Его главный тезис состоит в том, что люди эпохи позднего социализма сочетали блестящее владение авторитетным
советским языком с ловким использованием оборотов и лакун официальной речи для выражения новых смыслов.
Нельзя забывать, что она рождается из науки, написанной именно на
советском языке.
На официальном
советском языке деятельность частных торговцев называлась спекуляцией.
Акцентируя внимание на связи языка современных респондентов с официальным
советским языком, исследовательница обращается к анализу публикаций местной прессы.
Если вспомнить, что чуть раньше он говорил о магичности «
советского языка», то становится ясно, что поэзия тут понимается в очень древнем смысле, который свойственен ещё мифологическому мышлению.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: устилаться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Причём язык этот, как и упомянутый выше «
советский язык», имеет несколько уровней сложности.
Властелин, т. е.политический авторитет, создаёт также новые слова: он является изобретателем языка. <…> Создание языка имеет свою историю: “Первой характеристикой
советского языка является его планомерное создание (основы были заложены ещё до революции)” (Heller).
Сочетание новой формы революционной панихиды (с принесением клятв, обетом отмщения) и старого места захоронения указывает на то, что
советский язык мемориальной культуры ещё только обретал своё специфическое звучание.
Во всяком случае, задача осознавалась составителями как закрепление всего нового, что было найдено творцами
советского языка, каждые 10–20 лет: «в первом издании было представлено состояние словарного состава русского литературного языка 40–50-х годов, второе издание должно показать состояние словарного состава 60–70-х годов XX века».
Для тех, кто не был знаком с официальным
советским языком, публичные выступления часто выглядели пустыми, ритуальными и не имевшими большого реального значения.
Он бы, выражаясь
советским языком, взял встречные социалистические обязательства и выполнил пятилетку в четыре года.
Нам всем, – кажется, в данном случае, действительно, всем, без исключения, – нестерпимо скучен и постыл казённый
советский язык.
Откроем любой нынешний толстый журнал и сравним его с журналом конца 70-х годов: уровень письма стал гораздо выше, вместо дежурной конъюнктуры – причастность к вечным культурным ценностям, вместо штампованного
советского языка – изысканная полистилистика.
И поэтому моё вступление называется «тайные
советские языки».
Это был не русский, а
советский язык.