Адекватный ответ

Виктор Андреевич Алехин

В отдел полиции по убийствам поступает информация о том, что на окраине городского парка ударом в затылок каким-то предметом убит молодой человек. По предварительной версии, пострадавший – студент. От прохожего мужчины удалось узнать, что недавно здесь проходил парень с толстыми губами. Было установлено, что убитый молодой человек был студентом второго курса технического университета. Студенты университета оказали немалую помощь в розыске. В итоге преступник был задержан.

Глава 3

Из опыта своей работы полковник Миловидов усвоил одно такое правило, которое говорило о том, что в следственно-розыскной работе необходимо терпение, но не какое-то житейское домашнее терпение. В этой работе необходимо адское, железное терпение, способное удерживать работника розыскного дела от всякой нервозности, лихорадочной спешки, болезненной самоуверенности, способной завести дело в тупик или, напротив, розыск, дознание повести по ложному следу, отчего довольно частенько совершенно невинные люди становятся виновными, к большому удовольствию преступников, гуляющих на свободе. А невинный человек за него отдувается. Ведь недаром Шерлок Холмс говорил, что терпение и выдержка — одна из главнейших особенностей хорошего сыщика. Евгений Николаевич признавал активное, деятельное терпение, а не такое, которое требуется при уколах в ягодицу, когда медсестра призывает иного пациента немножко потерпеть. Полковник Миловидов постоянно призывал своих подопечных в ходе расследования, розыска выискивать, открывать объективно истинную картину. Необходима полная проверенная, объективная истина, а не в спешке, в суете, в безумном азарте написанные малограмотные, пустые, скороспелые умозаключения. И такая истина, часто подчеркивал полковник Миловидов, необходима в уголовном розыске, как нигде более, ни в какой сфере познания окружающего мира. Ошибка в этом деле всегда приводит ко всякого рода многочисленным неприятностям, недоразумениям. Настоящий ответственный сыщик обязан во что бы то ни стало вовремя установить по правильному пути он идет в своем расследовании или этот путь ложный, никуда не годится и, возможно, преступный.

Дня через два в кабинете начальника собралась вся группа, проводившая расследование по факту убийства молодого человека, теперь уже известно — студента: Суворова Ирина Матвеевна, опер Федя Кругликов и патологоанатом Дмитрий Савельевич Цыплаков.

Евгений Николаевич обвел приветливым, теплым взглядом всех собравшихся в кабинете и на какую-то долю мгновения совершенно конспиративно задержал свой взгляд на красивых локонах Ирины Матвеевны.

— Ну что ж, товарищи, приятным баритоном сказал полковник, я думаю, что нам пора поговорить о результатах проделанной работы. Время, обстоятельства заставляют нас поторапливаться. Но ни в коем случае не суетиться, не терять самообладания и не делать скоропалительных выводов, которые могут нас запутать и не вывести на правильный путь поиска преступника. Мне кажется, что у нас что-то такое есть, за что мы можем зацепиться? Или нет? Какие будут мнения?

— Можно сказать? — приподняла руку следователь Суворова.

— Пожалуйста, Ирина Матвеевна, полковник снова взглянул на локоны следователя, — мы слушаем вас.

— Я считаю, что у нас появилась хорошая зацепка, за которую надо держаться. А там видно будет. Лично мне эта зацепка прибавляет оптимизма. Я сейчас скажу об этом. Я разговаривала со студентом технического университета Артуром, другом Саши, который погиб от рук какого-то отморозка, — с траурной интонацией сказала Ирина Матвеевна, — так вот, Артур сообщил, что у Саши была девушка, которая также училась в техническом университете. Они встречались некоторое время. Но скоро их дружба прекратилась. Через некоторое время Саше понравилась девушка из мединститута. Это было совсем недавно.

— И что из этого следует, Ирина Матвеевна? — скептическим тоном спросил Цыплаков.

— Слушайте дальше, Дмитрий Савельевич, не бегите впереди паровоза. Мы уже слышали раньше, еще до моего разговора с Артуром, что какой-то парень предлагал девушке из мединститута знакомство. Этот неизвестный молодой человек приглашал ее в кино. Теперь мы знаем, что девушку из мединститута приглашал студент из технического университета. А также мы знаем, что приглашал девушку из мединститута не безымянный молодой человек, а реальный парень. Его зовут Саша, — сказала следователь и едва заметная трагическая нотка прозвучала в ее голосе. — Его, правда уже нет. Ой! — Вдруг она внезапно вздрогнула. И ее лицо заметно исказилось ненавистно презрительным выражением, проскользнувшим на губах, глазах и вообще на всей мимике. — Когда же мы разыщем этого негодяя? Как хочется схватить его и отправить за решетку.

— Не волнуйтесь, Ирина Матвеевна, поймаем мы этого подлеца, — сказал Евгений Николаевич.

— Дай Бог, чтобы побыстрее. Я продолжаю. Дохожу до самого главного и, как мне кажется, интересного.

Сотрудники отдела с ожиданием чего-то сногсшибательного повернулись к следователю, посмотрели на нее во все глаза не дыша и боясь шевельнуться.

— Это интересно, — сказал опер Кругликов и замолк.

— Я продолжаю, — сказала Ирина Матвеевна, — дня через два мне Артур позвонил. И сказал, что забыл сказать еще одну деталь из разговора Саши с незнакомой для него девушкой. А она сказала ему, что у нее есть молодой человек и что отношения у них очень серьезные. И добавила, что через день они пойдут в загс, а после загса будет свадьба. И вот тут я могу сказать вот что: мы можем оказаться на белом коне или же сесть в лужу.

— Не понял, Ирина Матвеевна, — в чем-то засомневался патологоанатом Цыплаков.

— Сейчас поймете. В настоящий момент у молодых свадьба уже должна состояться. Прошло уже порядочно времени. Мы можем запросто узнать, была свадьба или не была, ходили они в загс или не ходили. Я сегодня же пойду в деканат стоматологического факультета и мне там все скажут. Думаю, что они уже знают, что студентка их факультета вышла замуж.

— Ирина Матвеевна, — осторожно спросил опер Кругликов, — а почему вы сказали, что мы можем оказаться на белом коне или в луже?

— Мы без проблем узнаем, увидим ее мужа. Если у него толстые губы, то мы можем на этом пути продолжать следствие, и нас ожидает или белый конь или лужа. После нашего заседания я иду в мединститут, в деканат стоматфака. И там мне скажут, какая студентка вышла замуж.

— А если в деканате не знают? — засомневался опер.

— Они узнают на кафедрах, поспрашивают преподавателей, самих студентов, а уж они, поверьте, все знают. Да все мы были студентами в свое время и все знали. И мы будем знать фамилию, имя этой студентки. Так что будем действовать.

— Вы когда думаете пойти в мединститут? — спросил Евгений Николаевич.

— Если вы меня отпустите, — сказала Ирина Матвеевна, — то я прямо сейчас и отправлюсь. Сейчас у них занятия. Самое время навестить их.

— Тогда скорее идите, Ирина Матвеевна, — потребовал начальник, а не просто разрешил следователю заняться важным делом. — Мы тут продолжим разговор. Может быть, обозначим еще какие-то пути для нашего расследования. Если мне удастся быстро обо всем узнать, то я успею прийти на ваше совещание и обо всем доложу.

— Мы ждем вас, Ирина Матвеевна, — сказал Евгений Николаевич, — ждем с нетерпением.

Ирина Матвеевна взяла свою сумочку и вышла из кабинета.

В деканате стоматологического факультета сидела молоденькая девушка, секретарша, и мужчина лет пятидесяти, полнотелый, моложавый, с глубокими залысинами. Мужчина сидел за большим столом в углу, и следователь, взглянув на него своим опытным глазом, определила, что это декан факультета.

— Простите, — сказала она, поздоровавшись, — я могу видеть декана факультета?

— Я декан, — сказал мужчина рассеянно поглядев на следователя. — Что вы хотели?

— Я следователь Управления по борьбе с преступностью Суворова Ирина Матвеевна, — сказала она, — достала из сумочки удостоверение и показала декану.

Декан с почтением посмотрел на удостоверение, потом на следователя.

— Что у нас случилось? Какое-то преступление? — заволновался декан.

— Простите, как вас зовут?

— Петр Макарович Снежинский, — представился декан.

— Петр Макарович, у меня к вам есть вопрос.

— Пожалуйста, — с уважением сказал декан. — Задавайте сколько угодно вопросов.

— У нас есть сведения, что совсем недавно одна ваша студентка вышла замуж. Это соответствует действительности?

— Да, это действительно так, — с видимым удовольствием ответил декан. — Студентка, кажется, третьего курса. Юля, ты знаешь, с какого она курса? Я могу ошибиться.

— Она с третьего курса — Белова Нина.

Ирина Матвеевна вынула из сумочки записную книжку и зафиксировала фамилию и имя студентки.

— Ты, кажется, была на свадьбе? — спросил декан.

— Была.

— Ну, как свадьба? — улыбнулся декан.

— Хорошая. Все хорошо было.

— Муж хороший? — еще шире улыбнулся декан.

— Ой, муж, как муж — нормальный мужик, мне только губы его не понравились, — разоткровенничалась Юля.

— Губы не понравились? — удивился декан.

— Да, губы.

— Почему же они тебе не понравились?

— Слишком толстые. Но это мое мнение.

— Это все мелкие детали, — сказал декан. — Толстые, тонкие… А Ирина Матвеевна с удовольствием подумала, что это не мелкая, а очень даже важная деталь для расследования. Но об этом она ничего не сказала.

— Петр Макарович, — властно взглянула она на декана, — мне нужно поговорить с этой студенткой с глазу на глаз. Как это можно сделать?

— Без проблем! — гостеприимно размахнулся декан обеими руками. — Юля, пожалуйста, найди эту студентку и скажи, чтобы она обязательно пришла в деканат.

— Сейчас, — сказала Юля и выпорхнула из комнаты.

— Петр Макарович, вот что еще.

— Что? — декан готов был к любым услугам.

— Дело в том, что мне нужно поговорить с этой девушкой наедине. Свободная аудитория найдется?

— Вы долго с ней будете разговаривать?

— Не больше двадцати минут.

— Мы с Юлей выйдем, и вы поговорите с этой студенткой. Аудитория найдется свободная. Но дело в том, что ее надо искать, времени пройдет немало.

Минут через пятнадцать секретарша и декан вышли в коридор. Ирина Матвеевна села на место декана, а Нина Белова села напротив, на место, где сидела следователь. Ирина Матвеевна внимательно посмотрела на девушку. Интересная, прилично одетая, с игристыми глазами, с простенькой, незамысловатой прической, внешне она производила на следователя неплохое, даже благоприятное впечатление.

— Нина, я следователь Управления по борьбе с преступностью, — сказала Ирина Матвеевна, показывая девушке развернутое служебное удостоверение. — У меня к тебе есть вопросы.

— Хорошо, я отвечу, — с едва заметной тревожностью ответила студентка.

— Нина, — как можно теплее и вежливее старалась произносить каждое слово Ирина Матвеевна, — скажи, совсем недавно, еще до твоей свадьбы, к тебе подходил молодой человек с желанием познакомиться, ну и, конечно, завести дружбу?

— Подходил ко мне молодой человек совсем недавно. Он сказал, что я ему нравлюсь и что он хочет пригласить меня в кино. Он учится в техническом университете, зовут его Саша — так он представился.

— И что ты ему сказала?

— Я сказала ему, что я дружу с одним молодым человеком и что еще знакомиться с кем-либо в мои планы не входит, и он ушел.

— А второй раз он к тебе приходил?

— Подходил, кажется, дня через два. Он увидел меня и спросил, что я, может быть, передумала и приму его предложение сходить в кино. Я решила сказать ему так, чтобы он понял до конца. Я сказала, что выхожу замуж за молодого человека, с которым сейчас дружу, и что на днях у нас будет свадьба, вот что я ему сказала.

— Ты сказала своему будущему мужу о том, что Саша приглашал тебя в кино, когда первый раз он с тобой говорил?

— Сказала.

— А что он ответил?

— Он спросил: «Ты отшила его?»

— Ты что ответила?

— Я сказала, что отшила его, — улыбнулась студентка, видимо, преодолев свою первоначальную встревоженность. — А почему вы спрашиваете меня об этом? Случилось что? Ведь вы следователь. Не так просто пришли со мной побеседовать, поговорить.

Ирина Матвеевна, опустив глаза, недолго помолчала. Студентка смотрела на нее и ожидала ответа.

— Дело в том, что Саша убит, — скорбно сказала Ирина Матвеевна и устремила взгляд на студентку, чтобы понаблюдать за ее реакцией на это известие.

— Да вы что? — вздрогнула студентка и с таким испугом вытаращила глаза, будто к ней внезапно приползла очковая змея и хотела укусить ее.

— Сашу убили, — снова посмотрела Ирина Матвеевна на студентку. — Нина, если что узнаешь по этому поводу — сообщи мне. Я оставлю свою визитку.

— Обязательно сообщу, — сказала студентка и взяла визитку.

После непродолжительной беседы с девушкой Ирина Матвеевна отправилась в отдел, чтобы рассказать о том, что она узнала. В отделе был один полковник. Он со страстным желанием хотел услышать от следователя что-нибудь новое в расследовании убийства. Дело пока не сдвинулось с места ни на один шаг, даже ни на один сантиметр. Они не определили, не вышли на подозреваемого, хотя это дело не такое уж и простое и легкое, надо уже приближаться к этому, а не сидеть, сложа руки.

— А где же остальные? — не успела Ирина Матвеевна войти в кабинет и сразу же выразила свое недоумение по поводу отсутствия Кругликова и Цыплакова.

— У них там какие-то другие дела, помимо нашего расследования, они недавно ушли. Но ты не переживай, Ира, мы с тобой побеседуем и все обсудим. Что тебе удалось узнать? — нетерпеливо спросил начальник. — И удалось ли вообще добыть какие-либо сведения?

— Особо важных сведений нет, Евгений, но я все же кое-что нарыла, — улыбнулась Ирина Матвеевна, не любившая это слово, которое всегда употребляли сыщики. — Я нашла эту девушку, с которой разговаривал Саша, когда он второй раз обратился к ней, чтобы пригласить ее в кино. Она сказала ему, что выходит замуж и приглашение в кино не имеет никакого смысла.

— Она уже вышла замуж? — спросил полковник.

— Да, она недавно вышла замуж, была свадьба. Эту девушку зовут Нина Белова.

— И что дальше, Ира? Мы знаем, что есть девушка Белова Нина, и что дальше? Как ты думаешь? Что это даст нам для расследования такого тяжкого преступления?

— Евгений, это нам ничего не даст, наоборот, как я подумала, это еще больше запутает нас во мраке неизвестного.

— Неужели еще больше запутает нас? — разочарованно спросил полковник.

— Еще больше, Евгений. Да, печально, — усмехнулась следователь. — Секретарша деканата, Юля, была на свадьбе у этой девушки и сказала в беседе с деканом, что у мужа толстые губы и что за это он ей не понравился.

— Значит, еще одна примета есть, подкрепляется сообщение случайного мужчины, с которым беседовали в день осмотра тела убитого. А ты говоришь, что у нас все запутывается.

— Я подумала и пришла к выводу, что дело наше еще больше запутывается, оно не даст нам возможности определить подозреваемого.

— Почему, объясни! — не хотелось начальнику, чтобы дело окончательно запуталось.

— Смотри, что у нас получается. Ведь наверняка в техническом университете, где учился Саша, есть много студентов, которых зовут Александром. Любой Александр и есть Саша.

— Я немножко с тобой не согласен, Ира, — возразил полковник. — Конечно, любой Александр — это Саша, но не всех Александров в обыденных отношениях зовут Александрами, многие зовут Сашами — вот в чем вопрос.

— Совершенно верно, — с чувством сказала Ирина Матвеевна. — Вот в этом как раз самая главная загвоздка для нас получается. Возникает вопрос. Девушку мог пригласить в кино другой Саша, а не тот, которого убили. Вот теперь и думаю: разгадывай, кто этот Саша, что приглашал девушку в кино. Но с тем, другим, Сашей могло ничего не случиться, а этого убили. А мы думаем, точнее подозреваем, что этого Сашу убил муж этой самой Нины Беловой. Недавно он стал ее мужем, но это липовые подозрения. Его мог убить совершенно другой человек, другой мужчина, у которого тоже толстые губы, ведь предостаточно молодых и немолодых мужчин с толстыми губами. Ты меня понял, Евгений.

— Да, я понял тебя, — признался полковник.

— Теперь нам необходимо выяснить, какой Саша беседовал с девушкой Ниной Беловой, и убил ли его нынешний ее муж. Одним словом, нам надо узнать, был другой Саша или нет.

— Мы можем это сделать?

— Можем, конечно. Только много хлопот. Но сделать надо обязательно.

И в это время дверь кабинета с шумом распахнулась, и в кабинет влетел мальчик лет десяти-одиннадцати, судя по всем признакам, шустрый, смелый, отчаянный, чистенький, ухоженный. Он был в синих джинсах, в кроссовках, в белой футболке, из-под которой четко вырисовывались развитые мышцы рук и груди и вообще всего торса. Одного взгляда на этого пацана было достаточно, чтобы определить, что он воспитывался в обеспеченной семье и что находился он в хороших, умелых руках.

— Здравствуйте! — довольно серьезно сказал мальчик, глядя на Ирину Матвеевну, и даже сделал едва заметный реверанс.

— Здравствуй, Витя! — Широко улыбаясь, сказала Ирина Матвеевна — соскучился по папе, наверное.

— Виктор, — назидательно сказал Евгений Николаевич, — вот ты ворвался в кабинет прямо как ураган какой-то. А если бы у нас шло какое-нибудь совещание, и народу было много? Мне тогда краснеть за тебя надо было?

— А ты догадайся, почему я ворвался? — хрустальным фальцетом сказал Витя, подходя к столу отца.

— Скажи. Я не догадался, — признался отец.

— Я потихоньку, чтобы никто не слышал, приоткрыл дверь и подсмотрел в комнату. Много в ней людей или мало. Оказалось всего двое. Ты и Ирина Матвеевна. И я ворвался. Ирина Матвеевна меня знает, она ничего не подумает обо мне.

— Витя, ты правильно сделал, что ворвался к отцу в кабинет. Ты смелый мальчик. И таким надо быть всегда. Но я с тобой кое в чем не согласна, — с упоением смотрела следователь на синеглазого пацана.

— В чем вы со мной не согласны? — в наступательном ритме спросил Витя.

— Ты говоришь, что я о тебе ничего не подумаю. Нет, я о тебе думаю, что ты очень хороший и замечательный мальчик.

— Тогда я ошибся, — искренне поблескивали быстрые глаза мальчика. — Папа, — повернулся он к отцу, — ты говорил, что сегодня в четыре часа мы с тобой поедем в парк есть мороженое. Сейчас уже пятый час.

— Виктор, подожди немного. У нас сейчас с Ириной Матвеевной очень серьезный разговор. Мы с ней находимся на работе. Знаешь, что? Я освобожусь минут через тридцать-сорок. Ты иди на улицу, погуляй там, а я закончу работу и приду к тебе. Мы не поедем в кафе. Мы пойдем. Кафе тут рядом. Наш дом тоже рядом. Все здесь рядом. Потому я не буду брать машину. Можешь домой сходить, а через полчаса придешь, договорились?

— Договорились, — кивнул пацан своей коротко подстриженной головой. — Я приду за тобой, а то ты забудешь.

— Не забуду, — заверил его отец.

— До свидания, Ирина Матвеевна, — сказал Витя, отходя от стола отца.

— До свидания, Витя, — сказала Ирина Матвеевна веселым, радужным тоном.

Витя ушел. Полковник и следователь с улыбчивой загадочностью взглянули друг на друга и несколько мгновений сидели молча.

— Понимаешь, Ира, что у нас получается, — продолжил полковник начатую до прихода мальчика беседу. Нам совершенно безразлично, какой Саша беседовал с девушкой. С ней мог беседовать не Саша, а какой-нибудь, например, Вася, Игорь, Вова и так далее. Допустим, что с ней разговаривал другой Саша из технического университета. Он наверняка был бы убит. У нас был бы не этот Саша, убийцу, которого мы сейчас разыскиваем, а другой Саша из технического университета. С этой Ниной Беловой мог бы поговорить, например, Вася из другого вуза или из какого-либо учреждения, магазина и прочее. Если бы Васю не убили, то у нас сейчас не было бы никакого следствия по делу убийства. А если бы убили, то у нас вместо Саши был бы Вася. А если бы он не был убит? То не было бы дела об убийстве.

— Как было бы хорошо, — восторженным напором сказала Ирина Матвеевна. — Мы сидели бы и философствовали бы о чем угодно, прекрасно!

— Что-нибудь да объявилось бы, — безнадежно махнул Евгений Николаевич рукой. Наш куст не бывает пуст. Наши следственные дела никогда не кончатся.

— Ты хочешь сказать, что в моей логике нет даже малейшего рационального зерна? — спросила Ирина Матвеевна. — Правильно я тебя поняла, Евгений?

— Почему нет? Логика есть. Но на нынешнем этапе следствия она ничего не дает. У нас есть лишь предполагаемый убийца, но никак не подозреваемый. В юридическом, в правовом отношении. Мы не имеем права даже допрашивать его. А проводить обыск в его квартире и подавно. Одним словом, дело пока стоит на точке замерзания. Но не исключена возможность, что в дальнейшем в твоей логике всплывет что-то для нас положительное и нужное. Так что пока нам нужно работать. Ира, ты согласна со мной?

— Евгений, я согласна с тобой. Ты способный и талантливый сыщик, — сказала Ирина Матвеевна. — Я не могу с тобой не согласиться. Я думаю, что нам делать дальше. Путей к наступлению у нас пока нет никаких, они пока не просматриваются.

— У нас есть предполагаемый убийца, вот на этом участке нам надо работать. Я думаю, необходимо выяснить внешность этого предполагаемого убийцы. Надо взглянуть на него и хотя бы элементарно нарисовать его психологический портрет: какой он есть визуально, внешне. Нам надо это знать. Но интуиция подсказывает мне, что это и есть настоящий реальный преступник и убийца Саши, — уверено сказал полковник. — Но узнать его внешний образ, посмотреть на него, взглянуть, можно только скрытно, в высшей степени конспиративно. Если он заметит наше желание, то может сосредоточиться и как можно посильнее запрятать возможные улики, необходимые улики. А они, эти улики, есть. Но только мы о них ничего пока не знаем. Одним словом, мы должны познакомиться с ним ювелирно, очень тонко, с максимальной утонченностью, так, чтобы он не подозревал, что он нас интересует, что мы им интересуемся. Тогда он расслабится, забудет обо всем и не будет предпринимать никаких действий, чтобы оставаться вне досягаемости для следствия. Он будет считать, что мы его не подозреваем. А если мы будем знакомиться с его портретом на топорном уровне, по-дурацки, непрофессионально, то он сразу определит, что мы его подозреваем. А это для нас невыгодно. Вот мое мнение, Ира, — мягким голосом сказал начальник и посмотрел на часы. — Скоро придет Виктор, Ира, может быть, закончим на сегодняшний день наши профессиональные разговоры. Мне хочется отвлечься от них хотя бы ненадолго. Давай о чем-нибудь другом поговорим. Конечно, не о чем-нибудь, а о хорошем, — улыбнулся полковник.

— О чем ты хочешь поговорить, Евгений, — заинтригованно спросила Ирина Матвеевна.

Евгений Николаевич склонил голову над столом, на котором лежал лист бумаги с напечатанным текстом. Это был один из документов, спущенных в отдел из высшей инстанции. Начальник изучал его, читал несколько раз вдумчиво, внимательно, изучил почти наизусть. А сейчас смотрел на этот документ совершенно бессмысленно, не понимая толком, зачем эта бумага лежит на его столе, что она дает для следственной деятельности отдела и зачем вообще нужна ему и его подчиненным. Полковник смотрел на него, как на нечто такое, отчего нет никому никакой пользы, и поэтому совершенно лишний. А ведь каких-либо полчаса назад он изучал этот документ и даже посчитал его нужным и важным для возглавляемого им отдела по борьбе с преступностью. А сейчас он смотрел на него совершенно отрешенным взглядом. Он как будто мешал ему всю жизнь. И случилось это, видимо, по той простой причине, что мысли его блуждали совсем в иной сфере жизни, далеко от документа, полученного от вышестоящего начальства. Он думал о сыне, о жене, о самом себе и даже о смысле жизни, о чем он иногда глубоко задумывался.

— Ира, — наконец, он промолвил слово.

— Что? — задумчиво томным взглядом окинула следователь своего начальника.

— Мне хочется устроить с тобой романтический ужин, — настойчиво сказал полковник. — Я давно хотел предложить тебе такое мероприятие, но все как-то дела, дела. Ни конца, ни края им не будет. А жизнь все идет неизвестно куда. Как ты думаешь, Ира, человек имеет право быть счастливым?

— Я думаю, что каждый имеет на это полное право.

— А что ты можешь сказать о моем предложении?

— Относительно романтического ужина? — опустила глаза следователь.

— Да.

— Я подумаю, проведу следственные расследования по поводу твоего предложения.

— Только не затягивай со своими расследованиями.

— Этот ужин даст тебе хоть маленький кусочек счастья? — серьезно спросила Ирина Матвеевна и проникновенно взглянула на полковника.

— Даст, — тихо сказал Евгений Николаевич и с чувством бесстрастной мужской нежности посмотрел на следователя.

— Евгений, есть другие женщины, еще лучше меня, моложе. Для тебя что, свет клином сошелся на мне?

— Ира, как человек, как личность, как женщина, ты заслуживаешь самых высоких слов, — вдохновенно сказал полковник. — Иного мнения о тебе у меня нет и никогда не будет.

Ирина Матвеевна не обольщалась словами своего начальника относительно своей персоны. Она была не в том возрасте, чтобы потерять голову от самых красивых, от самых божественных слов в свой адрес. Но приглашение Миловидова разделить с ним романтический ужин ей понравилось. Она ловила себя на том, что она согласна принять его предложение. Следователь не помнит точно, когда и он ей тоже понравился. Но он понравился. Сильно понравился. Так понравился, что она, лежа по ночам в одиночестве в своей квартире, думала о нем многими бессонными ночами. Полковник безгранично, беспредельно нравился ей. Умный, трезво мыслящий, добропорядочный, страстный, бескомпромиссный, борец за правду и справедливость — он вызывал к себе глубокие симпатии. Его любили, уважали и всегда и везде с почтением говорили о нем. Ирина Матвеевна все это видела, замечала и не могла не оценить его по достоинству.

— Спасибо тебе, Евгений, за такие слова, — сказала Ирина Матвеевна, — я не пропущу их мимо ушей. А сейчас давай подумаем о том, как нам продолжить расследование. Прошло уже больше недели со дня убийства Саши, а мы, можно сказать, все топчемся на месте.

— Мы найдем этого преступника, — уверенно сказал полковник и положил документ, лежавший на столе, в ящик стола.