– Вам на следующем уроке, – сказала
докторша, всё так же улыбаясь.
К нему метнулась молодая
докторша с обкусанными лиловыми ногтями.
Но вместо молоденькой симпатичной
докторши в дверях выросла фигура его отца в форменной рубашке с погонами и белом халате, накинутом на плечи.
Из-за яблок, которые так часто поминала бабушка, лицо
докторши казалось мне крохотным печёным яблоком.
Говоря это,
докторша смотрела на меня с лаской и участием, отчего я была немало растрогана, и даже почувствовала щипание в переносице.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: разращённый — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Вы не волнуйтесь, – лучезарно улыбнулась
докторша, – беременность – это непростой период.
Значит, молодая
докторша уже оставила позади пересечение с 22-й стрит.
– Так что мне делать? – вид незадачливой
докторши стал совсем уж безумным, она вся сжалась, ссутулилась.
Впрочем, обе
докторши сделали вид, что их вообще не волнует, в каком роде я о себе говорю.
– Меня просо учили этому с детства, – улыбнувшись, пожал я плечами, поймав хитрый взгляд
докторши.
Бабушка говорила, что
докторша выходила меня, умирающую от диспепсии, и добывала для меня неведомо как плохонькие яблоки, редкостные по тем временам.
И тёмным, сморщенным было лицо старой
докторши, умершей в эвакуации.
– Как же не знала! – воскликнула она, вглядываясь в меня. – Я
докторше помогала по хозяйству…
– Пошла вон! – надменно бросила
докторша служанке, и та выскользнула за дверь.
Не раз бабушка вспоминала потом слова пожилой
докторши…
– А ваш дедушка разве живёт не с вами? – спросила
докторша.
Да… друг ваш лучший… опять новую
докторшу обидел…
– Безусловно – лаконично ответила
докторша.
Пришла знакомая
докторша, высокая, усатая, сама себя называвшая «бой-бабой».
– Можно вас? – взяв под руку
докторшу, он отвёл её в сторону и что-то прошептал ей на ухо.
Впрочем, нетрудно было догадаться, что мне хочет показать «маленькая
докторша», а именно – что им известно обо мне многое, если не все, и что отныне мне придется очень тесно общаться с ними и им подобными.
– Карие глаза
докторши сверкнули укоризной.
– Разувайтесь, раздевайтесь до пояса и ложитесь! – в голосе
докторши мне отчётливо послышался холод, но я всё-таки не удержался от дежурной шутки:
– Но для усиления эффекта, мы обязаны это делать! – слова
докторши были пропитаны протестом. – Таковы инструкции!
– Там что-то
докторша ещё про юг говорила.
– Я звоню в центр клонирования! – злилась тем временем молоденькая
докторша.
– Зря, дорогая! – весело, но напористо продолжала
докторша.
На моё счастье там была очень хорошая
докторша, сама в положении, которая посмотрела снимок и успокоила, что не так всё страшно, как сказали, что нет там отслойки, а плодное яйцо как раз там, где надо.
Докторша знала, что сказать ей: нужно поскорее оставить своё прошлое, которое по ночам приходит к ней.
– Да вас никто и не заставляет, – примиряюще проговорила
докторша. – Вы спросили, я ответила. А уж как поступить – это ваше решение. Ваш муж, ваш ребёнок…
– Да-да, Коленька, – кивала
докторша, – теперь вот так живём…
–
Докторша дала. Она очень хорошая.
В безумной радости я закружил милую
докторшу по кабинету, осыпая её восторженными поцелуями.
– Да. Я хочу быть
докторшей.
Утром температура у девочки повысилась, и отец привёл
докторшу.
– Опять ты! – воскликнула
докторша. – Что на этот раз?
– Может,
докторшу позвать? Танька тут у нас – девка добрая, чуткая. Порошки у ней есть всякие.
Знакомая
докторша рассказывала мне, что с утра до вечера делает аборты, хотя мужиков в селе не было, одни бабы с ребятишками.
– Трусы на стул и сюда, на кушетку, – тоном, не терпящим возражений, приказала
докторша.
– Потом
докторшу вспомнит, – снова заговорил немного помолчавший лилипут.
– Вот уж тесен мир, – вздохнула старенькая
докторша. Ну, тогда говорите мне её имя и фамилию.
– Ну так говори, а не мотай головой, – строго говорит
докторша.
– Ты ещё пожалеешь об этом, девочка, – выходя из палаты, сказала строгая
докторша. – Напиши своему мужу, чтобы зашёл ко мне, может быть он будет сговорчивее.
Там добрая
докторша сделала мне укол кордиамина прямо в вену и вызвала такси.
Даже свою умную
докторшу попросил проверить: а вдруг уже?
Спасло, мня то, что в самый разгар «операции по извлечению», в кабинет
докторша вошла.
Протягиваю
докторше хорошо набитый конверт.
– Поль, Поль, проснись, к тебе опять
докторша пришла. Пускать? Только не которая старая, а которая молодая. А с ней ещё какие-то люди.
Протирая зеркала от дорожной пыли, он снова увидел
докторшу.
– Записи тут в карточке не совсем понятные, – как-то странно произнесла
докторша.