Сказы Яви: Заблуждение Антлана. Мистическая поэма

Влад Розов

Сюжет, наполненный мистикой, закручивается вокруг расставания Антона и Светы. Двое молодых людей оказываются центральными фигурами в битве между добром и злом. Удастся ли героям сохранить отношения, а главное – самих себя. Встречи с мистическими существами, древними богами, персонажами народного фольклора ждут тебя. Открой дверь в фантастический мир «Сказы Яви».

Песнь первая

Глава первая

Причинно-следственную связь

Я нахожу и наблюдаю.

Сказ о душе, что понеслась,

Границ каких не соблюдая.

Я рад представить вам Антона,

Что расцветал, как цвет пиона.

Он рос красив, кудряв и статен.

Мы детство можем пролистать,

Как и у многих было трудным;

Все мы спешили повзрослеть;

Мы не внимали взрослым нудным,

Всё сами грезили уметь.

На лике гречески черты

Образ Олимпа высоты,

По архетипу — Дионис,

В нём перемешан верх и низ.

С младенчества загробный мир,

Вера в неведомы чуда

Сплели в уме его кумир-

В плаще и длинна борода.

Годами рос не так мудрел,

Не понимая свой удел;

Ему настало восемнадцать,

Окончил ВУЗ и стал метаться.

То там, то сям призванья ищет,

Но скучно всё, его гнетёт

Рутины груз; уж не поёт

Его душа, в ней ветер свищет

И нагоняет мрака тучи

На думы парня, что глядючи

В реале жизни увидал

Умысел сильных сего мира.

От Удивления не спал,

Пытаясь взгляд он свой расширить.

Мы зомби, белки в колесе,

Жизнь протекает в серой полосе.

У большинства бездумной массы

Цель существа — "от кассы к кассе»,

Скупать, что нужно на момент

Иль показалось нужным; Толка

В нём нет, серотонина реагент-

Приобретение и только.

Ешь, пей, кайфуй иль залипай

В тик-ток, ок, но не скучай.

В праздности дней себя занять

Есть чем, всегда: потанцевать,

Попеть; кино; аттракционы.

Прелестный юзера здесь сон.

И Интеллект подскажет кто мы

Где взять?! Что съесть?! Алиса,*show me*!

Мудреем?! Если бы такое!

Как молвит племя молодое

Над тем и вовсе не подумав.-

Антону ж горе от ума,

Его взбухает голова;

Не спится; тяжело живётся.

Из тысяч голосов молва,

Вскипает, в суете несётся.

Берётся наш герой искать

И обратился к вечности,

Ввиду своей беспечности

Своим порокам потакая

Нашёл ответы в алкоголе;

По своей воле стал не волен.

Глава вторая

Я знаю дорогой читатель,

Что твой огромный интерес

Проявлен. Радостный издатель

В тираж поставил мир чудес,

Построенный который дале,

В нём явный мир и дивны дали

Смешались. Переплетено

Стихи-пейзаж; бумага-полотно.

Я — мастер слов, я переписываю виды,

Накладываю фон, персон и сцену.

Здесь Самаэль, чертята и друиды,

А с ними связана судьба Антона.

Прошу за мной на дно Байкала,

Где водны тонны давят в пыль;

Вместо нуля-конца с началом,

Где сказка переходит в быль.

Заманчивый мир подсознанья,

Где протекает и рождается

Свет темноты и звёзд мерцанье

Сжигают тело; Дух вздымается

В вершину-область абсолюта.

Вне времени, сто лет — минута.

За гранью рамок; за стеной

Вершина обернётся глубиной.

Здесь Джа Великий, Шива Мудрый;

Плен откровений трав и пудры

Являет истины из тени,

Где вряд ли виден силуэт

Того, кто излучает темень,

Глаголит мрачный свой Завет.

Невиданный метродотель

Вас у дверей его встречает;

Сквозь неги, залы провожает

Ко трону, где сам Самаэль.

«Привет, Дитя!» — глаголит-

«Я есть эфир, я есть гранит!»

Трон слит из золота, стоит

Среди скалистых стен.

Алмаз, агат, рубин, нефрит,

Коими украшен,

Сияют ярко, в цвет рисуют;

В них роскошь и уют.

Сам Князь велик,

Покоен его лик.

Глубокий взгляд, черты лица,

Что древни, но остры,

В них тлеет время; плавятся

Деревни; жгут костры

Людей, животных, города,

Пространства и места.

Холоден ад, в огне земля-

Ей Рагнарёк настал.

Читатель, спросишь: отчего

Сии напастья вдруг?!

Ответ нам ждать не долго,

Летит он с Князя губ:

«Люди слабы, глупы, ленивы,

Все с ног до головы

Живут лишь телом, душу в слив,

Плод праздности вкусив.

Мне грустно, горестно смотреть

На игры их. Опять

Им остаётся только плеть,

Им и не дать-не взять.»

Князь размышляет, погрузил

В картину мира взор;

Люд был ему приятен, мил,

Сейчас один укор.

«О время, о цивилизация

Сотрёт с Земли лица

Себя же, если не проснутся

Люди, не внемля мудрецам.»

Вдруг многоликому картина предстаёт,

Он видит Юношу, которого несёт

И мыслит: «Как его зовут? Антон,

В своём неведеньи ведом;

Ответы на вопросы грезит

Найти, но рок судьбы грозит.

Пройти ему отведено

К ответам много испытаний.

Он хочет правды, но есть но

Для исполнения желаний:

Цена за правду высока,

Забрать вс может соки.

Я провожу его; особое вниманье

Антону уделю;

Учёл его я волю;

Да будет ему знанье!»

Князь веки опустил, ладони

В членистоногих обратил и устремил к Антону.

Глава третья

Время текло, как алкоголь.

Антона чрево принимало

Забвения напиток. Ноль-

Был юноша; «А так же ноль-это начало» —

Напившись, чёртикам он молвил,

Укор которых ухом уловил.

«Антоха бредит, ему будет полно!» —

И собутыльник рюмку отобрал безмолвно,

Заметил только, а чертята в волосах

За уши дёрг, повисли на плечах;

И не довольны черти, злом смердят;

Все в один голос юноше твердят:

«Антон, они забрали рюмку,

Они плохие забери у них;

Ведь скоро Тоша, к тебе припрётся белка;

А ты же знаешь, что ты под белкой псих.»

Взъерошенный Антон пытался завладеть

Графином с огненной водой;

Он стал стремиться и пыхтеть,

Чрез стол пополз с небритой бородой.

Отбросили и закрутили

Буйного юного кутилу

Из праздного стола с позором.

И все собрав тяжёлы взоры

Наш юный куртку отряхнув,

Заковылял хромой до дому.

(Он сам пират с бутылкой рому)

Но в явь вернулся он чихнув.

Пред ним тропа сквозь парк

Ведёт меж фонарей и сводов арк.

Пока Антон в тот парк заходит,

Хочу я кое-что сказать.

Узри же друг, к чему приводит

К напиткам страсть, ты должен знать.

В начале весело, забавно;

Ты пьян, уверен, всё так плавно.

Знай меру ты всему себе

Иначе будет яд тебе

То, что считается лекарством.

Нам отдохнуть от молотьбы,

Не важно, мы стары иль молоды,

Дано вина и пены царство;

Но юность в старость можно обратить,

Если безмерно будете кутить.

Юнец, тропинка, парк и тишь-

(До ужаса без звука.)

Ландшафт-нуар; нутром трепещешь

От скрипа ветки и глухого стука

На земь упало неизвестно что,

Антону хоть бы что.

Бесстрашен, телом правит водка

В темную ночь и лунною походкой

Ведёт его домой.

Не замечает, но обходит

Путь преграждающие брёвна стороной.

Идёт и песенку заводит:

Напилася я пьяна

Не дойду я до дома

Завела меня тропка дальняя

К самому входу ада

Повторяя раз за разом.

Глаз исподлобья устремив,

Один к другому покосив.

Согнуло тело словно по указу.

К земле в поклоне держит ритм,

Ногами в такт шагал притом

Ветки каштана будто внемля,

Качались, листья шелестя,

Ему плоды бросали в землю.

Разгорячил пространство юноша шутя,

Стал прыгать, золобно рычать;

Стихал, невнятность бормоча;

Вдруг резко порывался в бег

В ночь дикий, одинокий человек.

Упал, вогнал колени в чернозём,

Ладони в космос превознёс,

Кричит: «Зачем тут я, причём?

Как быть, как пёс?

Но где же мой хозяин?

Оставил, чтобы я бродил

В попытке разгадать простые тайны,

От лжи ко лжи метался нелюдим!»

Умолк, руки упали вниз,

Тело за ними. Завершён каприз.

Два крупных паука издалека

Сию картину наблюдали

(Звёзды уныло прячут облака.)

Концы лохматые к Антону зашагали.

Застывший в позе на коленях

Юнец держащий землю в жменях,

Услышал справа шорох лёгкий

И будто чьи-то парны вдохи.

Антон поднялся кулаки разжал

Вокруг оглянул, — тот же парк.

«Ну началось» — он мнил — мужай,

Достойно встреть ты белочки атаку.»

Листва защелестела справа,

Звук приближается тревожит пьяного,

Которого туман этила отпускает,

Тревога ум полнит. Мелькают

Силуэта два, ворошат

Листву и звук дают в ночи.

Ужасный писк сковал Антона мощи,

Двинуть хоть пальцем — непосильна ноша

Ему осталось лишь смотреть и наблюдать,

Он онемел не в силах даже крик издать.

В миг листья взмылись в воздух.

А из под них десятком пар

Глядят в Антона грозно

Два арахнида; Словно пар

От них исходит. Разницу

Заметил вкопанный: глазницы

Пауки имеют человечьи,

Со знаньем смотрят будто на овечку.

Тьма из ползучих поглощает

Вокруг всё; Чёрная дыра

Тянет в себя. Глубока кроличья нора.

(И трин* какой герою предвещает?!)

Узнаем позже, а пока

Антона тень уж затянула по бока;

Он молит: «Хоть бы это сон,

Я сплю в салате в баре за столом.»

Но точки две, что были пауками,

Глотают мир, сливаются в одну

Прореху в бездну,

Что закрылась во след за утонувшими руками.

Смеркает ночь, ложится всюду иней;

Время пришло, знакомлю с героиней.

Трип* — trip с английского путешествие

Глава четвёртая

В этот момент за километр

От парка, где пропал Антон,

Юной девице, которой имя Света,

Приснился очень странный сон.

— Дубы и клёны великаны

Стоят недвижимы — густы;

Под ними, около капканы;

Вдали надгробные кресты.

Из той дали дыханье смерти

Разносит гул, чтобы сбивать с пути.

Заплакал младый клён, раскинул голы ветви;

Смрад нежити его мертвы.

Шагают пламя оставляя,

Из дали той зловещие жрецы

Идут, Светлане страх вселяя;

Встают за колдунами мертвецы.

Древнейший дуб явил уста и очи

Заговорил, в округе воздух грохоча:

«Что с вами?! Из чьих вы пили бочек?!

Постойте старцы! Где так одичать

Могли вы?! Что переменилось?!

Какое зло за вас взялось?

Мы — энты, мы не верим в это,

Что вы отраву принесли в наш дом.»

Жреца два темных отвечали:

«Молчи зелёное отродье,

И вспомни, как презренно ты глядел,

Когда людишки в мусор облачали

Весь лес, в котором ты хозяин;

И снисходительность твоя до края

Привела; люди не люди стали,

Совсем концы с концами перепутали!

Ты так же был бездвижим, пусть,

Но мы так это не отпустим.»

Жрецы руками мёртвых сеят

В капканы подле древ кристаллы.

Колонной люди прут и блеют;

Лики сменяются оскалом.

Дуб ветвями очищает всю округу,

В земле являет обороны оквидуги;

Вода, что наполняет их мертва,

Питает корни древ; листва

Желтеет в раз и чаща остальная,

Пуская свой предсмертный вздох,

Взвывает хором:"Я семя пеленаю,

Пусть спит в земле, взойдёт, как видит Бог!»

Серое небо, чёрные стволы, трава гнилая;

Не пляшет ветерок, не слышно звонка лая.

Жрецы угрюмы, произносят:

«Процесс запущен, люди носят

Друг другу яд, его плодят.

Очистку можем просто наблюдать.» —

Картина завертелась, обернулась;

Светлана с ужасом проснулась.

«Уходит ночь, пускай за ней и сон!» —

Глядя в окно, Светлана говорила:

«Как странно, не звонил Антон,

Наверно обзавёлся новой милой,

И пусть, уж лучше так;

Отстанет от меня этот мудак.

Мне легче быть одной,

Чем нервы, что натянуты струной.

От отношений деструктивных

Я наконец освобожусь;

К спокойствию приближусь

И буду сторониться экспрессивных.»

Так начиналось дивно утро,

Вершилось монологом мудрым.

Глава пятая

Светлана — белокурая краса,

Росла любимой дочерью.

Высокая и длинная коса;

Из женихов огромна очередь.

Но сердце не дрожит при виде

Успешного, с деньгами индивида.

Она кротка, добра, велика;

Фигура излучает блики.

Мать берегиню воспитала,

Отец любовь к труду вложил,

Жаль, сам в труду не долго жил;

Зато младая Света горя не познала.

Читала сказки, где любовь

Спасает мира судьбы вновь.

Росла и не заметила, как стала

Спаситель, ангел во плоти;

Благоухает ладаном, сандалом.

Кто видел, говорит:"Не ходит, а летит.»

Дева — весна, ей Леля покровитель;

Месяц рождения апрель.

Котёнку лапку перевяжет;

Бабуле в зиму шарфик свяжет,

Накормит; в магазин пойдёт,

Покупки бабушке сама несёт;

Бельё, что грязно, в ванную снесёт,

Машинки нет, руками застирает.

Весь дом кипит работой, напевает,

Чего ей ждать, что вечер принесёт.

А чудо в чём — бабуля не родная,

Сквозь слёзы молвит:"Ведь одна я,

Свожу концы с получки до получки.

Услышал Бог мольбы, послал мне внучку!»

Старушка Свете благодарна,

От счастья старших Света лучезарна.

Пока училась, Света, повстречала

Амбициозного, который угасал

Антона, и никого вокруг не замечала:

Пленил Антон, верней его потенциал,

Который не раскрытый.

Со временем немного позабытый.

Его хотелось ей спасти,

От горя жизни увести.

Антон тянулся к ней душою

Он в ней увидел знаний свет.

«Она подскажет, где ответ» —

Размыслил, пока Света головою

К его покатому плечу клонилась.

Но счастье их не долго длилось.

Антоша был всего лишь мальчик,

Он не пахал до синих жил.

Кастрированный кот — кормушка и диванчик;

И вечны думы:"Быть или не быть.»

«Ты хочешь кем-то быть, так будь,

Возьми и действуй — в этом суть» —

Светлана словно на повторе,

Время от времени на этом разговоре.

Антон в ответ ей говорил:

«Я не смгу и не случится» —

И от того мечты свои любил.

Мечтать не вред — но долго может длится

Витанье в облаках,

Где он герой и Света на руках,

Но Света тут — толкает на поступки,

Того чья жизнь лишь вечные уступки.

От тех словесных Светыных атак

Пугливый парень объяснялся так:

«И ведь пред тем, как кем-то стать

Мне надо свою сущность знать.

Грузить товар на складе каждый уж сумеет.

Но это слишком, это не по мне.

Я чувствую, моё призванье выше,

Я за трибуной, я веду народ.

И не по мне класть руберойд на крыше,

И не по мне служить охранником ворот.

Так что, мой Светоч, погоди

Сейчас хочу я быть один.»

Дева с такой и с этакой сторонки

Ищет подход к великорослому ребёнку.

Итог — девичий гнев разбужен,

Антон трепещет и бежит.

Злоба к тому, кого считала мужем,

Низвергнет оного, от ярости дрожит.

Антон очнулся поздно

И сотрясает воздух

В квартире он один,

Поник и не любим;

Он думал:"Как мне быть,

Для Светы я обуза.

Уж легче пить,

Чем быть ей мёртвым грузом.»

Найти покой в этиле

Ребёнок — юноша решил;

Познать себя он так спешил,

В Омар Хаяма стиле.

Развёл влюблённых рок событий,

Но чувства невозможно сбить.

Глава шестая

Ох что-то я немного отошёл

От главной темы сей поэмы,

Но важно познакомить хорошо

С героями и их дилеммой.

Считаю, выполнил достойно,

Слова сплетают рифму стройно.

Мой сказ по рифме той течёт,

Тебя, читатель, он влечёт.

Напомню, наш Антон пропал,

Верней, исчезновение вершили

Ладони две с паучею личиной,

Которыми князь темноты правлял.

Итак, читатель, мы нигде,

Из яви мира нас не углядеть.

Фрактал вокруг, разбитый на осколки;

Мы пролетаем сквозь врата — ухо иголки.

Мир соткан с тысячи миров,

Всё дышит в такт, в потоке.

Будь в унисон, избавься от оков,

Избавь себя от резонанса блоков.

Дыши ровнее, глубже, в такт

Дыханию вселенной

Перехожденья кончен акт,

Мы с абсолютом единены.

А также с ним един Антон,

Но он не здесь, в пространстве он другом.

Что с ним сейчас случается,

Увидим мы от первого лица.

Читатель жмурь глаза, представь

Мы сквозь Антона видим правь.

— Где я?! Я что, во сне?!

Я умер? Нахожусь над облаками?

Здесь притяженье? Я ощущаю твердь.

Ох, что со мной?! Я думаю стихами!

Передо мной в три метра вышиной;

С копытами, козлиной бородой

Стоит сатир и ухмыляется,

Глаза прищурив, будто издевается;

Он изучает, понимаю,

Меня, а я его в ответ.

Чудовище достойное вниманья.

Сейчас бы в руки кисти, нарисовал бы я портрет.

О, Боги! Я перед мольбертом,

В миг принесённым будто ветром;

В ладони правой кисть лежит;

Ладонь мне не принадлежит,

Молниеносно по холсту

Мазки рождает разноцветны,

Рисует фавна на мосту,

Под ним пылает вся планета.

Я в шоке, что со мной такое —

Слёзы из глаз текут рекой.

Сквозь пелену смотрю в картину.

В картине плачет сам сатир.

Я чувствую, я понимаю,

Грусть на душе его немая.

Исчез мольберт в одно мгновенье.

Как странно нету удивленья

Во мне с того, что происходит.

Передо мной опять сатир

И взглядом он меня изводит,

Вдруг говорит:"Сей бренный мир,

Который ты нарисовал

В картине, пламенем обдал

Я лично этими руками,

Сейчас живёт, но это лишь пока;

Зависит всё от человека,

Заложит ли он знаний камень.

Прошу прощения, Антон,

Забыл представиться при всём.

Что ранее наговорил.

Я именуем Самаэль,

Я приложил не мало сил,

Запретный плод давал я Еве;

Из-за чего её и парня

Изгнал Господь из своей «нарнии».

Но плод — не зло, давал он знание:

«Кто ты и в чём твоё призванье!»

Князь отступает в сторону,

Открылся длинный коридор за ним.

И я шагнул, сопровождаем им.

Наряд на мне подобный ворону.

Куда всё это приведёт.

Не знаю, но меня несёт. —

Читатель, слышишь? Это я,

Пора обратно возвращаться.

Наш трин — он как полёт шмеля;

Можем навеки тут остаться;

Это пространство не для нас,

Живущих в третьем измереньи.

Задержа максимус — на час,

Иначе в теле измененья;

Необратимые процессы

Такие как: потеря веса,

Психопатия-словом глуп

И будешь ты ходячий труп.

Давай скорей в мирскую явь

Мы воротимся к нашей Свете

Летим обратно будто на комете.

Вокруг пространство жжёт и плавит;

В размерах тело величает;

Ура! Нас явный мир встречает.

Конец первой песни