Жнец

Станислав Рубашевский

В мире, где магия существует, но доступна лишь избранным, Жнец — не просто проводник душ, а тот, кто решает, кому жить, а кому умереть. Его клиенты — люди на грани смерти, а его собственная жизнь — бесконечная пытка.Роман, написанный в жестком стиле с черным юмором, переплетает судьбы героев, мистику и циничный взгляд на сверхъестественное.Для любителей городского фэнтези, где магия соседствует с реальностью, а герои — не просто люди, а те, кто бросил вызов самим богам. Книга содержит нецензурную брань.

© Станислав Рубашевский, 2025

ISBN 978-5-0065-3510-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Жнец

Глава 1. Смерть в стиле «шеф-повар на минималках»

Каждый раз, когда я хоронил кого-то, мне хотелось спросить: «Ну как, вкусно?» Особенно этих — бомжей, алкоголиков, самоубийц. Они ведь всегда уходили с таким лицом, будто смерть — это последняя порция бесплатной похлебки в столовой для нищих. Грязная, холодная, но хавать надо — других вариантов нет.

Сегодняшний клиент лежал в картонной коробке вместо гроба. В морге Святой Марии экономили даже на мертвецах.

— Ты вообще кто? — спросил я у трупа, засовывая ему в рот сигарету. — Или что? Пьянь проклятая. Хотя… — осмотрел синие пальцы, — вены-то чистые. Значит, не наркоман. Повезло, бляха. Хотя тебе уже похуй.

Кашель сдавил горло. Выплюнул мокроту прямо на пол. Медсестра за дверью аж взвизгнула.

— Ты это… не заразу тут разноси! — крикнула сквозь стекло.

— Не бойся, — хрипло усмехнулся я. — Рак не воздушно-капельный. Только через поцелуи. Хочешь попробовать?

Дверь захлопнулась. Ну и хуй с ней. Развернул тело бомжа, чтобы вколоть формалин. И тут труп открыл глаза.

— Блять! — я отпрыгнул к стене. — Ты живой?

— Не-а, — прохрипел бомж. — Просто на том свете скучно. Верни мою сигарету, гнида, — вытаращился мертвяк и потянулся к пачке «Лакистрайка» в моем кармане.

— Ты… как?

— Через жопу, — бомж чиркнул спичкой о свой лоб. — Ты ж Жнец. Должен знать: иногда мертвые встают. Особенно если их хоронит мудак, который забывает про ритуалы.

Закурил. Дым полез из дыр в шее.

— Какой ритуал? Ты ж бомж! Тебя должны были сжечь в крематории, как пса бродячего!

— Ага, — кивнул он. — Но ты же не кремировал. Ты вколол мне формалин и хотел закопать в коробке из-под холодильника. Так что теперь я твой.

В глазах потемнело. Вот блядь… Такой поворот даже мне, с моим-то стажем, казался перебором.

— Значит, я теперь… что, твой хозяин?

— Нет, — бомж плюнул себе на грудь. Слюна зашипела. — Ты мой долг. Будешь меня кормить, поить, искать работу.

— Иди нахуй!

— Не могу. Ты же привязал меня к этому телу. — Он встал, кости хрустели, как сухари. — Кстати, зови меня Геннадий.

Кажется, я только что обзавелся живым трупом в роли иждивенца. Смерть, сука, точно надо мной ржет.

Лия лежала в палате 303. Мониторы пищали, как голодные поросята. Муж — тощий, в очках, с лицом клерка-неудачника — тыкал пальцем в мою грудь:

— Вы должны ей помочь! Она же…

— Умирает? — перебил я. — Ну так поздравляю. У нас всех одна дорога. Вопрос в том, кто успеет первым сожрать торт на финише.

Лия повернула голову. Глаза — два уголька в пепле.

— Жнец… — прошептала она. — Ты всё ещё кашляешь.

— А ты всё ещё дышишь. Несовершенство мира.

Она засмеялась. Звук — как скрип ржавых качелей.

— Бессмертный с туберкулезом. Боги постарались.

— Не богам чета, — плюхнулся на стул. — Чё надо-то?

Лия подняла руку. На запястье — шрам в виде восьмерки. Мой шрам.

— Помнишь, как ты продал душу за вечную жизнь?

— Я её не продал. Я её проебал в покер.

— Демиурги хотят её обратно. Ты же нарушил договор: вместо того, чтобы собирать души, ты…

Геннадий выбрал этот момент, чтобы ввалиться в палату с подносом еды.

— Жрать принес! — рявкнул он, тыча вилкой в желе. — Кто тут следующий труп?

Муж Лии обмяк на полу. Похоже, сознание его покинуло раньше жены.

— Это что? — Лия смотрела на Геннадия, как на ошибку природы.

— Мой новый питомец. Воскресший бомж.

— Ты… оживляешь мертвых теперь?

— Нет, — вздохнул я. — Просто я хуёвый гробовщик.

— Ты часть эксперимента, — Лия схватила мою руку. Её пальцы жгли, как угли. — Демиурги создали тебя, чтобы чистить мир. Но ты сбежал. И теперь твоя болезнь… это не наказание. Это система безопасности.

— То есть?

— Они не могут убить тебя. Но могут сделать твою жизнь адом. Пока ты не вернешься к работе.

Геннадий чавкал желе в углу.

— А я тут при чём? — спросил он.

— Молчи, — бросил я. — Ты экспонат, а не участник.

Лия закашлялась. Изо рта пополз черный дым.

— Они идут за тобой, Жнец. И за мной. Потому что я знаю, как убить демиурга…

Она умерла на слове «убить». По-драматичному. Глаза остекленели, рука упала. Геннадий доел желе.

— И что будем делать? — спросил он.

— Хоронить. Или ждать, пока она тоже воскреснет.

— А если воскреснет?

— Тогда у меня будет две проблемы вместо одной. И ни одного блядского выходного.

На выходе из госпиталя меня ждала Смерть. В образе девушки с розовыми волосами и косухой и майкой «Metallica» на босу грудь.

— Слышь, — она ткнула меня сигаретой в грудь. — Ты задолжал мне сто душ. Плюс этот бомж… он вне плана.

— Геннадий, — поправил я.

— Похуй. Ты работаешь на меня, а не на демиургов. Запомни: если не соберешь долг за месяц, я сделаю так, что твой рак покажется тебе оргазмом.

Она исчезла. Геннадий закурил.

— Кто это была?

— Бывшая.

— А почему «бывшая»?

— Потому что я предпочитаю смерть в постели. А не в подворотне.