Я больше не боюсь

Tanya Niji (2024)

Эшли всегда искала в жизни и людях только свет, не замечая поглощающей их темной зависти, которую они стрелой ненависти обратили против беззащитной одинокой девушки. Страх перед людьми, боязнь раскрыться навстречу новым чувствам, невозможность отмстить за смерть родителей давили на нее, принуждая жить в глуши и безвестности. Сможет ли она преодолеть свалившиеся на нее несчастья, поверить и открыть свое сердце суровому охотнику за головами и сразить своих врагов? Только Эшли знает через что ей придется пройти, чтобы в итоге сказать: Я больше не боюсь.

Глава 4

Двухэтажный, маленький домик стоял довольно далеко от разрастающегося во все стороны города, небольшой надел земли располагался на окраине одного из самых обширных ранчо в этом штате. Эшли не искала аренды, ей хватило одного раза, когда хозяйка выкинула ее на улицу, лишь по городу пошли слухи о ее якобы плохой репутации. Она до сего дня помнила надменное лицо дамы сердца лекаря из городка Спот. Эшли была более чем уверена, что без него она не приняла бы решения выкинуть платежеспособного съемщика, и плевать ей было на слухи, что разрастались, как снежный ком. Эшли на тот момент увлеклась травологией и сумела помочь нескольким людям, видимо это и было одной из причин ненависти эскулапа. И так девушка в холодный мартовский вечер осталась посреди улицы с кучей чемоданов и непониманием, что делать дальше. И вот, дабы в последствии не иметь проблем с владельцами, если вдруг им что-то не понравится была оформлена покупка земли и маленького, двухэтажного домика. Надел стоил не мало, но адвокат, помогавший в заключении договора, каким-то образом смог убедить мистера Грэга Бостона, что тот заломил очень уж нереальную цену, и спустя несколько недель бывший владелец сам остановил Эшли на улице и предложил вернуть часть суммы.

Эшли, впервые стоя на пороге своего дома, испытывала целую гамму эмоций от смутного беспокойства, до щемящей сердце радости. Наконец у нее есть свой угол, где она будет в безопасности, где никто не посмеет ее тронуть. С энтузиазмом девушка принялась за уборку своего жилища. Ее не пугали облупившиеся стены, или потрескавшаяся краска, все это было так не важно. Со временем она смогла нанять рабочих, что заново выбелили фасад, поправили крышу, перекрасили окна и двери, обработали стены в доме, а потом получилось нанять экономку, женщина приходила дважды в неделю, помогала следить за порядком, а когда Эшли была слишком занята брала на себя готовку. Так что уже к осени домик выглядел аккуратным и ухоженным, палисадник больше не представлял собой непроходимый лес, теперь там на аккуратных грядках росли травы и цветы, за домом была небольшая лужайка и сарай, где держали лошадь. Эшли подумалось, что это не плохая идея обзавестись собственным ездовым животным и приобрести к нему повозку, так будет легче добираться до города, и она сможет привезти себе необходимые продукты, а не ждать доставщика. Сказано — сделано. И вот в маленькой конюшне уже стоит лошадка с мохнатыми ногами, и роскошной белой шерсткой с коричневыми пятнами. Из-за больших и добрых глаз Эшли назвала ее Чарити. Ласково поглаживая роскошную гриву, кормила ее сочным яблоком и не могла отвести взгляда.

Полтора года спокойной и размеренной жизни помогли Эшли прийти в себя, оправится от всех пережитых треволнений. Она держалась подальше от городских жителей, изредка появлялась в магазине, и увозя продукты домой, на соседней ферме нанимала двух работников, которые с радостью, за вознаграждение, конечно, разгружали повозку для леди. Деньги на счету быстро исчезали. Эшли помнила, как трясясь от страха, шла по улочке рядом с гордо выступающей Лайлой, в банке женщина устроила такой скандал, от которого даже Эшли стало не по себе. Не смотря на репутацию хозяйки борделя, кассиры и управляющий, выскочивший на шум, не стали спорить и выдали Эшли всю сумму до последнего цента, что дало девушке шанс, наконец, сменить место жительства и позабыть все несчастья, что так обильно сыпались на ее несчастную голову.

Спустя год, подсчитав расходы, Эшли пришла к выводу, если не вложить деньги, то на жизнь ей их скоро перестанет хватать. Она уже не была уверена, что дедушка адвокат когда-либо вернется, или сможет ее найти, так, что оставалось только одно — проверить свои знания на практике, то есть вложить деньги в свое дело. Ее выбор пал на магазин ткани и кружев. Кружева ее учила плести мама, и Эшли с нежностью вспоминала ее ловкие пальцы и свои неуклюжие движения, но с возрастом она отточила мастерство, а теперь создавала один из лучших работ. Заключать договора было принято решение поручить все тому же адвокату — мистеру Лемону, а он, слегка удивившись напористости юной леди, согласился быть и ее адвокатом. Таким образом девушка оставалась в тени, а дела решались быстро и без вопросов.

Полгода пролетели как один день, магазинчик начал приносить прибыли и Эшли даже удалось нанять двух модисток, местные богатеи, тоже наконец оставили ее в покое с бесконечными приглашениями на пикники, посетить салоны и балы. Видимо устали получать неизменные отказы. Эшли не собиралась вливаться в общество, ее волне устраивала жизнь на отшибе в тени леса, подальше от суеты и новых неприятностей. Вот и сегодня, закончив все запланированные дела, девушка вышла на крыльцо своего дома, с улыбкой огляделась. День был теплый, хоть осень уже прочно вступила в свои права, позолотила деревья, но еще не тронула сочную зеленую траву, что окружала маленький домик, дул легкий, теплый ветерок, и, хотя на небе клубились серые тучи, красоты момента это не портило, лишь добавляло полноту картине. Эшли решила, что ей не хочется провести весь день в четырех стенах, она ступила на вытоптанную тропинку, тянувшуюся мягкими изгибами среди толстых стволов дубов и тополей, дорожка вела к речке. Ее прозрачная, быстрая вода уже стала холодной, неприветливой и бурной, возле неровного берега тропка заворачивала и дальше шел подъем на холм, который возвышался над округой, на вершине один из старейших дубов раскинул свою роскошную крону, кто-то забавы ради привязал к одной из прочных, толстых веток качели. Эшли очень полюбилось это место, она часто просиживала там долгими, летними вечерами за книгами, или просто любовалась закатом и наслаждалась одиночеством. Это было самое красивое место, которое когда-либо встречалось ей в ее не такой уж и долгой, но уже полной лишений и страшных, непоправимый событий жизни. Эшли медленно шла по тропинке, с наслаждением вдыхала свежий осенний воздух, напоенный ароматом цветов, скошенного сена, и еще чего-то неуловимого, но что давало сразу понять, что осень уже накинула свою вуаль на все живое и укачивает природу, готовя ее ко сну. Так, погрузившись в свои мысли, девушка вышла к берегу речки. Солнце, выглянувшее из-за туч, словно специально, чтобы присмотреть за своим цветочком, заливало лужайку мягким теплым желтым светом, игривый ветерок шелестел листьями, причесывал высокую траву. Эшли, подобрав юбки, села на берегу. Только переехав она много времени проводила в этом месте, ей казалось, что вместе с журчанием воды все ее плохие воспоминания и мысли уносятся в даль, и в душе селится счастье и покой. Ей внезапно захотелось опустить в воду ноги. Эшли оглянулась, кроме пения птиц не было слышно ни звука, девушка была одна. Быстро скинув башмаки и чулки, она собрала юбки и медленно, привыкая к колючему холоду пошла в воду. Взвизгнув от холода и охватившего ее веселья Эшли прошла на середину, где вода доставала ей уже до колена, поддаваясь порыву, она отпустила юбки, те напитываясь водой тяжелели, обвивали ее ноги, но девушка не замечала этого, счастливо смеясь она брызгала водой, и кружилась на месте, поливаемая солнечными лучами, окруженная яркими брызгами, если бы ее кто-то мог сейчас видеть, принял бы за лесную нимфу. Но вдруг ее звонкий смех оборвался, она с беспокойством уставилась себе за спину. Птицы замерли, и уже не пели в глубине леса, ясно стало слышно топот копыт и ржание лошадей. Эшли не хотелось быть застуканной в реке, по колено мокрой. Она, с трудом вытягивая за собой мокрые юбки, выбралась на берег, подхватила ботинки и совсем позабыв про почти прозрачные чулки, опрометью бросилась домой.

Путь до дома казался дольше, из-за мокрых юбок, что путались в ногах, да острых камешек, что впилась в нежные ступни, но обращать на это внимание было некогда. Эшли стремилась спрятаться в доме, встречаться с охотниками не хотелось совсем. Вот перед ней уже вырос неровный заборчик, и распахнутая настежь калитка, она готовилась к последнему рывку, когда мимо стрелой промчался, припадающий на правую ногу, олененок. Эшли, вскрикнув от неожиданности замерла на месте, а малыш метнулся под ноги девушки, отпрыгнул и рванул во двор, взлетел на крыльцо и прижавшись к дверям, дрожа всем телом замер на крыльце. Его огромные, полные животного ужаса глаза отражали девушку, ушки прижаты, раненая нога поджата. У Эшли сердце разрывалось, глядя на беззащитного малыша, которого жестокие люди, потехи ради лишили матери, а теперь загоняли и травили собаками. Она не раздумывала долго, времени не было, олененка надо было спасать. Медленно закрыв за собой калитку, она медленно приблизилась к крыльцу, поднялась по ступенькам, стараясь держаться в стороне, чтобы не спугнуть животное, протянула руку. Олененок жалобно заревел.

— Спокойно, маленький, спокойно. — тихо, успокаивающе шептала Эшли.

Она не ставила себе цели погладить зверя, не сейчас, лай собак был слишком близко, еще успеется приручить и вылечить его. Дотянувшись до ручки, Эшли распахнула дверь, олененок, почуяв путь к спасению рванул в дом, не заставив себя просить дважды. Девушка захлопнула дверь, схватила, стоящий у крыльца, веник из полыни и бросилась мести крыльцо, ступени и дорожку до самых ворот. Она закончила как раз, когда из-за деревьев показались всадники.

Эшли, предчувствуя неприятности, отбросила веник, с беспокойством оглянулась на шум, малыш, поняв, что его заперли, разносил гостиную. Не полезут же они к ней в дом проверять. Собрав все свое мужество в кулак Эшли замерла у калитки.

Из-за деревьев показались два всадника один темноволосый, в коричневом охотничьем костюме, верхом на вороном рослом статном жеребце, в роскошной гриве, даже с такого расстояния, были видны запутавшиеся колючки и ветки, следом за ним второй, светлые длинные, тщательно завитые волосы трепал ветер, видимо шляпу он потерял в погоне за добычей, под ним пританцовывала разгоряченная долгим бегом, серая в яблоках молодая кобылка, ее то и дело заносило боком, от того, что всадник слишком сильно натягивал удила, оглядываясь назад.

— Кен, — крикнул блондин, — а где Нэт?

— Он услышал пением нимф и умчался их ловить. — рассмеялся второй.

У Эшли появилась шальная мысль, она еще успеет скрыться в доме. Но тут из леса с громким лаем выскочило три серых дирхаунда, они то принюхиваясь к воздуху, то рыли носом в траве и рвались вперед.

— Ага я тоже так отвечаю, когда невтерпеж. — хохотнул блондин, и отпустил вожжи, позволяя своей лошадке догнать собак.

— Кен, Шон, — раздался из пролеска зычный, низкий голос. — Я же сказал, что мне не послышалось.

Эшли, замерев у ворот, с ужасом смотрела на мужчину на пегом жеребце с пятном на лбу и носочках на задних ногах. Мужчина в седле не был в обычной охотничьей шляпе, и костюм его резко отличался от модных костюмов двоих других всадников, его можно было бы принять за слугу, если бы не дорогой материал, из которого был пошит его необычный наряд. На его голове лихо сидела кожаная ковбойская шляпа, такую, но более дешевые варианты носили пастухи в Техасе, вместо короткого пиджака на нем был надет длиннополый плащ, а на ноги не обтягивали бриджи с узкими блестящими сапогами, наоборот его штаны больше были похож на брюки, но сшиты из более грубого материала. Весь его образ был такой, словно он разбойник со среднего запада.

— Что там, Нэт?

Тот, кого назвали Нэтом не ответил, все его внимание поглотила стоявшая недалеко от своего домика девушка. Ее напряженная фигурка резко выделялась на фоне свежевыбеленных стен дома, мокрый подол платья облепил длинные, стройные ноги, переплетя пальцы она прижимала руки к животу, пышная грудь ее нервно поднималась и опускалась, длинная шея, бледное личико, с напряженно поджатыми губами, в круглых изумрудных глазах напряжение и страх, растрепавшиеся волосы, рыжими локонами рассыпались по плечам. Не раздумывая не секунды, он развернул коня и направил его прямо к незнакомке. Его друзья задержались позади, приглядывая за собаками.

Эшли тоже рассматривала всадника, ей не понравилось то, как он бесстыдно разглядывал ее и даже не пытался этого скрыть. Джентльмены так не поступают, а значит он не джентльмен. Но она не могла не отметит, как ловко он держится в седле, как уверенно правит конем, даже не трогая удила, и жеребец подчинялся любому движению коленей седока, больше разобрать было что-либо сложно, только ширину плеч. Остальное надежно скрывал плащ. А еще она увидела рваную рану на груди жеребца. Именно на нее и смотрела Эшли, когда незнакомцы остановили лошадей у ее калитки.

— Мэм, — Нэт щелчком откинул шляпу на затылок, из-под широких полей блеснули неестественно яркие голубые глаза, коротко подстриженные, вопреки моде, каштановые волосы прилипли к вспотевшему лбу, прямой нос, тонкие губы, искривленные в насмешливой улыбке, волевой подбородок.

Мужчина был худ, но не казался слабым. Эшли вздрогнула, когда за ее спиной в домике снова послышался шум, Нэт посмотрел на зажмурившуюся девушку, перевел взгляд на дверь домика. Улыбка стала шире, он оглянулся на приятелей, те переговаривались, стоя чуть в отдалении и на шум не обратили внимания.

— Прежде чем говорить с леди, джентльмен спешивается, — от глубокого нежного голоска Нэт вздрогнул, повернулся, снова посмотрел на девушку.

— Простите мою неучтивость. — он с легкостью соскочил с коня, потрепал его по холке. — Я думал мы сразу двинемся в путь.

— Даже в этом случае не стоит забывать о правилах приличия.

Нэт хохотнул в кулак, глаза его блеснули веселостью.

— Конечно, мэм, прошу простить, — в голосе его не было и толики раскаяния. — Сейчас, когда я стою на твердой земле. Вы не могли помочь нам разрешить одну сложную ситуацию.

— Сразу как вы снимите свою шляпу. — Нэт уже не скрывая веселой улыбки стянул с головы шляпу, голос у Эшли дрогнул, но она добавила. — Прошу, сэр, задавайте ваш вопрос, если я смогу, то отвечу на него.

— Вы ведь были все это время рядом с лесом? — Нэт выразительно посмотрел на ее мокрые юбки, словно говоря: врать бесполезно, да Эшли и не собиралась не видела ничего предосудительного в своей прогулке.

— Да, я гуляла у реки.

— А не встречался ли вам олень?

— Нет, сэр, оленей я не видела, — словно опровергая слова девушки в доме опять раздался шум, Эшли подумала, что за покупками придется поехать куда раньше, чем она планировала и включить в список посуду. Нэт снова посмотрел на двери домика, указывать незнакомке на вранье было бы неприлично, но и с ее стороны отрицать очевидно тоже было глупостью.

— У вас в доме поселился торнадо? Я мог бы проверить, чтобы вам не страшно было туда заходить.

— Нет, сэр, в моем доме поселились работники, они занимаются ремонтом. Но, мне кажется, это не должно вас касаться, — без зазрения совести, не моргнув и глазом соврала Эшли. Нэт опешил.

Эшли мало интересовали его эмоции и догадки, сейчас она с трудом сдерживала свои. Пока мужчина держался на расстоянии все было в порядке, она могла контролировать страх, хоть и понимала, стоит ему сделать хотя бы один шаг вперед, как она опрометью бросится в дом, потому и переминалась с ноги на ногу, желая успокоить себя.

— Ладно, ладно. Я понимаю. — Нэт обезоруживающе улыбнулся, подняв руки, словно говоря: я пришел с миром, только для Эшли этот мир сохранялся за мысленной линией, которую она прочертила. — Мы с друзьями решили поохотиться, и собаки привели сюда, а потом потеряли след.

— Возможно, потому что я выметала двор веником из полыни, сэр. Он отбивает нюх. А то, что вы охотились я вижу. Неужели не было иного пути, кроме как через заросли ежевики? — Нэт в недоумении проследил за взглядом незнакомки и только теперь увидел располосованную грудь своего коня. — Постойте здесь минуту.

Эшли отвернулась прошла вглубь двора к небольшому столику, покопалась на нем и вернулась с маленькой баночкой. Медленно выдохнув, она шагнула за калитку, переламывая себя и свой страх, ей было безумно жаль коня, на его могучей груди кровоточили довольно глубокие царапины, и только ради него Эшли удерживалась на самом краешке между спокойствием и паникой.

— Что вы задумали? — мужчина напрягся, наблюдая за девушкой, его конь не был самым дружелюбным животным и признавал только Нэта, даже конюшие могли с ним справится с большим трудом, кроме одного, но тот парнишка умудрялся найти подход даже к курице.

— Хочу обработать царапины на вашем жеребце. Ему больно.

Нэт преградил ей путь. Эшли тут же отступила, с испугом уставилась на статного высокого мужчину перед собой.

— Не стоит этого делать. — пояснил Нэт, желая успокоить девушку, — Дружок может укусить.

Эшли посмотрела на коня, на его хозяина, спорить ей не хотелось, и она была согласна, что животное может агрессивно воспринять незнакомого ему человека, потому кивнула, протянула Нэту хлопковую ленту, тот перехватил.

— Держите вот так, — девушка расправила, Нэт сделал как было велено.

Эшли открыла крышечку и в воздухе разнесся запах пряных трав, Нэт поморщился, он с интересом наблюдал, как юное создание набирает странную смесь обмазывает ей ткань, не поднимая головы, ее рыжие волосы ссыпались вперед длинным каскадом, коснулись его рук. Он почему-то вздрогнул, что-то было странно в этой маленькой девушке, он чувствовал ее напряжение, страх, с которым она безуспешно боролась, стоя рядом и ему нестерпимо захотелось подойти ближе, сказать, что все в порядке, успокоить ее. Но она вдруг выпрямилась и отступила.

— Готово? — Нэту пришлось прокашляться.

— Да, — Эшли поспешно кивнула, делая еще пару шагов назад, — как можно плотнее приложите мазь к царапинам и затяните. К вечеру раны затянутся, а еще это снимет боль и обеззаразит.

Нэт выполнил наказ, Дружок потянулся мордой к ткани, но мужчина оттолкнул его локтем, быстро приложил ткань к окровавленной груди, конь фыркнул, замотал головой, но не отступил, видимо больно ему не было, и когда Нэт закончил перевязку уже не переступал с ноги на ногу, а спокойно опустил голову и начал щипать траву у себя под ногами.

— Вы ветеринар?

— Нет, просто немного разбираюсь в травах. Я думаю, что ответила на ваш вопрос, не смею больше задерживать. Повязку снимите утром, возьмите с собой мазь, если вы так охотитесь, она может снова понадобиться.

Эшли развернулась и сделала шаг к дому. Она и правда сделала даже больше, чем должна была. Держать себя в руках не было больше сил, все нутро переворачивалось, стоило только поймать на себе изучающий взгляд насмешливых синих глаз. Единственный выход привести в порядок свои чувства и вернуться в душевное равновесие — сбежать.

— Я вас раньше не видел. — остановил Эшли Нэт, его удивило ее нежелание продолжать разговор, такого с ним еще не случалось.

— Я постараюсь сделать так, сэр, чтобы больше не увидели. — бросила Эшли из-за плеча и скрылась за дверью своего убежища.

Прислонившись спиной к холодной поверхности дерева, Эшли прижала руки к бешено колотящемуся сердцу. Это не было любовной лихорадкой или волнением от внимания мужчины. Напротив, всю ее душу охватывал ужас от того, что этот человек стоял так близко, говорил с ней. Его искрящиеся весельем голубые, как чистое небо глаза не влюбили в себя нежное женское сердце, но предсказывали новые несчастья.

А Нэт с недоумением и любопытством разглядывал захлопнувшуюся дверь. Девушка выглядела испуганной, может узнала, и из-за его репутации так повела себя. В любом случае это странно. Надо бы побольше выяснить о ней, думал он, запрыгивая в седло.