С каждой ночью
голоса становились громче, и мёртвые фигуры, которые он видел, приближались.
Тонкий
голос становится тише, и опять я слышу всего лишь обрывки фраз, – С раннего утра с тележками, с колясками… тащат с хвостов… дворы им завалили…
Мало того, что
голос становится более высоким, так он ещё оказывается более искажённым и как будто бы игрушечным.
Голос становится хриплым и грубым, обедняется его обертоновый состав и уменьшается диапазон.
– Он нарезал ломтики по толщине ключа, жарил их, чтобы просовывать их в замочную скважину… – продолжала я, а мой
голос становился уверенней.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: пылеуловитель — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Наглец! –
голос становился ближе и ближе. – Да как ты смеешь?!
В результате
голос становится грубее, тембр значительно снижается.
С каждым произнесённым словом
голос становился всё тише и невнятнее.
Многие из нас, вероятно, сталкивались с ситуациями, когда внутренний
голос становится особенно резким и критичным.
Я хочу знать, что случилось с моими родителями! – я был в панике, мой
голос становился напряжённее и громче.
Стоило только как следует настроить акустику и изменить в голосе кое-какие частоты, темп, высоту и длину звука, как мужской
голос становился женским, женский – мужским или детским, старушечьим и вообще каким угодно.
Шум
голосов становился всё тише, захлопали дверцы шкафчиков.
Под давлением неумелой руки, зажавшей смычок, этот
голос становится писклявым, по-стариковски дребезжащим, ворчливым.
Если вы посмотрите объективно, вы увидите, что когда внутри накапливаются нервозность, страхи или желания, черпающие внутреннюю энергию,
голос становится особенно многословен.
Голос становится мягким и мелодичным.
С каждым шагом
голоса становились громче.
С каждой минутой
голоса становились ближе.
Но вдруг вы видите, что лицо собеседника начинает выражать негодование,
голос становится мрачнее (конечно, не факт, что вы замечаете эти сигналы, и не факт, что они относятся к вам) – и вот оно, речевое нападение собственной персоной: «Да, я вижу, это ваша привычка – заваливать важные проекты!» (или «Вы что, ничего получше придумать не могли?»).
Да это и не важно, потому что у меня больше нет фамильяра, – её
голос становится ещё тише, однако горечь всё равно пронизывает её слова.
– Что ты имеешь в виду? – его
голос становится жёстче, хотя он старается контролировать себя.
– Ты думаешь, что можешь просто так вернуться в мою жизнь и ставить условия? – его
голос становится низким и угрожающим.
Один за другим появлялись джентльмены, и гул
голосов становился тоном ниже.
– А если начистоту – прекращай, Серёг. –
Голос становится серьёзным. – Не хочу я никого и ничего. Не сейчас. Не время.
При произнесении этих последних слов его
голос становится немного твёрже, а угасший взгляд оживляется вспышкой пламени.
Постепенно
голоса становились тише, как если бы кто-то убавлял громкость.
– Отвар из семени драконова дерева… – скрипучий
голос становится сиплым. – Какое варварство!
– Ни-и-и-ик? – её
голос становится совсем строгим, и она переводит взгляд на дракона.
Вместо этого её
голос становится глубже, и я слышу в нём самодовольство.
– Сынок, ты пришёл? – в её голосе слышна неподдельная радость. Но при виде меня её лицо мгновенно искажается злостью.
Голос становится холодным и полным яда.
По мере того как всадник спускался в этот подвал, звуки
голосов становились всё громче.
По его уверенной сильной походке и твёрдому
голосу становилось понятно, что он командир квада.
– Сейчас ты пойдёшь ко мне в кабинет, – его
голос становится вкрадчивым, – и мы поговорим без свидетелей.
Драконица и сама не знала, каким оно будет, но по лёгкой дрожи в
голосе становилось ясно, что ей придётся тяжко.
– Наверху, – улыбается он, и от его
голоса становится теплее.
– Извинений, значит, хочешь? –
голос становится каким-то обманчиво нежным и покорным.
Эти
голоса становятся частью его сознания, заставляя его терять связь с окружающим миром.
Женский
голос становился громче. Где они? Он их не видит. Он должен уходить от человека в чёрном.
По мере нашего приближения
голоса становились всё громче и злее, но слов было не разобрать – их уносил ветер.
Даже находясь здесь, я чувствую, как исчезаю, и это очень неприятно, – мой
голос становился глухим, я еле стоял на ногах.
С каждым тостом
голоса становились звонче, улыбки – шире, смех – громче.
Поскольку это восприятие сильнее, то восприятие
голоса становится слабее (§. 74.75); сильный звук затмевает более слабый.
Когда ты находишься вблизи меня, ты чувствуешь, как в глубине твоей души поднимается что-то против меня – почти инстинктивное отвращение; тебе стоит невероятных усилий сказать мне слово, и ты плохо понимаешь, что я говорю тебе, и невольно даже в пустяшном ответе твой
голос становится резким.
С каждой секундой
голос становился сильнее.
Голос становился настойчивее, и казалось вот-вот станет чётким для девочки.
Теперь они стали прислушиваться постоянно, и по мере приближения, зовущий
голос становился отчётливей.
Мамин
голос становится мягче, в нём проскальзывает нотка грусти.
Первые нотки в голосе, кажется, принадлежат отцу, но потом
голос становится чужим, жутким, неприятным… и липким, словно слизь!
Голос становился тоньше, а силуэт, который едва угадывался в дыму, явно сильно деформировался.
Но, чем образованнее, утончённее человек, тем речь его мягче, плавней, тембр
голоса становится бархатным, а гортанность превращается в округлость.
Слышу голос моря, сначала лёгкий шёпот, словно из другого мира, потом
голос становится громче, слова понятнее, море рассказывает мне свою историю, картинки в быстром темпе проносятся перед закрытыми глазами сначала хаотично, затем выстраиваясь в только им известной последовательности, я лишь наблюдаю.