Обреченные

Чак Паланик (2013)

Кто бы мог подумать, что, умерев, я стану настолько известной личностью! Газеты, телевидение и радио в один голос твердят, какой лапочкой я была, какую идеальную дочь потеряли мои родители — самый известный продюсер Голливуда и актриса № 1 «фабрики грез». Как же это получилось, что незаметная, стеснительная девочка с прыщами, подростковыми комплексами и лишним весом сделалась всенародной любимицей и объектом культа, и зашло это сумасшествие настолько далеко, что теперь моим именем называется рукотворный остров — прибежище тысяч адептов новой религии, стремящихся любой ценой попасть в рай? Конечно, это происки нечистого — обманщика, шарлатана и мастака манипуляций! Но зря, как говорится, связался черт с младенцем…

21 декабря, 8:23 по восточному времени

Бывшая (?) подруга…

Отправила Мэдисон Спенсер ([e-mail])

Милый твиттерянин!

Отец совершенно не заморочен условностями и услаждает наш слух могучим кряхтением. Грохочут вулканические извержения, которые не приглушаются понятиями о сдержанности или прикрытыми дверьми. Встав с кровати, он босиком прошлепал через комнату и оседлал стульчак в смежной уборной, где кафельные поверхности усиливают череду плюхающих звуков.

Пока его нет, Бабетт опять заглядывает под абажур в мое убежище.

— Мэдисон, не злись, — шепчет она. — Можешь не верить, но я пытаюсь тебе помочь.

Доносится голос отца:

— Бабби, ты что-то сказала?

Она не отвечает ему и продолжает:

— Не обманывайся. Думаешь, автонабор соединил тебя с родителями ни с того ни с сего? — Бабетт кричит шепотом: — Все, что с тобой произошло, не случайность! Ни «Путешествие на “Бигле”». Ни Диснейуорлд. — Она раздраженно говорит: — А те, кого ты считаешь своими мертвыми друзьями… не друзья они тебе. Нерд, качок и панк — у них свой интерес находиться в аду!

Если верить Бабетт, все вы, Леонард-КлАДезь, Паттерсон54 и Могавк-Арчер666, — злоумышленники. Она заявляет, что вы намерены уничтожить Творение и навечно установить свои порядки. Вы подружились со мной в аду. И вы пристроили меня работать на телефоне. Она говорит, все это — часть грандиозного плана, которому уже сотни лет.

— Они называют себя освобожденными сущностями, — твердит Бабетт, — они отказываются принимать сторону Сатаны или сторону Бога.

Слышен звук спускаемой воды.

— Не дай им одурачить тебя, Мэдди. — Бабетт грозит перемазанным в шоколаде пальцем и говорит: — Ты, подружка, не представляешь, какую нездоровую херню они для тебя задумали… — Она шепчет: — Я пока твой лучший друг. Потому и предупреждаю. — Шаги из уборной приближаются. — Смотри, Мэдди. Сатана победит в этой истории! Он отхватит все, и тебе стоит перейти на его сторону, пока можешь.

21 декабря, 8:25 по восточному времени

Место встречи. Часть третья

Отправила Мэдисон Спенсер ([e-mail])

Милый твиттерянин!

В спальне мелодично дребезжит — «Бисти Бойз» поют «Брасс Манки». Это смартфон на прикроватном столике объявляет, что пришла новая эсэмэска.

Вернувшись в постель, папа объясняет:

— Мы попросили комиссию медиков изучить записи с камер. — Его волосатая рука возникает в поле видимости и хлопает по столешнице в поисках звонящего телефона.

Дар речи мной Ctrl+Alt+Потерян. Даже эмотиконы не передадут ужаса, который я испытываю от его слов. Я чувствую себя персонажем нравоучительного романа о взрослении, папуаской из дремучего племени землеедов — за моими голозадыми детскими выходками наблюдали! Отец, некогда такой преданный, откровенно изменяет матери, а меня при этом считает человеком ущербным и неприятным! Да, милый твиттерянин, я, возможно, эмоционально закрыта и нет у меня избытка поверхностных социальных связей, однако я горжусь тем фактом, что не стимулировала свою девственную штучку перед какими-нибудь вуайеристами-спецами по детской психологии и не доставила им антропологической радости. Чудовищно думать, что за мной наблюдали другие люди. Пусть даже родители. Особенно родители.

— Антонио? — окликает Бабетт.

Отец что-то невнятно бурчит.

— Зачем мы здесь? — жеманно спрашивает она.

Снова загорелая волосатая рука: она берет телефон, и отцовский голос говорит:

— Мы сопровождаем Камиллиного охотника за привидениями из номера шестьдесят три четырнадцать. — Золотое обручальное кольцо на его пальце похоже на ошейник. — Того парня, которого Леонард велел нам нанять, — помнишь? Из журнала «Пипл»? Он еще глотает ведрами собачий транквилизатор. — Речь отца замедляется, в промежутках между словами попикивают клавиши смартфона. Он еще говорит, хотя сам уже отвлекся — просматривает сообщения. Он продолжает описывать эффект выхода из тела во время трипа под каким-то анальгетиком, кетамином, — идол контркультуры Тимоти Лири называл такое «экспериментом по добровольному умиранию». Он объясняет, как этот наемный ловец духов сам погружает себя в состояние околосмертного опыта, нарочно приняв чрезмерную дозу. Мой отец, милый твиттерянин, способен замучить подробностями на любую тему. Он описывает то, что ученые называют «состоянием выхода из-под препарата», — после него кетаминщики клянутся, что их душа покидала тело и общалась с другими на том свете.

— Я не об этом, — говорит Бабетт.

— Леонард сказал нам нанять этого фрика и засесть тут, в «Райнлендере».

— Но зачем здесь я? — настаивает она.

— Я подцепил тебя в Хэллоуин…

— Сразу после Хэллоуина, — поправляет Бабетт.

— Я подцепил тебя по той же причине, по которой плюнул в лифте по дороге сюда. — Он произносит слова еще медленнее, будто отдает указания абсолютно глухой горничной-сомалийке. — Я тоже хочу получить крылья, — говорит он. — Бабби, милая, я чпокаюсь с тобой лишь потому, что так мне велит доктрина скотинизма.

Кровать скрипит под его весом. Матрас опять начинает издавать пронзительные звуки: визгливые арпеджио, мало напоминающие о занятиях любовью — скорее похожие на вопли, когда в кино за кадром в кого-то тычут ножом в гостиничной ванной.

Запыхавшийся отцовский голос произносит:

— Пусть моя дочь и не была идеалом, я ее люблю. — Он говорит: — Я готов лгать, обманывать и убивать, лишь бы вернуть мою девочку.

То сообщение в смартфоне пришло от Камиллы Спенсер. Песня «Brass Monkey», совершенно точно; рингтон, поставленный на звонки от мамы. А эсэмэска? Эсэмэска состояла из двух слов: «ОНА ВОССТАЛА».