Религиоведческий, а также этнографический и фольклористический подходы к описанию тоталитарных обществ сегодня представляются продуктивными прежде всего потому, что они имеют дело, с одной стороны, с устойчиво воспроизводимыми дискурсами
социального насилия, а с другой – поведенческими и психологическими тактиками «добровольного» подчинения, компенсирующими до известной степени то, что извне предстаёт как «террор среды» и «насилие власти».
Эксцессы, спровоцированные потерей нормы, скачком
социального насилия и сильнейшим социальным стрессом, не обошли и похоронную культуру.
Особое значение имеет решение вопроса
социального насилия (а также наказания), решение которого зависит от мировоззренческих и ментальных смыслов традиции.
Эти маленькие акты
социального насилия не кажутся тем, кто их совершает, чем-то существенным, или важным, но тем не менее, они испытывают наше терпение и добродушие и превращают повседневную жизнь в суровый рестлерский бой.
Очень важно понять истоки, механизм
социального насилия.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: расстегайчик — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Можно различать проявления
социального насилия по их содержанию.
К примеру,
социальное насилие – это нормальное явление в демократическом обществе?
Социальное насилие олицетворяет проявление агрессивности, деструктивности в обществе, означает применение или угрозу применения силы в прямой или косвенной форме с целью принуждения людей к определённому поведению, т. е. господство одной воли над другой, иногда угрожающее человеческой жизни и статусу отдельных государств.
Если агрессия – средство «борьбы за существование», выживание то
социальное насилие, присущее только человеку, – есть средство «сверхборьбы» за «сверхсуществование» (лучшее, комфортное, богатое, привилегированное существование).
Прогресс – это корень социального неравенства, социальной изоляции и
социального насилия.
От первобытного человека к рабовладению, далее к феодализму и капитализму, «социализму» – путь возрастания возможностей и средств
социального насилия: от первобытного топора к стрелам – мушкетам – пистолетам – танкам и самолётам – атомному оружию.
Сказанное полностью относится и к различным проявлениям
социального насилия (от революций до контрреволюций, от войн до насильственной преступности).
Соответственно существует множество типологизаций и классификаций
социального насилия.
Социальное насилие становится действительностью там, где возникает взаимодействие людей, относительно равных в своём природном бытии и не равных в бытии социальном.
Агрессивность, уходящая корнями в биологию и «подчиняющаяся» биологическим закономерностям, является теперь в форме
социального насилия, обусловленного закономерностями социального развития, к рассмотрению которых и привёл нас исследуемый сюжет.
Поэтому насущный вопрос – когда, где именно и в связи с чем происходит проблематизация
социального насилия, соответствует ли она понятию социально-исторического закона, а также в каком состоянии находятся эти обстоятельства места, времени и смысла проблематизации в настоящее время.
Для ответа на этот вопрос необходимо развести природную агрессивность и
социальное насилие. Начнём с агрессивности.
Можно заметить, что методы и средства
социального насилия, которые используют революционные классы, достаются им по наследству вместе с антропологическим материалом, привыкшим к различным формам социального принуждения.
Значение исследований проблемы
социального насилия имеет собственные, не связанные со спецификой любой авторской позиции и общезначимые основания.
Или, чего мы тогда не знали, –
социальному насилию.
Не повлекут ли страсти обострение индивидуального и
социального насилия, компенсируя утрату роли войны?
Обзор мировой истории приводит нас к выводу, что именно культура исторически являлась наиболее значимой и универсальной причиной
социального насилия.
Особую озабоченность должна вызывать «проблема проблемности»
социального насилия.
При этом в детерминации различных форм
социального насилия особую роль играют неудовлетворённые социальные потребности: в престиже, статусе, самоутверждении.