Я больше не боюсь

Tanya Niji (2024)

Эшли всегда искала в жизни и людях только свет, не замечая поглощающей их темной зависти, которую они стрелой ненависти обратили против беззащитной одинокой девушки. Страх перед людьми, боязнь раскрыться навстречу новым чувствам, невозможность отмстить за смерть родителей давили на нее, принуждая жить в глуши и безвестности. Сможет ли она преодолеть свалившиеся на нее несчастья, поверить и открыть свое сердце суровому охотнику за головами и сразить своих врагов? Только Эшли знает через что ей придется пройти, чтобы в итоге сказать: Я больше не боюсь.

Глава 6

Эшли некогда было думать о балах и выездах, в лавке дела шли полным ходом, дома закончились продукты, а олененок разнес половину гостиной. Если бы не недовольно поджатые губы миссис Фиг, девушка скорее всего махнула на это рукой, но женщина приходила делать уборку, и то, какой кавардак устраивал зверек ее мало могло устроить. Малыш привык к Эшли, доверчиво жался к ее ногам, когда она обрабатывала его ранение, брал еду из рук, и похоже искренне считал ее своей мамой.

Из-за перебитой посуды и испорченных половиков Эшли вынуждена была изменить маршрут и заехать в большее количество магазинов. Изучая список, она медленно поднималась по ступенькам деревянной лестницы к аптеке, там планировалось пополнить запасы трав и настоек. В помещении было душно, пахло сушеными травами, спиртом и парфюмами, нюхательные соли старательно пытались перебить остальные ароматы. От всего этого немного кружилась голова и хотелось поскорее выйти на воздух. Но пред Эшли у кассы стояла девушка. Закутанная в побитый молью платок, в неприлично коротком платье, она, тихонько шмыгая носом, пыталась что-то объяснить дородному аптекарю. Тот то и дело приглаживал волосы на блестящей лысине и зло шевелил усами. Заметив ожидающую Эшли, он похоже нашел предлог выставить неугодную покупательницу.

— Я тебе уже сказал: ничего не продам. И плевать мне.

— Но, сэр, я же не прошу в долг, вот у меня деньги, — дрожащим голосом, уже явственно всхлипывая упиралась девушка.

— Брысь отсюда, потаскуха. Или хочешь, чтобы я вызвал шерифа? Он тебя живо научит как себя вести с приличными людьми. — рявкнул он на присевшую в испуге девушку.

Та расплакалась, стянула на груди платок и поплелась на выход, про записку она похоже забыла, измятый клочок, плохой, желтой бумаги лежал возле кассы. Эшли передала аптекарю свой список, тот разулыбавшись кинулся исполнять пожелания леди. В это время взгляд посетительницы упал на список. Девушка, нахмурившись вчиталась, оглянулась, аптекарь скрылся за полками, тогда Эшли быстро схватила бумажку и сжала ее в кулаке. Расплатившись за покупки, она вышла на улицу. Сцена в аптеке ей не понравилась, выгнать девушку, непонятно за что, отказать в помощи было низко. Но памятуя свои попытки защитить кого-либо и чем это закончилось для нее, Эшли прикусила язык и смолчала. Только оказавшись на улице она оглянулась в поисках незнакомки, надеясь, что не слишком сильно задержалась у аптекаря и девушка еще не ушла далеко. Та похоже и не собиралась уходить, стоя у подножия лестницы, она не сводила взгляда с двери, видимо хотела вернуть записку, но не решалась вернуться.

— Мисс, — девушка вздрогнула, она даже не поняла сначала, что Эшли обращается к ней, такие леди обычно переходили на другую сторону дороги, — вы забыли список.

— Вы мне его вернете? — неуверенно проговорила незнакомка.

— Нет, не верну. — видя, как плечи девушки поникли Эшли поспешила продолжить. — Здесь очень странный набор трав. Зачем вам все то?

— Простите, но я не имею права вам говорить.

— Почему, разве вы смешиваете, что-то опасное? — Эшли пробежалась глазами по списку, чуть заметно дернула плечом. — Спешу сообщит, что от сочетания этих растений у вас даже расстройства не наступит.

— Это для лечения. — возмущение, отразившееся на маленьком личике девушки, убедило Эшли, в правильности выводов: кто-то заболел и хочет вылечиться при помощи этого.

— Вы этим ничего не вылечите.

— Откуда вам знать?

— Мне не хочется припираться с вами о предмете разговора, который мне непонятен. Давайте мы сделаем так. — Эшли достала из ридикюля карандаш, прислонила бумажку к перилам лестницы и быстро, разборчиво написала адрес. — Пусть подъедет сюда через два часа.

— Нам там не помогут. — девушка выделило это слово «нам», с какой-то горечью.

— Нам это кому?

— Я из борделя.

— И что? — девушка в недоумении уставилась на красиво одетую леди, которая даже бровью не повела, а она то уже ожила, что та плюнет ей под ноги, подхватит свои роскошные юбки и кинется прочь, но нет, леди продолжала стоять и смотреть на незнакомку, словно та пожелала ей доброго утра.

— А тот, кому нужна помощь чернокожий.

Эшли не колебалась ни единой секунды, не отдернула руку, все так же настойчиво протягивала листок.

— Возьмите, и скажите тому человеку пусть приедет.

Девушка нерешительно протянула руку, схватила клочок бумаги и опрометью бросилась через дорогу, хлюпая по лужам. Эшли с грустью смотрела ей вслед. Возможно, так судьба решила помочь ей оплатить долг, тем девушкам, что не дали умереть.

Время близилось к вечеру, на улице становилось все темнее. Эшли уже давно переделала все дела, и теперь сидела в гостиной на диване с книгой, но смысла текса понять не могла. Все ее мысли занимало странное происшествие с девушкой. Может она побоялась передать записку, или второпях Эшли неверно написала адрес, или неразборчиво. Часы на каминной полке пробили шесть, пора было собирать ужин. Девушка положила книгу на круглый столик возле дивана, отряхнула юбки, взяла фонарь и пошла на кухню. Она уже переступила порог, когда ее слуха достиг странный звук, похоже это скрипело колесо. Кому так поздно понадобилось проезжать мимо? Эшли поставила фонарь на место, подошла к окну, вгляделась в полумрак улицы. По земле стелился туман, небо затянуло тяжелыми тучами. У белого заборчика стояла старая повозка, на козлах сидел приземистый пузатый мужичок лет пятидесяти. На голове его был накинут капюшон от плаща. Он смотрел в сторону домика Эшли, на лице его отчетливо читались сомнение и озабоченность. Эшли быстро схватила плащ, накинула его и вышла на крыльцо. Мужчина встрепенулся, поколебавшись с секунду или две он начал спускаться вниз, навстречу хозяйке дома.

— Вы заблудились? — Эшли не тоже не решалась подойти, се так же стоя у дверей она с подозрением разглядывала странного посетителя.

— Мне передали записку. Но я, наверное, ошибся, простите за беспокойство, мисс.

— Записку? — Эшли подобрала юбки и быстро преодолев четыре ступеньки и двор подошла к мужчине, все же до сих ор не открыла калитку. — Покажите.

— Я не думаю, что должен. Всего лишь ошибся, простите, еще раз.

— Вам передала ее маленькая девушка? — мужчина с удивлением воззрился на юное создание, а Эшли набравшись храбрости выпалила единым духом. — Вы из того заведения. Это вам нужна была помощь?

— Д-да. Я бармен.

— Рада, что все прояснилось. — Эшли с облегчение выдохнула и теперь уже безбоязненно распахнула калитку, вышла к мужчине. — Вам нужно лекарство, от болезни. Но в том списке нет лечебных трав.

— А вы можете помочь? — мужчина с сомнением разглядывал Эшли, девушка не была похожа на врача.

— Если вы расскажете в чем дело, я попробую.

Мужчина стоял, понурив голову, он-то думал здесь какой-то госпиталь, монастырь на крайний случай, где не откажутся принять, а получил самоуверенную девчонку. Да что она может?!

— Забудьте, леди.

— Мистер, простите я не знаю, как вас зовут.

— Донован. Фредди Донован.

— Мое имя Кейтлин Грин. Я рада познакомиться, но времени думаю нет вести светские беседы. Просто расскажите, кого и от чего вы собрались лечить, а я решу смогу я вам помочь или нет. Давать ложные надежды не буду.

— Ай, чем черт не шутит, — выдохнул бармен. — Мой сын болен. Уже неделю как. Не ест, не пьет. Горячий весь как печка, только бредит.

— Почему не обратились к врачу?

— Моя жена, Эбони… Как бы вам сказать. Она чернокожая. И сын такой же, а мистер Стрикленд считает ниже своего достоинства оказывать услуги таким как моя жена и сын. Даже за деньги, мисс. Если вы сейчас откажитесь, я пойму.

— Ждите. — бросила Эшли, развернулась на каблуках и вернулась в дом.

Фредди Донован замер у калитки не понимая, что делать дальше, первой мыслью было плюнуть, сесть в телегу и уехать, но она так решительно приказала ее ждать, что он остался стоять на месте, ковыряя носком потрепанного сапога траве у забора. Эшли показалась довольно скоро, она вышла на крыльцо, в руках у нее была стопка чистого постельного белья, она молча вручила его бармену, снова вернулась в дом, теперь уже неся подушку и одеяло, через плечо у нее болталась большая сумка. Та все время звякала и булькала. Как будто в ней перекатывались бутыльки с водой.

— И куда, что? — мужчина растерянно смотрел как девушка уложила в его повозку подушку, одеяло, забрала у него из рук белью и водрузила это все сверху.

— Поможете мне подняться?

— А? Да, конечно, — он подхватил девушку под локоть и почти без усилия помог ей взобраться в высокую повозку.

— Едемте. Медлить нельзя.

Фред Донован уже не спорил и не спрашивал, он стегнул кобылку и та мягким шагом, быстро перебирая ногами повезла их через город в несомые благополучные районы, где бедные. Кое-как сколоченные домишки жались друг к другу, люди в перелатанной одежде с удивлением провожали своего знакомого, везущего хорошо одетую леди. Донован остановился у двухэтажного домика с покосившейся крышей, в окне неясно трепыхаясь грела лампа. На улице стало совсем темно, но не это делала дом мрачным и неприветливым, его словно окутала аура печали и безысходности. Пока Эшли и Фред разгружали повозку за их спинами скрипнула дверь, на пороге показалась женщина, платье ее было бедное, но аккуратное, черные курчавые волосы собраны в тугой пучок на затылке, лицо изможденное, в темных миндалевидных глазах застыло отчаяние. Но даже в таком состоянии Эшли не смогла не заметить на сколько красива эта женщина. Она тоже разглядывала девушку с удивлением и даже испугом.

— Милый, что случилось? — так и не решившись обратиться к Эшли, она повернулась к мужу.

— Эбони, золотце, познакомься, это мисс Грин. Она приехала осмотреть Саймона.

— Осмотреть? — в глазах женщины мелькнуло что-то похожее на надежду, а в голосе звучала неприкрытая мольба. — Вы же нам поможете?

— Я не буду ничего обещать, миссис Донован, для начала мне надо осмотреть мальчика. Ваш муж проводит меня, а вы пока согрейте воды.

— Да-да, конечно, — женщина метнулась в дом.

Эшли, придерживая сумку шла вслед за Фредом, тот поднимался наверх по скрипучим ступеням лестницы. Обстановка в домике была такая же убогая ка и сам дом. Большой стол стоял у окна. Возле него длинная лавка, в углу печь, которую теперь старательно растапливала Эбони. Наверху было темно. Мистер Донован прошел чуть вперед и толкнул первую же дверь, на Эшли пахнуло неприятным спертым воздухом, наполненным запахом пота, мочи и плесени. Эшли переступила порог, огляделась. На грубо сколоченной кровати в углу, под тонким, изъеденным молью одеялом лежал худенький мальчик лет двенадцати. Его трясло от холода, а он, обессилев от нехватки пищи и воды, даже не мог свернуться в калачик, чтобы согреть себя. Эшли хмуро обвела взглядом обстановку, решительно подошла к окну и распахнуло его, в комнату ворвался ветер, принесший запах дождя и свежести.

— Это не усыпальница, больному требуется свежий воздух. Проветривайте помещение как можно чаще.

— Хорошо мисс.

Эшли взяла одну из простыней, сложила ее вдвое и положила пол.

— Помогите вашей жене принести воды, и переложите мальчика сюда, его надо срочно обтереть. Пошевеливайтесь, скоро станет совсем темно.

Мужчина со всех ног бросился вниз, вскоре Эшли услышала звон ведра, плеск воды и шаги родителей. Только тогда девушка закрыла окно. Мистер Донован перенес сына на простыни, вдвоем с женой раздели мальчика и тщательно смыли всю грязь. Эшли в это время перестелила постель, заменила одеяло. Осмотр мальчика занял у нее много времени, Фред и Эбони сначала стояли у девушки за спиной, все ожидая вердикта, первой сдалась несчастная мать, уже ни на что не надеясь, она сбежала вниз, упала на лавку. Ткнулась лицом в руки и разрыдалась, следом ушел Фред. Он попытался пару раз выяснить у Эшли, как дела, на второй раз девушка шикнула на него и ему не оставалось ничего кроме как ретироваться к жене. Сумерки сменились ночной темнотой, по окнам заколотили капли дождя, ветер крепчал, и теперь уже не просто гонял мимо листву, а завывал в трубе, раздувая пламя печи.

Эшли. Уставшая, немного растрёпанная спустилась вниз уже ближе к полуночи. Эбони, устав плакать, так и уснула за столом, Фред, задумчиво уставившись в окно, молча курил трубку. Он встрепенулся, когда услышал скрип ступеньки под легким шагом девушки, бросив быстрый взгляд на жену, он одними губами едва слышно спросил:

— Как он?

— Температура упала. Сейчас он спит, утром сварите крепкий бульон, пусть попьет пару дней. Ничего твердого два дня не давать, потом можете добавить кусочек хлеба. Давайте как можно больше пить. И после того, как он пропотеет, обязательно обтирайте теплой водой, чтобы грязь не оставалась на теле. И главное, мистер Донован, проветривайте комнату.

— Эбони, — он дрожащей рукой тронул жену за плечо, та встрепенулась, резко вырываясь из сна, непонимающе смотрела на мужа.

— Миссис Донован, — Эшли говорила мягко. Спокойно, — ваш сын поправится. Я оставлю вам смеси из трав. Вы умеете читать?

— Я? — голос у женщины дрогнул, глаза наполнились слезами, казалось, она уже не слышала, что говорит ей Эшли, все слилось в одно: ее сыночек, маленький мальчик живой, пойдет на поправку. Она не потеряет его.

Женщина вскочила со скамьи и бросилась на пол перед Эшли, обхватила ее колени, уткнулась лицом в юбки и не переставая рыдать, благодарила свою спасительницу. Эшли вздрогнула, она на миг растерялась, не зная, что делать. Потом с трудом расцепила руки Эбони и тоже опустилась на пол рядом с ней. Взяла в свои руки ее холодные ладони, сжала, и заглядывая в глаза проговорила.

— Не надо, миссис Донован, все уже позади. Я не бог, чтобы передо мной падали на колени. Все, что я сделала — это помогла ближнему, оказавшемуся в беде. Разве не этому учит нас отец Браун на воскресных проповедях.

— Вы, — женщина захлебывалась слезами, с трудом выговаривала слова, — вы, спасли его. Вы как ангел спустились к нам. Как… как я могу вас отблагодарить?

— Миссис Донован, перестаньте. Мне достаточно вашего спасибо. Я не нуждаюсь в деньгах, и последнее с вас снимать уж точно не стану. — следующе, что сделала Эшли заставило даже Эбони перестать лить слезы.

Девушка обхватила женщина за плечи и прижав к себе, обняла. Это был просто порыв, желание утешить мать, потерявшую надежда и вновь уверовавшую.

— Спасибо, — снова прошептала Эбони.

— Мистер Донован, поставьте чайник, у меня есть успокаивающая трава, я заварю. Вы многое пережили, надо успокоиться.

Мужчина поднялся с места, руки у него дрожали, когда он лил воду в чайник, но наконец справившись с этой задачей он повернулся к женщинам. Эшли, неловко выбравшись из объятий Эбони, поднялась, помогла ей встать на ноги, отвела к столу, и усадила на лавку.

— Вы не хотите брать деньги за лечение, — проговорил мужчина. Уставившись себе под ноги, а вещи? Белье, одеяло, подушка? Я верну вам…

— Мистер Донован, не надо ничего возвращать. Скоро зима, вашему сыну оно пригодится больше, чем мне. А теперь, — прерывая попытки родителей снова рассыпаться в благодарностях Эшли достала из сумки несколько бутыльков, наполненных прозрачной жидкостью, разложила на столе мешочки с травами, — миссис Донован, вы умеете читать?

— Да, немного, меня учит Фред. — женщина дрожащими пальцами смахивала слезы со щек.

— Хорошо, тогда я подпишу мешочки и бутылочки и распишу вам, как давать лекарства мальчику.

— Саймон. Его зовут Саймон.

— Чудесное имя. Так вот, Сайману надо будет давать отвары три раза в день. Следить за тем, чтобы он много пил. Я уже сказала вашему мужу, что первые два дня его надо будет поить только бульоном. Он целую неделю провел без пищи. Опасно давать что-то твердое. Попробуйте добавить в рацион что-то еще через два дня, кашу на воде или жидкий суп. — миссис Донован кивала, ловя каждое слово Эшли. — Думая дня через три он уже будет пытаться встать, а через неделю рваться на улицу к мальчишкам. Не пускайте. Ему надо окрепнуть. И как можно чаще проветривайте его комнату.

Эшли вынула книжицу из сумки, вырвала несколько листов, часть из них пронумеровала, на одном расписала как принимать отвары, как их готовить.

— Если у него опять не будет падать температура, такое возможно, мистер Донован, вы знаете где я живу. Не стесняйтесь, и не тяните. А главное, о чем я вас попрошу, не рассказывайте никому, что я помогла вам.

— Но почему? — Эбони вскочила с места, ее темные глаза полыхнули гневом. — Этот кичливый мерзавец, что зовет себя врачом не пожелал мараться о темную кожу моего сына. Так пусть растеряете всех своих пациентов.

— Мисси Донован, — Эшли заварила успокаивающий чай в две чашки и поставила их перед мужем и женой, — я не врач. Никогда не училась этой профессии. Просто однажды меня увлекла книга про травы, и я научилась их различать, варить нужные мази и лекарства. Это не делает из меня эскулапа. У доктора Стрикленда хорошая репутация, он уважаемый человек. Его поддерживают в обществе. Если он узнает, что я отнимаю у него клиентов, боюсь в городе мне испортят жизнь. А я бы этого не хотела. Мне достаточно знать, что моя помощь вам пригодилась. Мистер Донован, отвезете меня домой?

Эбони вскочила с места, уже без стеснения обняла девушку, прижав к груди. Прошептала:

— Мы никогда не забудем вашей доброты.