1941–1945. Священная война

Виталий Елисеев (2015)

Для нас Великая Отечественная война воспринимается как Священная. Весь советский народ встал на защиту своей страны, своей Родины! Один из тех, кто с первого и до последнего дня Великой Отечественной войны был на фронте, был мой отец Елисеев Василий Ильич. Повесть «1941—1945. Священная Война» основана на военной биографии отца, а также на собственных воспоминаниях. В то время мне было 8 лет. Мама, я и младший брат всю войну прожили в прифронтовом городе Загорске (Сергиев Посад).

Глава 1. 22 июня 1941 года

В апреле 1941 года офицера запаса Елисеева приписали к танковой части под Нарофоминском. Занятия в Горвоенкомате с офицерами запаса проводил майор-танкист. В начале июня на одном из занятий он, не раскрывая сути, намекнул: «Наши занятия могут быть прерваны и начаться в другом месте». Что он имел ввиду? Намекал на возможную скорую войну?

В воскресенье 22 июня 1941 года бригада инженеров Государственного научно-исследовательского электрокерамического института, в числе которых был Елисеев, работала на московском заводе «Изолит».

В течение мая-июня они вели отладку построенной туннельной печи.

Около десяти часов в цеху неожиданно появился дежурный по заводу.

— Скоро по радио будет передано важное правительственное сообщение, — волнуясь, сообщил он.

Это известие выбило из колеи. Работу прекратили и всей бригадой пошли в заводоуправление, где было радио.

Вместо «Последних известий» диктор призвал всех к вниманию.

— Слушайте! Слушайте! Сегодня в 12 часов дня будет передано важное Правительственное сообщение.

В чем его суть, о чем оно будет, сказано не было. Неопределенность хуже всего. Недосказанность породила разные догадки, предположения. Длительное ожидание только усиливало тревогу.

В 12 часов по радио выступил нарком иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов с заявлением о вероломном нападении фашистской Германии на нашу страну..

До его выступления трудно было предположить, что фашистская Германия осмелятся напасть на нас. Не хотелось в это верить. А оказалось, что война уже несколько часов бушевала у наших западных границ.

Уже не было мирного, солнечного неба над головой, а было военное с самолетами, разрывами зенитных снарядов.

Правительству, военным было известно, что фашистская Германия в течении нескольких лет готовилась к войне с нами. Поэтому она не могла быть вероломной и неожиданной. Проспали. Они обязаны были ее предвидеть и сделать все, чтобы она не была таковой.

Радио разнесло по стране и за ее пределами весть о том, что сухопутные войска фашистов перешли на большом протяжении по фронту нашу государственную границу, а авиация бомбовыми ударами с воздуха обрушилась на наши города, Львов, Киев, Минск и другие.

После выступления Молотова, не приступая к работе, разъехались по домам.

***

Календарь листок за листком отсчитывал дни. Прошло семь дней, как меня положили в больницу, а до выздоровления было еще далеко.

После обеда в палату пришла медсестра. По ней было видно, что она взволнована. В тазу, который она принесла с собой, был ворох нарезанных из газет узких полос. Их она стала наклеивать «крест накрест» на стекла. Моя койка была возле окна. Я спросил ее, зачем она это делает?

— Чтобы от сильного ветра стекла не вылетели, — ответила она и продолжила заклеивать окна. Ей было не до меня.

После ее ухода палата превратилась в растревоженный улей. Говорили все, перебивая друг друга, многократно повторяя одно и тоже слово «война».

Я прислушивался к тому, о чем говорили взрослые, но мало, что понял. Ко мне повернулся сосед по койке.

— Закончилось для тебя безмятежное детство и не 1-го сентября, а сегодня — 22 июня 1941 года, — проговорил он, поднялся и пошел на перевязку.

Возвратился довольно быстро.

— Попросил врача побыстрее выписать меня. Хочу добровольцем пойти на фронт, — сообщил он, едва войдя в палату. Для него это было не простым решением.