Штурман (флот)

Шту́рман — профессия, специальность, должность, вид деятельности, профессиональное звание людей на флоте, связанных с управлением подводным (подводная лодка, батискаф) или надводным (корабль, судно) транспортом. Должность штурмана присваивается лицам судоводительской специальности. Штурман обычно исполняет следующие обязанности: прокладывает курс, исчисляет перемещения и отмечает передвижение на карте, а также следит за исправной работой навигационных приборов.

В бытовом языке понятие «штурман» является более широким: капитан корабля или другого плавсредства, человек, умеющий единолично или с командой управлять кораблём.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Даже исходя из «Устава морского», можно заметить, каких специалистов необходимо было готовить для комплектования кораблей и строительства баз, а также для управления флотом. Подготовка командиров кораблей и старших офицеров, не имевших специального образования, осуществлялась в процессе службы в боях и походах. Артиллеристы, штурманы, геодезисты, океанографы и фортификаторы получали морское образование по единой программе. На руководящие посты выдвигались наиболее способные офицеры Русского флота, а также иностранцы, находившиеся на русской службе.

Ольга Грейгъ, Крымский гамбит. Трагедия и слава Черноморского флота, 2014

Во время русско-японской войны на флоте впервые появилась новая категория командного состава – зауряд-прапорщики. Этот чин был введен в июле 1904 г., ранее существовала аналогичная категория волонтеров флота, установленная приказом наместника на Дальнем Востоке Алексеева в феврале 1904 г. Чин зауряд-прапорщика был временным, только до окончания текущей войны. В 1909 г. было установлено, что все штурманы, шкипера и механики, плававшие в этих должностях на торговых судах под русским флагом, освобождались от военной службы в мирное время[84]. Это было сделано для привлечения специалистов в русский торговый флот, однако оно резко сократило пополнение категории прапорщиков запаса, которая и без того была невелика. Из-за этого в России появилось сравнительно много судоводителей и механиков торгового флота, не имевших военной подготовки. Для того чтобы использовать этот контингент на офицерских должностях, в феврале 1915 г. был издан приказ, восстанавливавший категорию зауряд-прапорщиков по морской или механической части[85].

Кирилл Назаренко, Балтийский флот в революции. 1917–1918 гг., 2017

Казалось бы, лучшего начальника Главного гидрографического управления, кроме Вилькицкого, трудно было найти, но у Вилькицкого не было высоких покровителей. В 1907 г. его производят в генерал-майоры и назначают лишь исполняющим обязанности начальника управления. Лишь в 1909 г. его производят в чин генерал-лейтенанта Корпуса флотских штурманов, и на четыре года А.И. Вилькицкий становится руководителем российской гидрографии, официально утвержденным в этой должности.

Н. Н. Непомнящий, 100 великих русских путешественников, 2013

7) Весь остальной командный состав: командиры флагманский инженер-механик БПЛ МСЧМ, обеспечивающий в данном выходе временно исполняющего должность (врид) старшего инженер-механика В. А. Иокк, врид старшего инженер-механика А. Ф. Кополев, врид штурмана А. И. Целуйко, слушатель Подводного класса Специальных классов командного состава ВМС РККА, прикомандированный на данный выход к экипажу «Металлиста» в качестве стажера-дублера помощника командира корабля И. А. Орехов, – вели себя самым достойным образом, как подобает командирам РККА Военно-Морских сил Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Они до самой смерти руководили борьбой за живучесть подлодки и оставшимся в ней личным составом.

Владимир Шигин, Трагедии советского подплава, 2015

Морская служба Б. К. Шуберта началась на Черном море – он был вахтенным начальником старого крейсера I ранга «Память Меркурия» с мая 1901 по май 1903 г., причем с октября 1902 г. преподавал в Черноморской учебной команде строевых квартирмейстеров. Когда подошла пора обучения очередной смены в практическом плавании, Борис Карлович, в мае 1903 г., был отправлен с ротой учеников в Кронштадт, на крейсер II ранга «Крейсер». В момент начала Русско-японской войны старый корабль под командованием талантливого офицера капитана 2 ранга А. Г. фон Витте совершал атлантическое плавание. Преодолев сопротивление стихии, корабль в марте 1904 г. прибыл в Либаву. Вскоре Шуберт был возвращен на Черноморский флот, где, казалось, никакие просьбы о направлении на войну не могли изменить судьбы вахтенного начальника эскадренного броненосца «Двенадцать апостолов». И вдруг – шанс, дарованный судьбой. Мичман назначается штурманом на пароход Добровольного флота «Смоленск», отправляющийся в секретную экспедицию. Корабль проходит Босфор и Дарданеллы, пересекает Средиземное море и, миновав Суэцкий канал, в Красном море поднимает Андреевский флаг. Его цель – задержание судов, везущих из Европы в Японию контрабандные грузы. Как известно, операция пароходов «Петербург» и «Смоленск» завершилась неудачей – под влиянием дипломатических демаршей Великобритании задержанные «купцы» были отпущены, а русские суда ушли в Либаву.

Б. К. Шуберт, На крейсерах «Смоленск» и «Олег»

В отношении Горшенина в документах и воспоминаниях имеются разночтения. В одном случае он пишется как «Горшенин», в другом – как «Гаршенин». Однако в личном деле, хранящемся в ЦВМА, командир «Способного» значится как «Горшенин». До войны Горшенин успел послужить на ТОФе и на Севере. На Черное море он попал после командирских курсов на должность дивизионного штурмана, затем был старпомом на лидере «Москва». В мае 1941 года Горшенин был назначен командиром эсминца «Свободный». В феврале 1942 года был снят с должности за «допущение аварий и пьянство». Однако месяц спустя вновь назначен командиром эсминца «Бдительный», а в июле 1942 года – командиром «Способного». Анализ послужного списка Горшенина показывает, что к зеленому змию он был предрасположен всегда. Факт восстановления его в должности командира в 1942 году можно объяснить только тем, что к этому времени на Черноморском флоте был огромный дефицит офицеров, имевших опыт командования кораблями.

В. В. Шигин, Морские драмы Второй мировой, 2012

24 ноября 1917 года Томиока Садатоси закончил Военно-Морскую академию в Этадзима (45-й выпуск, 21-м из 89 курсантов), был выпущен кайгун сёи-когосей (мичманом) и получил назначение на броненосный крейсер «Иватэ». 11 июля 1918 года он был переведен на крейсер «Асо» (бывший русский «Баян», захваченный японцами в 1905-м), 1 августа того же года произведен в кайгун сёи (младшие лейтенанты), а 10 мая 1919-го переведен на броненосец «Асахи». На этом корабле Томиока Садатоси прослужил менее полугода, был направлен на переподготовку и с 1 декабря 1919 года последовательно прошел обучение в торпедной и артиллерийской школах. 1 декабря 1920 года он был произведен в следующий чин кайгун тюи (старший лейтенант) и в течение двух лет проходил службу на кораблях – трофейном броненосце «Суво» (бывшей «Победе»), а затем на новом эсминце «Хаги». После этого 1 декабря 1922 года он поступил на штурманский курс Военно-Морского колледжа и с 15 ноября 1923-го по 1 декабря 1924 года последовательно исполнял обязанности старшего штурмана и заместителя командира на эсминцах «Хокадзэ» и «Татикадзэ». 1 декабря 1923 года он стал кайгун дай (капитан-лейтенантом).

Томиока Садатоси, Политическая стратегия Японии до начала войны, 2004

Вахтенный журнал боевых действий лодки с 18 по 30 октября 1943 года сообщает о поставленной задаче: «Ведение неограниченной подводной войны на коммуникациях противника против торговых и военных кораблей» и рассказывает о признанных результатах похода45. В нем записано, что «тральщики (в количестве два) Военным Советом признаны потопленными. Три взрыва, слышимые личным составом, подтверждены наблюдениями командира через 5 мин. и акустиком». Отчет был принят командиром 5 дивизиона подводных лодок П.И. Егоровым и командиром Бригады подводных лодок И.А. Колышкиным. Эту цифру подтверждает и «войсковой разведчик С-101», штурман капитан-лейтенант М.К. Чуприков. Среди 11 листов калек, выполненных штурманом М.К. Чуприковым и подписанных командиром лодки Е.Н. Трофимовым, есть калька торпедной атаки 26 октября 1943 года в 17.08 у маяка Слетнес, также служащая подтверждением успешно проведенной операции46.

М. К. Чуприков, С-101 в воспоминаниях экипажа, 2015

Посьет Константин Николаевич (19.12.1819 – 26.4.1899 гг.), Мореплаватель, государственный деятель, адмирал. Отец французский дворянин Посьет де Россье приглашён в Россию Петром Первым для освоения виноградарства у Астрахани. Его сын Николай посвятил себя флоту. Заслужил чин капитана-лейтенанта, служа на Балтике. Сын Константин в 11 лет стал гардемарином. Окончил в 1837 году Морской кадетский корпус. Достиг успехов в области артиллерии и написал «Наставление по артиллерийской стрельбе и вооружению военных судов». Удостоен Демидовской премии Петербургской АН. Замечен вицеадмиралом Путятиным ещё во время учёбы в Морском корпусе, позже на фрегате «Паллада». Принимал активное участие в морских сражениях и дипломатической миссии в Японию в 1855 г. Его именем назван залив приморского Дальнего Востока, исследованный русскими штурманами капитана корпуса флотских штурманов М. А. Клыковым. Удостоен бриллиантового перстня с руки императора России. В 1870 году руководил экспедицией на Новую Землю. На фрегате «Светлана» побывал в США, Канаде, Сингапуре, Китае, Японии, Восточной Сибири. Посьет закончил службу в чине адмирала Российского флота в 1874 году, став Министром путей сообщения России. Погребён на Новодевичьем кладбище Санкт-Петербурга.

В. А. Граждан, Фрегат «Паллада». Взгляд из XXI века, 2015

Последний мирный вояж «Кармании» закончился в Ливерпуле 7 августа 1914 года Лайнер пришвартовался у пассажирского терминала в 8 часов утра и в течение трех часов сгрузил всех пассажиров, почту и груз. Несколько случившихся на борту германских пассажиров тут же были задержаны для допроса в полиции. Еще не окончилась выгрузка, а на борт уже поднялись кэптен Ноэль Грант и лейтенант-коммандер Юджин Локъер, которые были направлены Адмиралтейством для вступления в должность командира и старшего офицера реквизированного лайнера. Офицеры тут же были приняты капитаном Барром. Первой темой для обсуждения стал состав экипажа «Кармании» в военное время. Грант справедливо считал, что, несмотря на свой опыт военного моряка, он не сможет командовать столь большим судном без помощи со стороны людей из старого, гражданского экипажа, хорошо знавших лайнер. В связи с этим капитан Барр принял предложение занять должность старшего штурмана в новом экипаже, с присвоением ему звания коммандера резерва ВМС. Многие члены экипажа лайнера – большинство офицеров, практически вся машинная команда, судовой врач и даже старший стюард – остались служить на своем судне. Судовой плотник был произведен в боцманскую должность и получил под свое начало всех маляров, плотников, такелажников и разнорабочих, которые занялись переоборудованием судна в боевой корабль.

И. В. Кудишин, Лайнеры на войне. «Лузитания», «Кайзер Вильгельм дер Гроссе», «Куин Элизабет» и другие, 2017

После Шанхая «Калевала» ушла во Владивосток, а весной 1863 г. команда корвета в составе экспедиции подполковника корпуса флотских штурманов В. М. Бабкина занималась исследованиями залива Петра Великого. На карте появились гидрографические названия по именам судов Тихоокеанской эскадры и в честь ее офицеров. Поздравил и Ф. Н. Желтухин своих офицеров: три рядом стоящих из островов Римского – Корсакова получили имена мичманов, служивших тогда на «Калевале» – Я. А. Гильтебранта, А. К. Де Ливрона и П. Н. Дурново. (Легко представить, какие чувства переполняли молодых офицеров от сознания своей причастности к большому русскому делу – закреплению и освоению обширного богатого края.)

А. П. Бородин, Петр Николаевич Дурново. Русский Нострадамус, 2013

Первыми официальными назначенцами стали политработники – исполняющим должность военного комиссара новой авиачасти, согласно телеграфному распоряжению начальника политуправления Одесского военного округа, сначала был назначен комиссар эскадрильи 40-го зап старший политрук В.Ф. Фурсов, и только 29 октября 1939 года приказом НКО СССР № 00383 полноправным комиссаром 55-го иап стал старший политрук Г.Е. Чупаков (1907 г. р., член ВКП(б) с 1931 года). 27 июля 1941 года он покинет ряды авиаполка В.П. Иванова – по устному распоряжению военного комиссара 20-й сад полкового комиссара Мельшанова его направят для дальнейшего прохождения службы в распоряжение штаба ВВС 9-й армии Южного фронта. Дальнейшие следы будущего трижды орденоносца (два ордена Красного Знамени и орден Красной Звезды) майора Григория Чупакова будут отмечены в рядах тылового 6-го отдельного учебно-тренировочного авиационного полка, где он, военком 2-й аэ, будет временно исполнять должность командира авиаэскадрильи, дальше – в одном из полков 229-й иад и с 15 апреля 1944 года в управлении 229-й Таманской краснознаменной истребительной авиадивизии – в должности старшего штурмана этого авиационного соединения.

А. И. Табаченко, Покрышкинский авиаполк. «Нелакированные» боевые хроники. 16-й гвардейский истребительский авиационный полк в боях с люфтваффе. 1943-1945, 2014

АЛЕКМИНСКИЙ Сергей Гаврилович (род. 26.9.1961, Балей Читинской области), начальник штаба – 1-й заместитель командующего войсками и силами на Северо-Востоке, контр-адмирал. Окончил Тихоокеанское высшее военно-морское училище (1983), Военно-морскую академию им. Н.Г. Кузнецова (1996), Военную академию Генштаба Вооруженных сил РФ (2005). Проходил службу на Северном флоте: командир боевой части, помощник командира, командир малого противолодочного корабля, начальник штаба – дивизионный штурман соединения противолодочных кораблей. Затем был переведен на Тихоокеанский флот в Приморское объединение Разнородных сил: старший офицер оперативного отдела, начальника отдела – старший офицер оперативного отдела, начальник оперативного отдела – заместитель начальника штаба. Затем занимал посты начальника организационно-планового отдела управления боевой подготовки штаба Тихоокеанского флота, начальника штаба – 1-го заместителя командира Совгаванского военно-морского района, командира Совгаванского военно-морского района. 16.2.2008 назначен начальником штаба – 1-м заместителем командующего войсками и силами на Северо-Востоке. Награжден орденом За военные заслуги.

К. А. Щеголев, Кто есть кто в России. Исполнительная власть, 2010

Николай Дмитриевич Прокофьев родился 16 ноября 1866 года в г. Николаеве, в семье моряков. Его дед, И. П. Прокофьев, полковник корпуса флотских штурманов, в чине подпоручика отличился в Русско-турецкой войне 1828–1829 годов во время неравного боя небольшого русского брига «Меркурий» с двумя турецкими кораблями. Отец художника, Дмитрий Петрович, прошел путь от мичмана до капитана 2-го ранга, много плавал и участвовал в дальних морских походах. Будущий художник-маринист и архитектор с детства слышал рассказы о море, о подвигах русских моряков и о великих морских сражениях. Во время учебы в Академии художеств (1886–1892 гг.) Н. Д. Прокофьев участвовал в декоративной отделке императорской яхты «Полярная звезда».

Г. И. Зуев, От Вознесенского проспекта до реки Пряжи. Краеведческие расследования по петербургским адресам, 2014

К тем задачам, о которых докладывал генерал-лейтенант Смушкевич, наряду с огневой подготовкой не следует забывать навигационной подготовки. Все те неприятности, о которых, к сожалению, так часто приходится докладывать, когда наши части нарушают границы, в частности, когда 80 бомбардировщиков нарушили границу нашего противника, все это является результатом того, что наши штурманы не имеют достаточной подготовки и, очутившись в новых условиях, в условиях тайги и сопок, начинают вести наугад и в результате – потеря ориентировки. При условиях отсутствия культурного театра, очень ограниченного количества населенных пунктов и ориентиров большое значение имеет подготовка штурманов, навигационная подготовка, ее значение в этих условиях значительно возрастает и перед нами должна быть поставлена эта задача.

О. С. Смыслов, Забытый полководец. Генерал армии Попов, 2015

Примерно на пятнадцатом – двадцатом полете инструктор начал требовать самим под его бдительным наблюдением производить расчет, заходя на посадку, и непосредственно посадку. У большинства это происходило нормально. Но у одного курсанта – Николаева – не получалось с посадкой. То рано начинал спуск, то запаздывал, и инструктору приходилось в каждом случае вмешиваться. Полет с Николаевым совершил командир отряда. Вывод был один: летчиком быть он не сможет, и курсанта передали в другую эскадрилью школы, в которой обучали на должность летнаба (летчика-наблюдателя), по летной терминологии – штурмана.

Н. Н. Остроумов, От летчика-истребителя до генерала авиации. В годы войны и в мирное время. 1936–1979, 2010

Между тем, согласно показаниям флаг-капитана штаба командующего эскадрой, капитана 1 ранга К.К. Клапье де Колонга: «Чтобы всем судам нашей эскадры держаться соединено и маневрировать, она не могла иметь более 10 узлов…». Флагманский штурман полковник В. И. Филипповский утверждал: «В бою у нас ход был 9 узлов…». По словам Н.И. Небогатова: «Так как во время боя I-й отряд не держал более 9 узлов ходу, то и мой отряд ни одного момента не испытывал неудобства от недостаточности хода, напротив, по временам приходилось даже уменьшать ход, так как бывали случаи, что мой отряд набегал на I-й». Показания адмирала уточняются показаниями флаг-капитана штаба командующего III броненосным отрядом капитана 2 ранга В.А. Кросса: «Во время же боя ход колебался от 8 до 113/4 узла (больше мы не могли дать, как оказалось утром 15 мая», а также старшего флаг-офицера того же штаба лейтенанта И.М. Сергеева: «Трудно указать, какой ход мы имели в дневном бою, он менялся от самого большого до малого, и в среднем был, никоим образом не более 9–10 узлов»[16].

Сборник, «Орел» в походе и в бою. Воспоминания и донесения участников Русско-японской войны на море в 1904–1905 годах, -1

Поскольку нам требовалось по два пилота на каждый бомбардировщик наземного базирования, летающую лодку и транспортный самолет, перечисленные выше, то просто для функционирования регулярной морской авиации было необходимо иметь минимум 3500 пилотов. Это число возрастало, если учесть пилотов, требуемых для вспомогательной морской авиации, которая составляла треть от сил первого и второго эшелона. Так что самая минимальная потребность составляла почти 5 тысяч пилотов и такое же число наблюдателей, штурманов, стрелков, специалистов по бомбам, радистов и другого персонала, обеспечивающего рабочее состояние самолетов.

Дзиро Хорикоси, Зеро! История боев военно-воздушных сил Японии на Тихом океане. 1941-1945, -1

12 июня 1938 г. под контроль инспектора бомбардировочной авиации (2-я инспекция люфтваффе)[14] были переданы все соединения бомбардировщиков и пикирующих бомбардировщиков, а также возложена ответственность за их состояние. Также в его ведении находились бомбардировочные авиашколы, школы бортстрелков и школа штурманов в Анкламе и подготовка всех люфтваффе в части навигации и бомбометания; цель состояла в том, чтобы добиться единого уровня подготовки, как среди экипажей самолетов, так и среди наземного персонала.

Вольфган Дирих, Бомбардировочная эскадра «Эдельвейс». История немецкого военно-воздушного соединения, -1

качестве офицера связи. Эрви был летчиком-истребителем и хорошо знал подходы к аэродрому Утти, который долгие годы был главной базой финской истребительной авиации. Можно предположить, что его задачей было помочь немецким пилотам и штурманам найти незнакомый для них аэродром.

М. В. Зефиров, Цель – корабли. Противостояние Люфтваффе и советского Балтийского флота, 2008

В тот день с аэродрома Кракова взлетел Ju-86R, имевший гражданский бортовой код D-APEW. Его экипаж – пилот унтер-офицер Шнец и штурман унтер-офицер Вальтер – имел задание провести аэрофотосъемку объектов в районе украинского города Житомир. Все шло как обычно. Набрав высоту, разведчик пересек советскую границу и спокойно направился на восток, к своей цели. Однако затем правый двигатель «Юнкерса» неожиданно отказал. Самолет больше не мог держаться на большой высоте, и Шнец был вынужден снизиться. Надо было срочно возвращаться обратно.

Д. М. Дёгтев, Всевидящее око фюрера. Дальняя разведка люфтваффе на Восточном фронте. 1941-1943, 2012

30 мая 1944 г. после 110 успешных вылетов на Восточном фронте лейтенант Райнерт был награжден Золотым Знаком за боевые разведывательные вылеты (Frontflugspange fur Aufklarer in Gold). В сентябре перед боевым вылетом он внезапно почувствовал недомогание, и врачи констатировали пищевое отравление. Место Райнерта в кабине его «Юнкерса» занял другой пилот с малым боевым опытом. В результате во время выполнения задания Ju-188F был поврежден русскими истребителями и совершил на вражеской территории вынужденную посадку «на живот». Самому пилоту удалось убежать и затем благополучно перейти линию фронта, однако другие члены экипажа, ставшие Райнерту друзьями – штурман Герберт Лингвенус (Herbert Lengwenus), бортрадист-стрелок Зигфрид Вайгель (Siegfried Weigel) и бортмеханик Эрвин Бранд (Erwin Brand), – попали в плен.

М. В. Зефиров, Самолеты-призраки Третьего Рейха. Секретные операции Люфтваффе, 2007

Командира эсминца дополняет штурман капитан-лейтенант В.А. Дуэль: «…В 19 часов 51 минуту последовала команда уменьшить ход до 14 узлов, и курс корабля был изменен на 96°. Для выяснения причины изменения курса я поднялся на ходовой мостик. Выйдя наверх, я увидел слева, примерно на курсовом углу 15°, яркий белый огонь, расположенный очень низко над водой. Не видя ходовых огней, я предположил, что это подводная лодка, так как расположение ходовых огней на подводных лодках таково, что их можно рассмотреть лишь вблизи. В 19 часов 52 минуты я увидел ясный правый огонь, зеленый, и услышал два гудка. Лодка по непонятным мне причинам пошла на пересечку курса. Поняв, что столкновение неизбежно, я крикнул о необходимости изменения хода на самый полный назад. И посмотрел на телеграф. Командир корабля уже переводил ручки телеграфа на самый полный ход назад. Через минуту корабль, не успев погасить инерции, ударил пересекающую его курс подводную лодку в районе гакабортного огня, ближе к корме». (Примерно аналогичная картина изложена и в рапорте вахтенного офицера эсминца лейтенанта А. Зимина.)

В. В. Шигин, Неизвестные страницы истории советского флота, 2012

Спустя два часа японцы, имея преимущество в скорости хода, догнали русскую эскадру и на дистанции 40–45 кабельтовых снова вступили с ней в бой. Он шел на параллельных курсах. Японцы вели сосредоточенный огонь по «Цесаревичу», русские – по флагманскому броненосцу «Миказа». В течение часа бой протекал с переменным успехом. Был момент, когда адмирал Того из-за серьезных повреждений своего флагманского корабля и большого расхода снарядов, запас которых подходил к концу, готов был выйти из боя. Но примерно в 17 часов обстановка резко изменилась. Осколком снаряда были убиты адмирал Витгефт и флагманский штурман эскадры. 12-дюймовый снаряд попал в рубку «Цесаревича». Поврежденный броненосец начал описывать циркуляцию влево. За ним последовала часть кораблей эскадры. Боевой порядок нарушился. Создалась угроза уничтожения русских кораблей артиллерийским огнем. Тогда командир броненосца «Ретвизан» капитан 1 ранга Э. Н. Щенснович принял решение таранить противника, отвлечь на себя его огонь и тем самым дать возможность эскадре восстановить боевой порядок. Хотя «Ретвизану» не удалось нанести таранный удар, его маневр значительно облегчил положение остальных кораблей.

Р. М. Португальский, Легендарный Колчак. Адмирал и Верховный Правитель России, 2014

Между тем легководолазы-разведчики РОН сразу же получили приказ найти и обследовать потопленную подлодку, а затем проникнуть в нее и собрать все имеющиеся там секретные документы, карты и другие материалы. Разведка была уверена, что немецкий штурман имел карту минных полей и проходов – слишком уверенно шла подлодка.

А. А. Ржавин, Морские дьяволы. Из жизни водолазов-разведчиков Балтийского флота ВМФ, 2016

С. О. Макаров родился в 1848 г. в г. Николаеве, в семье выслужившегося из нижних чинов флота прапорщика Осипа Федоровича, женатого на дочери отставного унтер-офицера. Раннее детство Макаров провел в Николаеве, а 9-ти лет переехал вместе с семьей в Николаевск-на-Амуре; здесь он поступил в низшее отделение Николаевского морского училища, которое готовило офицеров корпуса флотских штурманов.

С. О. Макаров, Ледокол «Ермак», 2010

Стандартный экипаж немецкого двухмоторного бомбардировщика обычно состоял из четырех человек: пилота (чаще всего командир экипажа), штурмана, бортрадиста-бортстрелка и бортмеханика-бортстрелка. В Не-111, имевшем более вместительную кабину и больше свободного пространства внутри, экипаж мог насчитывать пять и более человек. Пятым обычно был дополнительный бортстрелок. Во время полета к цели и обратно самолетом управлял пилот, а в задачу штурмана входили ориентация на местности и четкий вывод самолета на объект атаки. Бомбометание осуществлялось разными способами. При атаке с малой высоты и с пикирования кнопку сброса бомб нажимал сам пилот. При бомбометании с большой высоты штурман, расположившись на полу кабины, включал прицел и все управление машиной временно переходило к нему. Зафиксировав в перекрестие нужный объект, он нажимал кнопку сброса, после чего выключал прицел, и далее самолетом вновь управлял пилот.

Д. М. Дёгтев, Стратегические операции люфтваффе. От Варшавы до Москвы. 1939-1941, 2012

Секретные вылеты по заброске агентов на территорию вражеских и нейтральных стран проходили в самых неблагоприятных для обычных полетов условиях – ночью и при сильной облачности. Высокая квалификация пилотов и штурманов эскадрильи Гартенфельда позволяла производить десантирование агентов обычно в радиусе не более 8 км от намеченной точки высадки. Однако в некоторых случаях они все же довольно сильно ошибались.

Д. В. Зубов, Секретные операции люфтваффе. От Гренландии до Ирака. 1939–1945, 2015

25 июня Беринг пошел на северо-восток, и 16 июля, когда судно находилось на широте 58°14?, взорам моряков открылись берега Северной Америки. 20 июля «Святой Петр» подошел к острову Каяк. На берег высадился натуралист Г. Стеллер в сопровождении казака Фомы Лепихина. А «для сыскания гавани» был послан штурман С. Хитрово с пятнадцатью матросами. Остров Каяк был назван островом Святого Ильи, то же имя получила и гора, видневшаяся на горизонте.

А. Б. Широкорад, Соединенные Штаты Америки. Противостояние и сдерживание, 2011

Из хроники мятежа на крейсере «Память Азова»: «Под руководством квартирмейстера Лобадина команда стала бить лампочки и вооружаться. В 3 часа 40 минут утра на палубе раздался первый выстрел. Началась стрельба на верхней палубе. Сразу были ранены: смертельно вахтенный начальник и тяжело старший офицер. Командир крикнул: “Господа офицеры, с револьверами наверх!” – и навстречу восставшим матросам поднялись старший штурман лейтенант Захаров и вахтенный офицер лейтенант Македонский. Захаров был убит сразу, а Македонский бросился за борт, и его пристрелили в воде. Командир, кончив раздачу патронов офицерам и кондукторам, поднялся наверх и нашел здесь смертельно раненного вахтенного начальника мичмана Зборовского (Збаровского). Матросы из-за прикрытий обстреливали люк и через люки стреляли в кают-компанию; при этом убили старшего судового врача Соколовского и ученика комендора Тильмана, стоявшего часовым у каюты арестованного. Командир крейсера, пытавшийся урезонить команду, получил несколько колотых ранений в грудь. Старшего механика Максимова забили насмерть в каюте».

В. В. Шигин, Последняя кровь первой революции. Мятеж на Балтике и Тихом океане, 2017

– к числу внутренних относится посадка судна на мель из-за небрежности вахтенного штурмана, возникновение пожара в машинном отделении по вине механиков, повреждение судном причала по вине судового лоцмана и пр.;

В. Ф. Сидорченко, Крайняя необходимость при угрозе морских аварий, 2010

Для повторного нападения построили новый «Давид». Вечером 5 октября он вышел в море, около 21 ч с него увидели корабли северян. Когда до броненосца оставалось 300 м, капитана «Давида» Гласселла окликнули, в ответ он выстрелил из револьвера и ранил вахтенного офицера. На броненосце началась суматоха. Воспользовавшись моментом, «Давид» подошел вплотную – грянул взрыв, столб воды взметнулся до клотиков мачт и, опадая, залил топку котла. Гласселл, приказав команде оставить судно, вместе с одним моряком доплыл до корабля северян и сдался. Но штурман Кэннон плавать не умел, а потому заодно с механиком Томбом остался на «Давиде» – они разожгли огонь и благополучно вернулись в Чарлстон.

С. Н. Зигуненко, 100 великих загадок истории флота, 2008