Положим, идёт человек, несёт что-нибудь или стремится добраться до определённого почему-то важного пункта или сделать нечто необходимое, а по дороге его останавливают, задают вопросы, изучают сопроводительные бумаги, потому что у всякого должны быть сопроводительные бумаги, снова задают вопросы, но уже настойчивей и, разумеется, бессмысленней, потом задают вопросы, ответы на которые никого постороннего явно не касаются, но человек вынужден отвечать, не потому, что считает нужным, но потому, что вынужден считать эти вопросы нужными кому-то, кому угодно, кроме него самого, а система становится ещё настойчивей и предлагает, нет, уведомляет о необходимости сопроводить, пройти куда-то, совсем не туда, куда допрашиваемый стремился, чтобы там уточнить некоторые детали, о которых допрашиваемый попросту не знал до нынешней встречи, и совершенно очевидно, что он может не идти, отказаться, заявить о своих правах идти дальше туда, куда шёл, но на каком-то интуитивно-рефлекторном уровне, то есть на уровне животных подозрений, подкожного импульса, он вполне ясно сознаёт, что никакой альтернативы этой действительности нет, что есть заведённый и, разумеется, утверждённый всеми инстанциями порядок разрешённых реакций, согласно которому он как будто имеет юридическое право, являющееся частью системы, то есть что дышло, но никакого права, кроме вымышленного, по сути, не имеет, поэтому, мгновенно испытав всеобъемлющее состояние беспомощности, почти коллективной, да, коллективной беспомощности, вдолблённой с малых лет вместе с
призрачным чувством причастности к навязанной общности, обретённой от рождения вне зависимости от предпочтений, целиком парализованный, он слушается, меняет траекторию пути, идёт следом, потому что иной модели поведения ему никогда не позволяли, потому что здесь положено вести себя так, потому что здесь безопасность вторична, и на этом построено многое, практически всё.
Из подобных ситуаций складывается закономерность, поведенческий алгоритм, внутри которого нет и никогда не было места тишине, спокойствию, разглядыванию поездов, поскольку так решено, система предлагает тебе некоторое количество лет, в течение которых тебя не тронут, но за это тебя в обязательном порядке тронут потом, по прошествии, именно так, за то, что тебе позволили тогда смотреть на поезда, потому тебя остановят по пути в какой-нибудь пункт, куда ты за каким-то делом стремишься, станут расспрашивать задавать вопросы изучать сопроводительные бумаги потому что у тебя должны быть сопроводительные бумаги снова задавать вопросы но уже настойчивей и бессмысленней потом задавать вопросы ответы на которые никого постороннего явно не касаются и ты вынужден будешь отвечать не потому что но потому что вынужден считать нужными а система станет ещё настойчивей и предложит уведомит о необходимости уточнить детали и очевидно что ты можешь отказаться кричать орать вопить выть но на уровне животных прозрений подкожного импульса ты сознаёшь изнутри понимаешь есть заведённый порядок поэтому испытав всеобъемлющее состояние коллективной беспомощности зашифрованной в тебе этими которые уведомляют
призрачным чувством причастности к общности вне зависимости.