Паровозы судьбы

Александр Арген

«Паровозы судьбы» – повесть о приключениях русской семьи из Латвии в конце 1990-х годов в Швеции, куда они отправились с намерением просить политического убежища, как представители притесняемого в Латвии русскоязычного меньшинства. Судьба сталкивает героев с китаянкой говорящей по-русски, с владельцем студии порнофильмов и с арабскими террористами. В книге использованы эпизоды из биографии автора, который сам в своё время прошёл через лагерь беженцев в Стокгольме.

Глава третья

На кухне мужчины уже наполнили бокалы, и в ожидании возвращения Наташи развлекались музыкой. Алексей наигрывал на гитаре какой-то печальный блюз, сидящий напротив Виктор, прикрыв глаза ритмично похлопывал ладонями по столу. Увидев Наташу Алексей отложил гитару, а Виктор поспешил сообщить, что в лице её мужа мир теряет классного гитариста.

— Я после лекций подрабатывал в одном питерском ресторане, играл ударником в джазовом трио. Так что в музыке я разбираюсь.

— Это всё хорошо, конечно, — согласилась Наташа, но без особого энтузиазма, — однако на данный момент не актуально. Нам сейчас не до музыки, скоро кушать нечего будет.

— Искусство — всегда актуально! — назидательно подняв палец к потолку возразил ей Виктор, затем поразмыслил пару секунд и согласился. — Хотя кушать тоже надо.

И взял с тарелки самый большой бутерброд.

— Возвращаясь к теме, — промычал он, прожёвывая бутерброд, — есть пара вариантов, которые не подходят ни мне — ни вам. Например, можно выбросить или спрятать паспорта, прикинувшись что у тебя амнезия, потеря памяти и ты не помнишь откуда приехал. Но это дешёвые штучки для совсем диких, а человеку с нормальным интеллектом несолидно вести себя подобным образом. Лично я выбрал для себя вариант гея, которого третируют прибалтийские гомофобы.

— Гея? — Наташа прыснула, еле успев прикрыть рот, чтобы крошки от бутерброда не разлетелись по всей комнате. Похоже в её представлении образ гея никак не вязался с имиджем Виктора.

— Да, гея, — отозвался обиженно тот. — А что смешного? Между прочим, отличный вариант, шведы очень хорошо относятся к геям, они их охотно принимают, у них даже специальная радиостанция есть, которая новости из мира радужного флага передаёт. Нужно лишь найти и предъявить доказательства притеснения. Я вот подсуетился на этот случай — статейку оплатил в «Вечерней Риге».

Он вытащил из кармана рубашки сложенный вчетверо листок и протянул Алексею. Тот прочёл название:

«Известный борец за права гомосексуалистов Викторс Суворовс подвергся нападению хулиганов».

— Ну как? — с гордым видом осведомился Виктор. — И всё это удовольствие мне стоило меньше ста долларов.

— Неплохо, — уважительно протянул Алексей. — Вот только не ясно, как эта бумажка сработает?

— Не бойся, сработает.

— И? — вопросительно подняла брови Наташа. — Возможно для тебя это неплохой вариант, согласна, вот только как с нами быть? Нам теперь что, тоже геями прикидываться? Всем троим? Вместе с Илюшкой? Короче, чувствую я, придётся нам перебираться жить в Воронеж, к маме под бочок.

— Стоп-стоп, не кипятись! — поднял ладонь Виктор. — Для вас есть другое такое же беспроигрышное предложение. Я давно хотел спросить кстати, только не обижайтесь, у вас в роду иудеев не было? Откуда эта фамилия — Шрейдер?

— Нет, — улыбнулся Алексей, — это фамилия моего прадеда, он был из поволжских немцев. Родственников с этой стороны у нас не осталось. Возможно если бы родственники нашлись, мы могли уехать в Германию. Хотя, если честно, в Германию как-то не очень хочется.

— Прекрасно! — воскликнул Виктор. — Фамилия очень похожа на еврейскую. Представитесь еврейской семьёй, которую обижают прибалтийские антисемиты. Проверять, обрезан ли глава семьи, шведы все равно не будут, они ребята тактичные.

— А я кстати обрезан, — сообщил Алексей.

И натолкнувшись на непонимающий взгляд собеседника пояснил:

— Зимой, сразу после института, призвали на армейские курсы переподготовки. Стоял на посту у склада ГСМ, мороз под тридцать градусов, отлил в кусты, ну и застудил это дело. Началось воспаление, пришлось делать операцию.

— Слушай, — оживился Виктор, — а правду говорят, что обрезание повышает потенцию?

— Так! — возмущённо хлопнула ладонью по столу Наташа. — Прекращаем про обрезание и возвращаемся к основной теме. Виктор, откуда у тебя такая уверенность, что шведы нас примут если мы назовёмся евреями?

— Так я же говорил вам! Господи, какие вы непонятливые! — Виктор картинно воздел руки к потолку. — Мне полицейские за полтора часа полёта объяснили все реальные способы получения статуса беженца. Этих способов не так уж много, но геи и евреи вне конкуренции, их берут охотно. Во-первых, евреи в большинстве своём нормальные законопослушные люди. Во-вторых, ни для кого не секрет, что прибалты исторически с давних лет с евреями не ладят. Расскажете пару страшных историй, как вас не пускали в синагогу. Между прочим, я даже в прессе где-то видел, в одном из районов Риги на стене синагоги скинхеды свастику нарисовали. У меня есть знакомые, которые помогут достать статью с фотографией этой синагоги. И всё, дальше можете не беспокоиться — этот вариант не менее проходной чем у меня. А может, даже и более.

— А они нас в Израиль не отправят? — задал вопрос Алексей. — Мол, раз вы евреи, то и езжайте к своим. В принципе это тоже не самый плохой вариант, но тут нужно подготовится психологически, уж очень неожиданная смена климата.

— Не нужно ни к чему готовиться! — твёрдо заявил Виктор. — По всем международным законам политическое убежище предоставляет та страна, в которую беженцы въехали первой.

— И всё же мне интересно, почему именно к евреям такое отношение? — не унималась Наташа.

— Шесть миллионов! Шесть миллионов евреев убили немцы во время Второй мировой войны! Весь мир сочувствует евреям.

— Русских погибло более двадцати миллионов, почему они нам не сочувствуют?

— Потому что русских просто не любят. Учтите это и не вздумайте сказать, что вы русские!

— Постой, — вклинился Алексей, — ты же сам рассказывал при первой встрече, мол, русские в Прибалтике наиболее притесняемая нация, а сейчас призываешь нас не называться русскими? Тут у тебя какое-то несовпадение выходит!

— С евреями всё просто, они сильно пострадали во время войны, европейцам их жаль. Русские же вышли победителями в той войне, а кто же будет жалеть победителей?

Виктор взял со стола бутылку, посмотрел её на свет, оценивая уровень оставшейся жидкости и подытожил:

— Теперь понятно, почему не нужно акцентировать что вы русские?

— Мне кажется, ты преувеличиваешь по поводу нелюбви европейцев к русским, — скептически заметил Алексей, — но с общей мыслью я согласен, лучше не светиться.

— Вот именно! Никто не скажет вам в лицо что русские здесь не нужны! Будут так же как в моём случае, кивать и поддакивать, а сами готовить очередную пакость!

— А мне эта идея не нравится, — задумчиво произнесла Наташа, — это так унизительно, притворяться кем-то ещё, скрывать свою национальность. Противно!

— Наташа! — воскликнул Виктор. — Я с тобой полностью солидарен. Думаешь мне очень хочется притворяться геем? Да меня просто тошнит от одной мысли, как я буду описывать свои сексуальные предпочтения шведам! Но это же не наша вина, нас поставили в такие условия помимо нашей воли. Не думай о себе, подумай о ребёнке. Швеция — это шанс устроить ему нормальное будущее. Разве я неправ?

— Ох, ты прав, конечно, — тяжело вздохнула Наташа, — но всё равно не нравится мне эта затея.

— А ты что думаешь? — обратился Виктор к Алексею.

— Я склоняюсь к тому, чтобы согласиться с тобой.

— Ну, вот и хорошо, — кивнул Виктор, разливая оставшийся бренди по бокалам, — кстати, за третьей пойдём?

Наташа возмущённо фыркнула, но Алексей опередил её реакцию, отрицательно покачав головой.

— Хватит уже на сегодня, нужно обдумать всё, что мы тут наговорили.

Виктор взял паузу, видимо прислушиваясь к своему состоянию и согласился.

— Да, действительно, меня же мама ждёт.

Наташа принесла пирог, чайник и чашки. Во время чаепития они, будто сговорившись, больше не трогали тему отъезда. Когда пришла пора прощаться Виктор, уже стоя в дверях лифта, повернулся к Алексею и Наташе и с особой теплотой, усиленной принятым алкоголем, сказал:

— Спасибо, ребята! Надеюсь, мы ещё увидимся. С вами было очень приятно поговорить.

И уже сквозь створки закрывающихся дверей добавил:

— Подумайте о своём поезде, мне кажется он уже стоит у перрона.