Фальшивое солнце

Анна Лебедева, 2023

Далекие и спокойные семидесятые… Елена обещала ждать своего Сашку из армии, но испытания разлукой не выдержала, увлекшись красивым и добрым Виталиком, за которого и вышла замуж. Между тем вернулся Сашка, и… их тянет друг к другу с новой силой. Но эти отношения, как ураган, разрушают все на своем пути: судьбы родных и близких, семьи и карьеры. Сможет ли Елена разобраться в себе? Научится ли она быть по-настоящему счастливой или так и останется «Фальшивым солнцем», что светит, но не греет?

7

Арон был нормальным мужиком, жизнь бывшей любовнице портить не стал. Конечно, со столовой он ее убрал. Но красиво. Так совпало, что Арон собирался открыть кондитерский цех при молодежном кафе. Отличное качество продукции он честно гарантировал и представил журналисту районной газеты молодого специалиста, целеустремленного и талантливого руководителя коллектива кондитеров, Никитину Елену Ивановну. Пусть себе работает, да и норов свой укоротит.

И участок земли Елене выделили. Правда, не тридцать, а шесть соток. И не среди сосен, а в поле, среди таких же участков для обычных работников совхоза.

Со стороны все смотрелось благопристойно. Но Елена знала — это конец. Это удар, болезненный и жестокий. Ей просто дали пинка, элегантно и дипломатично. Она не пыталась поймать Арона на улице, не приходила к нему в приемную, зачем унижаться? Хватало и того, что законная супружница бывшего любовника, заходя в кафе, встречаясь с ней взглядом, смотрела победоносно, насмешливо, свысока. Хотелось провалиться под землю, но марку нужно было держать. Елена не опускала глаза и улыбалась сопернице дерзко: накось, выкуси, не дождешься!

***

— Ты представляешь? Невозможно просто! Воровства он не потерпит, козлина старая! Что там я у него украла? Да все так делают! Эта сучка Мазуркина, думаешь, святая что-ли? Таскала не хуже моего. Небось, всем своим выродкам по кооперативной квартире купила! И все мало ей, все мало! Он ведь ее опять заведующей поставил, представляешь? — Лена плакала от злости, жалуясь на жизнь верной подружке Наде.

Надя слушала и не слышала, у ней своих проблем — выше крыши. Казалось бы, совсем безнадежная дурнушка, а замуж вышла за хорошего парня. Родили девчонку. Правда, малышка родилась семимесячной. Все вокруг качали головами: такие не выживают. Но Надя вместе со своим Васей все силы бросили на борьбу за жизнь ребенка. Маша была такая крошечная, на малюсеньких пальчиках не было ноготков, и о специальных капсулах для таких детей еще даже речи не велось. Мать превратилась в наседку, дышала с дочерью в унисон и тряслась от мысли, что когда-нибудь проснется и не услышит дыхания Машутки. Ей бы Ленкины проблемы! Но ведь пришла, в сапогах в комнату процокала, Надьку за гребень — и на кухню.

— Что я от него видела? Шубу эту драную? Не смеши меня, это анекдот просто! Пару серег и цепочку? Ха-ха-ха, князек уездный. А вот возьму и напишу куда следует. Пусть все знают!

Надя подняла на Елену воспаленные от бессонницы глаза и сказала:

— А квартира, Лена? Ты вообще берегов не видишь? Мы до сих пор здесь, в коммуналке ютимся, а ты на всем готовеньком. У тебя совесть есть?

О чем с этой наседкой говорить? Елена прощалась с подругой, на дочку ее даже не посмотрев. Оправдалась, что боится заразу какую занести. Она накинула на плечи шубку и вышла на улицу, на свой старый двор, где раньше так просто и беззаботно ей жилось. Эти два стареньких дома барачного типа готовились под снос, скоро Надьке, да и маме должны были дать отличные квартиры в хорошем районе города. Так что, нефиг ей жаловаться! Лена не пожалеет!

Она шла по заснеженному тротуару, оскальзываясь на высоких каблучках рюмочкой модных ботиков. Торопилась на автобус. Если опоздает, придется возвращаться ночевать в мамину халупу. А этого ей до смерти не хотелось: мама нянчится с Валей, вот уже несколько лет проживая с семьей дочери, Ирка учится в Ленинграде, а бабка Паня умерла. Да умерла как!

Анна Николаевна рассказывала дрожащим голосом:

— Умерла Паня. Ну, мы ее обмыли с соседками, положили в гроб, честь по чести. Три дня ей положено лежать. И вот настала последняя ночь, уже перед похоронами. Мы с Иришкой вместе легли: она покойников боится. Васенька старенький с нами. И вдруг прямо среди ночи слышим: в соседней комнате дверь открывается и шаги тяжелые — топ, топ, топ. Скрипнула дверь уборной. А потом — обратно — топ-топ-топ. И дверью в комнату — тр-р-рах! Господи, да мы все трое чуть до потолка не взлетели, выбежали вон в одних рубашонках! У соседки ночевали! Не могу там находиться! А Васенька после того пропал!

Виталик смеялся:

— Да что ты, мамуля? Бабке Паньке пописать захотелось, а вы сами чуть не описались! Ха-ха-ха!

Но мама не смеялась, а в ее глазах плескался ужас.

Лена тоже решила не испытывать судьбу, и так нервы не на месте. Ветер усиливался, и она спрятала лицо в воротник шубы. Мимо проехала машина. Вдруг она, сдав назад, остановилась около Елены.

— Привет! Подвезти?

Сашка. Да, это был он. Елена помедлила немного.

— Мне в поселок надо, — сказала она.

— В поселок, так в поселок. Не пешком пойдем. Садись, — Саша не вышел из автомобиля, новеньких «жигулей», оставаясь за рулем. Лене это не нравилось. Арон всегда открывал перед ней дверцу. А этому жлобу культурное обращение с дамой незнакомо. Она не двинулась с места.

Сашка намеков не понимал, но все-таки дошло до остолопа что-то: открыл дверь автомобиля изнутри и пригласил Елену на пассажирское сиденье рядом с собой. Она села, устав от ненужных церемоний. Саша газанул, и белая «копейка» рванула с места, опасно вильнув на покрытой льдом дороге.

— Видел твое фото в газете. Молодой специалист! Ты теперь как в кино, — улыбнулся Саша.

— В каком? — Елена смотрела, не отрываясь, на дорогу, на которой уже вилась поземка.

— Сладкая женщина. От тебя тоже пахнет ванилью. Правда, ты красивее.

Ей не понравилось это сравнение. Героиню фильма выставили чудовищем каким-то, хотя она все делала для семьи. Все сама выбивала, пока этот пентюх, ее муж, почитывал книжонки с приемным сыном. Елена не стала об этом говорить, зачем? Ее интересовало другое.

— Саша, я смотрю, ты разбогател. Где такую машину достал?

— Купил.

— Ого! Женат?

— Да, сын растет.

Что еще? О чем беседовать? О том, что проворонила перспективного мужика? Но не ехать же молча всю дорогу.

— Саша, а где ты работаешь? Или это тайна?

— В Ленинграде. А семья здесь пока. Не потащишь ведь их в общагу. Я в Совтрансе сейчас.

— Саша, ты молодец! Туда пролезть — блат иметь нужно. Везучий, за границу ездил…

— В Финляндию, в основном.

— И как там, в Финляндии?

— В Финляндии хорошо.

Приехали в поселок, Елена продиктовала адрес, и машина подкатила к дому.

— Ну пока, Сашка! Желаю тебе счастья!

Лена вышла из автомобиля и скрылась за дверью подъезда.

Она зашла в свою квартиру. Вкусно пахло выпечкой, наверное, мама опять решила побаловать всех своим фирменным пирогом. Дома тепло, светло и чисто. Анна Николаевна, маленькая, худенькая, с гладко причесанной головой, аккуратная и опрятная, встретила дочку.

— Ленушка, раздевайся. Я уже волноваться начала, за окном-то что творится, ужас!

— Привет, мама. Вальку уложила? А Никитин где?

Мама помрачнела лицом.

— Виташа… сегодня опять напился. Спит в комнате. Деньги мне отдал, я на холодильник положила. Сегодня получка у него, вот и выпил, наверное.

— Козел, — фыркнула Елена, — только бы водку жрать, — она скинула сапожок с ноги, — весь дом перегаром провонял. Мама, чайку мне завари.

Она расположилась в уютном кресле перед телевизором. Показывали увлекательный фильм, но ни игра актеров, ни сюжет не заинтересовали Елену. Она думала совсем о другом.

Вот так. Проворонила, прошляпила. Пока она сидела в деревне, слушала с мужем соловьев, крутила роман с Ароном, ездила на сессию, радовалась каракулевой шубке и серьгам, Саша работал и карабкался вверх. И вот теперь женат, воспитывает ребенка. Наверное, любит свою жену. Неспроста он ее подвез. Не от того, что соскучился и страдает, нет. Это — не про Сашу. Он мстит. Красиво, ювелирно ткнул Елену в дерьмо. Тварь.

Господи, почему? Что она сделала такого? Все стараются побольнее ударить, укусить, толкнуть. За что? Ах, как бы хорошо жилось ей с Сашей. В нем было все, что так нравилось Елене в мужчинах: сила, характер и умение жить, как у Арона. Молодость и красивое тело, как у Виталия. Чего ей не хватало?

Конец ознакомительного фрагмента.