Коварная одержимость

С. Массери (2023)

Стил О'Брайен воплощает в себе все качества, которые я презираю в хоккеистах: он чрезмерно самоуверен, задумчив и склонен к конфликтам. Я играла в его игру, желая выяснить, что Стил скрывает. Но потом наши родители поженились. Теперь мы учимся вместе, и я не могу ни убежать от него, ни скрыться от его демонов. Кажется, для него игра еще не окончена. Стил говорит, что я принадлежу ему и он хочет повеселиться, причинить мне боль. Мой сводный братец полон решимости не только залезть мне под кожу, но и оставить в моем сердце свое имя.

Глава 6

Аспен

Талия находит меня в библиотеке и садится напротив. Она начинает барабанить пальцами по столу, и я хмуро поднимаю на нее взгляд. Обычно она не заходит в библиотеку, потому что здесь слишком тихо, а тишина мешает ей заниматься.

Во время выполнения домашних заданий Талия очень активна. Я часто видела, как она ходит кругами по гостиной нашей квартиры, держа в руках учебник, и читает его вслух. При этом она делает это со странным акцентом.

— Что с тобой? — спрашиваю я, вынимая наушники, и она молча хмурится. — Талия?

— О… ну… — Я пристально смотрю на нее, ожидая ответа. — Ходят слухи, что ты… — Она хватает меня за руку. — Я не хочу, чтобы ты волновалась, но, думаю, ты должна обо всем узнать, верно?

— Верно, — отвечаю я, чувствуя, как у меня пересохло в горле, и не могу не вспомнить вчерашний визит Стила.

Он обещал, что заставит меня его ненавидеть или что-то в этом роде. Неужели он все-таки выложил в сеть то фото?

— Ходят слухи, что ты работаешь в секс-индустрии, — выпаливает она. — И я знаю, что это неправда, но есть веб-сайт.

— Сайт?! — вскрикиваю я и, оглядываясь по сторонам, ловлю на себе раздраженные взгляды других студентов.

В библиотеке не принято разговаривать громко, поскольку даже негромкие голоса в этом помещении слышны очень отчетливо. Но тут Талия протягивает мне через стол свой телефон, все еще держа меня за руку и сжимая мою ладонь, как будто это меня успокоит. Веб-сайт похож на резюме секс-игрушки, которая хвастается своими способностями и навыками. На странице есть моя фотография, которая, к сожалению, выглядит не очень сексуально, так как была взята прямо из моего профиля в социальной сети.

— Кто-то сказал, что ссылка на этот сайт пришла на электронную почту какого-то студента, — тихо говорит Талия, и я замечаю, что на сайте указаны также и мои контакты, — а то твое фото гуляет по интернету весь вечер.

— Черт. — Я отстраняюсь и, достав свой телефон, открываю на нем приложение электронной почты.

Его загрузка занимает минуту, а затем…

Пинг, пинг, пинг.

Я отключаю уведомления, а после кладу телефон на стол экраном вниз и закрываю ладонью лицо. Я не вижу, но чувствую, как Талия берет мой телефон и просматривает входящие уведомления, а ее молчание означает, что я в полной заднице.

— Это отвратительно, — бормочет она. — Несколько парней только что прислали тебе фото своего члена, а другие предлагают встретиться. Кто такой Киллиан Монро?

Услышав длинную вибрацию и понимая, что на телефон пришло не электронное письмо, а поступил звонок, я выхватываю телефон.

Дядя?

Отвечая на телефон, я встаю, жестом показываю Талии, что скоро вернусь, и спешу к стеллажам, подальше от людей. А затем, когда оказываюсь вне зоны слышимости, я говорю:

— Привет.

— Во что ты вляпалась, куколка? — спрашивает дядя зловещим низким голосом. — И почему ты не позвонила?

— Как… — У меня отвисает челюсть.

— Ты же не думала, что я оставлю тебя без присмотра, — усмехается он. — В кампусе у меня есть пара глаз. Твой папочка…

— Я не хочу о нем ничего слышать, — перебиваю его я. — Так что если ты помогаешь мне из-за него, то спасибо, не надо.

— Мой брат ничего не знает об этом, — сердито говорит дядя. — В ближайшее время у него не будет денег, потому что он отдал все свои сбережения тебе.

— Сбережения?

Дядя вздыхает, будто я полная идиотка, но, возможно, так и есть.

— Ты не открывала конверт?

— Нет, а там…

— Наличные, дорогая. Можно сказать, что монстр решил расплатиться по счетам. Но сейчас речь идет не об этом. Ты знаешь, что проституция незаконна? Пока мы разговариваем, наши люди закрывают сайт, а также просматривают твою электронную почту и удаляют…

— Нет. — Я закрываю глаза.

— Нет?

— То есть спасибо, что закрываешь сайт, но если ты сделаешь что-нибудь еще, он узнает о том, где…

Это очень рискованно.

— Папа ведь не знает, где я? Он просто попросил тебя передать мне посылку? Мы оба знаем, что ты не делишься информацией, если она не является жизненно важной, потому что, если бы ты сказал ему о том, где я нахожусь, он бы уже стоял у меня на пороге.

— Ты имеешь в виду на пороге библиотеки?

По моей спине пробегает холодок, и я оглядываюсь по сторонам, что является бесполезным, ведь я стою среди стеллажей и едва могу разглядеть с этого места центр зала.

— Нет, — вздыхает он. — Я не сказал ему, где ты находишься, по тем самым причинам, которые ты уже назвала. А также по той причине, о которой ты не упомянула, но мы не будем в это углубляться. Все, что тебе нужно знать, — это то, что я не причиню тебе вреда. Ты в полной безопасности, и я уважаю твое мнение. Ты бы хотела отказаться от имени Монро?

Когда он так говорит…

— Ты единственный ребенок, который носит нашу фамилию, — внезапно говорит он. — Хотя твоя мать не внесла имя моего брата в свидетельство о твоем рождении, они тогда еще были вместе.

Потому что они не были женаты. И это единственное правильное решение, принятое моей матерью. Если бы она вышла за него замуж, то была бы привязана к этой семье гораздо больше.

— Да.

— Меня тревожит, что ты единственная носишь нашу фамилию. Если семья Монро решит вернуть деньги, они могут предъявить претензии именно тебе.

— Если тебя это так сильно заботит, то почему ты ничего не сделаешь с моим отцом? — Я крепче сжимаю телефон, и какая-то часть меня думает, что сейчас он мне ответит.

Какая-то часть меня надеется, что он признается, что знает обо всем, через что заставил меня пройти мой отец, когда я была ребенком. Ведь, в конце концов, именно поэтому мы от него ушли. Именно поэтому моя мама все еще боится его даже десять лет спустя.

— Веб-сайт больше не работает, — вместо этого говорит он. — Я не трону твои электронные письма и разберусь с виновником произошедшего.

— Спасибо, — шепчу я. — Мне нужно идти.

— Береги себя, Асп.

Засунув телефон обратно в карман, я возвращаюсь к Талии и, опустившись на свое место, смотрю на подругу. Она достала несколько учебников и решила начать делать домашнее задание прямо в библиотеке. Наверное, это потребовало от нее немалых усилий. Читая учебник, она шевелит губами, но старается делать это беззвучно.

— Мы можем пойти домой, — предлагаю я, и, быстро кивнув, Талия захлопывает книгу.

— Ты в порядке или, может, купим по дороге мороженого?

— Я в порядке.

Я не упоминаю о том, что сайт больше не работает, потому что часть меня хочет пойти наперекор Стилу или раздуть эту ситуацию до невообразимых масштабов. Но ведь именно этого он и хочет, не так ли?

Мы почти доходим до дома, когда мой телефон звонит снова. На этот раз, глядя на экран, я вижу, что звонит моя мать, и я останавливаюсь на тротуаре.

— Я догоню.

Талия кивает и идет дальше, а я оглядываю тихую улицу, а затем провожу пальцем по экрану, чтобы ответить на звонок.

— Привет, детка, — говорит мама. — Как дела?

— Все хорошо, — говорю я, не сводя глаз с Талии, за которой медленно иду. — Как вы?

— О, милая, прекрасно! Стивен везет нас с девочками в Испанию.

— Что? Почему? — Я останавливаюсь как вкопанная, и мама фыркает.

— Неужели ты не можешь просто порадоваться за нас?

Даже по телефону я чувствую, как мама дуется. Иногда мне кажется, что я взрослее ее, ведь только одна из нас могла выйти замуж в Вегасе за почти незнакомого человека.

— Я… Да нет, это потрясающе. А где девочки?

— Дакота на заднем дворе со Стивеном. Они обсуждают строительство домика на дереве или что-то в этом роде. — Голос мамы становится громче, когда она обращается к одной из моих сестер. — Леннокс, твоя сестра у телефона. Да, очевидно, что это Аспен. Ладно, она хочет с тобой поговорить.

— Привет! — кричит в трубку моя младшая сестренка. — Я соскучилась.

Я улыбаюсь, слыша радостный голос сестры, полный энтузиазма. Несмотря на то что ей всего лишь двенадцать и она только перешла в новую школу, я за нее не слишком беспокоюсь. Леннокс из тех детей, которые легко адаптируются в новом коллективе. Именно поэтому она так быстро прониклась симпатией к Стивену О,Брайену. Дакота больше похожа на меня. Она сдержанная и не такая прыткая в общении. Но тот факт, что сейчас она находится на улице и разговаривает с отчимом без участия моей матери, — хороший знак, не так ли?

Какая-то крошечная частичка меня не хочет, чтобы они приспосабливались или адаптировались к новой жизни. Я хочу, чтобы мы вернулись в более привычное русло, но это нереально и даже немного жестоко.

— Как дела, Лен? Я скучаю по тебе еще больше.

Я подхожу к нашему кирпичному дому и открываю входную дверь. Пока Лен рассказывает мне о своей школе и новых друзьях, я прохожу в квартиру. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу Талию у кухонного острова. Она смотрит на кучу денег. Я стараюсь не обращать на это внимания и время от времени поддакиваю сестре, чтобы поддержать разговор. На столе лежат пачки стодолларовых купюр, сложенные по тысяче долларов. Никогда в жизни я не видела столько наличных денег сразу. Некоторые пачки рассыпались, и купюры образовали небольшую горку. Оторвав взгляд от которой, я замечаю лежащий в стороне коричневый бумажный пакет. В него были упакованы наличные, а сверху лежал кусок ткани, которым они были прикрыты.

— Вот же срань! — слова срываются с моих губ прежде, чем я успеваю их остановить.

— Эй, — фыркает Лен. — Ты сказала нехорошее слово.

Дядя уже упоминал, что папа передал мне деньги. Только я предполагала, что сумма будет небольшой, может, несколько сотен долларов. Но я и подумать не могла, что он отправит мне несколько тысяч долларов, если не больше.

— Извини, Лен, — отвечаю я, как только моя челюсть возвращается на место. — Можно я тебе перезвоню? Например, завтра?

— Конечно, я люблю тебя, Асп.

Когда звонок завершается, раздается щелчок, и я подхожу к кухонному островку с другой стороны.

— Откуда это взялось? — спрашивает Талия, поднимая на меня взгляд. — Прости, мне не следовало вскрывать этот конверт. Но мне было любопытно, что внутри, а потом он открылся и все эти деньги… Они незаконны?

Понятия не имею.

На самом деле, скорее всего, Талия права. Это незаконные кровавые деньги, которые получил мой отец от продажи запрещенных веществ.

Я пересчитываю пачки, и из меня вырывается смех, когда приходит осознание, что на столешнице лежат шестьдесят тысяч долларов.

Внезапно у меня скручивает живот и темнеет в глазах. Мне становится жарко, и я покрываюсь потом. Я хватаюсь за столешницу обеими руками и, чувствуя, как подгибаются колени, опускаюсь на пол. На мгновение я закрываю глаза, чтобы убедиться, что происходящее реально. Мне становится лучше, когда я не смотрю на деньги.

— Это плата, — бормочу я.

— Что? — Талия подходит ближе и опускается на колени рядом со мной.

— Мой отец по жизни натворил немало дерьма, и я готова поспорить, что это просто способ снова втереться ко мне в доверие. Возможно, он хочет извиниться.

Понимая, что мне этого не «переварить», я поднимаюсь с пола и, схватив конверт, запихиваю деньги обратно. Я собираюсь убрать его в шкаф и просто забыть о нем. Я запихиваю деньги в конверт, а конверт в сумку, думая о том, что если кто-то откроет ее, то сразу увидит пачки купюр. Хотя, конечно, никто не будет рыться в моих вещах.

Талия следует за мной в мою комнату.

— Ты в порядке?

— Да, но мне не хочется оставаться дома.

— Давай напьемся? — предлагает она, и секунду я обдумываю ее предложение.

— А что, это не такая уж и плохая идея.

Талия улыбается, а затем, пока я прячу сумку на верхнюю полку своего шкафа, начинает перебирать мои вещи. Я не возражаю, когда она снимает с вешалки какую-то из моих вещей и протягивает ее мне.

Когда я смотрю на вещь, которую она выбрала, на моем лице появляется улыбка.

Да уж, в этом наряде я смогу вызвать небольшой переполох. Но при данных обстоятельствах а почему бы, черт возьми, и нет.