Саламат. Наша история

Ezira Temirova

Эта книга рассказывает подлинную историю одной семьи, пережившей трагические события депортации в Казахстан во времена советской власти. Основанная на дневниках и воспоминаниях нескольких поколений, она раскрывает непростую судьбу людей, чья жизнь была полностью изменена волей истории. Это не просто хроника событий, а живое свидетельство человеческой силы духа, любви и стремления сохранить свою идентичность в самых трудных обстоятельствах.

Глава 2

Время и судьбы переплетаются в этих строках, подобно неумолимо движущейся реке, несущей с собой те события, которые, казалось бы, ничем не выдавались, но которые оставляют след в душах и на сердцах. Писать о Салавди Хатуеве, мальчике, который родился в 1930 году в селе Герменчук Грозненской области Шалинского района, — значит погружаться в мир, наполненный жестокой и неумолимой трагедией. Его жизнь не была слаще жевательной резинки, которую он с трудом пытался найти в жёлтых травах, на полях, где не было ничего, кроме пустоты и забвения.

Отец его, Алауди, был человеком, не знающим покоя, и работающим как в колхозе, так и обучая своих товарищей. Страстно стремясь помочь другим, он вложил свою жизнь в борьбу с безграмотностью. Он стоял, как и следовало бы ожидать, среди тех немногих, кто не ждал лёгкой жизни и понимал, что образование и просвещение народа — вот что является ключом к выживанию. Однако, как и у всех других, жизнь его была обречена на мрак, ибо с началом Великой Отечественной войны, как всегда, мир уходит в бездну, поглощаемый жадной паутиной отчаяния.

Когда Салавди приступил к учёбе в 1937 году, как это бывает с большинством детей, он не знал, что эта глава будет обрывающейся, что всевозможные светлые мечты и надежды уже давно поглотила война. В 1941 году, когда был объявлен страшный зов, его отец, Алауди, был призван на фронт, после чего на долгие годы исчез из поля зрения. Так и не узнал ли Салавди, что его родитель ушёл на вечный бой? Слишком поздно было спрашивать об этом.

Впрочем, для мальчика, что пережил те дни, этот момент был, безусловно, трагичен. Ведь с каждым днём было всё труднее найти ту ниточку связи, которая могла бы соединить его с отцом. Семья оказалась в плену войны, страха и лишений, и хотя русские солдаты, которые часто временно проживали у них в доме, были с виду защитниками, на деле всё оказалось иначе. С каждым днём ощущалась неясность, а волна неизвестности всё сильнее захватывала сердца, сотрясая их до самого основания.

Тот кто, казалось бы, был защитником, оказался всего лишь частью коварного механизма, повлиявшего на судьбы жителей региона. Даже под покровом того, что когда-то казалось миром и благополучием, за каждым шагом скрывались разрушающие силы, и ни один человек не мог понять, что происходит.

Семья Хатуевых была разрушена не только физически, но и морально. И отец, который так и не вернулся, оставил бездну в душах своих детей. Но не менее болезненной была и утрата матери, которая, умирая от измождения, оставила их без всякой поддержки. Её смерть не оставила шанс на возврат к нормальной жизни, и мир Салавди был разрушен навсегда. Он был единственным, кто остался в живых и вынужден был заботиться о своих младших братьях и сёстрах.

В воспоминаниях о своих родителях, Салавди был обделённым, лишённым всего, что могло бы напомнить ему о былом. В годы войны и после неё он был вынужден бороться за выживание, а тяжёлые условия не оставляли места для размышлений о прошлом. Семья почти не помнила его отца. Лишь редкие и вскользь брошенные слова старших, да и те едва ли были связаны с тем, что когда-то, в другой жизни, он был кем-то важным.

К сожалению, ни одной фотографии, ни какого-либо материального свидетельства о его родителях не осталось. Единственное, что сохранилось — это записи в личном дневнике Салавди. Эти записи стали свидетелями той жизни, которая ушла, и были, по сути, единственным наследием, оставшимся после них. В этих строках он передавал не просто факты, а эмоции, которые невозможно выразить словами. Он искал в своих дневниках истину, его слова поглощали вселенскую боль и тоску, которую только он мог понять. Каждое слово было свидетельством несчастья, которое было запечатлено в воспоминаниях и ощущениях.

Дневник, к сожалению, потерял свою прежнюю форму, страницы стали хрупкими и изношенными, но сам смысл этого дневника — в попытке сохранить не только свою собственную историю, но и историю народа, их историческую память — стал важнейшей причиной, побудившей автора писать. Сохранить этот след времени, передать его новым поколениям — вот, что имело значение. Это было необходимо не только для потомков, но и для того, чтобы они понимали: вся эта история принадлежит не только одной семье, но и всей нации, её великой судьбе, её трагическим моментам.