить. Все равно что про картины в Третьяковке читать, вместо того чтобы посмотреть.

— Я бы с удовольствием посмотрел на подлинники твоих работ, — сказал Данила.

— Теперь уже не посмотришь. — Ксения вновь помрачнела. — Теперь меня выкинули, а мое творчество себе зацапали.

Данила, все еще сидя вполоборота, не оставлял попыток вытащить скобу из рукава.

— Мелочь, а неприятно! Правда? — ехидно спросила Ксения, заметив со своего места его старания.

— Да, неприятно, — сказал он, прекратив возню с рукавом. — И это на самом деле мелочь. Мелкое воровство. Мелочовка.

— Мелочовка. Хорошо, — согласилась Ксения. — Ну тогда давай ты покажешь пример масштаба.

— Я уже говорил, что у меня на работе из ценного — только сперма. Комп, на котором я там работаю, не такой уж крутой, и его тупо красть, сразу на меня и подумают. Еще быки там породистые. Но быка тоже как упрешь? Грузовик, что ли, подгонять? Таким образом, остается сперма. И я могу украсть ее когда угодно, — сказал Данила. — Я знаю, как открыть заднюю дверь в производственном корпусе, и я знаю, где лежит запасной ключ от хранилища, а сторож в корпусе по ночам всегда спит, он часов в десять заваливается спать, потому что ему в пять утра вставать, чтобы утренний корм быкам задать. Ночью его пушкой не разбудишь, считай, что его и нет. Но дело не в этом. Просто кому и что я докажу, если украду что‑нибудь с работы? Что от этого изменится?

— Откуда я знаю? — ответила Ксения. — Может, все в твоей жизни изменится. А может, и нет. Но в любом случае приятную мелочь‑то себе позволить можно?

— Э‑э, алло, хватит вам, — сказал Виктор. — Может, вы отложите свою семейную сцену? Сейчас мы приедем к нам домой, выпьем и спокойно поговорим.

— Если Данила не пообещает, что украдет бычью сперму, мы к вам не поедем, — отрезала в запале Ксения.

— У Данилы в принципе и своя сперма может найтись, — сказал Виктор. — Зачем ему бычья?

— Как это… изысканно, Фигаксель. Какой тонкий заезд к девушкам, — сыронизировала Ксения. — Но вообще, дело, конечно, ваше. Витя, тормози, мы с Олей выходим.

— Да пожалуйста! Мне этот дурацкий разговор как‑то уже надоел. — Виктор резко затормозил, так что Ольгу, которая уже успела задремать, да и всех остальных, ощутимо тряхнуло вперед.

— Что, уже приехали? — отозвалась спросонок Ольга.

— Это нам сейчас Данила, наверно, сообщит, — сказала Ксения. — Ну, решай.

— Ладно, тогда — прямо сейчас, — ответил он, выделив последние два слова. — Витек, поехали ко мне на арбайтн, в Быково.

При этом в голове у Данилы мелькнуло, что с Ксенией ему на удивление легко далось решение, над которым раньше он, скорее всего, размышлял бы долго — так долго, что и решение уже принимать было бы незачем. И еще Данила ощутил радость, почти физическую радость оттого, что он так легко может проявлять несвойственное ему безрассудство. Да, ему определенно нравится произносить эту фразу — «Прямо сейчас».

— У тебя с головой в порядке? — спросил, однако, Виктор.

— Всего‑то пять километров за МКАДом.

Виктор забарабанил пальцами по рулю.

— Ты мне друг? — сказал Данила.

Виктор посмотрел на него с осуждением и злостью, затем обернулся и в упор посмотрел на Ксению — с такой ненавистью, что казалось, сейчас сорвется и ударит ее, но она ничуть не стушевалась. Ксения смотрела на Виктора с вызовом, и, сколько он ни буравил ее своим взглядом, ее взгляд от этого не становился менее твердым, и в конечном итоге игру в гляделки она выиграла — Виктор отвернулся, шумно вздохнул, посидел некоторое время молча, глядя на светофор, беспрерывно мигавший в ночном режиме желтым огнем, а затем, словно бы найдя во всей этой ситуации что‑то забавное, усмехнулся и сказал:

— Ладно.

При этом он без особой надобности огляделся по сторонам, и Данила заметил, что его друг непроизвольно захлопал ресницами. Данила знал, что значит это неконтролируемое хлопанье ресницами: Фигаксель решился, и теперь его уже не остановить, даже если Данила и все остальные вдруг передумают.

— Так куда помчимся? — сонно спросила Ольга. — Домой или за приключениями? Давайте лучше домой. Когда я спать‑то буду?

— Оль, — сказала Ксения, — можешь спать уже прямо… как ты говоришь, Данила?

Данила мгновенно понял, о чем она, и, когда Ксения специально повторила «Можешь спать…» и артистично взяла паузу для вдоха и продолжения, он подхватил, и они завершили фразу хором:

— Прямо сейчас!