–
Граф говорил торжественно и добродушно, настолько добродушно, что не будь гости к этому времени изрядно охмелевшими, они бы заметили, что он переигрывает, рисуя на своём лице неестественно добродушную улыбку.
И вот
граф говорит: опера – это совершенно абсурдная вещь.
Вот и сейчас
граф говорил спокойно, будто речь шла о какой-нибудь мелочи, к примеру, о новом платье.
Перед своим отъездом три года назад
граф говорил со мной, предельно ясно объяснив мне мотивы своего поступка.
Граф говорил совершенно серьёзно, словно перед ним находилась не семнадцатилетняя выпускница института благородных девиц, а какой-нибудь почтенный, заслуженный полковник генерального штаба.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: микроскопирование — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Не то чтобы нужен был сейчас колдун, но про
графа говорили разное.
Его смех зазвучал приятней.
Граф говорил неприветливо, но, по крайней мере, не кривил душой. Ей это понравилось, и она робко улыбнулась.
–
Граф говорил вообще, а не только в отношении нашей операции.
Граф говорил беспрерывно, остальные члены семьи не успевали ничего сказать, лишь коротко соглашались.
Даже мягкий аккуратный почерк
графа говорит о том, что он истинный джентльмен.
Граф говорил более получаса, иногда задавая наводящие вопросы, чтобы поддержать интерес и вовлечь студентов в дискуссию.
Граф говорил уверенно, не сбиваясь – наверное, он уже десятки раз «прокручивал» этот монолог для себя, томясь от невозможности поделиться с кем-нибудь своими соображениями.
Наружность
графа говорила в его пользу: он имел широкий лоб, осенённый спокойной, кроткой думой; тёмно-голубые глаза, ясные и приветливые, несмотря на то, что самый проницательный взор не прочёл бы выражавшейся в них глубокой затаённой мысли; редкое благородство осанки и приёмов, но без всякой чопорности и жеманства.
Граф говорит много, речь его неспешна.
Весь внешний вид
графа говорил, что его что-то заботит, но только что?
Последовавшая реакция была совсем иной, нежели можно было ожидать от старой девы с далеко не безупречным прошлым, которой следовало, конечно же, прийти в неописуемый восторг, услышав о намерениях
графа говорить с её отцом о предстоящем браке.
– Живёт. – Снова
граф говорил будничным тоном. Мужчина разве что не зевнул.
Ещё минут десять
граф говорил о пустяках, а затем откланялся.
Я украдкой бросила на себя взгляд в витрину магазина: растрёпанная блондинка с огромными голубыми глазами и, как там
граф говорил, выдающимися параметрами, причём как верхними, так и нижними.
На экране – русский фильм «Дракула».
Граф говорит слуге (титры): «Бери лопату, рой могилу! Нельзя так жить».
Я могу помочь по собственной воле, но не раб я тебе, ведьма! –
граф говорил тихо, холодно, но это звучало опасно и угрожающе.
Граф говорил очень любезно.
Ещё
граф говорил что-то о разведке и стрельбе с воздуха.
И судя по категорическому тону,
граф говорил всерьёз.
– Вполне очевидно, что мессир
граф говорит правду, если судить по тому, как он обращается с тобой, – ответил тот.
Граф говорил вежливо, но я видел в его ауре, что он крайне взволнован и что если я не буду отвечать, он готов рискнуть и пойти на крайние меры.
О сыне
графа говорили разное, но всё какое-то смутное, туманное...
К тому же
граф говорил гнусавым полушёпотом, зачем-то щурил один глаз и в полумраке походил на совращающего беса.
Пока
граф говорил непривычно длинную для него речь, он сидел неподвижно как статуя.
Причём этот
граф говорил по-итальянски, а один из его подчинённых громко переводил, ничуть не сомневаясь, что высочайшее повеление будет исполнено.
Бесконечно счастлив, что могу поприветствовать вашу супругу и поздравить её, –
граф говорил приветливо и сердечно, и даже очень внимательный слушатель не заметил бы в его тоне никакой двусмысленности.
Граф говорил короткими рублеными фразами, недвусмысленно подчёркивал, что ему некогда и пустопорожнее суесловие отрывает его от важных дел.
В следующий раз, буду иметь это ввиду, – при этом взгляд
графа говорил скорее об обратном.
Эти слова
граф говорил драконам уже в удаляющие спины.
Пока господа высокие и могучие
графы говорили о своём важном, наследникам тоже довелось выпить и поговорить.
У меня не останется выбора… –
граф говорил спокойно, но голос его едва осип.
– Я тоже. –
Граф говорил тихо себе под нос.
Но могу ли я узнать про твой план? –
граф говорил спокойно, но было понятно, как ему тяжело, когда он начал говорить про племянницу, хотя опытный правитель города явно не поддастся эмоциям при принятии решения.
С
графом говорите очень осторожно, он будет не один.