– Посреди миражей бескрайней пустыни, там, где не ступает
нога путника, скрыт…
Теперь под
ногами путников расстилались необозримые луга и плоские возвышенности, покрытые сочной травой, на которой мирно пасли свои стада киргизы.
Иные, давно уже сгнившие под ковром мха, покрывавшего ствол, проваливались под
ногой путника.
Руки и
ноги путника вероятно, затекли после долгого и утомительного пути.
Но он был песчаным, и
ноги путника погружались в песок, не давая ему соскользнуть вниз.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: набухлый — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Если бы кто-нибудь взглянул в эту ночь на море, то увидел бы, что волны морские не ударялись о прибрежные скалы, остановили своё вечное движение, а в пустыне песок не хрустел под
ногами путника.
Оборотень обыкновенно показывается в сумерки и ночью; с диким воем и неудержимой быстротой мчится он, перекидываясь в кошку, собаку, сову, петуха или камень, бросается под
ноги путнику и перебегает ему дорогу; нередко он подкатывается клубком, снежною глыбою, копною сена, а в лесу видят его страшным зверем или чудовищем.
Из рук и
ног путника ручьём лилась кровь.
Пол немного пружинил под
ногами путников, гася звук шагов, будто пытаясь скрыть от посторонних глаз их движение.
Вторая, в чёрном платье с повязанным таким же образом чёрным платком на голове, принесла влажные тряпки, которыми начала вытирать
ноги путникам.
Снова оглушительно громыхнула молния, разряд впился в камень у
ног путника. Тот лишь усмехнулся.
Вокруг босых
ног путника уже скопилось множество крупных и мелких зёрен.
Ноги путников мерили его желтоватую поверхность, словно два старинных циркуля.
Из воды потянулись к
ногам путников корявые окровавленные руки, стали слышны стоны, мольбы о помощи.
Рядом с хрустом рухнула фотокамера, чьи-то сильные руки схватили
ноги путника и потащили.
Узкая тропинка в высокой траве была еле заметной, и
ноги путников постоянно цеплялись за торчащие из земли корни деревьев.
Сквозь толпу замерших людей рыча и скалясь молниеносно протиснулся пёс, до того мирно сидевший у
ног путника.
Но что ещё интересно, люди стали добровольно кидать к
ногам путника деньги.
Непривычная к частой
ноге путника, тропа продиралась сквозь коридор тревожно-черных скал по одну свою сторону, и темнеющей в подступающих сумерках зелени огромных деревьев – по другую.
Ноги путников по щиколотку утопали в хвое, которая естественным ровным ковром устилала всё вокруг.
В это время, отскочив от головы волка, к
ногам путников упал большой камень размером с дыню.
Вскоре под
ногами путников появились мягкие мхи.
На поверхности земли лежал снег и
ноги путников оставляли на нём глубокие следы.
Или же подкарауливают камаитачи – ласки, режущие
ноги путников, и не брезгующие пробовать его кровь.
Только здесь беглецы остановились на минуту, чтобы вздохнуть, но тотчас же осторожно скользнули дальше по глухим лесам, по скалам и пропастям, без дорог и тропинок, по дебрям, куда не ступала
нога путника, и где только горные козлы прыгали со скалы на скалу, не боясь стрелы охотника, да мрачный барсук копошился в расселинах, щёлкая орехи.
Прошлогодняя листва, частично припорошённая свежей, и мелкие веточки постоянно хрустели под
ногами путников.
В вышине пискнула сойка и камнем рухнула к
ногам путников.
Лететь было тяжело: не хватало воздуха, далеко внизу надрывался в диких воплях песок под
ногами путников.
Третий бросок пришёлся в цель: кактусовый «огурец» дёрнулся вверх, отломился у основания и рухнул к
ногам путника.
Скала под
ногами путников мелко задрожала – даже ей было нелегко выдержать на себе массу огромного существа.
Ноги путников стали погружаться в жижу по щиколотку.
Горячий ветер, дувший из пустыни, шевелил ветви палиуруса, и тот ронял высохшие листья, которые с шорохом падали к
ногам путника.
Прогнивший мост трещал и угрожал развалиться прямо под
ногами путников.
Снег глухо хрустел под
ногами путников и настырно прилипал к подошвам.
Путник замер. Конь встал и ударил копытом. Мелкая крошка камней рассыпалась под
ногами путника. Кто-то смотрел на них.
Воздух здесь был влажный и холодный, отовсюду пахло сыростью и землёй. Под
ногами путники почувствовали мягкую почву, местами поросшую мшистыми кочками.
Зверюга заорала благим матом, сорвалась вниз и, распространяя вокруг себя запах палёной шерсти, как ошпаренная побежала прочь, чуть не сбив с
ног путников.
Кот снова потёрся о
ноги путника, и был таков.
Дорога стелилась под
ноги путнику, лужи, словно живые, расползались по обочинам, а красота вокруг притягивала взор.
Ноги путников стали чавкать, а признаки реки совсем пропали.
Песок обжигает
ноги путника, несмотря на его обувь, ветер вместе с песком обдирает кожу лица, забиваясь под одежду и вызывая нескончаемый зуд, будто иголками протыкают плоть, а солнце прожигает глаза, заставляя держать их закрытыми и идти во мраке.
Неумолчно трещали цикады, а у самых
ног путника звонко журчал ручей.
Лес вокруг шумел нежно-зелеными кронами из смеси лиственных и хвойных, изредка роняя уставшие листья к
ногам путников.
Какая-то птица с пронзительным криком выпорхнула из-под
ног путника, а в остальном всё вокруг было спокойно, молчаливо и казалось безжизненным.
Но не успел он приступить к рассказу, как твердь под
ногами путников задрожала, вокруг поднялись столбы пыли, и на том месте, где они недавно стояли, образовалась воронка из горной породы и сухих, вырванных с корнем растений.
Бесшумно разошлась в стороны земля, и у
ног путников образовался привычный для обоих ход.
Под
ногами путников противно хлюпала грязь, на серо-зелёных стенах тоннеля мерцающий луч электрической лампы то и дело выхватывал множество чёрных с просинью потёков, а сверху, из кромешной тьмы, часто падали сгустки противной слизи.
Корни тоже шевелились словно змеи, норовя обвить
ноги путников.
Свежеопавшая листва расстилалась большим шуршащим ковром, так что в её ворохе вязли
ноги путников.
А под
ногами путников был ковёр из фиолетово-сиреневых цветочков травы медуницы, над которыми то там то здесь витали пчёлки и другие насекомые.