Материя моей юности. Сборник рассказов

Вера Слабая (2023)

«Лавовая лампа, танцующая дурочка с оркестром в скорлупе головы. Я грецкий орех, маслянистый, терпкий». Все здесь — нутро автора: триллер, романтика, ужасы, символизм, абсурд. Все здесь — поиск себя среди ряда оглавлений. Все здесь — автор и вы.

Любимая

"Я никогда не буду с ней счастлив". Мысль эта огнем прожгла сердце. Как оставленный утюг на мятом пиджаке, догадки щипали за края, а потом лишь запах жженной ткани и разочарование. Ничего, куплю новый пиджак, любимая.

Стыдно теперь вспоминать, как держал ее за руку и думал, что все хорошо. Стыдно за то, что позволил себе мысли о счастье.

Но как же хорошо было в этом сладком муссе из обмана. Я ел его большими ложками и от удовольствия влажно чмокал. Она готовила этот десерт по особому рецепту, не спеша вмешивая долгие взгляды и улыбки. Нотки пряных слов о том, что нужен, душистый запах волос. Пышное мягкое тесто, дышащее теплотой обещанного будущего. Я радостно облизывал пальцы с остатками крема, сдувал белую пудру с ресниц, но она лишь липла сильнее. В конце я видел лишь маленькое пятно ее улыбки, сахарная мука летала по кухне и пеплом крошилась на ее волосах. Торт в печи, и запах плавленого сахара душно жёг ноздри. Дым лавиной убегал из духового шкафа, оплетал лодыжки, шептал что-то на ухо. Было не расслышать: она медовым своим голосом начала петь, заглушая тихий тленный шепот. Спасибо, любимая.

Я все ещё улыбался, глядя на нее через ошмётки липкой пудры на глазах, пока эта белая взвесь не стекла окончательно по щекам вниз.

Я был один в горящей комнате, покрытый пеплом своих чувств. Смог клубился в складках моей сардонической улыбки. О, это не дым шептал что-то мне на ухо, а я орал внутри так сильно, что осип.

"Убегай" — конечно, дружище. Из-за дыма не видно ни окон, ни стен, ни дверей. Кажется, нашел: она оставила дверцу от духовки открытой. Как мило. Войду в нее, пожалуй, и закрою за собой.

Кушать подано, жри, любимая.