Всё включено

Татьяна Кузнецова

Жизнь научилась так искусно дурачить нас, что не стоит и пытаться разобраться – плоха она или хороша. Приходится терпеть её переменчивый характер: держаться из последних сил под её ударами или блаженствовать, когда она соизволит вдруг сменить гнев на милость. Мы и представить не можем, какие ещё сюрпризы есть у неё в арсенале. Всё включено!

Шесть дней достаточно

Мальдивы. Что же это за страна, где так любят отдыхать «звёзды»? Изнеженные тела на белоснежном песке, уходящем в прозрачную голубую воду. Вот и Волочкова недавно выставила в соцсетях свои фотографии с выложенными камешками узорами на обнаженном теле — видно, уж совсем нечем было заняться (ох и досталось же ей от «поклонников»! ). Рай смотрит на нас со страниц глянцевых журналов. Интернет пестрит рекламами: «Приезжайте! Приезжайте!» Ну, мы и поехали, прервав на недельку отдых на Шри-Ланке, ведь это совсем рядом.

Международный аэропорт Мальдив, куда мы добрались воздушным путём, ничем не удивил, разве что не так велик, как мы привыкли видеть в других странах. Так ведь и страна не велика — всё население менее четырёхсот тысяч человек. И потом, для огромного аэропорта нужны большие пространства, а где их взять Мальдивам? Хоть государство и насчитывает тысячу двести островов, но по большей части это такие крошки! На самом крупном, естественно, разместилась столица. Там и проживает основная часть населения. Многоэтажки стоят плотно-плотно, подступая к самой воде. Домам тесно. Тесно и людям в этой стране. Ведь если быть математически точной, то на одном квадратном километре умещается тысяча двести человек. Вот и едут мальдивцы в Шри-Ланку, чтобы пожить там и поработать. Многие и остаются навсегда. Хоть и остров тоже, но несравнимо больших размеров.

Автомобильный транспорт здесь не в почёте — много ли машин надо, чтобы колесить по дорогам, общая протяжённость которых всего восемьдесят восемь километров? Железнодорожного транспорта и вовсе нет. Катера, лодки — вот что в приоритете в этой стране. Да ещё гидросамолёты, постоянно курсирующие между островами.

Вот и нам до отеля пришлось добираться уже гидросамолётом. Я ждала этого путешествия как приключения. Что это за птица такая — гидроплан? Или рыба? Оказалось — что-то среднее между ними. Маленький самолётик лежит пузом на воде, опираясь на два прикреплённых по бокам понтона. Вода вскипает под его хвостом, заставляя перемещаться. Самолётик маневрирует у причала, выбирается на открытую воду и, набрав скорость, отрывается от «взлётной полосы». Летит тяжеловато, низко. Когда с суши видишь такое чудо над своей головой, кажется, что огромный тримаран случайно оказался в небе. С десяток пассажиров салона (больше гидроплан не вмещает) прильнули к иллюминаторам. Чуть в стороне проплывает и остаётся позади столица Мале. Под нами ультрамариновая морская гладь с просвечивающим дном, а на ней светлыми пятнами островки.

А вон, вон тот самый отель в виде рыбки со сбегающими в воду домиками на сваях, что мы видели в интернете!

Теперь понятно, откуда были сделаны снимки, используемые в рекламных роликах. Гидроплан садится на воду, аккуратно подплывает к крохотной деревянной платформе на понтонах, высаживает пассажиров и исчезает в небе. Возможно, платформа не так и мала — метров десять на десять, но в масштабах Индийского океана кусочек суши, болтающийся на волнах в бескрайнем водном пространстве, вызывает у горстки людей, ёжащихся на ней под назойливым ветерком, чувство дискомфорта и незащищённости. Наконец уже более привычный морской транспорт — катер берёт на борт пассажиров и минут через двадцать доставляет к месту отдыха. Всё! Из этого рая уже не вырваться — только ждать окончания срока.

Мы знали, что остров, на котором нам предстоит жить, мал, но не представляли, что настолько. Сто метров в длину и пятьдесят в ширину. Кроме того, высокий забор отгораживал часть суши, видимо, за ним прятались хозяйственные помещения. Несколько двухэтажных каменных домиков для отдыхающих вдоль извилистой дорожки, в центре бар, сувенирный магазинчик, лобби, крохотный декоративный бассейн, терраса у моря — всё укрыто пышной тропической зеленью и с пляжа совершенно не просматривается. А вот ресторан под нахлобученной крышей, раскорячившись на сваях, нависал над водой. В центре просторного зала за высокими перилами открытый проём, где можно видеть, как в воде помахивают своими «крылышками» скаты и резвятся небольшие коралловые акулы. Они плавают и вокруг ресторана. Если подойти с берега поближе, можно рассмотреть их, но стоит только ступить ногой в воду, как рыбы стремительно улетают прочь. Окон в ресторане нет — всё те же открытые проёмы со скатанными и поднятыми вверх шторами на случай дождя. Хитрые вороватые вороны, сидя на ограждении, косят круглым глазом в ожидании, когда ты отойдёшь за следующей порцией еды, чтобы стащить с твоей тарелки кусочек-другой. Грозить им и махать руками — бесполезное занятие. Они лишь, переступив лапками, отодвигаются на пару сантиметров и продолжают терпеливо ждать. Серые цапли, хоть и кружат неподалёку и присаживаются на безопасном расстоянии, полны достоинства. А цель у них та же, что и у ворон, — подкрепиться. Другой живности на острове вроде бы и нет. Не досаждали и комары. Одним словом — рай!

В номере дважды в день проводят уборку. Обслуживающий персонал — бессловесные молодые мужчины, появляются как тени, когда мы уходим, будто поджидают этого момента в густой зелени острова. Пару раз столкнувшись с ними в номере, мы предложили им продолжить работу, но они молча, с виноватой улыбкой опять исчезли как тени. Работа обслуживающего персонала сложна уже хотя бы тем, что он находится здесь в командировке. Через два месяца его сменит другой коллектив. Вахтовый метод, жизнь в отрыве от семьи продиктованы спецификой островного государства. Рассуждаю об островитянах, забыв, что сама родилась на острове. Покинув свою родину в грудном возрасте, разумеется, я даже не представляю, что такое Сахалин, но фактом своего рождения горжусь и иногда пользуюсь для того, чтобы шокировать собеседника — ведь не каждому повезло родиться на острове. Видимо, мальдивцы не распознали во мне родственную душу — в первый же день менеджер ресторана схватил меня за руку и подтащил к толстощёкой китаяночке лет трёх. Бесцеремонно тыкая в меня пальцем, он что-то возбуждённо говорил малышке, приходя в восторг от того, что нашел такое чудо и может продемонстрировать его, будто какую-то вещь. От такого вероломства я просто оторопела.

Естественно, нашим основным занятием стало посещение пляжа, этого стерильного и настолько красивого места, что на язык опять просится слово «рай».

А чем ещё заниматься в раю?

Наша дружба с молоденькой счастливой парой, только что поженившимися русскими студентами, приехавшими провести здесь медовый месяц, началась с того, что они попросили у нас штатив, чтобы сделать совместное фото. Потом мы фотографировали их, они — нас, придумывали всё новые сюжеты: в воде, на ветру, на белом, как крахмал, песке, на руках у мужа, на его спине… А чем ещё заниматься в раю? Можно покачаться в гамаке, посидеть в баре. Ах, да — риф! Поползать в маске над этими симпатягами-рыбками, которым до тебя и дела нет — выискивают себе что-то в кораллах. Одиночки и стайками. Серые в полосочку и яркие жёлто-синие, совершенной формы. Длинные, острые, с прозрачным телом — не зря их называют иглами. Блеснёт перламутровым боком сине-зелёный полуметровый красавец, к которому страшно приближаться. Если повезёт, можно увидеть даже нос пятнистой мурены, затаившейся в расщелине. А это что за чудо с квадратным туловищем, с кокетливой россыпью голубых горошков? Впрочем, не все рыбы так безобидны. Тёмно-бордового цвета размером с ладонь плавают парами. Довольно агрессивны. Подлетают почти к самому лицу, замирают на мгновение и стремительно уносятся прочь. Сделав круг, возвращаются и опять атакуют. Приходится выставлять вперёд кулаки или отмахиваться подобранным коралловым обломком. Если не совершать резких движений, рыбки смелеют, подплывают поближе. Но не стоит разбрасывать вокруг себя хлебные крошки — зубки у коралловых рыбок очень острые! Огромная разноцветная распахнутая раковина с волнистыми плюшевыми краями так и приглашает прикоснуться к ней. Дотронешься палочкой, она мгновенно стискивает челюсти. А что будет, если заменить палочку пальцем? Ну уж нет! А как украшают подводный пейзаж морские ежи, выставив свои чёрные полуметровые иглы! Но, проплывая над ними, невольно втягиваешь живот, не приведи господь коснуться иглы, чтобы потом не пришлось, морщась от боли, выковыривать из своей кожи хитиновые крошки. Хитрых тварей, маскирующихся под дно морское или удачно спрятавшихся, мы, конечно, не могли заметить своим неопытным глазом, но два-три десятка морских обитателей точно могли бы насчитать. Правда, учёные утверждают, что здесь тысяча сто видов рыб, сто сорок пять видов крабов, пять видов морских черепах, а ещё какие-то веслоногие, бокоплавы и ещё бог знает кого только нет. А вот в то, что кораллов здесь сто восемьдесят семь видов, я готова поверить. Как они завораживающе красивы! Можно любоваться ими бесконечно: круглые, густо изрезанные волнистыми бороздами, похожие на огромный человеческий мозг, ветвистые, как оленьи рога, застывшие каменные кусты, огромные греческие сосуды… Величественно, мощно, неповторимо!

В то, что кораллов здесь сто восемьдесят семь видов,

я готова поверить.

Хоть наш островок и чрезвычайно мал, мы не чувствовали себя совершенно заброшенными. Напротив маячил ещё один такой же, похожий на наш островок. Днём видна суша с шапкой пальм, ночью — нитка огней. Он не так уж и далеко. «Не вздумайте туда плыть, — предупредила нас соотечественница, — моему мужу едва хватило сил вернуться, когда он понял, что неверно оценил расстояние. А там такое течение между островами!»

Развлекали нас не часто. Однажды были устроены крабьи бега. То ли это было сделано в угоду отдыхающим, то ли — чтобы оживить работу бара. Заранее выловлены и помещены в банку крупные крабы. Каждый желающий мог выбрать понравившегося краба, на спинку которому прикреплялся номер участника состязаний. Можно взять нескольких крабов. На площадке, вокруг которой собралась нетерпеливая публика, от центра, как круги в воде от брошенного камня, разбегалось несколько окружностей, отсыпанных песчаными валиками. Смысл состязаний заключался в следующем: кто первым из вытряхнутых в центре крабов перевалит через валик последней окружности, тот и победил. Владельцам трёх победивших крабов полагаются призы — бесплатные напитки из бара. «Ван крэб — ван дринк», — выкрикивала весёлая аниматорша. По сигналу начались состязания. Под гиканье и вопли бедные крабы рванули, кто куда. Наиболее решительные двигались по радиусу, преодолевая один валик за другим, более осторожные плутали в пределах первой самой маленькой окружности, не решаясь преодолеть песчаную стеночку. Было шумно, весело. И уже не столь непреодолимыми казались языковые барьеры. Индийский, пакистанский, арабский, европейские языки звучали единым хором. Потом владельцы победивших крабов гордо пили свои дринки.

Однажды были устроены крабьи бега.

Стоя по пояс в воде, разговорились с француженкой, я — на корявом, она — на более совершенном английском, но понять друг друга смогли. «Кто вы?», да «откуда?».

— А Урал — это где? Это Сибирь?

— Нет, это горы между Европой и Азией.

— А-а-а…

— Здесь хорошо.

— Да, очень хорошо.

— Вы надолго?

— Шесть дней.

— И мы на шесть дней.

— Шесть дней достаточно, — сказала француженка с каким-то обречённым видом.

— Да, достаточно.

Шум прибоя и ветра в кронах деревьев постоянен. Его нельзя выключить. Особенно он слышен ночью. Вода плещется в трёх метрах под нашим окном. И от этого в темноте становится не по себе. Мало ли что придёт океану в голову? А островки возвышаются над водой всего на два метра. Теперь я понимаю, почему в этой стране нет преступности. Правоохранительные органы придумали самое страшное наказание для провинившихся — ссылка на необитаемый остров, туда, где нет никого, только ветер раскачивает пальмы. И от этого не утихающего ни днём ни ночью шума можно заболеть или сойти с ума. Другое дело отдыхающие. Они приезжают сюда добровольно, чтобы послушать именно этот шум, оторваться от сумасшедших будней и забыть все проблемы выматывающих мегаполисов. Но шесть дней достаточно. Достаточно.