Объятия тьмы

Алеся Троицкая (2024)

Я, Анна, никогда не верила в судьбу. Но, очутившись в стенах древнего замка на окраине Праги, поняла — от предначертанного не уйти.Стечение мистических обстоятельств, необъяснимые видения, пугающие тайны прошлого — с первых же минут в этом зловещем месте я ощутила на себе его темную власть. Казалось, сами стены нашептывают мне свои секреты, заманивая в лабиринт интриг и древних проклятий.Но главным испытанием стала встреча с хозяином замка, загадочным и пленительным Виктором. Нечеловеческая притягательность и власть, исходящие от него, будоражат кровь и лишают воли. Он — воплощение порока и искушения. Но вместе с тем я чувствую в нем надлом, боль, отчаянный зов о помощи.Неужели судьба свела нас вместе, чтобы я смогла снять с его души вековое бремя? Но хватит ли у меня сил противостоять древней магии и разгадать тайны замка? И главное — устоять перед запретной страстью, вспыхнувшей между нами вопреки доводам рассудка?

Глава 4

Утром меня разбудил солнечный луч, настойчиво щекочущий веки. Смежив глаза и сладко потянувшись, я не сразу сообразила, где нахожусь. В голове плавал приятный туман, тело казалось легким и звонким. Таким отдохнувшим я не чувствовала себя целую вечность. Словно умерла и заново родилась.

События вчерашнего дня всплывали в памяти неторопливо, будто нехотя. Прилет, буря, странный замок… И Виктор. Загадочный, притягательный, опасный. Человек-тайна, от одного вида которого кровь начинала бежать быстрее.

Поборов искушение понежиться в постели, я заставила себя подняться. Так, стоп. Никаких глупостей, помнишь? Обещала уехать — значит, уеду. А тайны пускай остаются тайнами. В конце концов, ввязываться в авантюры — последнее дело для скромной писательницы мистических романов…

Решительно кивнув своему отражению, я умылась ледяной водой из кувшина, одним рывком натянула высохшую одежду и выскользнула в коридор. Надо убираться отсюда, и чем скорее, тем лучше. А то мало ли…

Путь до парадной лестницы занял от силы минуту. Я почти бежала, опасаясь передумать или наткнуться на Виктора. Сердце колотилось как сумасшедшее, во рту пересохло, а ладони вспотели. Неужели страх? Или предвкушение?

Одолев последнюю ступеньку, я с облегчением выдохнула. Кажется, пронесло. Сейчас быстро вызову такси и…

— Доброе утро, Анна! — раздался за спиной знакомый голос. — Какая приятная встреча. Уже покидаете нас?

Вздрогнув, я медленно обернулась. В дверях гостиной стоял Виктор собственной персоной.

Безупречный, как всегда. В идеально сидящем костюме — тройки приглушенного князьитового оттенка. Тончайшая шерсть облегала точеную фигуру, подчеркивая широкие плечи и узкие бедра. Удлиненные фалды старинного покроя ниспадали безупречными складками, а шелковый галстук цвета бургундского вина эффектно контрастировал с иссиня-черными волосами. От Виктора так и веяло породистой аристократичностью, сдобренной налетом порочности и неукротимой страстью. Устоять перед ним казалось решительно невозможно. Только легкая небритость выдавала бессонную ночь. Впрочем, ему определенно шла эта дерзкая щетина. Добавляла образу налет брутальности и порочности.

— Д-доброе утро, — выдавила я, старательно отводя взгляд. Черт, как не вовремя! — Д-да, я думала заказать такси и уехать. Н-не стоит злоупотреблять вашим гостеприимством.

Виктор сделал шаг вперед и оказался вплотную ко мне. Легко коснулся ладонью моей щеки, очертил линию подбородка. Я затаила дыхание, борясь с головокружением. От него пахло сандалом, можжевельником и опасностью. Тем особым мужским ароматом, что будоражил кровь и сводит с ума.

— Нет-нет, что вы, — промурлыкал он, поглаживая большим пальцем мою скулу. — Уверяю, ваше присутствие не доставляет никаких неудобств. Напротив, я был бы рад, если бы вы погостили здесь подольше.

Я закусила губу, чувствуя, как тает решимость. Боже, как же сложно сопротивляться этому голосу! Так и тянет поддаться искушению, задержаться тут хотя бы на денек-другой…

— К тому же, — продолжал Виктор, склоняясь к моему уху, — вы ведь еще не осмотрели замок и окрестности. А здесь есть на что посмотреть, уж поверьте. Старинные легенды, родовые тайны, зловещие призраки — все как в любовных романах. Разве не интересно?

Он испытующе заглянул мне в глаза, удерживая зрительный контакт дольше приличного. В его прищуре явственно читался вызов, даже провокация. Мол, хватит ли у тебя смелости поддаться любопытству?

— Нет, благодарю! — Я было устремилась к выходу, но его пальцы аккуратно придержали за предплечье.

— Тогда, возможно, завтрак, пока ждете такси?

Стол был сервирован с поистине королевской роскошью. Старинный фарфор тончайшей работы, сверкающее хрусталем столовое серебро, изящные бокалы на тонких ножках. В центре красовалась массивная ваза с дивным букетом из роз, пионов и ароматной зелени. Взгляд ласкали разнообразные яства: хрустящие булочки, нежные паштеты, аппетитная буженина, очаровательные пирожные и конфеты ручной работы. Не завтрак, а настоящий пир для всех чувств!

Однако, стоило мне переступить порог столовой, как щеки вспыхнули от смущения. Взгляд против воли метнулся к тому самому месту у стола, где вчера разыгралась непристойная сцена. Туда, где стоял Виктор, откинувшись на столешницу, а юная горничная самозабвенно ласкала его плоть…

Черт, как некстати всплыло это воспоминание! Теперь румянец точно не сойдет с лица до конца завтрака. А судя по лукавому прищуру Виктора, от него не укрылось мое состояние. Щеки запылали еще жарче.

— Прошу, присаживайтесь, — мужчина галантно пододвинул мне стул и расправил на коленях льняную салфетку. — Надеюсь, вы оцените кулинарные таланты моей экономки. Она готовит просто божественно!

— Не сомневаюсь, — пробормотала я, старательно пряча глаза. Почему-то есть совершенно расхотелось. Особенно за этим злосчастным столом. Мысли упорно возвращались к вчерашнему, щеки горели, а к низу живота прилила тяжесть.

Виктор меж тем и не подумал притронуться к еде. Откинувшись на спинку стула, он медленно потягивал вино, буравя меня пристальным, чуть прищуренным взглядом. Словно хищник, подстерегающий добычу. Или змей-искуситель, гипнотизирующий жертву. В темных омутах плескалось обжигающее, неприкрытое желание.

Господи, да он же буквально глазами меня раздевает! Просто ощупывает всю, от макушки до пяток. Пальцы, лениво поглаживающие ножку бокала, так и тянет представить на собственной коже. Скользящими по скулам, шее, ключицам… И ниже, ниже.

— Что-то не так, Анна? — хрипловато осведомился Виктор, чуть склонив голову набок. — Вы какая-то напряженная. Уж не мучают ли вас какие-нибудь… неприличные картины?

Проклятье, он все-таки озвучил это! По спине пробежала дрожь, во рту пересохло. Интуиция вопила, что пора сматываться из-за стола и вообще из замка, пока я тут в лужицу не растеклась. Ибо если продолжу пялиться на это воплощение порока, завтрак точно закончится по печальному сценарию вчерашней прелюдии.

Но отступать было поздно. Гордость и любопытство не позволяли сбежать сейчас, поджав хвост. В конце концов, не маленькая уже, чай. Сама кому хочешь фору дам по части игры в гляделки и словесные пикировки.

— Не понимаю, о чем вы, — процедила я сквозь зубы, старательно изображая невинность. — Разве могут быть неприличными картины с видами Праги и окрестностей? По-моему, очень милый антураж для трапезной.

С этими словами я сделала щедрый глоток вина прямо из горла князьина. И с вызовом уставилась на Виктора, мол, выкуси, милый! Не на ту напал.

О, зря я надеялась смутить этого прожженного ловеласа! Уголки его губ лишь дрогнули в понимающей усмешке, а глаза полыхнули дьявольскими искрами. Неспешно облизнув губы, Виктор промурлыкал:

— Я имел в виду несколько иные картины, Анна. Те, что наверняка всплыли в вашей памяти, едва вы вошли сюда. Знаете, с моим непосредственным участием. И с весьма любопытной тематикой.

У меня аж дыхание перехватило от этого бархатного, с нотками стали голоса. В висках застучало, щеки вновь запылали, а внизу живота потяжелело и запульсировало. Одновременно стыдно и сладко. Черт, он всё-таки знает, что я подглядывала! Все мои грязные мыслишки как на ладони выложил!

Пока я судорожно хватала ртом воздух, Виктор поднялся из-за стола и одним плавным движением оказался рядом. Склонился к самому уху, почти касаясь кожи губами, и проникновенно прошептал:

— Так что, позволите накормить вас… завтраком? Обещаю, что буду очень нежен. И не менее изобретателен, чем вчера. Поверьте, я знаю толк в… разнообразном меню.

От этого чувственного, полного несказанных обещаний шепота по телу прокатилась обжигающая волна. Господи, да он же совсем съехал с катушек! Предлагает повторить постыдную сцену, и не где-нибудь, а прямо на столе! Это уже ни в какие ворота…

— Виктор, — на удивление твердо произнесла я, выпрямляясь. — При всем уважении… Не думаю, что подобное времяпрепровождение будет неуместно.

Несколько долгих мгновений мужчина сверлил меня тяжелым, пылающим взглядом. Желваки на скулах напряглись, горло судорожно дернулось. Было видно, каких усилий ему стоит держать себя в руках и не наброситься на строптивую гостью прямо сейчас.

Но в конце концов здравый смысл (или гордость?) взяли верх. Виктор медленно выпрямился, одернул пиджак и кивнул.

— Что ж, как скажете, Анна. Вы вольны поступать по своему усмотрению.

Не желаете завтракать — ваше право. Полагаю, вам не терпится покинуть замок?

В его тоне явственно сквозили нотки злого разочарования. Виктор явно не привык к отказам, это читалось по его лицу. Но возражать или настаивать не стал. Что ж, хвала небесам! Значит, пронесло. На сей раз…

— Да, думаю, теперь мне и правда пора, — кивнула я, украдкой утирая вспотевшие ладони о джинсы. — Не стану злоупотреблять вашим гостеприимством. Вы и так уже столько для меня сделали…

— Глупости, — перебил Виктор небрежным взмахом руки. — Законы этого дома обязывают всячески угождать гостям. Особенно столь… интригующим.

Он смерил меня долгим, красноречивым взглядом, от которого по спине побежали мурашки. Затем отвернулся к окну и бросил через плечо:

— Что ж, не смею задерживать. Такси будет ждать у ворот через пятнадцать минут. Всего доброго, Анна. Надеюсь, пребывание в замке оставило у вас приятные… воспоминания.

С этими словами хозяин покинул столовую. А я осталась стоять посреди комнаты, оглушенная и растерянная. Лихорадочно размышляя — не совершаю ли сейчас самую большую ошибку в жизни? Упуская, быть может, свой единственный шанс… На что? На унизительную интрижку с одержимым страстью красавцем? Или на что-то большее, чему и названия-то нет?

Тряхнув головой, я отмела прочь малодушные мысли. Ерунда все это. Виктор, конечно, хорош чертовски. Но не думаю, что смогу делить его с безымянными служанками и терпеть выходки взбалмошного аристократа. Я же не героиня любовного романа, в самом деле!