Зеленая равнина

Schonsten A. (2024)

Жилой комплекс «Зеленая равнина» переместился в непонятный лес. Поздним утром. Со всеми, кто находился на его территории. И встреча с новым миром прошла отнюдь не мирно. Это не классические попаданцы, это не триллер в классическом понимании и не мир канонической магии. Это роман о людях, которые попали в агрессивный к ним мир, и пытаются там выжить. Страх, растерянность и желание понять, где они и что будет дальше — вот что движет героями этого романа.

Глава 11

Второй дом

Анжела осторожно опустилась на корточки и затихла. В темноте возился с дверью Давид — он медленно закрыл дверь балкона и сел рядом. Грохот из квартиры стал глуше — дверь гасила звуки.

Анжела прислонилась к решетке балкона, прикрыла глаза. Ночной ветер обдувал лицо, приносил запахи еды, дыма и свежести.

— Неужели это моя последняя ночь на земле? — мелькнула тоскливая мысль и Анжела заплакала, не открывая глаз, — так же не честно, не честно.

— Правильно, — раздался шепот Давида, — молись, может мы выживем.

Анжела открыла глаза.

— Господи, еще и рядом с этим идиотом, — Анжела вытерла слезы и встала.

Давид потянул ее обратно.

— К стене прижмись, — зашептал он, — они тебя могут увидеть же.

— Там пока никого нет, — Анжела оттолкнула его рукой и снова прислонилась к стеклу.

В темноте комнаты едва различимыми силуэтами стояли Рустам и Серго. Раздался грохот — уже не такой пугающий. Еще грохот. Кто-то из мужчин в комнате сделал шаг к двери.

— Что там? — шепотом спросил Давид.

Анжела пожала плечами.

— Ничего пока, — также шепотом ответила она, — пока стоят.

— Может они Федоровича убьют и уйдут? — последние слова Давид произнес уже про себя, чувствуя, как начинает гореть лицо.

— Ну да, — протянула Анжела, — может так? Он же уже старый, чего ему жить, действительно.

Давид закрыл лицо ладонями, Анжела тоже молчала.

— Неудачно пошутил, — начал говорить он, когда раздался сильный грохот и в комнате неожиданно стало ярко.

Анжела отшатнулась и с размаха врезалась в решетку балкона. Мешком осела на пол. Мелькнула тень, дверь балкона дернулась, тяжело упало что-то и Давид вскочил.

— Господи, — он застыл на месте.

Прислонился к двери, одновременно запихивая ногой Анжелу в угол балкона. Обернулся — в комнате было трое человек и они неторопливо осматривались. Тот, что стоял посередине комнаты, шагнул в сторону балкона и Давид невольно отпрянул назад.

— Где же Рустам? — Давид перевел взгляд на стоящих людей.

Человек поднял фонарь и что-то отпихнул ногой на полу.

— Боже, — Давид автоматически проследил за движениями человека и узнал в лежащем Серго.

Человек с фонарем повернулся и что-то сказал. Один из незнакомцев убрал топор в кожаную петлю на поясе и нагнулся. Поднял Серго за воротник и вышел. На полу осталась яркая, небольшая красная лужица. Человек с фонарем продолжал осматривать комнату — задержался у картины с цветами, снял ее и осторожно отставил к стене. Второй незнакомец рассматривал половину разломанного шкафа, брезгливо откидывая ногой выпавшие вещи.

— Молись, Анжела, молись, — шептал Давид, разглядывая приближающего к ним человека.

Огромный человек поднял фонарь и посветил в окно. Нагнулся и всмотрелся. Его лицо вжалось в стекло, грубые шрамы на правой щеке медленно поползли вверх — он улыбнулся. Ужас заставлял Давида согнуться, убежать в немедленном желании спрятаться, и он вжался в стену рядом с дверью.

Человек выпрямился, поводил фонарем перед окном и поставил его на подоконник. Снова нагнулся и сел на пол.

Давида трясло. Он не дышал — слился со стеной. Свет от фонаря освещал нагнувшегося человека — заплетенные в аккуратную, толстую косу темно-русые волосы, украшенные какими-то торчащими острыми железками сбоку, ухо с серьгой и часть татуировки, спускавшейся с шеи вниз, под коричневую безрукавку. Незнакомец резко поднял голову. Еще один рваный шрам на левой, гладко-выбритой, скуле переходил в татуировку.

— Господи, сколько ему лет? Шестнадцать? Восемнадцать? Совсем молодой, — выдохнул Давид, сжимая кулаки.

Парень сидел и упорно всматривался в стекло, смешно и немного по-детски прищурившись. Свет фонаря отражался в его глазах стальным, ближе к металлическому, бликом и Давид понял — его не видно — мешал свет.

— Щенок, — Давида трясло от злости, — непуганый щенок.

Его подрывало открыть дверь и дать парню по шее, но ноги не слушались. Все тело не слушалось — оно застыло на месте.

— Он же такой молодой, так спокойно убивает, — мозг Давида никак не мог взять контроль над телом, — как же так можно, это же неправильно. Неправильно. Надо что-то сделать, надо спасти хотя бы Рустама.

Но Давид так неподвижно и смотрел через балконную дверь, даже когда парень резко встал, держа в руках что-то круглое и очень-очень знакомое.

Второй человек громко сказал что-то на непонятном языке и парень около окна звонко засмеялся. Он поставил свою ношу на подоконник, снова нагнулся, поднял молоток и небрежно засунул его в карман. Взял голову и кинул ее второму человеку.

— Меня не видно, — Давид как завороженный смотрел на кровь, оставшуюся на подоконнике, — меня не видно.

Парень перестал смеяться, весело ответил что-то своему товарищу и взял с подоконника фонарь. Грациозным движением поднес его к окну, облизал окровавленные пальцы и вдруг весело подмигнул.

Развернулся, осторожно поднял картину и комната снова погрузилась в темноту.

Давид сполз по стене вниз и тупо смотрел в ночное небо.

— Я никого не спас, — мысли давили и пригибали голову к полу, — никого.

Придвинулась и тихо всхлипывала Анжела — Давид чувствовал, как ее трясет. С соседнего балкона ветер доносил обрывки голосов, но Давид их не понимал. Еще и внизу почему-то стало тепло и мокро.

Дернулась дверь балкона и Давид отрешенно поднял голову. Начинало светать.

— Вернулись, — медленно подумал он, наблюдая как вскакивает Анжела, — сейчас все и закончится.

Его дернули вверх и грубо втащили в комнату.

Третий дом.

— Вот урод, — Саня показал человеку средний палец, — издевается, самым натуральным образом, издевается, скотина.

Валерий Иванович промолчал.

Лицо человека через стекло выглядело немного гротескно — его нос слегка расплющился по стеклу, губы тоже и выглядел он немного по-дурацки. И лоб он сморщил тоже по-глупому. Валерий Иванович разглядел висящий у человека на шее кулон — ромашку из розового камня.

— Кремом мажется, что ли? — Валерий Иванович почувствовал небольшой укол зависти к гладким щекам человека снаружи — у него всегда были проблемы с кожей, — или просто борода еще не растет.

— Шею качает, сто пудов, — Саня отошел на пару шагов назад и демонстративно рассматривал человека в упор, — недобиток. Наш Сашка-то покрасивше будет, этот как курица перекаченная.

Валерий Иванович хмыкнул.

— Наверно каждый смотрит свое, — подумал он, разглядывая парня дальше.

— Странно, — Валерий Иванович попытался сформулировать крутившуюся в голове мысль, — что-то в нем не то.

Он достал из кармана пачку и вертел ее в руке. В чем-то Саня был прав — человек вблизи выглядел очень здоровым, на Скалу похож, — подумал Валерий Иванович мимоходом, — молодого Скалу или Терминатора.

Человек еще раз улыбнулся, подышал на стекло и медленно выпрямившись, отошел обратно.

— Бля, он точно издевается, — Саня взял предложенную сигарету и засунул ее за ухо, — собака плешивая. Смотрит еще так.

Валерий Иванович закурил.

— На вид-то молодой, — сказал он, выпуская дым через нос, — лет двадцать наверно?

— Вот еще делать мне нечего, разглядывать его морду, — Саня прошел обратно к матрасу и сел, — топор у него на поясе видал? Нормальный топор такой.

Валерий Иванович вполуха слушал, как Саня на все лады склоняет родственников человека на улице и думал. Саня продолжал буйствовать.

— Молокосос, — Саня стащил ботинок и заглянул в него, — не воняют?

Валерий Иванович покачал головой.

— Щенок, — стукнул Саня ботинком по бетонному полу, — высматривает все, высматривает. Глаза ему в жопу затолкаю, и пусть высматривает оттуда, что хочет.

— Смотри, как бы не наоборот, — Валерий Иванович засмеялся, посмотрел в сторону улицы, потом на злого и красного Саню.

— Тут скорее он всего тебя в жопу запихает, — добавил Валерий Иванович, отсмеявшись, — отошел и ладно.

— Да нихера, вон он опять, — Саня кинул ботинок в сторону двери, — че ему тут как медом намазано.

Валерий Иванович обернулся и помахал рукой. Парень за стеклом улыбнулся.

— Лыбится еще, — Саня подтянул ногой ботинок, — мартышка, блин, за стеклом.

Валерий Иванович затушил окурок, закурил новую сигарету и закашлялся.

— Ты прав, — Валерий Иванович почувствовал на себе изучающий взгляд парня, — ты прав.

— Только мартышки здесь мы, — добавил он через минуту, в упор смотря в необычно яркие, чистого стального цвета глаза парня и замолчал.

Отвел глаза, прошел к Сане и сел рядом.

— Пусть смотрит, — Валерий Иванович прислонился спиной к стене и прикрыл глаза.

Рядом зевнул Саня.

— Валерий Иванович, Валерий Иванович, — голос иглой ввинтился в сон и безжалостно выдернул в реальность.

Валерий Иванович приоткрыл глаз.

— Валерий Иванович, — напротив на корточках сидела Мика и упорно трясла его за ногу, — проснитесь.

— Отстань, — Валерий Иванович дернул ногой, — проснулся я, чего орать так?

— Мы все собрали, — Мика кивнула в сторону двери, — там еще такой красивый рассвет, просто вау. И еще ночью там люди кричали на улице.

Валерий Иванович толкнул спящего Саню и с трудом встал.

— Погоди, проснусь, — Валерий Иванович потянулся и подошел к двери.

Ночного гостя уже не было видно.

— Ушел? — хриплым от сна голосом спросил проснувшийся Саня.

— Кто? — Мика подошла к двери и посмотрела в окно, — кто приходил?

Валерий Иванович открыл было рот, чтобы пошутить, но, глядя на ее встревоженное лицо, промолчал.

— Этот, — Саня шумно встряхнул матрас, — всю ночь под дверями ошивался.

— Все нормально, — Валерий Иванович отвел Мику на площадку первого этажа, — снесли куда все?

— Я все в квартиру, а мальчики на крышу все сложили, — темные круги под глазами Мики, как ни странно, делали ее беззащитной и нежной.

Мика поморгала и добавила.

— Там Саша завтрак готовит.

— Завтрак это хорошо, — Саня свернул матрас, — пошли перекусим.

Подъем в этот раз дался сложнее, ноги болели, каждый шаг отдавал болью в груди.

— Я сейчас отдышусь, — отмахнулся Валерий Иванович от Сани, — давайте, сейчас приду.

Он постоял пару минут и пошел дальше.

— Светает как быстро, — мельком взглянул в окно Валерий Иванович, — уже почти рассвело.

Около квартиры его встретил кот и веселый гвалт голосов.

Магазин.

— Да аккуратнее ты, — прикрикнул Дима на Георгия Олеговича, который держал ноги Влада, — еще очнется сейчас и все.

Георгий Олегович с сомнением посмотрел на тихо стонавшего Влада и кивнул.

— Давай здесь, — Дима уложил Влада на пол возле стола и недовольно его обошел, — блин, проблем прибавил, могли бы его и там оставить.

Он вытряхнул чей-то небольшой рюкзак, вышел и уже с коридора поторопил Георгия Олеговича.

— Давай быстрее, к чему церемонии разводить, — сказал он, наблюдая как Георгий Олегович возвращается с подушками в подсобку, — бери что нужно и сматываемся.

Дима пошел к кассам и Георгий Олегович вернулся к Владу.

— Вот как оно бывает, — зачем-то сказал Георгий Олегович, подсовывая подушку под голову Владу, — бывает да.

Что-то изменилось в нем, это Георгий Олегович чувствовал сам, что-то очень важное для него, но что — он понять не мог.

— Надо думать о живых, — Георгий Олегович открыл сумку и пошел в сторону продуктов.

Георгий Олегович закрыл сумку и ждал, пока Дима закончит набивать пакет.

— Зачем столько водки? — спросил он, недовольно посматривая, как Дима складывает в пакет бутылки.

Дима оглянулся.

— Все пригодится, дед, — в голосе Димы проскользнула насмешка, — учить тебя, что ли?

Георгий Олегович угукнул. Дима докинул еще пару бутылок, внимательно посмотрел в пакет и попытался всунуть еще одну бутылку.

— А ты че взял? — Дима надел рюкзак и нагнулся за вторым пакетом.

— Тушенку, — ответил Георгий Олегович, чувствуя затылком неожиданный и приятный ветерок.

— Это еще откуда? — Георгий Олегович повернулся в сторону касс и дернул нагнувшего Диму за рукав.

— Ты спятил? — прошипел Дима, но тоже замолчал.

Автоматические двери открывались.

— Хороший знак, — Георгий Олегович отодвинул морозильник от входа, — стеллажи помоги сдвинуть.

Дима поставил пакеты на пол и они вдвоем с трудом освободили проход. На улице было свежо и прохладно.

— Тихо, — Дима осторожно выглянул из магазина и вышел.

Георгий Олегович осторожно вышел следом и огляделся. Никого не было. Они спустились с крыльца и встали.

— Куда теперь? — шепотом спросил Георгий Олегович в спину Димы.

— Давай вдоль стен пойдем, — Дима с трудом пригнулся и повернул с сторону первого подъезда, — если че, там через машины выйдем в лес.

Воздух оставлял на лице Георгия Олеговича капли росы, оседал на коротких седых волосах, на куртке, на штанах. Рюкзак на спине Димы становился серее от влаги.

— Быстрее, — Дима отпрянул от угла и, столкнув Георгия Олеговича на кусты, побежал к первому подъезду, — быстрее.

Георгий Олегович поднялся и побежал следом. Он вбежал в подъезд и обернулся — на улице около машин стояли трое незнакомцев.

— Вовремя, — промелькнуло в голове Георгия Олеговича и он побежал по лестнице вслед за Димой.

На шестом этаже Георгий Олегович встал, согнулся и его стошнило. Бежать сил больше не было. В глазах все плыло, сердце выстукивало бешеный ритм, ноги тряслись и отказывались идти. Появился Дима, выхватил сумку из слабеющих рук Георгия Олеговича и убежал наверх.

— Спасибо, — прошептал вслед Георгий Олегович, с трудом разгибаясь и заставляя себя идти дальше.

— Надо дойти, — громкий звук внизу моментально придал сил и Георгий Олегович добежал до стоявшего на площадке Димы.

— Туда, туда, — Дима развернул Георгия Олеговича в сторону квартир, и буквально втащил его в одну из них.

Закрыл дверь. Георгий Олегович рухнул на пол и только сейчас задышал.

— Это Георгий Олегович, — тихо говорил кому-то в коридоре Дима, — мы в магазине спрятались, вместе вот только выжили.

Георгий Олегович отдышался, встал и по стеночке прошел в сторону голосов.

— А вот и он сам, — Дима повернулся на шаги Георгия Олеговича и придвинул ему стул, — очень хороший и честный человек, знакомьтесь.

Георгий Олегович машинально кивнул — в комнате сидели четверо. Лысый парень в футболке, девушка с короткой стрижкой, еще одна девушка с собранными в хвост волосами и девочка лет трех. Все они внимательно разглядывали Георгия Олеговича.

— Доброе утро, — Георгий Олегович посмотрел в окно — темнота рассеивалась.

Дима выгружал бутылки с пакетов и складывал на стол.

— Ну что, хозяюшка, — лысый парень посмотрел на девушку с ребенком, — накрывай на стол, гости какие дорогие к нам пожаловали. Спасатели.

Он придвинул еще один стул Диме и спросил про сигареты.

— Нет, не курю, — Дима неторопливо сел и проводил взглядом выходящую девушку, — это Павел.

Дима кивнул в сторону Георгия Олеговича.

— Это Нинель, а хозяйку Ира зовут, — продолжал знакомить Георгия Олеговича с обитателями квартиры Дима, — я бегу и тут смотрю, Павел рукой с коридора машет. Вот повезло.

Георгий Олегович перевел взгляд на девочку.

— А тебя как зовут? — девочка отвернулась и спряталась за штору.

— Она боится, — Нинель улыбнулась и встала, — пойду помогу там.

Нинель вышла и в комнате повисла тишина. Дима рассматривал бутылку, поворачивая ее во все стороны, Павел смотрел в окно, а Георгий Олегович рассматривал комнату.

— Как дела на земле? — Павел отвел взгляд от окна и посмотрел на Георгия Олеговича.

— Да мы хотели, — начал Дима, но Павел хлопнул по столу ладонью.

— Мы хотели пробраться через лес и позвать помощь, — нехотя ответил Георгий Олегович, которому очень не понравился Павел с самого начала.

— И? — Павел отодвинул бутылку от Димы.

— Встретили этих, убежали сюда, — Георгий Олегович встал и придвинул стул к столу, — наверно мы пойдем дальше. Без обид.

— Дед, — Дима начал вставать, — ты чего? Там эти.

— Кто эти? — Павел улыбнулся, — ну хочешь иди. Мы и сами в гостях. Нам тут рады, да, девчонки?

Георгий Олегович замялся и посмотрел на Диму. Тот пожал плечами.

— Мы со второго этажа, — добавил Павел, — стучались во все двери, когда началось. Нас вот только Ирочка и впустила.

Позади Георгия Олеговича раздались шаги и вошла Нинель. Она расставила стаканы на столе и поставила хлеб. Павел разлил водку по стаканам.

— Что там внизу? — Павел поднял стакан и выпил, — всех убили чудищ? Спасатели-хератели. Толчок засорился, дракон улетел.

Нинель покосилась на Павла, и села рядом с Димой.

— Садитесь, — раздался голос Иры и Георгий Олегович сел обратно.

— А кроме хлеба ничего нет? — Павел придвинул стакан к Георгию Олеговичу.

— Там дочке осталось, — Ира посмотрела в сторону шторы.

Павел поднял бровь.

— У нас тушенка есть, — Георгий Олегович кивнул в сторону сумки, — Дима, достань.

Ели молча. Павел в основном пил и рассказывал о путешествиях в другие миры.

— Нам поспать бы, — Георгий Олегович повернулся к молчавшей Ире, — где можно?

— Где хотите, квартира однокомнатная, — Ира встала и вышла на кухню.

— На кровать не ложиться, — добавил ей вслед пьяно Павел, — там мы спать будем.

Георгий Олегович кивнул Диме и вышел в коридор.

— Надо отсюда уходить, — шепотом сказал он вышедшему Диме, поморщившись от криков Павла в комнате, — не нравится мне здесь.

— Давай хоть поспим, — Дима весело улыбнулся прошедшей обратно в комнату Ире и повернулся к Георгию Олеговичу, — потом пойдем, хорошо?

Георгий Олегович кивнул — поспать надо, тут Дима был прав.

— Поспим и уйдем, — сказал Дима, перед тем как вернуться обратно в комнату, — мутный тип этот Павел.

Георгий Олегович проводил взглядом Диму и осмотрелся. Пахло не очень, хотя квартира была с новым ремонтом, да и сама квартира была новая. В просторную кухню заходил новый день — и день обещал быть солнечным и ярким. Необычная тишина за окном немного напрягала и Георгий Олегович задумался.

— Интересно, если мы попали в неведомые края, то значит вместо нас перенесло кусок леса? — он моргнул, — мда, должны же нас искать, целый жилой район фактически пропал. Ладно, ночь пережили и хорошо.

Он открыл дверь и осмотрел ванную комнату — в полумраке белела ванна и стиральная машинка.

— Нормальный ремонт, — следом Георгий Олегович открыл дверь в туалет и отшатнулся — запах бил в нос.

— А туалет куда ходите? — крикнул он в сторону комнаты.

— В туалет, — голос Павла становился все пьянее и пьянее, — хозяйка все уберет, да, Ирочка?

Что-то тихо ответила Ира. Георгий Олегович пожал плечами и закрыл дверь. В комнате что-то упало и закричала девочка.

— Ты чего творишь? — Георгий Олегович вбежал обратно именно на этих словах Димы.

Павел стоял, у окна сидел Дима и вытирал окровавленное лицо, Нинель помогала встать упавшей Ире. Павел развернулся и шагнул в сторону Георгия Олеговича.

— Тихо, парень, чего буянишь? — Георгий Олегович развел руки и сделал шаг назад, отвлекая Павла от поднимающегося Димы с пустой бутылкой в руке, — выпил, ложись спать. Не буянь, Пашка.

— Вот, баиньки, — он поймал падающего Павла и вместе с Димой оттащил его в ванную.

— Руки ему свяжите, — Нинель принесла какую-то тонкую веревку и смотрела, как Дима связывает начинающего приходить в себя Павла.

— Чего не предупредила, что дружок ваш дурной? — Георгий Олегович вытер руки и засунул полотенце в рот очнувшемуся Павлу, — не ори, дебил.

— Мы его не знаем, — Нинель оглянулась на дверь, — он сильно стучал, просил впустить, мы и открыли.

— Вы не вместе? — Дима закрыл дверь ванной и подпер ее стулом.

Нинель покачала головой.

— Я к Ире пришла, помочь с дочкой, — уже в комнате рассказывала Нинель, пока Ира успокаивала дочку, — они с мужем развелись, а мы общались, вот я и пришла посидеть, помочь. Родители там передали подарки внучке.

Нинель всхлипнула и вытерла щеку.

— А тут это как началось, — Дима успокаивающе положил ладонь на руку Нинель и погладил, — пока Владиславу одели, пока рюкзачок собрали — внизу побежали все. Мы закрылись и с окна смотрели. Тут стучит кто-то, мы и открыли.

Нинель еще раз всхлипнула.

— Вначале нормально он себя вел, — девушка посмотрела в окно и вздохнула, — а потом пошло. Решили с ним не спорить, соглашались, думали, как полиция приедет.

Тут Нинель посмотрела на Георгия Олеговича.

— Он вас и услышал, сказал что пошел спасателей ловить, — тут Дима хмыкнул и Нинель замолчала.

— Все? — спросил Георгий Олегович и Нинель кивнула. Он встал и подошел к окну.

— Когда нас спасут? — голос Иры звучал тихо, — вы не знаете? Мне на работу надо, а ребенку завтра к врачу.

Георгий Олегович подвинулся — подошел Дима и встал рядом.

— Ну, — Дима прислонился к стеклу и внимательно рассматривал бескрайний окружающий их лес, — работа, наверное, отменяется. Как и врач, кстати. И где город, хотел бы я знать?

Георгий Олегович перевел взгляд с леса на улицу — внизу ходили люди. И их стало больше.

— Зря мы ушли с магазина, — Дима рассматривал двигающихся внизу людей, — зря. Нам кранты.

— Двадцать шестой, — Георгию Олеговичу надоело считать людей, входящих в подъезд, и он отошел от окна.

В ванной громко вопил Павел.

— Вот сука, — Георгий Олегович открыл дверь в ванную и запихал обратно полотенце в рот Павлу, поглубже, — не ори, сука.

Он вышел и закрыл дверь. Подъезд наполнялся звуками — были слышны чьи-то голоса, что-то бухнуло. Раздался смех.

— Зря ушли, — Георгий Олегович впервые за все время был согласен с Димой.