Месомена

Тина (Tina) Оган (Ogan) (2024)

Поверье гласит — придет начало. И смысл его будет безграничен. У всякого пути есть свой конец. И путь этот свой у каждого. Знамения хотят быть услышанными. Знамения требуют веры, согласия. Жаль, я не верю им. Мне говорят: бойся дитя, враги за дверью. Не отвечай им. Не гляди в окна. Не прислушивайся к их голосам. А я не верю им. Мне говорят: поверь дитя, здесь безопасно. Здесь наши друзья, спасители. А я не верю им. Придет начало и имя ей Месомена.

Позволь забрать тебя отсюда

Чёрный седан с заглушённым двигателем стоял в тени спящих деревьев. Свет, идущий от одинокого фонарного столба у дороги, едва касался автомобиля и двух людей, находящихся в салоне, лица которых скрывала густая тень. Улица давно опустела. Вряд ли хоть кто-то испытывал желание выйти на морозную стужу январского позднего вечера. Час за часом, как и каждый вечер до того, машина стояла на одном и том же месте, подле многоэтажного дома, и, по обыкновению, сидящие внутри вели себя невозмутимо и практически не переговаривались.

Внезапно дверь одного из подъездов дома открылась, чем тут же привлекла внимание сидящих в автомобиле людей.

— И куда она? — спросил пассажир немного раздражённо.

Тот, что сидел за рулём, почти дремавший и, казалось, безмятежный, проследил за тонкой полоской тёплого света, льющегося по ступеням лестницы. В его глазах заискрил слабый, безутешный огонёк. Тот самый огонёк — знамение. Свидетельство о чувствах, что питали ещё не увядшее сердце: раздражение, нетерпение, тревога, граничащая со странного рода приступами симпатии и даже чувства острой потребности одарить заботой объект наблюдения. Быть может, нечто подобное испытывают родители, неустанно следующие за своими неугомонными детьми. Мужчина опустил взгляд к рулю и устало вздохнул.

Девочка спрыгнула с лестницы, торопливо свернула с тротуара на заснеженную дорогу и почти бегом двинулась в сторону соседнего дома. Опустив голову вперёд и натянув капюшон почти до носа, она даже не смотрела куда идёт, ориентируясь по памяти. Путь её лежал к небольшому магазинчику, расположенному на первом этаже соседней многоэтажки.

Автомобиль нехотя заурчал и тронулся с места. Сидящий по правую руку от водителя молодой человек недовольно хмыкнул и подпрыгнул на месте, резким движением выправив примятую сиденьем дутую зимнюю куртку.

— Что за потребность шляться по ночам? — выпалил он с едва скрываемым раздражением, а затем задумчиво пробубнил: — Пса ей подарить, что ли…

Его собеседник продолжил молчать. Тактика такова — не обращай внимания на этого парня, и он заткнётся сам.

Седан медленно подполз к соседнему дому. В тот момент девочка уже взбиралась по металлической лестнице. Что-то в движении её ног показалось мужчине за рулем странным. Вся она испытывала дискомфорт или даже боль. Взгляд зацепился за скованность шага, слабость и неуверенность поступи.

— Сколько ей? Тринадцать? — вновь подал голос пассажир.

— Четырнадцать.

Две пары глаз проследили за исчезающим в дверях магазина подростком.

— Вот чёрт… — Парень в куртке заметно оживился.

Из того же самого магазина вышла небольшая компания молодых людей. Их голоса, звук смеха, шорох одежд и шарканье обуви по задубевшей резине на пороге и ступенях… Всё это звучало для обострённого слуха омерзительно. Водитель седана проникся тошнотворным чувством. Одна лишь только мысль, что объект наблюдения и эти люди встретятся, лишала власти над собой.

Сжав челюсти, мужчина внимательно оглядел лица каждого в той компании.

— Я пойду? — вызвался пассажир.

Секундное молчание. Пауза.

— Пойдём вместе.

— Да ладно тебе. Я справлюсь!

— Нет.

— Хочешь увидеть её поближе? — с ухмылкой продолжал пассажир.

Молчание.

Компания нетрезвых гуляк взорвалась бурным хохотом и расположилась у подножия лестницы. Двое повалились на перила, один сел на корточки у нижних ступеней, ещё двое спустились на тротуар и закурили.

— Ладно. Заодно купим что-нибудь поесть, — печально согласился пассажир автомобиля и положил руку на дверь.

Они вышли из салона и быстрым шагом двинулись навстречу сомнительной компании.

Те, что расположились у лестницы, заняли почти всё пространство. Однако их нетрезвые, воспалённые, возможно, безмозглые головы сочли необходимым разойтись в стороны и пропустить двух молча идущих людей. После того как дверь магазина закрылась за спинами мужчин, компания у лестницы продолжила обсуждать что-то, что было для них первостепенно важно и интересно.

— Я домой.

— Стой! Чего ты вдруг?

— Прекрати.

— Не хочешь повеселиться?

— Меня воротит от этого пойла.

— И что?

— Повиси с нами ещё.

— Глядишь, и тебе что перепадёт! — Омерзительный хохот вновь разорвал вечернюю тишину.

— Парни, кончайте! Я не хочу в это ввязываться.

— А ты и не лезь. Просто будешь стоять с нами.

— Прекрати ныть. Мне нужно выпустить куда-то свою энергию. Либо она, либо ты.

— Больной!

— Заткнись и стой спокойно. Если хочешь блевать, иди туда…

Двое вошедших в магазин людей отчётливо слышали каждое произнесённое слово. Их шаги ускорились. Тот, что носил яркую куртку, поднял руку и по пути захватил с полки пачку салфеток, не замедляя шага. Второй, в чёрном пальто с поднятым вверх воротником, проследил за пустынными проходами между стеллажей. Не найдя ни единой души, он повернулся к выходу.

— Пакет нужен?

За кассой стояла молодая женщина. Она провела покупку и неестественно улыбнулась девочке перед собой.

— Нет, — быстро ответила та.

— Идём, — скомандовал мужчина в пальто своему спутнику.

— Чёрт! Мне нужен шампунь. — Эти слова не звучали как шутка и не походили на нечто серьёзное. Этот парень говорил постоянно, и, возможно, только ему одному становилось смешно от своих реплик. Так или иначе, идущий рядом с ним человек не воспринимал его слова как что-то хоть сколько-нибудь стоящее и достойное внимания. Шутник обиды не держал.

Девочка услышала шаги приближающихся людей и быстрым движением убрала свою покупку с кассы, спрятав во внутренний карман куртки. Не посмотрев на лица незнакомцев, она отвернулась к двери и нетерпеливо выдернула чек из рук женщины.

— Спасибо, — бросила она кассиру и поспешила к выходу.

— Добрый вече-е-ер! — широко улыбаясь, протянул парень в куртке и уложил пачку салфеток на конвейерную ленту.

— Добрый, — немного смутившись пристального взгляда, ответила женщина.

Девочка не обернулась.

Позволив возникнуть небольшому расстоянию между собой и девочкой, человек в пальто двинулся вслед. Загадочно ухмыляющийся парень, вложив смятую купюру в руку кассиру, за считаные секунды нагнал своего спутника и принялся хрустеть костяшками пальцев.

Дверь впереди открылась, выпуская подростка на улицу. В ту же секунду послышались крики и смех компании пьяниц с лестницы.

— Жирный — мой, — произнёс парень, поигрывая мышцами.

— Никого не трогай, — возразил ему мужчина в пальто.

— Конечно. Первым не полезу.

— Нет. Никого не трогай.

— Чёрт!

Едва дверь закрылась, мужчина вновь толкнул её от себя и вышел следом.

Девочка терялась. Помешкав у порога пару секунд, дабы оценить критичность своего положения, она всё же приняла решение идти вперёд. Сидящий на корточках паренёк хищным взглядом смотрел прямо на неё. Глаза его покрылись стеклом и неестественно блестели. На лице маска азартного безумца. Он не сразу обратил внимание на идущих следом за подростком людей. Как только взгляд пропойцы зацепился за смотрящего на него в упор мужчину в чёрном пальто, лукавая самодовольная ухмылка ретировалась с его лица, сменившись слабой кривоватой дугой губ.

— Ребят… — невесело буркнул один из стоящих на ступенях гуляк.

Ещё совсем недавно жизнерадостные парни вдруг умолкли, нахмурили лбы и переглянулись, вмиг протрезвев. Планы на сегодняшний вечер круто изменились.

Подросток и двое идущих за ней мужчин, с разницей в пару шагов, прошли вниз по лестнице, на заснеженный тротуар. Прижимая к груди то, что купила минутой назад, девочка спешила домой. Гонимая страхом, она даже не решалась обернуться, умоляя собственные ноги нести её вперёд как можно быстрее.

— Проводи до дома. Я скоро вернусь, — произнёс парень в пальто и развернулся.

— А сам сказал никого не трогать. Нечестно, — пробубнил другой вслед удаляющемуся другу. Поправив куртку, человек продолжил плестись за девочкой, как ему было велено, на ходу продолжая бормотать себе под нос.

— Я молодец! — довольный собой ёрничал парень на пассажирском сиденье. — Что бы ты без меня делал?!

Он протягивал одну за другой салфетки водителю, пока тот молча потирал запачканные костяшки пальцев.

— Эм… — Молодой человек вдруг сменил тон. Он напрягся и поднял голову. — Ты слышишь?

За ними следили. Совершенно точно, кто-то, держась на расстоянии, неустанно наблюдал. Парни замерли, прислушиваясь. Шорох снега, гул далёкой автострады, скомканное звучание сотен голосов рядом…

Внезапно пассажир седана громко рассмеялся. Открывшаяся картина впереди вызвала в нём бурю эмоций.

— Она шутит? — выругавшись, произнёс он.

Водитель завёл руку под руль и повернул ключ.

В свете вспыхнувших фар открылась новая картина. На въезде в жилой квартал стоял бронеавтомобиль. Одна из дверей была открыта, а чуть поодаль от неё стоял вооружённый человек в чёрной экипировке. Он уставился на сидящих в седане людей, подняв руку, жестом приказал выйти.

Медленно открылась ещё одна дверь броневика, и на дорогу выскочила сторожевая псина, лающая и щелкающая зубастой пастью по пустоте вокруг себя. На другом конце цепи, тугой линией тянущейся внутрь автомобиля, медленно показалась сухая кисть тончайшей женской руки. Та, что вышла на свет, была хорошо знакома этим людям. Им даже не пришлось всматриваться в её лицо.

— А я тебе говорил, прекращай отвечать на её звонки! Водишься со всякими… Смотри, что из этого выходит! — продолжал паясничать парень в дутой куртке.

Седовласая девушка приветливо помахала рукой и чиркнула в сумраке холодной нарочито вежливой улыбкой.

Спустя пару секунд людей в форме было уже двое. Они подняли автоматы и прицелились.