Последняя иллюзия

Айзек Алиев, 2018

Мир катится в пропасть. Катастрофа не за горами. Но представители власти слишком сильно желают быть у руля любой ценой, фанатики стремятся покорить планету, а простым смертным некогда остановиться и задуматься над тем, что происходит. Да и что они могут изменить, если и сами, вольно или невольно, сознательно или неосознанно, все равно выбирают ту или иную сторону в вечном противостоянии, заставляющем людей убивать друг друга? Автор пытается заставить своего читателя думать, выбирая только те темы, которые способны выдернуть обывателя из зоны комфорта и научить принимать самостоятельные решения, основанные не на стереотипах, сплетнях, чужом мнении или общепринятой позиции, а исключительно полагаясь на вечные законы морали, чести, совести, целесообразности. В книге речь идет о молодом человеке, выросшем в Америке и решившем навестить свою историческую родину – Азербайджан. Узнав, что все друзья его детства, некогда оставшиеся дома, погибли в разных войнах, он испытывает сильнейший шок. Он начинает много думать и анализировать ситуацию в мире, впадает в уныние и видит необычные сны. Ему являются пророки, которые подсказывают выход из ситуации и предлагают путь к спасению человечества. Следует заставить людей понять, что Бог един, прекратить войны и остановить апокалипсис. Выполнение своей миссии он начинает с Карабаха. Остается выяснить, возможен ли успех в столь щекотливом деле? Но главный вопрос – что если все это лишь сон, пробуждение от которого будет ужасным?

Глава 3

Как и все советские евреи, эмигрировавшие в Израиль в те времена, Иосиф и его родители первым делом прибыли в столицу Австрии. В аэропорту их встретил представитель Израиля, объяснивший, что они смогут вылететь в их страну хоть на следующий день. Тогда Марик открыл посланнику подлинный замысел своей семьи: они будут ждать разрешения на въезд от родственников из Соединённых Штатов.

Прибывших посадили в микроавтобус, который, миновав территорию аэропорта, въехал в большой парк. По аллеям с двух сторон проезжей части трусцой бежали люди, кто-то ехал на велосипеде, некоторые катались верхом на лошадях в костюмах старинного покроя. Рядом с машиной процокала копытами кобыла, запряжённая в коляску, где, обнявшись, сидела влюблённая парочка. По полянам и газонам бегали дети, на вычурных скамейках сидели их мамы или няни с гувернантками.

Вена, парк дворца Бельведер

Парк закончился, и микроавтобус продолжил путь по красивым и чистым улицам, где неспешно, без суеты шла нарядно одетая и оживлённая публика. Мила и Марик, никогда не бывавшие за границей, сидели как зачарованные и не отрываясь смотрели в окно.

Ехали довольно долго. Наконец прибыли в пансионат «Коркиус» на улице Хаакен-гассе.

Комната располагалась на втором этаже. Она была большая, с тремя кроватями, ванной, холодильником, газовой плитой, кастрюлями, сковородками, скатертями, посудой и столовыми приборами. Оглядевшись, Мила невольно воскликнула:

— Спасибо Господу Богу, что он разрешил нам уехать! Спасибо Леониду Ильичу, что он не воспротивился отпустить советских евреев!

Здесь им предстояло пробыть несколько дней.

Следующим вечером семья Иосифа решила прогуляться по городу. Многие магазины были уже закрыты, но даже созерцание витрин вогнало Марика и Милу в полушоковое состояние.

Возвратились они в пансионат за полночь. Наутро встали рано, оделись легко — по погоде, и поехали на рынок.

Площадь перед входом была сплошь заставлена цветами. Войдя в крытое сооружение, Марик и Мила застыли в изумлении. Казалось бы, их, привыкших к щедрой роскоши азербайджанских базаров, трудно было чем-то удивить. Однако того, что открылось их взору, они прежде никогда не видели. Пренебрегая временем года, на прилавках алели корзины с клубникой, малиной и вишней. Рядом свисали гроздья с затуманенными виноградинами, высились горы бананов, апельсинов, грейпфрутов. Горделиво выпустив кверху свои собранные в пучок твёрдые зелёные листья, как напоказ стояли оранжево-жёлтые спелые ананасы. Овощные ряды ломились под грудой зелени. Создавая причудливые композиции, на прилавках соседствовали помидоры, огурцы, баклажаны, листья салатов и свежие грибы.

Некоторое время семейная пара не могла прийти в себя, наблюдая это круглогодичное изобилие. Однако самое большое потрясение ждало их в мясном ряду. Марик увидел лежащее и висящее всех сортов мясо, с костями и без, вычищенное и выскобленное, ощипанных и выпотрошенных кур, уток, гусей. Мужчина несколько минут не мог произнести ни звука и всё смотрел на этот красно-розовый натюрморт, казавшийся нереальным, словно перекочевавшим с полотен фламандских живописцев.

Покинув рынок, они поспешили обратно, так как приближалось их время посетить ХИАС — благотворительную еврейскую организацию, помогающую эмигрировать советским евреям. Их встретили приветливо, будто давно ждали. После беседы помогли заполнить документы и сказали, что через день они должны выехать в Рим. Получив конверты с деньгами, семья отправилась в пансионат.

Следующий день был их последним днём в Вене, и они решили осмотреть Собор Святого Стефана — покровителя столицы, находящийся в старой части города. Перед ними предстала сияющая золотистыми красками церковь, башни которой тянулись к небу, а покатая крыша была выложена золотой черепицей. Стиль барокко соседствовал в архитектурном решении со стрелообразной готикой, и эта эклектика придавала собору жизнерадостность и воздушную лёгкость.

Внутреннее убранство поразило своей роскошью — не кричащей, а благородной, сохраняющей достоинство. Из-за недостатка времени они не могли долго любоваться каждой картиной, скульптурой, убранством нефов и алтарём, но всё же поднялись наверх по лестнице южной башни, преодолев триста сорок три ступени. Отсюда открывался незабываемый вид на вечерний город, сверкающий огнями всех мыслимых и немыслимых цветов, будто в честь их прибытия включили праздничную иллюминацию. Такой и запомнилась им эта столица-красавица.

Утром они собрали вещи, погрузились в микроавтобус и поехали на вокзал.

Представитель ХИАСа встретил отъезжающих на перроне и вручил им билеты. Все расселись по своим вагонам. Поезд двинулся по железной дороге, проложенной в Альпах. Находившиеся в соседних купе эмигранты толпились в коридоре у окон и, опустив рамы, безотрывно разглядывали раскинувшиеся внизу альпийские деревеньки и изумительные горные пейзажи. Воздух был упоительный — свежий, но не холодный.

Проехав с севера на юг пол-Италии, группа прибыла в Рим, где их снова встретили сотрудники ХИАСа. На специальных автобусах гостей развезли в подготовленные квартиры.

На следующий день семья Марика направилась в офис благотворительной организации, где им оформили документы для получения визы на въезд в США и объяснили, как можно будет обналичить деньги по выданному чеку.

Теперь перед ними был Рим — вечный город. Марик застыл перед Колизеем — самым большим из древнеримских амфитеатров, который был воздвигнут в ложбине между Эсквилинским, Палатинским и Целиевским холмами, на том самом месте, где некогда находился пруд, принадлежавший Золотому дому Нерона. Из всех подобных сооружений того времени Колизей выделялся колоссальностью своих размеров: длина его наружного эллипса равнялась 524 метрам; большой оси — 188 метрам, малой оси — 156 метрам; арены — 86 метрам в длину и 54 метрам в ширину; высота стен варьировалась от 48 до 50 метров. При таких параметрах Колизей мог вмещать в себя до 87 000 зрителей! Даже в мечтах Марик не мог вообразить, что наступит день, когда он сможет собственными руками прикоснуться к этим древним камням.

Рим, Колизей

— Мила, ты когда-нибудь представляла себе, что побываешь в Риме? — взволнованно спросил он супругу.

— Видишь, даже самые смелые мечты сбываются, — ответила улыбающаяся жена.

Их было три семьи, всего одиннадцать человек, ожидающих своей участи. Каждая из них получила по комнате. Кухней, двумя ванными и балконом они пользовались сообща. По вечерам вся компания сидела на балконе и разговаривала. Это место прозвали «пятачком». Новости сюда поступали раньше, чем в Белый дом, Кремль или Кнессет.

— Ехать надо в Детройт, — с апломбом заявлял Мотя из Минска. — Заводы Форда нуждаются в нашей рабочей силе!

— А я буду ждать Канаду, — твёрдо парировал тренер по боксу из Киева.

— Мне советуют ехать в Австралию, — вступал в разговор мясник из Бердичева.

— Кто советует? — спрашивал Яша, шутник из Витебска.

— Жена, — смущённо улыбался тот.

— Я не женат, — отвечал Яша, — но по опыту друзей знаю, что жену надо слушать. Говорят, в Австралии каждой вновь прибывшей семье сразу же дарят по два кенгуру!

Но мясник был лишён чувства юмора.

— Яшенька, — интересовался он, — а у кенгуру мясо вкусное?

Тот не успел ответить, потому что на пороге появился Лазарь, и взоры всех собравшихся обратились в его сторону. Этот человек имел преимущество перед остальными эмигрантами: его брала к себе троюродная сестра из Чикаго. Лазарь никогда не видел её, но был полон родственных чувств и называл её не иначе как «моя дорогая сестричка Розочка».

— Лазарь, что пишут из Чикаго? — окликнул его Яша.

— Моя дорогая сестричка очень занята: семья, бизнес.

— А какой у них бизнес?

— Яшенька, не у них, а у неё! Это большой завод. Называется «ЛОНДРОМАТ».

— А что это такое? — полюбопытствовал мясник.

— По всей видимости, Лазарю Очень Нужны Деньги. Розочка, Откликнись! — схохмил Яша. — А потом три последние буквы.

— Не так пишется, — возразила Лара, бухгалтер из Москвы.

— Зато так слышится! — настоял остряк.

Все засмеялись, но Лазарь пропустил шутку мимо ушей:

— Яшенька, женщина во главе бизнеса — это сами понимаете что… Но как только я приеду, то поставлю всё на нужные рельсы.

— Вы хороший брат, Лазарь, — с улыбкой заметил Яша.

К разговору подключился кандидат наук из Риги:

— Как думаете, трудно будет найти работу по специальности? Я генетик.

— Если очень захотите, найдёте, — уверенно заметил Яша.

— А я хочу попасть в штат Джорджия, — подал реплику Гиви из Тбилиси. — Пойду работать в ресторан — хоть посуду мыть, даже пол вытирать. Неважно. Потом познакомлю их с нашей грузинской кухней — они пальчики оближут! Дадут мне должность шеф-повара. А потом я открою свой ресторан.

— Молодец, Гиви! — похлопал его по плечу Яша. — Я уже готов заказать у тебя столик!

— Раз разводят кенгуру, значит, мясо у них всё-таки вкусное, — не унимался бердичевский мясник. — Надо было сразу в Австралию ехать. Был бы уже богат.

Так, незаметно, со смешанными чувствами, пролетел почти месяц. С одной стороны, эти люди пребывали в эйфории в связи с нахождением в прекрасном городе Риме, а с другой — испытывали унизительное чувство полной неуверенности в завтрашнем дне. Такое чувство было знакомо сотням эмигрантов, пребывающим в столице Италии. Некоторые не выдерживали и уезжали в Канаду или Австралию. Но всё-таки настал тот день, когда Марик, Мила и Иосиф поехали в американское консульство для интервью.

В специальном кабинете, куда их пригласили пройти, гостей встретил хорошо говоривший по-русски чиновник. Он был очень доброжелателен, задавал разные вопросы, связанные с профессиональной деятельностью и американскими родственниками Марика, и в конце беседы объявил о положительном решении. Чувство радости наполнило истомившиеся волнениями души, а Мила даже расплакалась от счастья.

Вскоре наступил их последний день в Риме. На следующее утро они вылетели из международного аэропорта имени Леонардо да Винчи в Нью-Йорк.