Байесовская игра

Стелла Фракта

Успешный бизнесмен, филантроп и по совместительству русский шпион в Берлине попадает в водоворот экзистенционального кризиса среднего возраста. Голоса в голове, подозрительно сговорчивая помощница, алхимия и зов бытия… Все вдруг теряет смыслы, превращается в сумасшествие, бегство и погоню, игру с природой, и ответы следует искать в собственном прошлом, в другой жизни.Философская остросюжетная драма о том, что можно вернуться, продолжение романа «Замок Альбедо» о поэтах и лжецах.

14. Конфета

[Германия, Берлин, Сименсштадт]

С ней оказалось легко — и я не сразу понял, почему. Прямой взгляд, какая-то нечеловеческая внимательность и неиспорченная выслугой покорность… Она была похожа на солдата — и впервые я не ощущал солдата противопоставлением.

Она тоже была инопланетянином — но с другой планеты, не населенной ни роботами, ни человекоподобными существами. Как будто она воспитывалась волками — и потому была человечнее всех людей.

Она решила быть моим союзником, моим телохранителем — на производстве, в офисе, в клубах? Она настоящая машина для убийства — и, к сожалению, сама это прекрасно знает. Со мной она будет убийцей — потому что еще немного, и она переступит черту, после которой ее сочтут либо слишком любопытной, либо слишком опасной. Я не хочу, чтобы ее убили — чтобы вообще ей кто-либо навредил. Что это — отеческая благосклонность? Откуда такое неравнодушие?

Если бы я не дал ей за мной пойти — следить! — она бы не оказалась там, она бы не привлекла внимание, к ней бы не подошел тот придурок, она бы не обезвредила его так, что он сдох. Я только стоял и смотрел — с раскрытым ртом, с обескураженным неверием. Мгновение — и рядом труп.

Я бы мог солгать ей, что он жив — и надо просто уходить… Я сказал ей правду — и, скорее всего, я был груб и перестарался — потому что я хотел, чтобы она больше никогда в такие истории не вляпывалась.

Она смотрит на меня так, как будто я ей нравлюсь — с одержимостью, как маньяк-сталкер, но прислушивается к каждому вдоху, присматривается к каждому жесту.

Я сказал ей не ходить за мной — она не ходила. Послушная… Но теперь она ходит за этими придурками из Министерства — и это совсем не хорошо.

Она будто бы ждет, что я к ней обращусь — и спрошу, какого дьявола она творит. Она будто бы показывает, что мои секреты останутся секретами — но не потому что я прибрал за ней, и труп одного из преследователей уже в судоходном канале.

Бизнес это кровавое ремесло, но мои делишки в заброшенном цехе на окраине города не касались работы — и она это прекрасно поняла.

— Дороти!

Я уже второй раз оборачиваюсь на зов, будто Дороти зовут меня, а не ее.

Герда зачем-то рассказывает Дороти про фермерский творог, пока та чинит ей офисный стул — а я, будто издеваясь, подхожу к столу своей ассистентки, тянусь через склонившуюся рядом девушку, чтобы взять конфету из коробки рядом с клавиатурой. Я не спрашивал, зачем Герда просит системного аналитика помогать ей с компьютером, с какой-нибудь офисной ерундой, с приложением в смартфоне…

На Дороти реагируют женщины всех возрастов — и почти всегда одинаково. Дороти для них рыцарь — который откроет дверь, подаст руку, подаст плащ, накроет зонтом, перенесет через лужу… Дороти при желании и меня на плечо закинет — и утащит.

Я сперва так и подумал — и перспектива мне не понравилась.

Дороти не поднимала головы, она разбиралась со сломанным винтом в основании сиденья стула. Я жевал конфету, стоял рядом и смотрел на ее рельефные руки, прямую спину, узкую талию и узкие бедра — и все было бы проще, если бы это была какая-нибудь офисная интрижка.

Но я не умею по-человечески. А она, я был уверен, мужскими членами интересуется в последнюю очередь. У нее есть пул задач для интеллектуальной стимуляции и целый офис женского коллектива — который, впрочем, ей тоже не интересен — потому что она почему-то заинтересовалась мной.

Герда опрыскивала из пульверизатора цветок у окна, Дороти все еще сидела под столом.

— Герда, возьми со склада новый стул, — сказал я.

— Зачем новый? Этот сейчас починим.

Я покачал головой.

— Резьба сорвана.

Я по звуку слышал, что винт регулировки уровня проскальзывает при повороте. Вес Герды не выдержит — и будет скрипеть и сползать, медленно, но регулярно.

Дороти замерла, она уже ничего не делала и молча слушала нас.

— Как ты поставила задачу?

Герда обернулась, водяная пыль на мгновение окутала сансевиерию.

— Починить стул.

— Отзови инструкцию.

— Отменить починить стул, — подыграла Герда. — Так?

Дороти посмотрела на меня и прищурилась. Ей следовало кинуть в меня стулом — потому что я еще и ухмылялся.

В кармане ожил телефон. Я даже не старался скрыть, что переменился в лице — потому что новости было две, и от обеих было ощущение, что я съел конфету из дерьма.

Я бросил фантик в урну под пристальным взглядом Дороти, все еще присевшей у стола, и вышел в коридор.