Огненные чернила

Svetlo Lana (2024)

Уилл Однажды я выбрал свободу, и следовал этому правилу: безнадёжно переезжал из одного города и не заводил близких знакомств. Но в один из вечеров, когда я заканчивал свою смену, копна твоих кудрявых волос ввалилась в тату салон, где я работал. Ты запала мне в душу, пробралась в мысли, и проникла огненными чернилами под мою кожу. Сейчас я выбираю тебя, Чарли. Чарли В тот вечер я одиноко праздновала своё день рождение. Затуманенная алкоголем, я ввалилась в тату салон, желая почувствовать боль и чернила под кожей. Я долгое время была сломлена, и это состояние стало для меня привычным, но до боли невыносимым. Сейчас я хотела помощи. Но разве можно помочь такому человеку, как я? Но ты заставил меня чувствовать. И сейчас я чувствую, что нуждаюсь в тебе, Уилл.

Глава 5. Чарли

3 года назад, 31 декабря

Я крепко сжимаю руку Джека, когда мы входим в большие апартаменты, переполненные веселящимися людьми. Мы пришли сюда как пара, хотя такими вовсе и не являемся. Хотя мне нравится перспектива возможного поцелуя с Джеком, и перспектива стать реальной парой. Но второе, конечно, было маловероятным.

Музыка громко играет и мы, пританцовывая, идём в глубь квартиры, чтобы раздобыть выпивку.

— Привет, Джек, — из толпы на нас вываливается уже в дребезги пьяный парень. — А что за красотка сегодня с тобой? — он оценивающе на меня смотрит.

— Это моя подружка — Чарли, — Джек обвивает мою талию крепкой рукой.

— Как жаль, что мой друг меня не познакомил с тобой раньше, — блондин протягивает мне руку, — Я Скотт.

Я пожимаю её и неловко улыбаюсь. Эта вечеринка не похожа на наши школьные. Тут практически все из колледжа, а в колледже всё становиться по-другому. В том числе и вечеринки.

Джек притягивает меня к себе лицом, и мир на мгновенье замирает; я не слышу музыку и голоса людей во круг, и просто тону в пучине его тёмных глаз.

— Я уже тебе сегодня говорил, что ты выглядишь сногсшибательно? — Джек подвигается ко мне ближе, сокращая расстояния между нашими телами.

От его дыхания на моей шеи, у меня кружится голова.

— Нет, но мне приятно это слышать.

— Ладно, ребятки, вижу, что я здесь третий лишний, — блондин Скотт вскидывает руки с бокалом чего-то крепкого и покидает нас, растворяясь в толпе.

Джек смеётся над этим парнем и оставляет короткий поцелуй на моей макушке. Затем мы бредём через толпу в сторону кухни. На барной стойке сидит парочка, которая страстно целуется. Смущённая, я сразу же отворачиваю от них взгляд.

— Это мои друзья, — Джек говорит громко, чтобы заставить парочку отлипнуть друг от друга, — Оливер и Камилла.

Камилла — красноволосая и стройная девушка, спрыгивает с столешницы, поправляя короткое платье, и широко мне улыбается. Оливер — высокий темноволосы парень, бросает на меня заинтересованный взгляд.

— Боже, Джек, да она невероятно красивая милашка, — Камилла берёт меня за руки, её серые глаза излучают доброту. — Рада с тобой познакомиться.

— И я.

Оливер лениво встаёт на ноги и обнимает Камиллу за плечи.

— И я очень рад знакомству с тобой, — говорит он уже заплетающимся языком.

Мы втроём хихикаем над ним, и говорим о том, что, возможно, Оливер проспит весь новый год. Затем Камилла достаёт из холодильника бутылку шампанского:

— Разопьём?

— Да, с удовольствием, — Джек открывает пробку бутылки с хлопком и разливает алкоголь по пластиковым стаканчикам.

— Я слишком нервничаю, поэтому мне явно стоит выпить, — я краснею, понимая, что сказала это в слух, — Ой.

— Джек рассказал, что ты ещё школьница, — говорит Оливер и подмигивает мне.

— Так и есть, — тихо бормочу я и с подозрением смотрю на Джека.

Он же просто глупо ухмыляется и выпивает своё шампанское.

— Оли, ты тоже год назад был глупым школьником, — вмешивается Камилла. Мне она определённо нравится. — Чем ты хочешь заниматься после школы, Чарли?

— Я поступаю в Калифорнийский, потому что было славно остаться тут в Лос-Анджелесе. Поступаю на лингвистику. А вы? Что вы изучаете?

— О, — Оливер многозначительно смотрит на меня, — Я на медицинском.

Я перевожу взгляд на Джека:

— И ты тоже?

Он коротко кивает, а я не могу оторвать от него своего восторженного взгляда. Он будущий врач… Невероятно.

***

Мы танцуем под музыку, пьём много алкоголя и смеёмся. Наши тела соприкасаются, и я чувствую приятное напряжение между нами. Неожиданно для всех музыка затихает, и кто-то начинает обратный отсчёт. Сейчас наступит новый год, и я надеюсь, что и моя новая жизнь. С Джеком.

Он разворачивает меня лицом и притягивает к себе. Мы неотрывно смотрим друг-другу в глаза, и, пожалуй, это самый интимный момент в моей жизни.

— Малышка, — на выдохе говорит Джек, наши лбы сталкиваются с друг другом. Я тяжело дышу, предвкушая следующий момент. Он запускает руку в мои волосы, тем самым подвигая меня ещё ближе.

И мы целуемся под радостные возгласы других людей. Мой мир останавливается, а затем начинает крутится с бешенной скоростью.

Наш поцелуй становиться более горячим и нетерпеливым. Я издаю глухой стон, и тело Джека напрягается. Мой разум и тело затуманивается. В страстном поцелуе мы натыкаемся на людей и какие-то предметы, потому что наши тела ведут нас в чью-то пустую спальню. Как только дверь закрывается, приглушая звуки вечеринки, Джек впечатывает меня в дверь. Я громко ахаю от его настойчивости, ведь его руки уже были на всём моем теле, и именно это заставляет меня вернуться в реальность.

— Джек, я…

Без слов лишних слов он всё понимает.

— Прости, малышка, — Джек глубоко дышит, его руки уже не на моём теле, но он не разрывает нашего зрительного контакта. — С новым годом.

***

Наши дни, август

Я просыпаюсь в своей спальне, хотя последнее, что я помню — это тёплые руки Уилла, крепко меня обнимающие.

Я позволила ему обнимать меня и касаться; — и это было прекрасно. Я позволила себе быть слабой рядом с ним; — и сейчас я боюсь, что перешла черту, которую так боялась перейти. Я позволила ему слишком многое.

Я боюсь подпускать людей близко, потому что знаю, как невыносимо больно потерять любимого человека.

Поэтому я специально поставила себе запреты на любовь и дружбу, запрет на что-то хорошее. Я думала, что после этого мои страхи уйдут, которые так мешали мне жить. Но они не ушли, и я по-прежнему не могла жить.

Живот скручивает в болезненном спазме, с гудящей и с кружащейся головой, я бегу в ванну, чтобы выблевать остатки алкоголя и вчерашнего вечера.

После того, как я привела себя и свои мысли в порядок, решаюсь спуститься вниз на кухню.

В нашей уютной кухне я вижу всю семью в сборе, и это самое лучшее, что я видела за последнее время.

— Привет, алкоголичка, — бросает мне брат, когда я сажусь рядом на стул.

Папа громко ставит стакан с апельсиновым соком и злобно смотрит на Чарльза.

— Чарльз, — начинает он, но мама опережает его, ставя мне перед носом ароматную кашу и кружку с ромашковым чаем.

— Гарри, дорогой, не надо, — голос мамы мягкий. Она оставляет нежный и лёгкий поцелуй у меня в волосах. — Мы наконец-то собрались все вместе за завтраком, давайте не будет портить это прекрасное утро.

Я с нежность в глазах смотрю на маму, а затем чувствую острый приступ боли где-то в груди. Глаза мамы такие добрые, но при этом печальные. И это была только моя вина.

Моей любви не стало, и я уже очень много времени застыла в этом моменте. Я застыла и тянула своих близких с собой на дно, причиняя много боли. И это была моя ужасна правда, которую я осознала совсем недавно.

— Что за парень вчера тебя привёз? — спросил отец, любопытно поглядывая на меня из-под очков.

— Думаю, что хороший, — ответил за меня брат.

— Чарльз, я видел, как ты вчера с ним куришь на крыльце, — голос папы был наигранно суровый.

— Мне уже двадцать один, пап.

— И мне, кстати, тоже, — подала голос я, слегка улыбаясь.

— Да, мы обязаны отпраздновать, — защебетала мама. — Чарли, ты бы не хотела позвать своего нового друга на семейный ужин?

— Я принесла ему много хлопот, и к тому же, мы даже не друзья, — проговорила я, ковыряясь ложкой в каше, — Думаете, это хорошая идея?

— Почему нет? — спросил папа, — Мы очень рады твоим новым друзьям и знакомым.

На самом деле, у меня не было друзей, я от всех них отказалась. Я больше не хотела никого видеть и слышать в своей жизни. Но Уилл… Мне почему-то захотелось впустить его. Но я чувствовала угрызение совести, оттого что во мне есть это желание. Я стыдилась, что во мне есть эта грёбанная жизнь.

Как я могу жить, если Джек больше не живёт?

В глазах появились слёзы, и я засунула большую ложку каши себе в рот, чтобы как-то сдержать их.

После завтрака я поднялась в свою комнату и улеглась в кровать, крутя телефон в руках. Я пялилась на контакт Уилла; мне хотелось ему позвонить, снова и извиниться, а ещё снова услышать его голос.

Я нажала на вызов.

— Чарли? — его голос был сонным.

— Я тебя разбудила? — спросила я, нервно покусывая губу.

— Да, но это ничего страшного. Ты в порядке?

— Мне стыдно, — я вздохнула, переворачиваясь на живот, — Ты не должен был…

— Должен. И это не обсуждается.

— Спасибо, — я решила быть откровенной с ним. — Последние два года я часто испытываю стыд… И это стыдно. Какая-то тавтология. В общем, прости меня пожалуйста за то, что видел меня в таком состоянии. Я пообещаю наверстать упущенное.

— Это приятно слышать, — я почувствовала, как он улыбнулся.

— Не хочешь встретиться в пятницу? — с надеждой спросила я.

— Хочешь набить татуировку?

— Нет… Может, просто погуляем?

Уилл замолчал.

— Ты думаешь, что это хорошая идея?

Мне стало грустно, потому что это была явно плохая идея. Потому что мне не стоило бы общаться с мужчинами. Я просто не могла. Я чувствовала себя предательницей.

Я задавалась вопросом, а существует ли вообще дружба между мужчиной и женщиной? Ведь просто дружить звучало достаточно безобидно.

— Не знаю, — честно ответила я, — На самом деле мне нужно кое-что тебе рассказать.

— Ладно.

— Хорошо.

— Тогда на связи?

— Да.

И Уилл положил трубку.

***

Пятничное утро я начала с пробежки. Я не бегала уже два года после того, как начала пить алкоголь до беспамятства. С этого дня пятницы я пообещала себе, что начну свою жизнь заново. Или хотя бы попытаюсь.

Я должна попытаться, потому что во мне уже не было сил смотреть в грустные глаза родителей; они живут мой болью, а это было абсолютно неправильным. Они не должны заботиться обо мне, как о беспомощной. А именно такой сейчас я и была.

Мне надо быть сильной.

Поэтому больше никакого алкоголя, побольше пробежек с утра и музыки. А ещё я всё-таки хочу попытаться завести друга, потому что мне было ужасно одиноко. Мне надо научиться жить снова. Как же на самом деле сложно — подниматься со дна.

Но только я ответственная за то, что нахожусь сейчас на дне.

Дома я взяла плетённую корзинку и большой голубой плед. В магазине купила фрукты и ингредиенты для сэндвичей. И поехала на автобусе к пляжу, где договорилась встретиться с Уиллом.

Когда я подходила к месту встрече, то клянусь, мне снова захотелось убежать и пойти напиться в каком-нибудь ближайшем баре.

Ведь я не могу так поступать с Джеком… Но его больше нет. И я понимаю, что ему уже всё равно, с кем я гуляю или встречаюсь. Потому что мы больше никогда не сможем быть вместе. Но как же мои чувства? Как я могу забыть любовь к Джеку? Как я могу перестать его любить? Как я могу заводить новых друзей, когда он не может? Как я могу жить без него?