Выбор оборотня

Энрике Флюенс (2018)

Марианн узнает, что является носителем Зверя в своей крови. Он оборотень, и за ним уже началась охота. Отправляясь в захватывающее путешествие по заснеженной стране оборотней, Марианн и не догадывается, кого предстоит встретить на своем пути и что пережить, какой сделать выбор. А вдруг именно тут он повстречает настоящую любовь?

Марианн узнает, что является носителем Зверя в своей крови. Он оборотень, и за ним уже началась охота.

Отправляясь в захватывающее путешествие по заснеженной стране оборотней, Марианн и не догадывается, кого предстоит встретить на своем пути и что пережить, какой сделать выбор. А вдруг именно тут он повстречает настоящую любовь?

Каждый человек по-своему прекрасен, но видеть это сродни искусству

Энрике Флюенс

Зиме вопреки

Вырастают из сердца

Бабочки крылья

Басе

Когда я закрываю глаза, вижу красную розу на снегу. Розу ли? А еще покрытый инеем красивый бутон. Неизвестный мне цветок, но очень красивый. Я смотрю на него и чувствую прилив крови и тепла в груди, у самого сердца. Непривычное ощущение. Созерцания этого цветка волнует меня и согревает. Я не могу дать ему замерзнуть, превратиться в хрупкий ледяной кусок острого льда.

Неземное чудо у моих ног, и еще чудо происходит внутри меня.

Пролог. Глава 0.

Ноябрьский вечер. Лес вокруг замка, в котором расположена школа святого Элвисия, укутан снегом. В классе истории холодно, и ученики ежились, дрожали от холода. Но атмосфера царила веселая и озорная. Сегодняшний урок вел не директор Дефостер, а преподаватель философии мистер Уинстер. Лысоватая макушка мистера Уинстера блестела в свете лампы, как рождественская звезда. Ведь человеком он был высоким и едва не задевал головой лампу.

Похоже, философ мало разбирался в истории родного края и откровенно скучал, листая толстую книгу и озвучивая некоторые моменты. Причем брови мистера Уинстера то и дело поднимались на лоб, как будто прочитанное вызывало у него удивление, если не возражение, что такого быть не могло. Его скептицизм был умилителен и смешон. Именно поэтому ученикам он нравился. Те тоже недолюбливали историю.

Джуния потерла локоть. Он немел от ушиба, что она получила ночью, свалившись во сне с постели. На вид Джунии лет шестнадцать. Самая романтическая пора у девушек. Сердце жаждет любви, а неопытность и наивность наделяю любую девушку особым шармом женственности. Если только леди чтили манеры. Джуния манеры соблюдала, когда сестра-преподаватель по этикету Стоунер слонялась поблизости. Но даже без манер Джуния была мила и непослушна.

«Этим ее наделила природа, не школа» — вот вердикт сестры Стоунер, старой карги по «самому бесполезному предмету». Карга ни как не хотела верить, что шальные выходки этой ученицы стали лишь после поступления сюда.

У Джунии были светлые волосы цвета снега.

«Альбинос» — так ее обозвала противная Стейси, девчонка из старшей группы. Но это не так. Глаза у Джунии карие с голубо-небесными крапинками. Нос немного вздернут, что не портит худого личика с заостренным подбородком. Хоть своей худобой и белоснежными локонами девушка и выделяется среди учеников, сама она этого не замечает и ощущает обыкновенным членом общины. А как иначе, если оценки у нее не высокие и не очень низкие, а средние, как и у большинства учениц. Одаренностями и тягой к знаниям не обладает.

«Дуреха, требующая режима и дисциплины» — Так могла охарактеризовать Джунию сестра-хозяйка миссис Оффенбах. Она вешает подобные ярлыки на всех учениц. Ведь видит их не в классах, а в столовой, в коридорах или во дворе. Учителя с ней не спорят, а значит, согласны. Должно быть, так оно и есть.

Сегодняшний урок истории тянулся медленно. За окном голубая полоска неба посерела. Скулящий вдруг ветер утих. Ворох снежинок осел на оконной раме по ту сторону стекла. Джуния откровенно сонно зевнула, любуясь унылым видом. Казалась, что и зимняя стихия зевала вместе с девушкой, готовясь ко сну.

Зимой темнеет рано. Сидя в холодном каменном помещении замка, ребята ни как не хотели вникать в монотонную речь учителя. Сначала они перешептывались между собой. Потом уже разговаривали в полголоса, шутили, кидались друг в друга бумажными шариками. Мистер Уинстер позволял подобное поведение, считая, как однажды проговорился сестре-хозяйке, что строгая дисциплина искореняет личность на корню и обесцвечивает детскую индивидуальность. Конечно, и мистер Уинстер мог выдающихся личностей поставить в угол. Поэтому ученики не переступали грань дозволенного.

По обыкновению, историю вел директор школы мистер Дефостер. Но сегодня, как только разыгралась пурга, он исчез. Один из мальчиков шепнул, что директора в город вызвали по срочному делу.

— Опять. Уже второй раз на этой неделе.

— Ну и ладно. Зато учить ничего не надо. Мистер Уинстер никогда не задает самостоятельную работу.

Мальчики разом смолкли, потому что учитель, словно услышав свое имя, воззрился на них. Не смотря на достижения современной цивилизации, в классе не имелось ни монитора, ни проектора. Грифельная доска — вот полотно для знаний. А полотном мистера Уинстера являлся слог. Но почему то, бог наделил его и превосходным слухом.

Марианн тоже поглядывал в окно. Вид, открывающийся узком проеме, нагонял грусть и на него. Фонарный столб, клонившийся у дороги и занесенный сугробами. Пушистые от снега верхушки деревьев. Свет от желтого освещения классной комнаты выделял подтеки на запотелом стекле. А отражение в окне искажали мистера Уинстера, превращая в страшного лохматого и бесформенного демона. Вот в отражении появилось белое пятно. Джуния. Марианн обернулся на девушку, любуясь ее жемчужными локонами. По правилам школы волосы были собраны в косу. Но непослушная прядь выбилась и пала на лоб. И это не портила прическу. Отнюдь. Такой девушка понравилась Марианну еще больше.

Джуния склонилась к своей соседке по парте и не видела пристального внимания со стороны юноши. Девушки перешептывались и хихикали.

— После истории родного края мне всякие кошмары снятся. — пожаловался приятель Марианна Френк Ларсен — круглолицый. веснушчатый парень. Глуповатая улыбка шла ему, и девушки с первой парты то и дело оглядывались и хихикали, стараясь привлечь его внимания и втянуть в беседу затем, чтобы задать неудобный вопрос и поставить Френка в неудобное положение. Тогда Френк покраснел бы. И девчонкам было бы весело.

Марианн вспомнил о своем сне. Он оказался один в дремучем лесу. На снегу замечает кровавое пятно, делает шаг и понимает, что это бутон розы. Подойдя ближе, он наклоняется. Прежде таких заостренных лепестков он никогда не видел. Это не роза.

«Рассказать о своем сне Френку? Нет, не стоит. Он не поймет». Во сне Марианн испытал необыкновенное чувство, слишком личное, чтобы болтать о нем и красивое, чтобы позволить кому-то критиковать или отнестись пренебрежительно.

— Эй, ты что, уснул? Марианн?

— Почти заснул. — кивнул с улыбкой Марианн.

— Скорей бы урок закончился. Я так проголодался, что съем мистера Уинстера прямо сейчас, если он прочитает еще хоть одно предложение.

Девушки, сидящие впереди, снова хихикнули.

Чувство голода внезапно пробудилось и в Марианне. В животе заурчало.

Ребята, спевшиеся выйти в коридор, обернулись посмотреть, что случилось. Марианн лежал и не двигался. Френк наклонился, чтобы помочь его подняться, но не смог сдвинуть его с места. — На этом все! — повысил голос учитель. Марианн поспешил покинуть класс, как и другие ребята. Возле дверей Марианн почувствовал слабость. К горлу подкатила тошнота. Звон коснулся слуха. Мир в его глазах померк. Кого-то он толкнул, теряя равновесие. Потом выгнул спину и, раскинув руки, растянулся на полу. — Эй!

— Марианн! Эй, Марианн! Ты чего?

— Он умер.Ребята обступили Френка и бездыханного Марианна. Неуверенный ропот перешел в громкий гам. Вмиг строгая дисциплина разрушалась. Ребята, увидев выходящее из привычных рамок событие, тут же забыли о правилах. Они закричали, зовя мистера Уинстера, и заговорили наперебой все сразу. Несколько рук потянулись к Марианну. Раздались испуганные возгласы:

Мистер Уинстер раздумывал, куда бы запихнуть томик по истории на книжной полке, когда все случилось, и ринулся на помощь, расталкивая всех на своем пути. Книга плюхнулась обратно на стол с хлопком не тише, с которым упал Марианн.

— Дайте дорогу! Что случилось?

— Смотрите, у него кровь.

— Отойдите.

Мистер Уинстер поднял Марианна и понес его по коридору.

Френк ошарашено смотрел на бледное лицо друга, ни в силах ничего сказать. Хихикающие девушки с интересом следили на разыгравшуюся картину. На лицах их не было удивления, скорее пренебрежение. Они переглядывались и ждали, как отреагирует мистер Уинстер, когда поймет, что это розыгрыш.

Джуния стояла в стороне. Ее щеки пылали. Ладони, прижатые к груди, била мелкая дрожь.