Мои детские кошмары

Aron Bakenlly (2024)

Все мы в детстве боялись темноты. Неизведанная, пустая, и таящая жутких тварей. Но что будет, если взглянуть в неё с неподдельным интересом и постараться понять, что живёт внутри неё, пробудив свои детские страхи? Главный герой Андрей пытается выяснить, что так сильно напугало его в детстве, что спустя двадцать лет, он не может этого вспомнить. Что за тайны скрывает старая квартира его родителей? И что кроется там в непроглядной темноте?

Глава 2. Гнозис

Часть 5

— Да, Андрюш? Всё нормально у тебя?

— Нормально, мам. — Мой голос предательски дрожал, потому что не всё было нормально. — Слушай, я тут вспомнил нашу старую квартиру. Помнишь её?

— Эм, а зачем ты спрашиваешь? Зачем ты её вообще вспомнил? — Удивлённо воскликнула мама.

— Просто. Вспомнил. Ты помнишь её? Хорошо помнишь?

— Андрюш, ты меня, честно говоря, пугаешь. Скажи, в чём дело.

— Дело в том, что я внезапно про неё вспомнил, но не могу воссоздать в голове ни одного воспоминания, связанного с ней. Думал, ты мне поможешь. Что это была за квартира? Что с ней стало?

— Ничего не стало. Квартира, как квартира. Пожили в ней два года, помучались, а затем съехали.

— А почему “помучались”?

— Нехорошая была квартира. Вот и всё.

— А подробней?

— Зачем тебе это нужно, сынок? Ну, сглупили мы с твоим отцом когда-то, взяли её по дешёвке, потом поняли, что место это плохое. Неприятное. И уехали. Больше тебе знать и не надо.

— Надо. — Настоял упёрто я. — Можешь рассказать, что в ней было плохого?

— Это не телефонный разговор… Да и вообще, не стоит тебе этого знать. Зачем ты прошлое копошишь?

— А почему его бы и не покопошить? Меня просто смущает тот факт, что из этого момента я не помню вообще ничего. Мне тогда было, сколько? Пять лет?

— Шесть.

— Шесть лет. Я не помню, как тогда играл, с кем дружил, чем занимался. Вообще ничего не помню. И это меня пугает. Я хочу вспомнить, мам. Ты должна мне помочь.

— Ох, Андрей… — В трубке послышался тяжёлый вздох. — Поверь, то что ты хочешь узнать, напугает тебя ещё сильнее.

От этих слов я почувствовал, как по коже пробежали мурашки. Значит, я был на верном пути. Значит, кто бы или что не написало это в открытом файле, оно дало верную подсказку. Чтобы понять, что со мной происходит, нужно вспомнить то время, когда мы жили в той жуткой квартире.

— Я уже взрослый мальчик. Меня мало что может напугать. — Попытался я приободрить маму, отчего она нервно усмехнулась.

— Поверь, есть вещи, которые… м-м-м… не поддаются логическим объяснениям… Странные вещи… Лучше о них не вспоминать. Я бы с радостью о них забыла.

— Мне надо, чтобы ты рассказала мне. Я сейчас приеду.

— С ума сошёл? Отдыхай лучше! Тебе нужно восстанавливаться.

— Я восстановился. На все сто процентов. Я сейчас приеду к тебе. — Повторил я.

— Только не садись в машину, умоляю! Вызови лучше такси!

— Хорошо. — Проговорил я. — Скоро буду.

Действительно было странно узнать в свои двадцать шесть лет, что будучи пиздюком я жил с родителями в странной хате, о которой ничего не помню. Что там такого было? Жуткие тени? Домовые? Призраки? Или что похуже?

Я уже вышел из дома и уверенным шагом направился к своей машине, но внезапно кто-то схватил меня за руку. От неожиданности я чуть не заорал, но вместо этого сильно дёрнулся.

— Андрей, ты чего? — На меня посмотрела удивлённо моя девушка с пакетом продуктов в руке.

— А, Екатя. Не ожидал, что ты так рано вернёшься…

— Рано? Уже шесть часов.

Моя девушка работала экономистом в обычном офисе. Её рабочий день подходил к концу в пять часов. Полчаса она тратила на поездку до дома, но сегодня зашла за продуктами, поэтому всё сходилось.

— Да? А я…

— Ты должен находиться в больнице! — Перебила меня Катя. — Что ты делаешь тут?

— Выписали. — Соврал я.

— Врёшь.

— Да. Сам ушёл.

— Андрей, ну ты дурак или как? Тебе надо быть под присмотром врачей! А что, если всё повторится?

— Ничего не повторится. Я отлично себя чувствую.

— Ох… Ты хоть ел?

— Да-а-а… перекусил немного… — Я почувствовал, как заурчал мой живот, но голода я не ощущал, хотя и ел в последний раз в десять утра.

— Куда ты пошёл? Давай поужинаем?

— Я хочу к маме съездить. Так… поболтать… Если что, там перекушу.

— Ты точно мне что-то недоговариваешь, но не пойму что. Точно всё в порядке?

Я приблизил своё лицо к лицу Кати и нежно поцеловал её в губы:

— Всё отлично.

— Каждый раз, когда ты так делаешь, ты обязательно от меня что-то скрываешь! — Улыбнулась та.

— От тебя у меня нет секретов, ты же знаешь! — Вновь соврал я. — Я скоро буду. Посмотрим какой-нибудь кинчик, как тебе идея?

— Хорошо. Тогда мне следует сходить за попкорном?

— Да в жопу его. Так посидим, пивка попьём.

— Я тебе по балде сейчас стукну! С больницы сбежал, а пивка попить хочет. Нефига!

— Ладно, ладно, лобзик ты мой каштановый! — Я попытался ещё раз поцеловать свою девушку, но получил кулаком по башке.

Да, она не очень любила, когда я называл её “лобзиком каштановым”.

— Подготовь кинцо! И дай поцелую уже.

— Иди-ка ты, да? За лобзик теперь вообще ко мне не лезь! — Девушка обиженно пошагала в сторону подъезда.

— Не злись, лобзик мой, ты же знаешь, что я тебя люблю!

В ответ мне был показан “фак”. Я же решив, что к моему возвращению дама оттает, уверенно пошагал к машине. Открыв дверь, я залез в салон и включил зажигание. Но моим вниманием завладел странный синий листок, словно вырванный из цветной детской бумаги, который лежал на панели у лобового стекла. Я с интересом взял её и развернул. Там красными чернилами был нарисован детский мяч с человеческим глазом в центре. Внизу была надпись “Ты точно хочешь это вспомнить?”

Часть 6

Не знаю, кто подавал мне эти знаки, но они уже начинали меня предельно заёбывать. Я выбросил синий листок в окно, завёл машину и поехал, уверенный лишь в том, что мне нужно узнать правду.

Мама была очень ошеломлена моим быстрым прибытием и даже несколько раз уточнила, не садился ли я в машину.

— Есть хочешь? — Спросила она. — Я тут голубцы приготовила.

— Не откажусь. — Я прошёл вслед за мамой на нашу небольшую кухню и присел за стол. — Так что, расскажешь мне про квартиру?

— Ох, что же ты к ней так привязался? — Она тяжело вздохнула, но продолжила. — В девяностых мы её купили. Сам знаешь, какое было время. А нам нужно было где-то жить, потому что почти оказались на улице. Ну, и подвернулся тот вариант. Дешёвая была до жути. Мы понимали, что в чём-то есть подвох, но тогда не до этого было. Морально были готовы и к клопам и к тараканам. Первые месяца, наверное, два или даже три всё было нормально. Мы перетащили вещи, даже о ремонте начали подумывать… Но потом… — Мать поджала губы и вместо продолжения стала накладывать еду в тарелку.

— И что потом? — Намекнул я, что надо продолжать.

— Потом странности стали происходить. Сперва ты сказал, что у тебя в комнате бегают какие-то жуки с человеческими лицами. Мы сразу подумали на тараканов, а лица… ну, на детское богатое воображение спёрли. Обработали твою комнату, ты тогда с нами спал. Помню, в одну ночь я шла в туалет и увидела, как твой резиновый мяч катится по гостиной, хотя он должен был быть в твоей комнате в коробке с игрушками. Тогда не придала этому значения. Не стала даже задумываться, как он тут оказался. Но дальше стало хуже. Иногда по ночам стал слышаться топот, словно, кто-то перебегал гостиную и останавливался. Отец твой спал и не слышал, а на утро говорил, что я просто переутомилась. Я даже сперва верила ему. Один раз я оставила тебя одного дома. Выскочила в магазин, буквально, на десять минут. Возвращаюсь и вижу, как ты сидишь в углу бледный весь, трясёшься. Я тебя успокаивать стала, спросила, что случилось, а ты отвечаешь “мама, на меня стены смотрят”. Ох, ужас, как вспомню… Я тебе объяснила, что у стен нет глаз, вроде, успокоился. Я решила сводить тебя к психологу. Но он ничего странного не заметил в твоём поведении. А тебе после этого начало становиться только хуже. Ты боялся спать один в своей комнате, постоянно к нам прибегал ночью, говорил, что слышишь жуткий шёпот, что у тебя руки из пола вырастают, что игрушки сами играют с собой… В общем, жути ты тогда нам рассказывал, и мы не знали, что делать. — На этом моменте мама снова замолкла.

Я тоже молчал, переваривая услышанную информацию. Да уж, получается, что у меня были галюны, или в квартире реально творилась чертовщина?

— Я поняла, что надо съезжать в одну ночь, когда твой отец был на дежурстве. Ты заснул рядом со мной, а мне не спалось. Лежала так, наверное, часа два и стала ощущать, что мне как-то некомфортно находиться тут, не знаю, почему. Решила сходить на кухню, сделать чаю, тихо, чтобы тебя не разбудить. А когда вернулась, то увидела, что перед кроватью стоит какая-то женщина в чёрном балахоне. И не просто стоит, а прямо согнулась над тобой спящим и, словно, что-то шепчет тебе. А ты во сне прям постанываешь, словно, тебе больно. Я так перепугалась! Сказала ей, чтоб она от тебя отошла. Даже не подумала спросить, кто она. Просто попросила отойти. А эта женщина повернула ко мне лицо, и я обомлела: у неё ни рта, ни носа не было. Лишь глаза, чёрные такие, жуткие. Я тогда что-то схватила, не помню, что именно, и кинула в неё, а она просто растворилась в воздухе. Растаяла, как призрак… Я бегом к тебе, разбудила тебя и увела из квартиры. Напросилась к соседям, чтобы переждать ночь. А утром мы съехали. Вот и всё. — Закончив жуткий рассказ, мама закусила губу.

Я прекрасно знал, что она так делает, когда нервничает или что-то недоговаривает. Вот, что действительно можно было назвать вредной привычкой, а не это ваше курение.

— И что, всё? — Спросил я.

— Потом мы переехали к другу отца. Жили там около недели. Потом на съёмную однушку перебрались по знакомству. А через год купили эту квартиру.

Почему-то мне всё равно казалось, что мама рассказала не всё. И более того, меня терзали смутные сомнения, что это связано со мной. Поэтому я задал вопрос, который у меня вертелся на языке:

— А я? Что со мной было после переезда?

— Тебя мучали галлюцинации, страхи. Ты по-прежнему боялся спать один. Начал мочиться в штаны. Часто кричал во сне. Мы не знали, что делать. Обошли, наверное, всех детских психологов и психиатров в городе. Даже лечиться пробовали. А потом одна моя знакомая посоветовала бабушку-заговорщицу. Мол, исцеляет от злых духов. Я не особо в это верила, но после той поганой квартиры даже думать не стала — отвела тебя к ней. Она сказала приводить тебя каждый день в течение месяца. И я водила, а она заговаривала. Наверное, по часу каждый день уходило. И тебе действительно стало лучше. Начались улучшения, а потом и вовсе всё прошло. Поэтому после всего пережитого я изменила своё мнение и во многое стала верить. Есть в этом мире вещи, которые непонятны нашему разуму. И лучше с ними никогда не сталкиваться.

— Да уж. — Я устало протёр лицо. — Удивительно, что я совершенно этого всего не помню.

— Видимо, в этом заключался заговор. Может, я зря тебе это всё рассказала. — Мать пожала плечами и заметила у себя в руке тарелку с голубцами. — Надо подогреть…

Умяв еду, я поблагодарил маму и сказал, что мне пора.

— Только не принимай близко к сердцу мой рассказ. Что было, то было. Тебя же сейчас ничего не беспокоит? — Спросила с заботой она, провожая меня.

— Нет. — Я слабо улыбнулся. — Всё хорошо. А где была эта квартира?

— Далеко… На Армейской… Ты же не вздумал в неё возвращаться?!

— Не волнуйся. — Успокоил я маму. — Просто так спросил. Ну, до свидания!

— Пока, Андрюш!

Когда я вышел из подъезда и вдохнул полной грудью, то понял, что мне жутко не хватает сигарет. Поэтому я отправился в магазин за пачкой. Да уж, пять лет мы не виделись…

Топая в магазин, я всё никак не мог выбросить из головы всё рассказанное мамой. Нужно признать: я обманул её. Я собирался вернуться в эту квартиру.

Часть 7

— Чего ты так долго? Фууу! Андрей, только не говори мне, что ты курил! — Катя встретила меня на пороге и недовольно поморщилась.

— Тогда лучше промолчу.

— Нет, ты офигел? Ты сколько уже не куришь? Года четыре?

— Пять лет.

— И что случилось с твоей дурной башкой?

— Увидел, как пьяный бомж нюхает жопу бродячей собаке и рычит, и понял, что тут либо набухаться надо, либо накуриться после увиденного. — Попытался отшутиться я.

— Идиот… просто идиот… Рядом со мной даже не думай ложиться. И никаких поцелуев, пока эта гадость не выветрится! — Девушка развернулась и потопала на кухню.

Я стал разуваться. В этот момент она крикнула с кухни:

— А я макароны по-флотски приготовила. Не будешь?

— Я у мамы поел. — Ответил я.

Из-за двери выглянула моя удивлённая дама:

— Я не поняла, тебя моя еда не устраивает?

— Меня твоя толстая жопа не устраивает. — Решил я поиграть в самоубийцу.

— Девушке такое говорить нельзя. А девушке с ножом тем более. — У Кати в руках сверкнуло лезвие.

Я лишь усмехнулся и прошёл на кухню.

— И нормальная у меня попа!

— Да, нормальная. Но будь чуток побольше…

— Я тебя реально сейчас убью! — Пригрозила Катя, и я понял, что пора завалить свой хавальник, пока мой труп с пятьюдесятью ножевыми не нашли в канаве.

— Ты фильм подобрала? — Решил я сменить тему.

— Да. Ужастик. Не против?

— Хух… — Выдохнул я. — Ну, давай ужастик. Ладно.

— Андрей, с тобой точно всё в порядке? Выглядишь не совсем здоровым. Зря ты из больницы свалил.

— Всё нормально. Ну, почти…

— А что тогда? Рассказывай или я на тебя сковородку с макаронами опрокину!

— Видишь ли, я вспомнил, что тогда видел под гипнозом.

— И что же?

— Мои детские страхи. Всякие жуткие картины, каких-то существ, бабу без носа и рта… Начал думать, почему я это увидел. Потом вспомнил нашу старую квартиру, в которой я жил с родителями, когда мне было шесть. Съездил к маме, и она подтвердила мои подозрения.

— Ого! Мистика? Призраки? Ты типа жил в аномальном месте?

— Похоже на то. Мама подтвердила, что сама видела и слышала всякую жуть, пока там жила. И что на меня это сильно повлияло. Но знаешь, что самое интересное? Я вообще ничего не помню из того периода моего детства. Лишь под гипнозом я смог увидеть смутные воспоминания.

— Ага, давай, скажи, что хочешь обратиться к тому гипнотизёру, чтобы он помог тебе всё вспомнить!

— Да пошёл он нахуй! — Выругался я. — Нет, к нему я и под страхом смерти не пойду. Но я хочу найти ту квартиру.

— Зачем?!

— Интересно. Вот тебе не было бы интересно, если бы ты узнала, что жила в паранормальной хате, в которой происходила чертовщина?

— Не думаю. — Катя пожала плечами. — Я бы просто забила. И тебе советую. Зачем это всё нужно? А вдруг там кто-то живёт?

— Тогда поговорю с жильцом.

— Ну, поговоришь и что? Допустим, он скажет, что ничего такого не замечал. Тебе станет легче?

— Посмотрим. — Я взял с доски кусочек огурца, который резала моя девушка ножом, и отправил в рот. — А пока давай посмотрим твой сраный ужастик, да спать ляжем. Что-то я хочу отдохнуть.

Фильм оказался полной парашей, но мы досмотрели его до конца. Это была очередная байка про маньяка, который похищал людей и срезал с них лица, пришивая на их место различные тканевые маски в виде животных. В итоге, маньяка поймали и убили. Было вообще не страшно, а тупость главных героев обескураживала, но это типично для таких хорроров. Стандартный момент: “Давайте разделимся” или “О, какое жуткое место, давайте его обследуем!”

Катя пошла в ванную принять душ, а я же настолько был вымотанным, что даже не стал думать о её обнажённом теле в капельках воды. Вместо этого я закрыл глаза и погрузился в царство снов. И было оно не особо приятным. Скорее, даже жутким и кошмарным.

Часть 8

Мне приснилось, что я стою посреди квартиры — той самой. Я был в гостиной, и было до жути темно, но как бывает во снах, я видел всё. Я различил в темноте старое кресло, диван, советский телевизор (господи, как я про всё это забыл!). Но времени ностальгировать не было. Я слышал женские всхлипы и не понимал, откуда они доносятся. Мне было почему-то очень страшно, то есть сон уже запрограммировал на то, что будет какая-то хуйня, но тогда я этого не понимал. Я медленно шёл вперёд, ожидая найти источник этого плача. Кругом стояло странное напряжение, словно, что-то наблюдало за мной. И почему-то мне казалось, что на меня смотрели стены (возможно, это было связано с рассказом моей мамы). Я делал очень осторожные шаги, боясь сделать что-то не то. И вот я увидел худенький силуэт в углу. Это была девушка. Она была в белом платье и сидела на полу, обхватив колени руками и спрятав лицо в тех же коленях. Я подошёл ещё ближе, но заговорить не мог. Я не знал, что сказать. Зато она знала, потому что заговорила первая:

— Андрей, зачем ты это сделал? — Послышалось от неё, но лица девушка так и не подняла. Голос её мне казался знакомым, но я не мог понять, кто это.

— Что я сделал?

— Зачем ты это сделал? — Повторила она.

— Я не понимаю…

— Вот это! ЗАЧЕМ?! — Закричала она и подняла лицо.

Спасибо моему воображению, что развязка была не долгой и спасибо за вполне очевидный сюжетный поворот. Этой девушкой была Катя. Вместо её красивых карих глаз было две кроваво-красных дыры, из которых стекала кровь. Тем не менее, она смотрела своими выколотыми глазами прямо на меня.

Господи, как мне стало страшно. Мне захотелось развернуться и убежать. Но я не мог пошевелиться. Я стоял и смотрел на неё, не зная, что сказать.

— ЗАЧЕМ?! — Снова закричала она.

И тут же её рот стал расширяться. Он вытягивался в ужасной ухмылке, обнажая острые зубы, уходящий длинными рядами по всей ширине рта.

— Скажи, ты доволен? — Проговорило нечто каким-то загробным голосом, совершенно отличным от голоса Кати.

В этот момент я понял, что могу двигаться и развернулся. И увидел прямо перед собой ту женщину без рта и носа. Она стояла и смотрела, как мне показалось, в душу. А затем она вытянула руку и схватила меня за плечо. Я почувствовал, что умираю. А может, что и похуже. Я начал ощущать, как моя душа отделяется от тела, я знал, что это конец.

Я очнулся в холодном поту. И мне потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя, а затем осознать, что кто-то держит моё плечо. Я схватил руку этой твари и откинул от себя, а затем, собрав всё мужество в кулак, обернулся, чтобы взглянуть страху прямо в лицо. Однако это была всего лишь Екатерина, которая во сне приобняла меня.

— Ум-м-м… — Проговорила она во сне, шлёпнула губёшками и уткнула своё прекрасное личико в подушку.

— Фух… — Я со свистом выдохнул и постарался аккуратно подняться, чтобы не разбудить Катю.

И я как последний мудак, нечаянно оступился и упал прямо ей на ноги.

— А-а-а-а-а-а-а! Что? Чего? — Вскрикнула она и поднялась.

— Прости, виноват. Я идиот. Хотел случайно через тебя перешагнуть. — Объяснил я.

— Ох… Андрей… Чего тебе не спится?

Я взглянул в залитое солнечными лучами окно и проговорил:

— Так утро уже.

Девушка вяло потянула руку к своему телефону, лежащему на прикроватной тумбочке, посмотрела и сонно проговорила:

— Двадцать восьмого… Давай ещё поспим… Суббота же… — И с этими словами Катька натянула на себя одеяло с головой и исчезла с зоны видимости.

Я же надел халат и вышел на балкон, чтобы выкурить сигарету. С одной стороны, было грустно возвращаться к гадкой привычке, после стольких стараний. С другой — сейчас я был на нервах, и это была минимальная жертва.

Выкурив сигарету, я сделал кофе, бутер, отзавтракал и решил разбудить Саву. Раз я не сплю, то и ему нехуй. Как можно догадаться, на сообщения он не ответил. Но после третьего звонка взял трубу.

— Чего тебе, Андрюх?

— Пошли прогуляемся. Я же тебе обещал.

— Сейчас? Ты с ума сошёл? Что-то случилось?

— Да, случилось. Хочу поболтать.

— Ох… хрен с тобой. Придурок. Подъедешь ко мне? Я пока пойду попробую себя пробудить.

— Конечно, подъеду. Буду через двадцать минут!

Мне очень хотелось поделиться с другом всем тем, что со мной случилось. Возможно, он посчитает меня поехавшим, возможно, проникнется. Я склонялся и к первому и ко второму варианту. Скорее всего, это будет что-то среднее. Сперва мне честно скажут, что у меня покатилась крыша, но затем проговорят, что мне верят. На такой расклад я рассчитывал.

Сава жил в пяти остановках. Друг детства. Познакомились в школе. Нашлись общие интересы. А затем куча бессонных ночей за компом в онлайн игры. До сих пор со смехом вспоминаю, как я уговаривал его подкатить к той тяночке, которая ему дико нравилась, а он пускал подливу в штанишки и плакал, что лучше порычит на стаю бешеных собак. С тех пор прошло много времени. Сава с той девушкой уже не общается. Новую он не нашел. Сказал, что хочет быть форева алон. Если бы не эти мои галюны и кошмары, я бы уже искал ему новую цыпу на сайте знакомств.

Друг открыл не сразу. Стоял он в одних трусах и с зубной щёткой во рту.

— Какая мерзость. А если бы в дверь позвонил не я, а, к примеру, твоя пожилая соседка? Бабулю мог и инфаркт хватить от твоего волосатого пуза!

— Пофол нафуй! — Ответил тот, не вынимая щётку изо рта.

Сава был не то, чтобы жирным, но достаточно забавным. Сам он был худой, кучерявый и низкорослый. Сто шестьдесят восемь — ради последней цифры он мог биться в истерике, доказывая, что он не метр шестьдесят, а почти семьдесят. Я всегда любил его подкалывать на эту тему — у Савы дико с этого горел пукан.

— Растишку-то скушать не забыл на завтрак? — Решил я не отходить от традиции и крикнул это в ванную.

— Я фейфас тефе пифты фам! — Прорычал тот.

— Щётку не проглоти, гном ебучий. — Усмехнулся я и прошёл в квартиру.

Сава был небольшим свинтусом: у него в хате было не то, чтобы грязно, но и далеко не чисто. Возле компьютерного стола всегда стояли грязные тарелки и кружки, которые мылись строго раз в месяц, когда их запас исчерпывался. На постели и кресле можно было найти пачку недоеденных чипсов или шоколадку. А грязные носки и трусы тупо по традиции украшали стул, ковёр и даже подоконник. В общем, это была настоящая хата гордого холостяка, чего я не мог себе позволить, но люто мечтал о такой свободе.

— Так что случилось? — Друг вошёл в комнату уже в чёрных шортах. Но его волосатое пузо всё ещё поражало своим великолепием гостя в роли меня.

— Есть что рассказать. Но разговор долгий. У тебя курить можно?

— Братан, посмотри вокруг. Как думаешь, можно ли тут курить? Ты, кстати, сидишь на моей фап-тряпке.

— БЛЯТЬ, ТВОЮ МАТЬ! — Я подскочил, как ошпаренный и отбежал на безопасное расстояние от кровати, словно, это что-то могло исправить. — Как можно быть такой свиньёй?

— Мне тебе гайд рассказать или что? Давай уже трави свою прохладную. Стопудова с Катькой своей поссорился.

— Нет, к счастью. Это касается моего попадания в больницу. — Начал я, а затем всё в подробностях рассказал Саве.

Друг внимательно меня слушал всё это время, иногда кивая, иногда почёсывая пузо, иногда сонно зевая, но он был внимателен и по окончании моей истории проговорил:

— Звучит так, словно, ты решил меня разыграть. Нет, я понимаю, что ты мне не врёшь, потому что для розыгрыша ты слишком дохрена придумал, поэтому это точно правда. Но… жуткая квартира с призраками? Ты сам-то веришь?

— Верю. — Кивнул я и закурил сигарету. — И я хочу найти эту квартиру.

— Эм… Чтобы что? Ну, найдёшь ты её. А потом что?

— Поговорю с жильцом.

— И на что рассчитываешь? Что он подтвердит, что там живут призраки?

— Ну, знаешь ли, вообще много можно узнать от человека, если в квартире реально происходит чертовщина.

— Ну, ладно, допустим. А ты знаешь адрес квартиры?

— Нет.

— И как ты её собрался искать.

— Знаю название улицы. Так и буду искать. Верю и надеюсь, что когда я приеду в тот район, то что-нибудь вызовет у меня ностальгию и воспоминания.

— Блин, как-то это очень глупо. Прямо очень. — Сава улыбнулся. — Но если хочешь, могу съездить с тобой, чтобы тебе было не скучно.

— Вот за это я тебя уважаю! Тогда погнали!

— Офигел друг.

— Нет, днём, к примеру. Или вечером.

— Давай завтра? Я сегодня, правда, не могу. Обещал отцу помочь убраться в гараже. А ты даже не представляешь, сколько у него говна там.

— Да верю, верю! — Усмехнулся я.

— Так что завтра заезжай!

— Я хочу сделать это сегодня. Забей, сам справлюсь. Помогай бате! — Я хлопнул друга по плечу, а затем проговорил. — Ладно, погнал я к своей. А то она сейчас проснётся, увидит, что меня нет, и начнёт обзванивать морги, она же у меня ебанутая, ты знаешь.

— Аха-ха! Ладно тебе, что ты на Катьку гонишь? Бывают и похуже.

— Тебе-то откуда знать? У тебя в жизни одна тёлка была, и та оказалась просто замечательной!

— Алёна… да… Отличная деваха была. Но я пасты с двача читал. Так такое пишут!

— Там инцелы придумывают всё. Думаешь, хоть один двачер хоть раз с девкой за ручку держался? Так что не принимай всё близко к сердцу, дружок. Вокруг много замечательных девушек, и скоро мы и тебе найдём такую.

— ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ!

Я щёлкнул Саву по носу, чтобы он не волновался, но он почему-то стал злой, как горячий вареник. Я попрощался с другом и поехал домой.

Сев в машину, я отметил, что день ожидает быть жарким, вытер проступивший пот со лба и залез во вконтакте, чтобы посмотреть, что интересного произошло в моём паблике. Я очень любил читать комментарии под моими постами, а пару дней назад был выложен мой новый арт, посему прочитать новые комментики было очень уж интересно, учитывая, как давно я туда не заходил.

Я нашёл на телефоне свою группу, открыл её и отметил, что там появился странным образом новый пост. Это был рисунок. Рисунок в моём стиле. И от него меня бросило в дикий озноб. Я ощутил, как у меня затряслись руки, а сердце стало бешено скакать в груди. Да, дорогой читатель, ты угадал: на рисунке была Катя. Точнее её жуткое подобие с выколотыми глазами и отвратительной улыбкой, обнажающей ряды острых зубов…

Часть 9

Мне потребовалось, наверное, минут двадцать, чтобы прийти в себя. Пост я стёр к хренам собачьим, даже не думая оставлять его. Затем закурил прямо в машине и погнал домой. По пути я набрал свою девушку, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке. Что-то мне подсказывало, что она может находиться в опасности.

“Кто? Кто? Кто мог нарисовать эту жуть, да ещё и в моём стиле? Кто-то взломал меня и теперь может творить в моей группе всё, что хочет? Чёрт, этот преследователь становится всё большей угрозой…” — Думал я, пока держал упёрто трубку, ожидая ответа.

Внезапно, послышался шёрох, как когда кто-то принимает вызов, но вместо голоса моей Кати, я услышал какой-то нечеловеческий вопль в ухо. Он звучал, наверное, менее секунды, а затем вновь послышались гудки. Удивительно, но будучи за рулём, я смог сохранить полное самообладание, хотя и начал ощущать, что мочусь в штанишки от всей этой херни.

Вызов сбросился в связи с долгой продолжительностью, и я набрал номер снова. Я не хотел верить в то, что моя девушка, возможно, уже не жилец…

“Екатя… пожалуйста, умоляю… Не умирай. Я мчусь на всех парах…” — Молился я у себя в голове.

А больше ничего и не оставалось. Девушка не брала трубку. Два просто максимально необъяснимых случая вообще не давали мне здраво соображать. Я напрягся, когда увидел наш дом. Остановил машину, вылетел пулей и помчался на третий этаж.

У меня не было оружия. Если кто-то сейчас в нашей квартире, то они могут убить и меня.

“Справлюсь”. — Промелькнуло наивное в голове.

Я открыл замок, влетел внутрь и оценил ситуацию. Следов борьбы нет. Крови нет. Девушки нет.

— КАТЯ! — Заорал я на всю хату.

Забежал прямо в обуви на кухню. Потом в комнату — постель была заправлена, шторы раскрыты. Значит, она уже проснулась. Но где она сейчас?! Её похитили? Внимание меня привлекла вода, льющаяся в ванной. Я подбежал к двери и осторожно постучал. Ответа не последовало. Я постучал посильнее. А затем начал долбиться в дверь, как ебанутый, потому что нервы у меня сдали окончательно.

— Андрей, это ты? — Вода смолкла, и послышался родной голос.

— Твою мать! Кать, ты как? Всё нормально?

— Ну да. А ты где был?

— Где я был… — Я неожиданно и облегчённо расхохотался. — Господи, как я хочу тебя прибить сейчас, ты даже не представляешь.

Дверь отворилась и передо мной появилась удивлённая Катя, укрытая полотенцем и с мокрыми волосами.

— Андрей, блин, ты меня всё больше и больше пугаешь. Что случилось? Чего ты такой запыханный?

— Я… я… ох… всё хорошо. Иди вытирайся, тупая ты балдень. А то вся мокрая выбежала.

— Я выбежала, потому что ты меня напугал! Сперва стал долбиться в ванную, а потом ржать! Ещё и накурился, фу! Ты точно обычные сигареты куришь, а не с чем-то смешанные?

— Точно. Всё, не бузи. Просто у меня было плохое предчувствие, что что-то случилось. Я позвонил тебе, а ты трубку не взяла, я переволновался и помчался домой.

— Ох, бедненький. Переволновался снихуя. Это точно товарищ психиатр оценит. — Катя нежно чмокнула меня в губы и скрылась за дверью.

Я же потопал на кухню, чтобы включить чайник и приготовить яичницу.

Мои руки дрожали, голова ходила ходуном. Я знал, что тот пост и рисунок в моём паблике был галюном. Но единственное, что я не мог понять, почему у меня вновь начались галлюцинации. Спустя столько лет. Неужели во всём виноват этот сраный гипнотизёр?

Через десять минут из ванной вышла Катя. Она оценила мои старания и села завтракать со мной. Хотя признаюсь честно, аппетита у меня совершенно не было.

— Ты не заходила в “шизу”? — Аккуратно поинтересовался я.

“Шиза” — это мой паблик. Полное название “Шиза одного художника”.

— Нет, а что такое?

— Ничего. — Я решил скрыть подробности того, что я сегодня видел.

С одной стороны, я был рад, что Катька этого не видела, с другой — если бы видела, то это означало, что я не еду крышаком.

— Колись давай! Не просто так же спросил!

— Просто. — Я попытался выдавить из себя жалкую улыбку.

— Вот сейчас зайду и посмотрю специально.

— Заходи.

Девушка действительно достала телефон и принялась в нём шариться, параллельно делая небольшой глоток кофе из кружки.

— Офигеть!

— Что?! — Я сорвался с места, как ужаленный.

“Там опять появилась эта картина? Господи, неужели меня пасёт жуткий маньяк?”

— Тебе задонатили полтинник! И ты это пытался от меня скрыть, задница?! — Проговорила девушка, полная восхищения.

— Полтинник… Эм… Ну, мне бывает ещё и сотки донатят, знаешь ли. Не вижу смысла, чтобы так радоваться. — Пожал я плечами.

— Пятьдесят тысяч! Андрей, не тупи. И не делай такой вид, будто этого не знаешь. Ты же специально этот разговор поднял, чтобы я увидела!

— Пятьдесят тысяч? Ты меня разыгрываешь, чтобы побесить! — Я не верил такому счастью. Но для убедительности тоже достал телефон и зашёл в группу.

Действительно, в сборе донатов висела кругленькая сумма. Ровно полтос от пользователя, пожелавшего остаться анонимным. Но это было не всё. Он оставил сообщение к донату. И написано там было следующее:

“Верни девочку с выколотыми глазами!”

Часть 10

— Андрей, что с тобой происходит? Почему ты такой странный?

— Всё в порядке. — Отозвался я, но сам чувствовал, что всё далеко не так.

Прошло около двух часов с того момента, как я увидел донат. Сейчас Катя меня позвала кататься на роликах, но я отказался. Мало того, что на роликах я не умел кататься, так и сейчас я хотел разобраться во всей фигне, которая со мной творилась. И я принял довольно глупое решение — ехать на Армейскую, чтобы найти свою старую квартиру.

— Будешь скрывать от меня, и я тебя побью! — Возмутилась Катерина.

— Екатя, не бузи. Просто я хочу найти тот дом.

— Но зачем? Нафига тебе это всё? Что оно тебе даст?!

— Не знаю. Просто хочу и всё. Что такого? Я уеду на часок. Может, два.

— Что такого? А то, что я, блин, хотела выходные с тобой провести, веришь, нет, дебила кусок? А ты просто берёшь и прёшься в незнакомый район и заставляешь меня волноваться.

— Вот тебе лайфхак: не волнуйся! — Я поцеловал девушку в губы прежде, чем она успела мне ответить, а затем выскользнул из подъезда, обув кроссовки.

— Я хочу заказать пиццу, между прочим! — Послышался крик Кати из открытой двери.

— Закажи! — Крикнул в ответ я.

— И я хочу её съесть вместе с тобой. Поэтому если через час не вернёшься, то я сделаю пиццу из тебя!

— Замётано! Люблю тебя! — Крикнул я на прощание и вылетел из подъезда.

Дрожащей рукой я поджёг сигарету и взглянул в солнечное голубое небо. На улице было жарковато, но мои руки были холодными. Со мной такого никогда не случалось. Я был не из той породы хладнокровных людей, у которых в любую погоду ладони были холодными. Но сейчас именно таким я себя чувствовал.

Я залез в машину прямо с сигаретой, ещё раз зашёл в паблик, чтобы убедиться, что ни донатов, ни постов больше новых не появилось, а затем вдавил педаль в газ и поехал в сторону Промышленного района, что был чуть ли не на окраине города.

“Если меня там не отпиздят и не снимут колёса, то это будет очень положительной поездкой”. — Думал я, глядя на гугл-карты, чтобы не заблудиться.

Не знаю, какие я надеялся там найти ответы, дорогой читатель, но раз я пишу это сейчас, значит, всё это было не зря. Такой вот маленький спойлер.

До” промышки” я доехал за сорок минут, при том условии, что ниже шестидесяти почти не сбавлял, кроме светофоров. Место тут было и впрямь удручённое. Всё было дико серое, тусклое и побитое. Я медленно проезжал на машине мимо бетонного забора, ограждённого колючей проволокой, мимо серых панельных домов и старых потрёпанных остановок, пытаясь разглядеть название улицы. Да, я был на Армейской. Но на что я надеялся?

“Как же глупо верить в то, что я смогу вспомнить тот самый дом, да и вообще место, где жил. Господи, какой я хернёй занимаюсь… Лучшем бы реально пошёл с Катькой кататься на роликах, а потом есть пиццу”. — Внезапно, мои мысли прервал звонок телефона. Этот был папа.

— Да, бать? — Принял я вызов.

— Здорова, Андрюх! Проснулись уже? Не потревожил?

— Нет, пап, я уже бодр, как бобр.

— Отлично! Слушай, я что хотел сказать. Мама мне вчера рассказала, что поведала тебе историю из твоего детства. Ох, честно скажу, не знаю, зачем она это сделала, но это было явно глупым решением. Не принимай это близко к сердцу. Там всё было не настолько прям ужасно или мистично.

— Да? И как же всё было?

— Андрей, я работал на износ, часто ночами. Мама тоже работала и брала тебя постоянно с собой на работу. Потом ей надо было сходить в магазин, приготовить ужин, сделать с тобой уроки. Мы просто все были вымотаны, поэтому и чудилась такая жуть. Я… я даже не уверен, что мог здраво мыслить после ночной смены, когда твоя мама кричала мне, что надо немедленно съезжать и что она видела какую-то тётку. Ну, скажи, ты сам-то веришь во всё это? В призраков каких-то, монстров?

— Не знаю. Но сейчас мне кажется, что начинаю верить.

— Да брось, Андрей. Не страдай ерундой. Взаправду это было или от переутомления, но оно прошло. Живи настоящим. Не цепляйся за прошлое. И пожалуйста, я тебя прошу, не ищи ту квартиру. Зачем это нужно?

— Да не буду искать. К тому же я даже не знаю, номер дома. Но если бы ты мне подсказал…

— Ты папу своего совсем за дурака держишь, да? — В трубке послышался звонкий смех. — Ладно, надеюсь, что ты мне правду сказал. Но если тебя что-то беспокоит, Андрей, то знай, что ты всегда можешь рассказать это мне или маме. Даже то, что не можешь рассказать Кате.

— Спасибо, пап. Я тебя понял. Извини, но я сейчас немного занят.

— Рисуешь свои жуткие картинки? — Отец снова усмехнулся.

— Можно и так сказать. Как доделаю свою самую долгую работу, то обязательно тебе скину, чтобы побесить!

— Меня никогда твоё творчество не бесило. Скорее, только немного пугало. Но каждому своё. Кто-то любит рисовать природу, кто-то людей. А ты своих чудиков с глазами и всяких уродов! Ладно, не буду тебя отвлекать тогда. Всего хорошего, и не пропадай с горизонта!

— Хорошо, пап, удачи! — Я положил трубку и увидел, что остановился возле какого-то обшарпанного голубоватого киоска.

Что-то меня пронзило, как стрела, при виде него. Он был очень знакомым, он был правильным направлением! Я его видел в детстве, да!

“Вот так удача! Я точно на верном пути! Блять, я реально начну верить в мистику, если смогу вспомнить свой дом!”

Я проехал мимо него, пытаясь вспомнить, куда нужно идти дальше. А дальше я увидел несколько панельных домов и двор. Заехал туда, осмотрелся, но ничего знакомого не увидел. Поехал дальше, заехал ещё в один двор — тоже ничего.

Внезапно мой телефон пискнул в кармане, что означало, что мне пришло сообщение.

Когда я доставал телефон, чтобы посмотреть, кто мне написал, первая мысль моя была “Вот бы это был тот маньяк, который даст мне подсказку”. И что ты думаешь, дорогой читатель? Это был он. Мне пришло сообщение от неопределившегося номера, и написано там было следующее: “Найдёшь старый детский сад — найдёшь дом”.

Часть 11

Раз уж мне подсказали, то глупо было отступать. Я начал опрашивать прохожих, которых тут было не так уж и много. Сперва спросил у парочки, ведущих небольшую собачонку, но они не помогли. Дальше поймал двух подростков, и те лишь пожали плечами. Дедулька с тросточкой, который нёс в одной руке мешочек с продуктами, тоже не знал про садик. Я даже залез в гугл, в надежде, что там-то уж найду ответ. Результатов не было. Я проехал ещё немного, а затем остановился возле пятиэтажного дома и закурил сигарету. В голове метались мысли, но я не мог собрать их в кучу. Я даже не мог решить, что мне делать: продолжать поиски или плюнуть и поехать домой есть пиццу.

Внезапно в окно мне постучал какой-то бомж. Я с удивлением опустил окно и взглянул на грязного мужика в старом пальто и с густой засаленной серой бородой.

— Дружище, не угостишь сигареткой? — Попросил он.

Думал я недолго, и тут же достал сигарету и протянул бомжу, в надежде, что он отъебётся. Но тот и не думал. Дальше он попросил зажигалку, а когда затянулся, проговорил:

— Хорошая погодка нынче. А ты тут живёшь где-то?

— Нет, не тут.

— А что же тебя сюда привело, дружок?

Надо сказать честно, речь бомжа была труднопонятной, но я всё же её чудом разбирал.

— Да так. Ищу одно место. Не знаете, где тут старый детский садик?

— Ха, ну, ты меня не уважаешь или что? Я там водку глушу каждый вечер! А что? Детей там уже давно нет, а место тихое и спокойное. Десяточку, кстати, не подкинешь за информацию?

— Да я и полтинничек подкину, если не обманите. — Я полез за кошельком.

Бомж принял бумажку, спрятал деловито её в карман, почавкал губами, словно, обдумывая, нужно ли делиться со мной этой, пиздец, какой важной информацией, а затем повернулся в сторону и показал рукой:

— Езжай прямо, пока не увидишь фонарный столб покосившийся. Ты сразу его заметишь. Потом сворачивай во двор направо, проедешь четыре дома, а там налево, езжай, пока не увидишь зелёный решётчатый забор — это и есть детский садик. Не знаю, на кой хрен он тебе, но бухать там даже не думай. Или меня зови! — При этом бомж дико расхохотался, показав свои гордые два зуба.

— Спасибо! — Проговорил обрадованно я.

— Ну, бывай, дружок-пирожок! — Бомж пошагал дальше, а я же завёл мотор и помчался искать покосившийся фонарный столб.

Скажу честно, я проехал, наверное, домов с десяток, прежде, чем понял, что тот бомж явно работал на моего маньяка или был им подкуплен. Но возвращаться было уже поздно — тот мог свалить, куда угодно.

“Да уж, узнать бы, кто ты и зачем тебе так важно, чтобы я нашёл тот дом!” — Подумал я, но отвлёк меня тот самый фонарный столб, который резко появился в моём поле зрения.

Справа было два девятиэтажных старых дома, туда я и свернул. Заехал во дворик, и уже начал понимать, что всё верно — я узнавал это место. Что ж, маньяк сработал сегодня на “ура”, вот же он, наверное, устал от моих затупок.

Я проехал дома, вырулил налево и увидел недалеко зелёный забор — мне всё больше и больше становилось это место знакомым. Я жил тут, несомненно. Доехав до забора, я вышел и огляделся: тут стояло несколько пятиэтажных домов, до жути похожих и однотипных. Но не узнать мой дом я не мог. Он стоял прямо напротив детского садика с боковой стороны. И более того — я узнал своё окно. Узнал не просто так: именно когда я взглянул на дом, то увидел, что окно на пятом этаже горит красным светом, словно, кто-то вкрутил внутри квартиры красную лампочку и зажёг свет. Это было очень странно и до жути пугающе, особенно, когда свет внезапно погас, стоило лишь мне заострить внимание на этом окне. Кто бы или что, но меня там ждали и давали всевозможные подсказки. И я, как последний идиот, пошёл в эту западню. Я пошёл в эту квартиру.