Алтайский Декамерон

Алексей Анатольевич Миронов, 2020

Алтайский Декамерон – сам автор представляет книгу как иронические мемуары. Это не просто книга, а красиво оформленные с авторскими иллюстрациями откровения взрослого человека. Не о сексе, нет о любви к жизни! О том, какие трудности случаются в мире, о том как люди их преодолевают. Содержит нецензурную брань.

Шизгара

Женщина остается молодой пока ее любят.

Гюстав Флобер

«Сгораю! От любви сгораю.

О Венера, пламя страсти я узнаю!

Верь, о Венера, пламя страсти я узнаю!»

Солистка голландской группы «Shocking Blue” Маришка Вереш пела голосом, полным чувственной страсти, как и сорок пять лет тому назад.

— Дорого-о-о-й, ты мне очень нужен!

Женщина вынула изо рта нижнюю искусственную челюсть, положила на кухонный стол и требовательно посмотрела на явившегося мужа.

— Что случилась, милая? — Он сел напротив.

— Мне эта д-х-ань все т-ёсны на-тёрла! — Она подвинула челюсть к мужу.

— Вот т-десь и т-десь на-т-о по-т-с-к-очить, а к-т-ю-чок по-к-окнуть, т-ил моих нету те-т-петь эту боль.

Он взял в руки теплую, влажную, скользкую от слюны челюсть супруги. Повертел в руках, прикидывая, как же исполнить ее просьбу.

— До-к-о-кой, у тебя зе есть на-с-ильник в твоих инс-т-ументах? — прервала она ход его мыслей.

— Нет, любимая, мы пойдем другим путем! — процитировал он слова известного адвоката, не выигравшего ни одного дела.

Он проследовал в свой кабинет, где в нижнем ящике итальянского письменного стола ждали своего часа инструменты. Так-так… Ему понадобятся рулончик наждачной бумаги и ножницы по металлу. Действуя ножницами, он отрезал небольшой кусок шершавой бумаги.

Вернувшись на кухню, он подошел сзади к сидящей супруге, просунул руки ей под мышки и прижал наждачку к столешнице пальцами, изуродованными артритом. Губы уперлись в женский затылок. В глаза ему бросились седые корни волос, до которых не добралась хна. Волна нежности захлестнула сознание. Муж поцеловал жену в беззащитную шею, покрытую сеточкой морщин.

Сколько ж они вместе? Страшно и подумать.

Сорок семь лет назад на станции Будаки он вышел купить чего-нибудь на перекус и вдруг увидел ее: эффектную брюнетку с коротко постриженными волосами цвета воронова крыла. Она была в джинсовой курточке. Ножки ее обтягивали только входившие тогда в моду расклёшенные брючки. Взгляд юных карих глаз настолько поразил его, что он забыл и о поезде, и обо всем на свете.

Сладкий плен длиною в жизнь не оставил в его сердце места для других женщин.

«Сгораю! От любви сгораю.

О Венера, пламя страсти я узнаю.

Верь, о Венера, пламя страсти я узнаю», — пел радиоприемник, настроенный на волну «Ретро-FM».

— А теперь, любимая, аккуратно положи челюсть сверху и делай движения туда-сюда. Потихоньку-полегоньку убирай лишние миллиметры со своей «д-х-а — ни».

Вжик — от себя. Вжик — обратно. Вжик — от себя! Вжик — обратно!

Ее грудь колыхаясь, билась о его руки. Соски затвердели. Мужчине передался женский сексуальный импульс. Он сдвинул за спину импортный мочеприемник, закрепленный на поясном ремне и замаскированный под фляжку со спиртным.

Вжик — от себя. Вжик — обратно. Вжик — от себя! Вжик — обратно!

— Д-о-к-о-ко-о-о-й! Сем-то ты о-с-ень твёй-дым упё-й-ся в мою спину!

Она обернулась с кокетливой улыбкой. Подхватила челюсть и сунула, управляясь большим и указательным пальцем, ее в рот. Лицо немолодой женщины мгновенно преобразилось: провалившиеся щеки вернули лицу красивый овал.

«Сгораю! От любви сгораю.

О Венера, пламя страсти я узнаю.

Верь, о Венера, пламя страсти я узнаю!»

Желание нарастало. Глаза ее заискрились. Она бросилась целовать его руки, а потом притянула мужа за брючный ремень и прижалась к нему всем телом. И воскликнула:

— Пошалим, милый! — Но в самый неподходящий момент нижняя челюсть выскочила изо рта, и вместо восклицания женщина прошепелявила: — По-фа — лим, ми-ф-ый!

— Обязательно по-фа-лим, ми-фа-я! — ответил он, передразнивая жену. — Вот только челюсть твою подниму.

Со вздохом он вновь сдвинул за спину мочеприемник, съехавший от сексуальных упражнений на живот, и кряхтя полез под стол.