Цитаты со словом «навязывающий»
Похожие цитаты:
Страна, которая, подобно древним Афинам, смотрит на прихлебателей, паразитов, льстецов, как на исключения, противоречащие народному разуму, как на
юродство,— такая страна есть страна независимости и самостоятельности.
Чужое только то, что нам безразлично, к чему мы себя принуждаем и к чему мы внутренне безучастны. С этой точки зрения многие национальные лозунги, отечественная продукция и доморощенные идеи представляются плодом «чужого влияния».
Интеллектуалы всегда были носителями рационализма, а предприниматели могли ими стать.
Когда у какой-либо одной религии возникает претензия заставить все человечество принять ее доктрину, она становится тиранией.
Народы Европы сделали удивительные успехи в том, что называют искусствами и науками, и, кажется, они остаются невежественными в отношении элементарных понятий общественной морали; они знают всё, кроме своих прав и своих обязанностей.
Сатирические произведения Гашека впитали в себя атмосферу враждебно-насмешливого отношения народных масс, плебса, улицы ко всей социальной системе и морали господствующих классов.
Мораль — это важничанье человека перед природой.
Всякое до сих пор бывшее организованное и организующееся общество враждебно свободе и склонно отрицать человеческую личность.
Утверждение о том, что интересы всех пролетариев требуют замены капитализма социализмом, является произвольным постулатом Маркса.
Слово
арьяны применимо по отношению к людям, знающим, в чем ценность жизни и обладющим культурой, основанной на духовном познании.
Мужчина, читающий мораль, обычно лицемер, а женщина, читающая мораль, непременно дурнушка.
Моя цель заключается в том, чтобы примирить всех французов на основе крепкой власти, морали, национальной гордости и любви к трудолюбивым и страдающим классам.
Требовать от человека, провозглашающего великие истины, чтобы он и сам следовал им — значит требовать слишком многого. Ведь, провозглашая истины, так устаешь!
Я не верю в коллективную мудрость невежественных индивидов.
Нет между людьми закона более нравственного, чем закон власти и подчинения.
Коммунизм превратился в своего рода националистический конформизм.
Общественное мнение правит людьми.
Невежество бывает двоякого рода: одно — безграмотное, предшествует знанию, другое — чванное, следует за ним.
Невежество и мракобесие никогда не создавали ничего, кроме толп рабов для тирании.
Все религии основывают нравственность на покорности, то есть на добровольном рабстве.
Догмы всякой религии оказываются нелепостью с точки зрения другой религии, проповедующей иные, столь же бессмысленные доктрины.
Мне кажется, что писатель, имеющий в виду не одни интересы минуты, не обязывается выставлять иных идеалов, кроме тех, которые исстари волнуют человечество. А именно свобода, равноправность и справедливость.
Принуждение неразлучный спутник всякого общества, и всякое общество требует жертв, которые оказываются тем тяжелее, чем ярче наша собственная индивидуальность.
Самоподавление личности во имя ложно понятых коллективистских ценностей приводит к вырождению нации.
Вот так-то и завязывается длинная цепь рекламного презрения: креатор презирает агентство, агентство презирает рекламодателя, рекламодатель презирает потребителя, потребитель презирает себе подобных.
Высокомерие — это, в сущности, та же гордыня, во всеуслышанье заявляющая о своём присутствии.
Я думаю, что демонизация и очернение мужчин в средствах массовой информации — достойный и стимулирующий политический акт, потому что угнетенный класс имеет право на классовую ненависть к своим угнетателям.
Что могут сделать законы в политике без морали?
Бурный протест вызывает у меня еще только одна вещь: любители нравоучений. Никто не должен считать себя вправе выступать с проповедями.
Иные готовы считать себя либералами, изменив всего-навсего объект своей нетерпимости.
Интеллектуалы терпеть не могут чиновников, но постоянно обращаются к ним за помощью.
Единственное, что дает гражданину всю полноту свободы, которая только совместима с жизнью в обществе, - это рыночная экономика.
Предрассудки, которые принято именовать «политической философией», полезны, но при условии, что их не будут называть «философией».
В тот момент, когда в общество проникает идея, о том, что собственность не является священной, ровно как и закон Божий, начинается тирания и анархия.
Видит ли человек свою цель в том, чтобы стать кучером, врачом, донжуаном, другом, тираном, он всегда усматривает в этом высшее осуществление и утверждение своей сущности.
Проекты, предлагающие программирование на естественном языке, гибельны по своей сути.
Пророки старались не поднимать меча, кроме как против порочных людей, развращающих общество.
...ученые...должны быть способны встать на общечеловеческую, общемировую позицию — выше эгоистических интересов “своего” государства...“своей” общественной системы и ее идеологии — социализма или капитализма -– все равно.
Мы не против радио, мы против разврата; мы не против телевидения, мы против средств, служащих чужим, тормозящих развитие нашей молодёжи и лишающих нас человеческих ресурсов.
Женщины нисколько не виноваты в том, что порою отказываются подчиняться правилам поведения, установленным для них обществом, — ведь эти правила сочинили мужчины, и притом безо всякого участия женщин.
В былое время софисты обращались к небольшому числу людей, ныне периодическая печать позволяет им вводить в заблуждение целую нацию, здравомыслящие же органы не находят отклика.
«Нельзя отказаться от любви, от права и свободы любви во имя долга, закона, во имя мнения общества и его норм, но можно отказаться во имя жалости и свободы.»
Мы можем определить свободу как такое положение дел, при котором право свободного выбора индивидов не ограничивается государственным принуждением сильнее, чем в любом случае оно ограничивается праксиологическими законами.
Люди без принуждения не примут и не будут выполнять меры, наилучшим образом рассчитанные для их собственного блага.