Шахматная шкатулка в «Снежинке»

Алексей Ратушный

Технология преподавания шахмат в детском саду №10 «Снежинка» в городе Урае, Ханты-Мансийского автономного округа – Югры. Впервые максимально полно выложен 60-летний опыт автора.

ЦЕНТРАЛЬНАЯ ФИГУРА. ВЫСШЕЕ ПЕДАГОГИЧЕСКОЕ

Мне скажут: воспитатель в группе — это девушка с высшим педагогическим образованием.

Спорить с таким утверждением нет смыла сразу по многим причинам.

Для непосвящённого высшее педагогическое образование есть некая недосягаемо высокая вершина.

Некий эталон кладезя глубоких и прочных знаний, высочайшего уровня интеллекта, широты общечеловеческого кругозора.

Что касается интеллекта — то здесь осмелюсь робко напомнить дорогому Читателю, что автор этих строк считал, считает и будет так считать до конца своих дней, что самая глупая в мире женщина на порядки, в миллиарды раз умнее самого умного мужчины.

Просто мы так устроены: женщины — умно, мужчины — глупо.

То есть женский интеллект никогда не был да и не мог явиться следствием какого бы то ни было «образования».

В том числе и «высшего педагогического».

В силу этого, прискорбного для всех мужчин, обстоятельства и широта кругозора женщины никак не связана с пятилетним циклом лекций, семинаров и зачётов в богоугодном педагогическом заведении.

Кладезь знаний содержится в каждой капельке воды во Вселенной.

Что опять же ставит под сомнение сверхценность как бы высшего, пусть даже и педагогического, но всё же образования.

Проще говоря, предлагаю снять этот тезис с рассмотрения и не преувеличивать его значения для анализируемого противоречия.

Пусть девушка и ходила на лекции пять лет и получила красный диплом и высшую аттестационную категорию.

Пусть так!

А что это меняет?

Вот её окружили двадцать пять малышат «карандашат».

У каждого — свои проблемы и обременения.

Когда в них вникать?

Как именно вникать?

Пока идёт прописанный трудовой процесс, всё более или менее ясно.

Раздеваемся.

Моем руки перед едой.

Рассаживаемся за столы.

Кушаем завтрак.

Моем руки после еды.

Занимаем места для первого назначенного свыше занятия.

Занимаемся строго по программе, строго в соответствии с продуманными рекомендациями.

Короткая подвижная пауза.

Ручки вверх.

Ручки вниз.

Подрыгаем ножками.

Попрыгаем пальчиками.

Готовимся ко второму занятию.

Передышки нет.

Число реальных обращений малышей — до сорока каждые пятнадцать минут.

Много дополнительных условий и обстоятельств.

Огромная ответственность.

Ну, вот и первая десятиминутная пауза.

Поиграйте пока друг с другом.

Передышка.

Но риски!

Риски!

Риски!!!

Причём здесь педагогический вуз?

У Анечки развязался бантик.

У Пети оторвалась пуговица.

Куда-то делся рисунок Линары.

Линара расстроена.

Вова опять попытался укусить Андрея!

Пауза завершена!

Готовимся на прогулку!

Причём здесь семинар по Выготскому?

Какая еще ведущая деятельность?

Шапка у Семёна сидит как-то не так.

В чём дело?

Не твоя?

А где твоя?

Папа перепутал?

Мама будет ругаться?

Господи, в чём же тебя вести?

Есть рассказы о педагогике, и есть реальная повседневная педагогика.

Тяжелейшее, каторжное, непрерывное, ускоряющее старение…

Завтра открытое занятие.

Необходимо подготовить отчёт по родительским посещениям.

Поработать с неплательщиками.

Опять изменили расписание?

Карантин?

Кто сказал что ветрянка?

Воспитатель в группе слишком сильно загружен миллионом необходимых повседневных «мелочей». И хоть что он там закончил, но здесь мелочи стремятся закончить его.

И потому воспитателю не до высших материй.

Всё это конечно хорошо, но…!

Смотрю ролик воспитателя в Ютубе.

Слёзы умиления катятся из моих глаз.

Это надо же!

Сказка на пальчике в образе Петрушки!

Это ж какой надо иметь талантище!

Просто удавиться готов от зависти!

Вот она!

Ведущая деятельность!

Вот она!

Основная!