Свобода

Борис Ярне, 2020

Его судьба перевернулась после того, как он взялся помочь незнакомой девушке, в отчаянии совершившей убийство. Размеренная жизнь с предсказуемым будущим разбилась в прах, а последующие события вынудили еще не раз преступить закон и превратили его вместе со спутницей в преступников и беглецов, у которых не осталось никаких шансов вернуться к прежнему существованию. Скрываясь от правосудия, они угодили не только в политические и криминальные лабиринты, будучи преследуемыми и полицией, и бандитами, но и стали жертвами неведомых мистических сил, контролирующих тайное сообщество, чья деятельность давно является объектом расследования спецслужб. И они оказались не одни, – под необъяснимую лавину угодили и те, кто впоследствии решил присоединиться к ним. Что-то толкнуло их всех встать на новый путь и подразнить судьбу. К ним прикоснулся призрак тайны их существования. Как и когда это произошло? И что это за тайна?..

— 9 —

Через некоторое время, когда они уже въехали в Воронежскую область, Андрей услышал методичный громкий стук из-под капота.

— Твою ж мать! Вот предчувствовал я это. Сергей Сергеевич свое не упустит. Два дня тачка в сервисе простояла.

— Что такое? — не понимая, спросила Оксана.

— Да, похоже, вытащили они у меня там что-то, да заменили. Да! — зло проговорил Андрей. — Скорее это дело рук Сергея Сергеевича. Он знал, что я точно уже не вернусь. Сука…

— Может, можно что-то сделать? — обеспокоенно спросила Оксана.

— Наверняка, — ответил Андрей. — Только, я в этом ни черта не смыслю. Нужен сервис. И как мы столько проехали. Похоже, Сергеич грамотно рассчитал.

Они как раз проезжали какой-то маленький городок. Остановившись, Андрей выяснил у прохожих, что на окраине города есть автосервис. Андрей аккуратно повел машину. Стук все увеличивался.

— Вам бы, конечно, лучше в специализированный центр, — говорил мастер. — Оригинала-то у меня точно нет. Могу что-нибудь наколдовать километров на триста, может, пятьсот, как повезет. Но, никаких гарантий.

— Хорошо, пусть так. Сколько это будет стоить?

— Сложно сказать. Проще дождаться, пока закончу.

— У меня с деньгами не очень, лучше бы сейчас.

— Что я зверь что ли, придумаем что-нибудь. Завтра к вечеру будет готова.

— Только к вечеру?

— Раньше никак. — Мастер развел руками. — Срочный заказ. Итак, всю ночь копаться будем. Городок у нас хоть и небольшой, но и мы одни тут.

— Я понял. Тут есть, где остановится?

— Да вон. — Мастер указал куда-то рукой. Андрей увидел маленькое двухэтажное строение.

— Мотель, как бы, — говорил Андрей Оксане. — Сейчас посмотрим.

— У нас денег хватит?

— Ну, тут не Москва, хотя, черт его знает. Меня больше двигатель волнует.

Совсем не привлекательная снаружи, придорожная гостиница внутри оказалась вполне приемлемой, по мнению Андрея. Не как в некоторых американских фильмах, а скорее, как в фильмах советских времен. Они с Оксаной оказались единственными гостями в данный момент, как выяснилось.

— На ночь, — сказал Андрей.

— Что значит, на ночь? — поинтересовалась администраторша. — Сутки?

— Ну, да, вы правы, сутки, — смеясь, подтвердил Андрей.

— У вас душ есть? — не вытерпела Оксана.

— Общий, один на этаже. На первом. И все удобства в коридоре.

— Паспорт?

— Права подойдут? — настороженно спросил Андрей.

— Давайте уж. Все. Вот ключи.

Номер оказался вполне приличным для такой гостиницы, и для такого места, — точнее будет сказать, стандартный для такого места. Оставив вещи, Андрей с Оксаной вышли наружу.

— Думаешь, осмотреть достопримечательности? — спросила Оксана.

Андрей взглянул на часы.

— Пять часов. Спать рано. Не сидеть же в такую духоту там. Кондиционеров тут нет. Или ты хочешь вернуться? Как скажешь.

— Да нет, давай, пройдемся.

За все время прогулки Оксана с Андреем едва проронили по несколько слов. Слишком сильно было потрясение от недавнего происшествия.

Как только стало темнеть, они вернулись в гостиницу. Оксана сразу же побежала в душ. Андрей остался в номере, наблюдая в окно, как удлиняются тени. Он начал терять счет времени. Вскоре входная дверь скрипнула.

— Ты решила оставить город без воды? — шутя, спросил Андрей, не отрываясь от окна.

— Никак не могла насладиться. Твоя очередь. Я оставила тебе немного.

— Ну, спасибо. — Андрей развернулся и замер, глядя на Оксану. Она стояла возле кровати в коротком легком халатике и копалась в своем рюкзаке.

— Да где же? А, вот. — Она извлекла небольшую сумочку, похожую на клатч, и села перед зеркалом. Расставив разные пузырьки и флаконы, она принялась расчесывать волосы. Заметив на себе взгляд Андрея, она обернулась и, улыбнувшись, спросила: — Ты что замер?

— Я? — Андрей словно опомнился. — Я все, готов, уже пошел по твоим следам. Ты случаем, когда забивала мой рюкзак, ничего для душа не прихватила? Халатика, как у тебя. — Он рассмеялся.

— Не помню, — также смеясь, ответила Оксана.

Андрей пытался проникнуть вглубь рюкзака, не вытаскивая вещи.

— Подойдет, — сказал он, держа в руках спортивный костюм.

Он захватил большое полотенце и направился в душ.

Когда он вернулся, то застал Оксану, так же, как и он недавно, стоящую перед окном. Халат ее был настолько легким, что в отсветах уходящего дня, проникавших сквозь большое окно, он мог разглядеть ее утонченную фигурку. Она развернулась и посмотрела на Андрея, не говоря ни слова. Тот, также, молча сел на край кровати. Он смотрел на ее лицо. Она улыбалась.

— Ну, как? — наконец спросила она.

Андрей молчал. Он не мог оторвать от нее взгляда.

— Андрей, как? — повторила Оксана.

— Ты красивая, — произнес Андрей.

Оксана рассмеялась.

— Спасибо. Я про душ спрашивала.

— Полегчало, — тряхнув головой, ответил Андрей.

— Еще бы теперь поспать, — сказала Оксана. — Вот, что значит москвичи, всего каких-то несколько дней пробыли в нестандартных условиях, и уже спеклись.

— Просто, мы не ходили в походы. Я, во всяком случае, не ходил. Никогда. Как такое может быть? Путешествовал на самолетах. А ведь в детстве я мечтал стать путешественником. А тут…

— Я никак не путешествовала. Все, спать?

— Пожалуй, да. У нас весь день завтра свободный. Можем спать до вечера.

Оксана задвинула шторы и подошла к кровати. Кровать была двуспальной, но с двумя одеялами.

— Отвернись, — сказала Оксана. Андрей исполнил ее приказание. Он слышал, как она сбросила халат и забралась под одеяло. — Твоя очередь.

Андрей погасил свет ночника и улегся на свою половину.

Прошло минут пять в тишине.

— Мы должны из всего этого выбраться, — прошептала Оксана.

— Мы не сдадимся, никому и ничему, — сказал Андрей.

— Спокойной ночи, — мягко произнесла Оксана.

— Приятных снов.

— А я, правда, красивая? — вдруг спросила Оксана.

— Я это сразу заметил, в первый миг нашего знакомства.

Андрей, лежа на боку, спиной к Оксане, почувствовал, как она улыбнулась.

— Спокойной ночи.

Но сон опять не брал, ни Андрея, ни Оксану. Оксана также лежала на боку, спиной к Андрею. Андрей открыл глаза, и ему начало казаться, что какие-то тени бродили по комнате, то они казались черными, то блестели золотом, то искрились серебром. Андрей обратно закрыл глаза, но тени не исчезли. Он глубоко выдохнул…

В это же мгновение Андрей с Оксаной одновременно развернулись друг к другу. Было не настолько темно, чтобы невозможно было разглядеть лиц. Глаза обоих горели диким огнем. Еще мгновение и их губы слились в продолжительном поцелуе! Еще мгновение и их тела переплелись, делясь каждый своим жаром. Вскоре над скромным зданием гостиницы закружились, заплясали звезды…

— Что это было? — отдышавшись, спросила Оксана. — Я не о сексе.

Андрей молчал. Он уже понял, что это было. Он понял это еще, когда увидел Оксану, стоявшую у окна.

— Андрей?

— Это был не секс, — медленно проговорил он.

Оксана обвилась вокруг Андрея и положила голову ему на грудь. Она улыбалась.

Андрей молчал. Его обуяло недоумение. То ли из-за того, что он давно не испытывал того, что испытывает сейчас, то ли из-за явного, как ему казалось, несоответствия этого чувства текущей ситуации.

— Мы сможем заснуть? — спросила Оксана.

— Теперь не знаю.

Оксана тихо рассмеялась.

— Нам это необходимо, — проговорила она. — Давай стараться. Завтра в седло.

— Давай попробуем. Ты сказала, в седло? — Андрей задумался. — У тебя никогда не было ощущения дороги, пути? Как будто ты должна завтра утром сесть на коня, в седло, и отправиться на поиски чего-то необъяснимого, чего-то…

— У меня сейчас такое ощущение. Но, ты должен быть рядом со мной.

— Я буду.

Сон постепенно начал окутывать номер.

— Оксана, извини, я выйду, покурю, — прошептал Андрей.

— Угу, — пробормотала Оксана.

Андрей поднялся, накинул спортивный костюм. Ранее, в конце коридора он заметил балкон и рядом надпись на стене «Место для курения». Он тихо подошел к двери, открыл ее и вышел.

Яркий солнечный свет ослепил его.

— Вот черт! — воскликнул он.

Он осмотрелся вокруг. Это была пустыня. Андрей замер, не отрывая взгляда от горизонта. Он боялся пошевелиться.

— Ну, мне долго тебя ждать? — услышал он прямо над своим ухом.

Андрей вздрогнул и, обернувшись, встретился с конской мордой. Перед ним стоял конь, красивый черный скакун, изливавший блики своей шерсти на солнце.

— Ты разговариваешь? — удивленно спросил Андрей.

— Нет, пою. Ты будешь садиться или мы еще постоим, позагораем?

— Куда садиться?

— За штурвал звездолета! В седло, разумеется.

Андрей подошел, кое-как всунул ногу в стремя, подтянулся и оказался в седле.

— Я никогда не ездил верхом, что дальше?

— О, господи! Отпусти поводья и врежь мне по бокам. Только не сильно.

Андрей сделал, как его просили. Конь сдвинулся с места.

— Можно и посильней, а то плестись долго будем.

— Если ты такой умный, что сам не едешь?

— Это трамвай ездит, а я иду. Ладно, черт с тобой, пойду быстрее.

— Ну, а теперь, может, скажешь, где я? — спросил Андрей.

— В пустыне, не видишь?

— Это, конечно, лучше, чем бездна, но жарко.

— Бездна может быть разной, как и дно, и тюрьма, и позорный столб.

— Откуда ты это все знаешь?

— Откуда, откуда? От верблюда. Давеча проходил, не дождался тебя.

— Хватит нести чушь. Что происходит?

— Вот тебе твое ощущение дороги.

— Если я все еще привязан к столбу, или сижу в тюрьме, или на дне, в бездне, как я могу ощутить дорогу?

— Что ты у меня спрашиваешь, я же конь.

— Говорящий конь.

— Всякое бывает. Иллюзия пути может стать истинным путем, если ты в него веришь. Дороги, как тебе удобнее. Ты же помнишь, что твой каземат находится у тебя в голове. Там же, где все остальные твои шлагбаумы.

— Ну, спасибо, что вы постоянно напоминаете о том, что все это где-то у меня в голове. А вытряхнуть из головы не помогаете.

— Как я тебе это вытряхну. Это твоя голова. А я конь. И потом, ты не боишься увидеть то, что останется после того, как ты вытряхнешь из себя все сдерживающие факторы, все барьеры. Боже, что-то я увлекся синонимами!

— Я сегодня убил двух человек.

— Люди меня не сильно интересуют. Йеху! Читал Свифта? Это был гнет обстоятельств. Тебя придавило, и ты дал отпор. Ты не сдался. Одним словом, это не считается. Это вынужденная мера. Инстинкт!

— И что мне нужно сделать, чтобы это не было похоже на инстинкт. Собрать ополчение?.. Черт, я это где-то слышал.

— «Нужно направиться непосредственно в район боев, создать ополчение!» Это Гевара бузил в Гватемале. Ну, хоть так.

— И что мне делать с этим ополчением?

— Да я откуда знаю? Я же конь. Хотя, можешь направиться в район боев, можешь устроить революцию, можешь не сдаваться всем ополчением, а можешь предложить им шашлык пожарить. Вот, ты пристал. Думай или жди. Или одновременно и то и другое, или думай, жди и действуй. Действуй не в отношении того, что ждешь… что-то я разговорился и заговорился.

— Да, для коня ты разговорчив. А куда мы едем?

— Вон туда. — Конь тряхнул гривой в сторону горизонта.

Андрей вгляделся и сумел рассмотреть женский силуэт, закутанный в длинный черный плащ.

— Можешь врезать мне в бока, долетим с ветерком, — предложил конь.

Андрей со всей силы пнул коня по бокам, приспустил поводья и понесся по пустыне, оставляя за спиной коридор пыли.

— Ну, ты живодер, — прохрипел конь.

— Сам просил.

Вскоре они подъехали к женщине в плаще.

— Слазь, — скомандовал конь.

Андрей вылез из седла и спрыгнул на землю.

— Бывай, — сказал конь и ускакал.

— Тебе не жарко? — спросил Андрей незнакомку.

— Странно, что ты не мерзнешь.

В одно мгновение Андрея охватил жуткий холод, пустыня стала снежной, а перед его глазами открылось море, на котором раскачивались айсберги.

— Шучу, — сказала незнакомка.

Снова вернулась жара.

— Почему я в пустыне? — спросил Андрей.

— Это частично материальная, частично эмоциональная составляющая некого уголка твоего сознания.

— Ни слова не понял.

— Где твоя квартира? Где твоя работа? Где твои мысли о работе и о квартире? Это я привела пример. Теперь ты понимаешь, о чем я?

— Думаю, да. Примерно.

— Ты избавился ото всего, что забивало твой разум на протяжения долгих лет. Пусть это произошло не путем использования воли, а, по большей части, благодаря обстоятельствам. Но, порой обстоятельства оказываются результатом твоих мыслей, или желаний. Твой случай не исключение.

— То есть, синтезировав мысли и возникшие обстоятельства, я оказался в том состоянии, в каком прибываю? Я освободил мысли?

— Не стоит так уверенно говорить об освобождении.

— Но, я же в пустыне.

— На данном отрезке пути, да. Но пустыня может перейти в горы, потом в океан, и так далее. Дорога длинная.

— Дорога куда?

— Ко мне.

Андрей тщетно пытался разглядеть лицо, скрытое за большим капюшоном.

— И не забывай, — продолжала незнакомка, — от чего-то избавившись, ты что-то получаешь. И, возможно, это что-то оказывается важнее, чем, кажется, даже важнее того, чего ты ищешь, к чему идешь.

— Не понимаю.

— Или кто-то. — Незнакомка указала рукой за спину Андрея.

Он развернулся и тут же оказался в темноте

— Оксана, извини, я выйду, покурю, — прошептал Андрей.

— Угу, — пробормотала Оксана.

— Вот черт! — громким шепотом произнес Андрей.

— Что такое? — нежно спросила Оксана.

— Наверное, я как-нибудь это тебе расскажу. Не сейчас.

— Андрей?

— Да, Оксана?

— Возьми меня за руку.

Андрей исполнил ее просьбу.

В то время, когда Эрнесто был в Мехико, встречаясь с кубинскими революционерами, Фидель Кастро, находясь в США, собирал среди эмигрантов с Кубы деньги на экспедицию. Выступив в Нью-Йорке на митинге против Батисты, Фидель заявил: «Могу сообщить вам со всей ответственностью, что мы обретем свободу или станем мучениками!»

— Как хорошо, — промурлыкала Оксана, потягиваясь в постели. — Ты давно встал?

— Да с час назад. Уже полдень. Ты заметно устала, раз проспала столько времени, не просыпаясь. Да и я.

— Все, больше не могу, — весело сказала Оксана.

— Можешь, если хочешь, просто поваляться. Когда еще представится такая возможность. У нас куча времени.

— А ты присоединишься? — хитро спросила Оксана.

— Это именно тот вопрос, которого я ждал.

Оксана рассмеялась.

Ближе к вечеру Андрей прибыл в автосервис и забрал машину. Тех денег, которые запросил мастер, у него не оказалось. Мастер грустно улыбнулся и согласился на то, что есть.

— Удивительно, насколько простые люди лучше всякого… Ладно, — говорил Андрей, когда, забрав Оксану из гостиницы, они выезжали из города. — Будем ехать ночью, потом посмотрим.

— Что посмотрим? — спросила Оксана.

— Я оставил немного денег. На бензин. Утром заправимся и… посмотрим.

— Ты все никак не можешь чего-то сказать.

— И сможем проехать километров триста. Мы останемся и без денег и без бензина. И сухого пайка у нас почти не осталось. Вот вам и пустыня!

— Какая пустыня?

— Извини, это я так. У нас ночь на раздумье. Но, честно говоря, мысль отдыхает.

— Мы что-нибудь придумаем. Ты, главное, держи меня за руку.