Вещая птица (по)беды

Татьяна Коростышевская, 2019

Татьяна Коростышевская – современная писательница, автор книг в стиле юмористического фэнтези. Её творчество отличают захватывающие сюжеты, яркая любовная романтика и колоритный язык. Эта книга является продолжением романа «Леди Сирин Энского уезда». Ее героиня Даша Кузнецова – обыкновенная женщина, работающая простым менеджером. Полноватая, с кучей комплексов, но зато – с очень красивым голосом, как… нет, не у оперной дивы – у дивной птицы Сирин. Могла ли подумать Даша, что однажды наяву познакомится с диковинными персонажами сказок? Феи, пикси, ледяные демоны, паладины лета, рухи, альвы, сиды… Оказавшись в параллельном мире, она осваивается в нём. Влюбляется. Наживает могущественных врагов. Обзаводится друзьями, на верность которых не всегда может рассчитывать. Но Даша справится, потому что есть цель, есть дорога, ведущая к цели, и судьба, не позволяющая свернуть с пути. Во второй книге события продолжаются. Пока еще нет однозначного ответа на вопрос: «Есть ли жизнь после хэппи-энда?» Финальные фанфары уже прозвучали, мировое зло повержено, и самый главный мужчина в твоей жизни уже твой? Что дальше? Даше Кузнецовой предстоит это выяснить на собственном опыте, а вам ответ даст книга.

Глава 2. Непевчая птица, или Пополним Энский бестиарий

Помните, изюминка — это в кексе, в человеке — психическое расстройство.

NN

Ночной клуб назывался «Ирий» и находился на окраине нашего уездного города, в бывшей промзоне. Владел сим «гнездом порока» Блондин Моей Мечты — ледяной демон Ларс. Поэтому гостем я была здесь частым и всегда желанным.

— Леди Дарья, — поклонился мне дюжий охранник, стоящий у дверей.

— Аурхан, — улыбнулась я, — и тебе не хворать.

Охранниками в «Ирие» работали пещерные рухи — феи, чьей второй ипостасью были огромные птицы, отдаленно напоминающие сов. Люди из них получались тоже крупные — темнокожие красавцы.

Клуб оживал ближе к ночи — зажигалась разноцветная подсветка, музыка становилась невыносимо громкой и навязчивой, люди и нелюди плотно набивались в немаленькое внутреннее пространство, чтоб оставить снаружи все заботы и тревоги. Сейчас «Ирей» был практически пуст. Я кивнула бармену, здороваясь.

— Кофе сварить?

— Не откажусь. Со сливками и сахаром. Мне нужно немного согреться.

Ларс сидел за столом в своем кабинете, просматривая какие-то документы. При виде меня его красивое лицо озарила улыбка:

— Приятный сюрприз.

Я сбросила куртку на кресло для посетителей и, обойдя стол, уселась на колени к своему парню.

Пак фыркнул:

— Сю-сю-му-сю-сю… Голубки! Смотреть на эти безобразия — выше моих сил. Я пока ребят из обслуги поспрашиваю. Ларс, мы, вообще-то, по делу пришли. Дашка тебе расскажет. Вот целоваться закончит и сразу…

Судя по удаляющемуся жужжанию, Пак вернулся в зал.

— Соскучилась? — Ларс провел кончиками пальцев по моей щеке. — У меня на вечер планы.

— Ну тогда я найду, чем заняться, — легко проговорила я.

В конце концов, мы — люди взрослые, уважающие личное пространство друг друга. Не хватало еще мне из-за всяких мелочей расстраиваться.

В дверь постучали. Бармен принес мой заказ — латте с пышной шапкой молочной пены, исходящей ароматным парком.

Я пересела в кресло для посетителей, сделала первый, самый вкусный, глоток, тихонько вздохнула от удовольствия:

— Спасибо, это именно то, что мне сейчас нужно.

Ларс, отложив свои документы, смотрел на меня с умилением бабушки, напихивающей вкусности в любимого внучка.

— Пак сказал, у вас ко мне какое-то дело?

— Новый клиент. Нам нужно пообщаться с твоим поставщиком гламора.

— Я сейчас ему позвоню, он подойдет.

— И еще… — я порылась в кармане куртки, доставая мобильный. — Вот этот парень. Ты его раньше не видел?

Ларс взглянул на фото:

— Нет, но я сейчас редко общаюсь с посетителями. Моим ребятам покажи, может его кто-нибудь запомнил. Через полчаса репетиция, ты сможешь поговорить с актерами.

— Хорошо, — я задумчиво вертела в руках ложечку с длинной витой ручкой.

— Ты тянешь время, малыш. Есть еще что-то, что ты хочешь мне сказать, но не решаешься.

Блондин Моей Мечты знал меня очень хорошо. А как иначе? Ведь мы с Ларсом предназначены друг другу. В магической терминологии Фейриленда существует такой термин — пандан — пара на всю жизнь. Мы с Ларсом именно такой пандан и составляли — как две половинки одного целого, как нитка с иголкой, как… как кофе с молоком, как…

— Сегодня я общалась с Эмбером. Ты знал, что он здесь?

Серые глаза Ларса зло блеснули, но голос был спокоен:

— Теперь с домом Лета сотрудничает ковен ведьм, они выполняли заказ Янтарной Леди на перемещение в Энск группы светлых фэйри. Да, я знал.

Я покраснела. Верховной ведьмой местного ковена являлась Елизавета Серова, бывшая девушка Ларса. С ней он встречался еще до знакомства со мной и еще немножко — после. А сейчас я испытывала такую запредельную неконтролируемую ревность… Ларс, почувствовав мое состояние, выбрался из-за стола и присел на краешек кресла для посетителей, обнимая меня за плечи:

— Ты же знаешь, у нас с госпожой Серовой чисто деловые отношения.

— Знаю, — прошептала я, пряча лицо у него на груди, — знаю.

— Как только Джоконда сможет открывать порталы в другие миры самостоятельно, я разорву все контакты с ведьмами.

Нарушить монополию ведьм на порталы было золотой мечтой нашей команды. Теоретически Джоконда нужным даром обладала — она была сиреной, настоящей, без дураков (не то что некоторые представители чуждых пантеонов, сидящие сейчас в удобном кресле для посетителей и сопящие в грудь своему парню). Ей даже удалось однажды открыть портал в наш мир, когда мы были в Фейриленде. Но там совсем другой уровень фоновой магии — несравнимый с нашим, местным. Может быть, если бы сирена отправилась на поклон к своему сюзерену — лорду третьего дома — Владыке Вод, он смог бы ее обучить. Но, скорее, запер бы в своем Жемчужном Дворце в качестве наложницы. С трудом возродившийся Третий дом требовал увеличения количества подданных. Джоконда в решении демографических проблем участвовать не хотела, я ее прекрасно понимала и не уговаривала. У нее и без того проблем выше крыши — инициация снизила ай-кью Джоконды в половину, а если к этому прибавить опасность обратиться при маломальском количестве воды, попавшем на кожу, неспособность решать самостоятельно простейшие бытовые проблемы, языковой барьер, волшебный голос сирены был небольшой компенсацией за доставляемые неудобства.

Я шмыгнула носом, отстраняясь от Ларса:

— Ладно, проехали. Со своими тараканами я справлюсь, не в первый и не в последний раз мне внутричерепной дезинсекцией заниматься.

— Вот и умница, — Ларс протянул мне бумажную салфетку. — А где ты умудрилась встретить Эмбера?

— Он Руби забирал, фея пришла в себя, мне из больницы позвонили.

— Принц что-то от тебя хотел?

Я пожала плечами:

— Еще непонятно. Но, кажется, дом Лета хочет предложить мне контракт.

— Забудь!

Ларс поднялся с кресла, и я залюбовалась его мощной высокой фигурой. Интересно было бы их с Эмбером рядышком поставить — кто из них выше? Но Ларс в любом случае — гораздо красивее, по крайней мере для меня — точно. А еще — надежней и… уютней. Вряд ли мне удалось бы достигнуть такого душевного спокойствия в объятиях принца Лета.

Мысли об объятиях с Эмбером заставили меня брезгливо поежиться.

— Если ты хочешь больше работы, новый контракт дам тебе я. Есть несколько дел, с которыми ваша команда вполне справится.

— Это кумовство, — я улыбнулась и покачала головой. — Номинально мы с тобой — конкурирующие фирмы.

Я допила кофе и поднялась, Ларс легко поцеловал меня в кончик носа:

— Не нужно больше видеться с Эмбером. Со своей жрицей он разберется сам, а за все, что он захочет тебе предложить, придется расплачиваться в тройном размере. Ты же знаешь альвов.

Я знала, еще как знала. При всей злокозненности фей, самыми опасными из них были альвы — аристократы волшебного мира. Но еще я знала, что тоже являюсь альвой — леди Третьего дома, по крайней мере — номинально. В Фэйрилэнде меня называли леди Сирин, а лорд темных фейри определил мою ипостась. Я — вещая птица Сирин, что бы это ни значило.

Попрощавшись с Ларсом, я вернулась в зал. Почему мой парень не хотел, чтоб я общалась с принцем светлых, мне более-менее было понятно. Ларс ненавидел альвов, и у него было к этому немало оснований. За свою долгую жизнь ледяной демон немало от них натерпелся. Он побывал в рабстве, бежал в наш мир, где чары подчинения, накладываемые вместе с рабским ошейником, почти не действовали, смог деактивировать ошейник и довольно долго и успешно избегать встреч с бывшим хозяином. Но теперь все было гораздо серьезнее. Эмбер, желающий отомстить мне, выкупил Ларса и в любой момент мог потребовать вступления в свои права. А куда Ларс, туда и я, как нитка за иголкой.

В общем, решила я, что встречусь с Эмбером, а там буду действовать по обстоятельствам. Пока мы в нашем мире, магия ошейника не так уж и сильна. В крайнем случае, мы с Ларсом будем оставаться в нашем мире, пока… Пока что-нибудь не произойдет. Или ишак сдохнет, или падишах помрет.

— Дашка-а-а! — Пак пищал в рабочий микрофон, настроенный на сцене, и звонкий голосок пикси разносился по всему помещению. — Сюда иди!

Под сценой разминался знакомый танцор, я кивнула ему, припомнив, что название расы гладковолосого молодого человека происходит от латинского «инкубус» — «возлежать сверху» — так в средневековье называли распутных демонов. Видимо, распутность Илиаса осталась давно в прошлом, сейчас он был вполне приличным членом общества — воспитывал сына и не встречался более чем с одной барышней одновременно. А весь свой сексуальный жар выплескивал в танце. Илиас Ивашов был самым известным стриптизером нашего города.

— Ты тоже подойди, — скомандовал пикси танцору. — Повтори сейчас Дашке то, что мне говорил.

Я пристроила куртку на край сцены. Почему я верхнюю одежду в гардероб не сдала или не оставила на вешалке в кабинете Ларса? Рассеянная вы стали, Дарья Ивановна, рассеянная и невнимательная.

Мой внутренний голос, как обычно, рубил правду-матку, чем, наверное, невероятно гордился.

— Я вроде слышал что-то про хумана, который гламор скупает, — тенорок Илиаса с трудом перекрывал музыку из колонок. — Ребята удивлялись еще. Обычно же хуманы чарами сокрытия не интересуются — им бы красоту навести или подчинение, или кусочек персонального счастья вдохнуть.

— А чем чары сокрытия от чар красоты отличаются?

— Они сложнее. Максимальный эффект — невидимость, но, если ты не фейри, никакой гламор тебе не поможет.

— То есть у нашего объекта во внешности есть что-то, что он всеми силами пытается не показывать? Рога там или крылья?

Пак расхохотался:

— Дашка, тебя на поворотах заносит. Объект — хуман. Откуда у него крылья или хвост? Ну, разве что… Мутация! В энскую канализацию двадцать лет назад попадают отходы химического производства. В это же время в первом энском роддоме… Мне срочно нужно это записать!

Озабоченно бормочущий пикси улетел в сторону офиса. Кажется, моя идея со сценариями упала на благодатную почву.

— Даша, — Илиас прикоснулся к моему плечу, флюиды инкуба работали на полную катушку, от кончиков его пальцев по моему телу прошлась волна тепла и возбуждения.

— Что? — я отдернула руку, от греха, так сказать.

— У тебя фото этого хумана есть? Я хочу взглянуть.

— Ах да, конечно, в телефоне, — я суетливо начала встряхивать свою многострадальную куртку, мобильный был там, в боковом кармашке…

Карман был пуст, я вытряхивала на край сцены распотрошенную пачку жевательной резинки, катышки салфеток, автобусные талончики.

— Подожди минутку, — попросила я парня. — Я, наверное, телефон у Ларса в кабинете забыла. Сейчас я за ним сбегаю.

И, бросив куртку на ближайший стул, я отправилась к Ларсу.

В коридорчике было темно, но дорогу я могла найти и с закрытыми глазами, поэтому уверенно сделала несколько шагов. Дверь в хозяйский кабинет была полуоткрыта, оттуда доносилось какое-то бормотание, но света тоже не было. Пробки у них выбило, что ли? Серебристый смешок, моих щек коснулось дуновение ветерка, волосы на голове зашевелились, но не от ветра, а от подступающего ужаса. Что-то опасное и грозное надвигалось на меня со всех сторон, что-то пахнущее затхлой тиной и вечным сном. Что-то…

— Дашка! — истошно крикнул Пак, вцепившись мне в волосы. — Ты чего подкрадываешься? Тут темень такая, я осторожненько так жужжу, а тут — громадина! То есть ты! Я чуть не помер со страху. Ларс! Что происходит? Почему так темно?

— Наверное, что-то с проводкой, — голос Ларса звучал хрипло, как будто со сна. — Я как раз искал свечи.

Чиркнуло колесико зажигалки, розоватый теплый свет осветил часть коридора.

— Заходи, малыш. Я думал, ты уже ушла. У нас здесь деловой разговор.

Я выдохнула (если честно, от пережитого ужаса меня слегка трясло) и шагнула в кабинет. Блондин Моей Мечты был там не один. В кресле для посетителей сидела барышня, видимо, тоже из подтанцовки, судя по узеньким кожаным брючкам и ботфортам на высоченных каблуках, блузочка посетительницы тоже поражала воображение — нечто алое, невесомое, с массой оборок и рюшечек и с таким глубоким декольте, что, если бы барышня носила нижнее белье, его было бы видно.

— Я телефон у тебя забыла, — пробормотала я, отводя взгляд от декольтированных прелестей. — Прости…

Мне захотелось плакать. Ларс попытки встать из-за стола не сделал, лишь указав подбородком на журнальный столик, где лежал мой мобильный, мигая значком неотвеченного вызова, и обратился к посетительнице:

— Я все понял, Альбина, иди, работай.

Девушка поднялась, изящно поправляя ворот блузки.

— Да и мы с Дашкой пойдем, — Пак подергал меня за ухо. — Время — деньги, Дарья Ивановна, труба зовет и все такое.

Альбина вышла первой, оставляя за собой шлейф ядреного мускусного запаха (духи — дешевка, намекнуть, что ли, Ларсу, чтоб своей работнице шеста зарплату поднял?). Я поискала взглядом пикси, чтоб озвучить ему свое саркастичное замечание, но Пак ощутимо отстал, я остановилась поджидая.

— Ты чего там?

— Да пару слов хотел Ларсу сказать, — отмахнулся зеленый. — В этот раз ты телефон не забыла?

— Нет.

— А вот если… Ты чего дуешься? Из-за девки этой? Да брось, ты же знаешь, никуда от тебя любовь всей твоей жизни не денется. Вы же пандан, вы же…

— Послушай, — я ловко схватила пикси двумя пальцами и поднесла к лицу. — Я очень тебя прошу не вмешиваться в мою личную жизнь, иначе…

— Что иначе? — кривлялся Пак, поправляя чуть было не слетевшую зеленую шляпку. — Убьешь меня? Сладкого лишишь?

— Иначе нам придется расстаться, мой дорогой нюхач. Я подпишу тебе вольную и ты будешь свободен, отправишься на все четыре стороны, и молись, чтоб не во все четыре одновременно.

Я выталкивала слова почти с ненавистью.

— А ты плюешься, когда злишься, — спокойным тоном сообщил Пак. — Все. Отпускай, я не буду вмешиваться в личную жизнь своей хозяйки. Довольна, леди Сирин? Отпускай, а то крылья еще помнешь.

Я разжала пальцы. Пикси опасливо взлетел к самому потолку.

— Не очень-то и хотелось в твоих страданиях разбираться! — пропищал он с безопасного расстояния. — Только когда ты осознаешь, что проблему лучше обговорить с близким человеком, а не держать в себе, может стать поздно.

— Ты зависаешь на сайтах по практической психологии?

— А ты проверяешь историю поисковых запросов? Контролируешь меня?

— А ты счета за интернет видел?

— А ты…

— Да, я видел этого парня в клубе, — сообщил Илиас.

Я и не заметила, как инкуб приблизился и взял из моих дрожащих рук телефон.

— Его Валера, кажется, зовут. Он обычно по понедельникам приходит, когда народа поменьше.

— Спасибо, — поблагодарила я стриптизера, еще раз напоследок метнув гневный взгляд на Пака. — Понедельник у нас сегодня, значит, есть шанс, что этот Валера появится. Можно будет где-нибудь в уголке с ним побеседовать?

— Тебе все можно, — галантно поклонился Илиас. — Я предупрежу охранников.

— Тогда перекинь себе фото и ребятам тоже покажи.

— Хорошо. Кстати, леди Дарья, там тебя кое-кто спрашивает.

— Это к нам главный энский специалист по гламору пришел, — Пак, успевший сделать круг почета по клубу, слегка запыхался. — Пьет он только зеленый эль, я бармена предупредил. Давай, Дашка, включай обаяние, оно все тебе понадобится.

Я стащила с волос заколку и тряхнула волосами. Мы, конечно не настоящие сирены, но тоже кое-что можем.

— Где?

— В VIP-ложе, где же еще, — Пак, забывший нашу недавнюю размолвку, пристроился у меня на плече и азартно дернул меня за мочку. — Зовут Гарбхан. Чтоб ты себе знала, по-ирландски это обозначает «грубый».

— По-ирландски? Ничего себе! А он кто?

— Лепрекон.

— Врешь!

— А вот хамить не надо. Если бы ты вместо ежевечерних страданий изучением местного бестиария озаботилась, знала бы, что лепреконская диаспора в наших краях довольно многочисленна.

Я покраснела. В чем-то мой зеленый друг был прав — разленилась я в последнее время, расслабилась. И, пообещав себе в ближайшее время засесть за учебу, я выдохнула и отправилась в VIP-зону, где на мягком бархатном диванчике меня ждал лепрекон с труднопроизносимым именем Гарбхан.

По дороге встретилась мне кружевно-алая Альбина, опирающаяся на барную стойку и держащая в длинных пальчиках бокал какого-то многокомпонентного коктейля. Мы встретились взглядами, девушка смотрела на меня с веселым презрением.

Я первой отвела взгляд. Даже если Ларс мне изменяет, даже если… Я просто не хочу об этом знать. Наши отношения вовсе не так безоблачны, как может показаться на первый взгляд, но сейчас я не могу ничего сделать. Может быть, контракт с домом Лета сможет изменить ситуацию. Значит, я встречусь с Эмбером и выслушаю его предложение, хотя, мама дорогая, как мне не хочется снова его видеть! И, кстати, Пак тысячу раз прав — мне нужно с кем-то обсудить мучающие меня проблемы. С кем-то, кто не будет всплескивать руками и давать оценочные суждения, с кем-то вроде Жанки, у которой на все душевные болезни был один проверенный годами рецепт — бутылочка мартини и танцы до упаду.

— Леди Сирин!

Лепрекон поздоровался первым, я решила, что это хороший знак. Нелюдь приподнялся с диванчика и низко поклонился. Ростом лепрекон был с трехлетнего ребенка, очень уродливого и старого ребенка или карлика. Медно-рыжие волосы топорщились на большой лобастой голове, под низкими надбровными дугами прятались хитрые зеленые глаза.

— Сэр Гарбхан! — я поклонилась в ответ. — Счастлива нашей встрече.

Собеседник фыркнул, растянув рот в лягушачьей улыбке, клыкам лепрекона мог позавидовать любой бультерьер.

— Ну так если девушка так счастлива, почему раньше не появлялась? Таки хотелось бы это выяснить.

Я присела на диван, Гарбхан, выждав несколько секунд, устроился напротив. Сейчас нас разделял низкий стеклянный столик, на котором бармен (официанты, видимо, еще не пришли) быстро расставлял пузатенькие пивные кружки с ярко-зеленой жидкостью. Кружек было три. Пак было сунулся к ближайшей, но лепрекон цыкнул зубом и сгреб все напитки к себе. Понятно, значит не судьба мне сегодня попробовать зеленого эля. Гарбхан ловко перевернул в себя первую порцию, крякнул и без паузы опустошил оставшиеся кружки. Он, кажется, даже глотательных движений не делал. Боец!

— Ну так я таки жду! — сообщил лепрекон, вытирая губы рукавом потрепанной адидасовской олимпийки. — Что за интерес имеет светлейшая леди к моей скромной персоне?

— Нас интересует информация, — осторожно начала я.

С лепреконами мне раньше общаться не приходилось, следовало проявить хоть какую-то дальновидность. В магическом мире устный договор имел такую же силу, как скрепленный подписями, если не большую. Всегда существовала опасность пообещать что-нибудь не то, а потом расплачиваться за свою болтливость.

— Но для начала давайте обсудим, что вы захотите взамен.

Гарбхан рассеянно окинул взглядом зал. Я намек поняла, привстала и жестами показала бармену, что три порции зеленого эля требуют подновления.

— Ответьте мне на один вопрос, дорогуша, — побулькивающий элем лепрекон стал вальяжен и исполнился отеческой лаской. — Это таки вы та барышня, которая заставила хуманов поддерживать жизнь одной из паладинов Лета?

Я кивнула, не видя причин ничего скрывать.

— А «Кошачья мята»? Тоже вам принадлежит?

— Это приют для бездомных животных. Просто мне надо было соседских кошек пристроить.

— А персонал вы по какому принципу набирали?

— В смысле? Просто увидела перед баром компанию подростков-нелюдей, наорала на них за распитие спиртных напитков и асоциальный образ жизни, а потом работу предложила. На самом деле проблема фейрийских детей — она важная очень. Потому что если взрослые могут как-то адаптироваться в чужом мире… Я сделала что-то неправильно?

— Да нет, голубушка. Племянник мой у вас работает, тот еще разгильдяй, очень вас хвалил.

— Нет там сотрудника-лепрекона. Я бы знала.

— А гламор на что? — собеседник пошевелил в воздухе крючковатыми пальцами, рассыпая золотистый порошок. — Чары сокрытия, красавица.

На диванчике напротив меня сидел опрятный лысоватый толстячок восточной наружности — с породистым крючковатым носом и влажными чуть выпученными карими глазами.

— Вот чары сокрытия меня как раз интересуют, — чуть расслабилась я. — Вот этот вот хуман, то есть человек…

— Валера, — кивнул собеседник, взглянув на экран телефона. — Покупает только у меня, платит хорошо. Куда ему столько, я не интересовался, но могу спросить.

— Он точно человек?

— Точно, — лепрекон щелкнул пальцами, развеивая морок. — Фоновой магии — ноль.

— А кто его привел? Вы же по рекомендации, наверное, работаете?

— Кто привел… Да Ларс, скорее всего, и привел.

— То есть вы видели, что он под чарами скрывает?

Гарбхан задумчиво покачал головой:

— Нечего ему там скрывать. Я раньше об этом не думал. Знаете что, голубушка, давайте-ка я ваш номерочек запишу, и как только что-то разузнаю, сразу отзвонюсь.

Я написала свой номер на картонном кругляше подстаканника, Лепрекон суетливо попрощался, а я подошла к барной стойке. Ненавистная Альбина уже куда-то ушла, и я попросила у бармена минералки со льдом. Парень, оттиравший руки мокрым полотенцем, с готовностью кивнул:

— Одну секунду.

— Ты же вроде согреться хотела, — Пак осторожно разрывал бумажный пакетик с сахаром.

— А теперь захотелось охладиться.

Я посмотрела на замаранное полотенце:

— Зеленку пролил?

— Почти, — улыбнулся бармен. — Краситель пищевой, стойкий, зар-раза! А как я еще зеленый эль для лепрекона делать должен?

— И как? — мне и правда стало интересно.

— Местное дешевое пиво и краситель, вот и весь рецепт.

Я мысленно выдохнула, какое счастье, что мне мифического зеленого эля сегодня не досталось.

— И что ты об этом думаешь? — облизнул пальцы Пак. — Ну про то, что нашего Валеру Ларс рекомендовал?

— Ларс сказал, что не помнит такого хумана, — я пожала плечами. — Представляешь, какое количество народа тут ежедневно крутится?

— Ну и что делать будем?

— Разумеется, общаться с нашим загадочным Валерой. Сегодня вечером он, вероятно, тоже будет здесь.

Я отвечала рассеянно, меня отвлек неотвеченный вызов на телефоне. Номер был мне незнаком, и я размышляла — перезвонить самой, или подождать, пока неизвестный повторит звонок?

— Короче, будем действовать по обстоятельствам. Может, еще Джоконду с собой возьмем, она в два счета объект очарует, если понадобится.

Мобильный зажужжал, принимая текстовое сообщение, я ткнула пальцем в иконку. СМС с того же номера: «Через час. Бар"Метелица". Не придешь — пожалеешь».

Я нажала кнопку вызова. Сейчас узнаем, кто мне таким странным образом свидания назначает. Но вызываемый абонент был вне зоны доступа.

— Давай туда съездим, — предложил Пак, который тоже прочел СМС-ку. — Может, клиент какой светиться в офисе не хочет.

Я быстро глотнула минералки и надела куртку:

— Хорошо, только спрячься, мы на автобусе поедем. Заодно на такси сэкономим.

— А я тебе давно говорил, пора учиться водить машину. На права сдашь, не будем ни от кого зависеть. Поговори со своим одноклассником, таксист который. Пусть пару-тройку уроков вождения даст, — бормотал пикси, устраиваясь за меховой опушкой капюшона.

Я только согласно кивала — идея мне показалась неожиданно хорошей.

Добрались мы минут за сорок. Просто повезло — не подвел общественный транспорт, а дорогу до заведения я знала прекрасно. Когда-то Дарья Ивановна Кузнецова — умница, красавица и спортсменка — здесь работала. Не в самом баре, а неподалеку — в фирме ОАО «Энские перевозки», так что саму «Метелицу» знала прекрасно. За месяцы моего отсутствия здесь почти ничего не изменилось. Разве что засохла пальма, бессменным часовым стоявшая у окна с незапамятных времен.

В помещении было тепло — обогреватели работали на полную катушку. За дальним столиком сидела женщина в богатой белоснежной шубе. Настолько объемной и белоснежной, что издали посетительница напоминала нарядный сугроб.

— Я съем свою шляпу, — потянул носом Пак. — Какая встреча.

— Говорила тебе, Кузнецова, не придешь — пожалеешь, — женщина откинула капюшон.

Я сморгнула неожиданно выступившие слезы и бросилась ей на шею:

— Жанка! Как же я соскучилась!